«НАЗАРОВ СОЗДАВАЛ В «ВИТЯЗЕ» ВЕСЕЛУЮ АТМОСФЕРУ»

— Динар, в 2013 году вы переподписали контракт с «Витязем». Ходили слухи, что вам предлагал контракт «Ак Барс». Это правда?

— Да, мне звонили из Казани. Спрашивали, хочу ли я перейти в «Ак Барс». Конечно, я отвечал, что хочу — это моя родная команда. С «Витязем» контракт закончился, я его полностью отработал. Но я был ограниченно свободным агентом и не мог самостоятельно принимать решения о своем переходе. Если бы «Ак Барс» сумел договориться с «Витязем» — обменял бы меня на какого-то игрока или же денег дал, то я бы перешел. Но у них этого сделать не получилось, а «Витязь» хотел меня видеть в своем составе. Тут, скорее всего, важную роль сыграло именно желание «Витязя» оставить меня в своей команде, потому что там не только от «Ак Барса» были предложения. Просто генеральный менеджер Игорь Варицкий говорил, что именно казанская команда сильнее всех хочет меня заполучить.

— Не было обиды на того же Варицкого, который не отпустил вас в родной клуб?

— Нет, какие могут быть обиды? Каждая команда в первую очередь преследует свои интересы. Они очень хотели видеть меня в своей команде, не мог же я с ними ругаться и просить, чтобы меня отпустили. Это бы выглядело некрасиво. Они в свое время очень сильно помогли мне. Я просто не мог так поступить.

— Чем запомнилось время, проведенное в «Витязе»?

— Интересное было время. Команда была веселая, всю эту атмосферу создавал именно Андрей Назаров, который никогда не унывал. Мы никогда не сидели в раздевалке с опущенными головами — он всегда нас подбадривал. Наверное, понимал, что если начнет «гайки закручивать», то ничего хорошего не получится. Он умел разрядить обстановку.

— Были отличия в работе между тем же Назаровым и Леоновым?

— Назаров, наверное, более строгий, а Леонов — либеральный. У Назарова тренировки и летняя подготовка были тяжелее. У каждого свои особенности. Несколько игр я успел сыграть под руководством Ореховского, у него тоже были свои отличия в работе. Тренер — это ведь в первую очередь человек, у которого свой подход к игрокам.

— Можно сказать, что вы в этом плане универсальный игрок, который под любого тренера сможет подойти?

— Это всегда зависит только от игрока. Есть игроки, которые могут четко выполнять тренерское задание, а есть такие, которым с трудом удается это делать. Они умеют играть только по одной системе.

— За Назаровым следите сейчас?

— Я смотрю за результатами, слышал, что у него там серия из поражений сейчас идет.

— Слышали про Рыспаева?

— Да, наслышан. В принципе, у него в каждой команде были такие игроки. В «Донбассе» украинец был, не помню его фамилии, который тоже мог перчатки скинуть.

— Важно, чтобы в каждой команде был тафгай?

— В каждой команде есть игроки, которые готовы постоять за себя и партнеров. У того же Рыспаева будет преимущество перед любым другим игроком, но не каждому дано набирать по 30 очков за сезон. Кто-то доказывает свое место в составе драками.

«ПОНИМАЛ, ЧТО МНЕ БУДЕТ ТЯЖЕЛО ПРОБИТЬСЯ В ОСНОВУ «АК БАРСА»

— Расскажите, как вы начали заниматься хоккеем.

— Отец привел меня в хоккей. Начал заниматься в школе «Тан» на Горках. У отца друзья были владельцами этой коробки, и я начал заниматься там. Там была дворовая команда — тренировался у Сергея Краснова, который в свое время защитником играл в СК имени Урицкого. Где-то через полтора года я уже оказался в «Ак Барсе». Сначала тренером у меня был Валерий Шалахин, но недолго, год где-то. А потом нас поставили к Николаю Бокареву, который и довел наш год до конца.

— В то время, говорят, были серьезные проблемы со льдом?

— Да, тренировки были в 6 утра. Приходилось с Горок ехать с утра пораньше на тренировки. Спасибо отцу, который возил меня, если бы не он, то, я думаю, вообще мало что получилось бы. Не знаю, осилил бы я в то время эти тренировки, если бы ездил на автобусе в такую даль. Что касается льда, то редко было, чтобы мы катались одни — чаще всего с 1990 годом или 1988-м. Делили лед на два возраста. После тренировки — в душ, а потом — сразу в школу.

— В первой школе учились?

— Нет, в первую школу я перешел только в пятом классе. Сначала я пошел в 40-ю школу на Горках, а второй и третий класс отучился в 139-й.

— Как удалось пробиться в «Ак Барс-2»?

— Тогда не было никаких молодежных команд, ребята сразу пробивались в «Ак Барс-2». Когда я впервые попал в команду, тренером там был Чернецов, а потом уже Шайдуллин, который очень сильно помогал мне, постоянно поддерживал. Во второй команде я очень долго поиграл, потому что достаточно рано туда попал.

— Потом начались командировки в «Нефтяник»?

— Как таковых командировок практически не было — я редко выбирался из Альметьевска, весь сезон играл там. Помню, в одном из сезонов, когда были паузы на Евротур, я ездил в Казань, где дополнительно тренировался с основной командой «Ак Барса», потому что в то время здесь было много сборников. А так не было, чтобы я туда-сюда ездил. В «Нефтянике» я отыграл три полноценных сезона.

— В то время неохотно доверяли молодежи.

— Да, сейчас с этим получше. Тогда головой я понимал, что будет тяжеловато пробиться в основной состав «Ак Барса». В первую очередь, наверное, мне помог Зинэтула Хайдарович, который хотел, чтобы я развивался, и нашел мне вариант с «Витязем».

— Именно Билялетдинов вас отправил в «Витязь»?

— Нет, но, думаю, без его согласия вряд ли бы что-то получилось. Он посодействовал в моем переходе в подмосковный клуб. На тот момент я, конечно, с удовольствием поехал в «Витязь».

«В «ВИТЯЗЕ» ИНОГДА ХОТЕЛИ ЗАПУГАТЬ СОПЕРНИКА»

— Не страшно было в 20 лет ехать в команду, которая больше дралась, чем играла?

— Нет. Мне просто хотелось играть в хоккей. В высшей лиге я отыграл три сезона и понимал, что мне необходимо развиваться дальше. Когда долго играешь на одном уровне, то время может быстро пройти, потом можешь вообще не заиграть на более высоком уровне. Но могу сказать, что опыт, который я получил в высшей лиге, мне очень помог быстро адаптироваться в КХЛ. Вряд ли бы я так сразу заиграл в первый же сезон, если бы перешел из «Ак Барса-2». Считаю, что я вовремя попал в эту команду и тренерский штаб во главе с Андреем Назаровым доверял мне. У нас очень хорошие отношения были с ним.

— Какие впечатления были после первого сезона в «Витязе»?

— Первый сезон получился очень хорошим. Как я уже говорил, тренеры доверяли мне — я играл и в большинстве, и в меньшинстве. Всегда был на льду. А что касается тафгаев, то они злые только на площадке. Это не только мое мнение, все об этом говорят. В раздевалке они милые и приятные люди. В конце сезона меня вызвали обратно в Казань, я сыграл три матча и во встрече со СКА травмировал плечо. На этом сезон для меня закончился, в плей-офф так и не получилось сыграть. На следующий сезон контракт с «Ак Барсом» у меня уже закончился, мне предложили вернуться в «Витязь», я с удовольствием подписал с ними новое соглашение. Отыграл этот контракт полностью.

— Как складывались отношения с Назаровым?

— Хорошо. Понятно, что он был очень требовательным, но в наше время без этого никакого результата не добьешься. Мне понравилось с ним играть. У него очень хороший помощник Игорь Калянин. У них сложился хороший тандем, они везде вместе работают. В каком-то плане дополняют друг друга.

— Драться вас не заставлял?

— Нет, у нас там были ребята, которые деньги за это получали. Нам играть нужно было.

— В Чехове не тяжело было адаптироваться?

— В первый год я жил один, потому что жена заканчивала пятый курс университета в Казани, а на второй год я уже снял квартиру, мы весь сезон вместе жили.

— Не тяжело было играть в команде, которая в то время твердо обосновалась на дне таблицы? Акцент делался в основном на то, чтобы подраться.

— Нет, никто не делал акцент на то, чтобы подраться. Просто много было молодых ребят, которые так же, как и я, приехали из высшей лиги. Понятно, что было тяжеловато — мастерства особо не было, поэтому нужно было брать чем-то другим. Иногда брали драками, хотели запугать соперника. Очки как-то нужно было набирать.

— Как относились к выходкам Назарова?

— К каким?

— В Минске, например.

— Я ведь тоже в том матче играл и видел, как судьи нас плавили. Тут у любого бы нервы не выдержали. У него просто характер такой вспыльчивый, тем более он сам был тафгаем. Такой вот темперамент у него. Не может он вовремя промолчать. Это ведь необязательно минус какой-то, это просто особенности человека. В раздевалке он тоже не скрывал эмоции — за словом в карман не лез. Но до рукоприкладства никогда не доходило. Все было в рамках приличия. На словах нам очень четко объяснял.

«В ФИНАНСОВОМ ПЛАНЕ В СКА ВЫИГРАЛ НЕМНОГО»

— А как появился вариант со СКА?

— Перед дедлайном были какие-то предложения из других клубов, но про Питер ничего не слышно было. Руководство «Витязя» сказало, что никого и никуда не отпустит — все будут доигрывать сезон в команде: «Ребята, ни о чем не думайте, нужно доигрывать сезон». После матча с «Атлантом» оставалось около четырех часов до закрытия трансферного окна. Я сидел в интернете, следил за всеми переходами. Смотрю, время уже 12 ночи, а про меня нет ничего.

— Ждали, что кто-то выберет?

— Во-первых, было интересно, кто и куда перейдет. И да, про себя надеялся, что, может, и меня кто-нибудь выберет. В итоге время было уже 12, я закрыл ноутбук, пошел заниматься своими делами. А потом смотрю на телефоне несколько звонков от Игоря Головкова, с которым вместе играли, а потом агент написал, что меня за две минуты до конца трансферного окна обменяли в СКА. Сразу потом Касатонов позвонил, сказал, что очень рады были меня заполучить. На следующий день я полетел в Питер.

— Какие эмоции испытывали? Обычный казанский парень пробился через «Витязь» в состав гранда.

— Не знаю, может, я просто попал в нужное время в нужное место. Ничего особенного не произошло. Да, я мечтал когда-то заиграть в топ-клубе, а не всю жизнь посвятить «Витязю». Получил шанс побороться за высокие места. Мне, как и любому игроку, всегда хотелось добиться высоких результатов. Но повторюсь, что я очень благодарен подмосковной команде, руководству и тренерам, с которыми я работал: Назаров, Леонов, Ореховский.

— Какие эмоции ощутили после перехода в СКА? Все-таки и уровень другой, и инфраструктура лучше.

— В КХЛ в любом клубе условия проживания, перелеты, организация игр на высоком уровне. Думаю, в организационном плане во всех командах одинаковая планка. Я не заметил каких-то серьезных различий.

— Серьезно?

— Да, в плане организации не было особых различий. А какие различия могут быть? Там такая же хорошая раздевалка, лед, питание, проживание. Если есть какие-то бытовые проблемы или с визами, паспортами, то в любой момент помогут.

— Думаю, атмосфера в Ледовом дворце Питера не сравнится с тем, что было в «Витязе».

— Это да. Я думаю, что у нас нигде в России больше нет такой атмосферы. Если бы дворец в Питере вмещал 20 тысяч, то все равно были бы аншлаги.

— С финансовой точки зрения тоже, наверное, выиграли?

— Немного, но выиграл. Меня же из «Витязя» обменяли, контракт тот же. Только бонусы какие-то в СКА повыше, на этом и выиграл.

— Тяжело ли было адаптироваться в топовом клубе?

— Я уже был в топовой команде — в «Ак Барсе». Помог коллектив, все ребята у нас дружные, сразу почувствовал себя на своем месте. Тогда тренером СКА был Юкка Ялонен, который доверял мне, много подсказывал. Наверное, это все, что мне тогда нужно было — доверие и хороший коллектив.

— Как с новым тренером СКА Вячеславом Быковым складываются отношения?

— Хорошо, он тоже доверяет мне. Просто в этом сезоне меня немного подкосили нелепые травмы. Обидно немного, раньше я никогда этим не отличался. На предсезонке получил небольшую травму, из-за этого подготовиться на 100 процентов не удалось. Приходилось где-то самостоятельно дорабатывать, чтобы в оптимальной форме подойти к сезону. Сейчас вот опять травма подкосила. И конкуренция у нас в команде большая, но я думаю, что она никогда во вред никому не шла. В целом я чувствую доверие со стороны Быкова.

— Травмы некстати сейчас, потому что у вас последний контрактный год.

— Да, но ничего не поделаешь. Работа такая. Видимо, где-то я сам плохо подготовил себя. Конечно, никогда не хочется получать травм, но никто от этого не застрахован. Хоккей — контактный вид спорта.

— Игровое время у вас сильно уменьшилось, раньше было на уровне лидеров команды.

— Просто я не играю сейчас в большинстве. А так ничего больше не поменялось — я играю в меньшинстве, в равных составах. У нас вообще всего два защитника в большинстве играют. Вы же видите наш состав — 15 чемпионов мира.

— Сейчас в СКА Николай Белов перешел. У вас с ним истории одинаковые — он из Лениногорска через Нижнекамск оказался в Питере.

— Да, нас даже одно время вместе наигрывали, но потом из-за моей травмы нас разъединили. Сейчас приходится отдыхать. Думаю, что с «Ак Барсом» была последняя игра, которую я пропустил.

— В начале сезона СКА выглядел машиной, которая шла без поражений. Что случилось сейчас?

— У любой команды по ходу сезона могут возникнуть спады. У того же Магнитогорска. В этом нет ничего такого, думаю, мы с этим справимся. После черной полосы обязательно наступает белая. Сейчас просто нужно выдать серию из побед.

«НА РУКОВОДСТВО «АК БАРС» НЕТ НИКАКОЙ ОБИДЫ»

— Вы семейный человек. Поменялась ли ваша жизнь после рождения сына?

— Да, я всегда был семейным человеком. Ответственности прибавилось больше, сейчас не только за себя и жену отвечаешь, но и за сына еще. Все выходные провожу только с семьей, посещаем в Питере какие-то развлекательные места, зоопарки.

— Питер красивее Казани?

— В Питере мне просто комфортно, это место моей работы, а Казань я люблю. После завершения карьеры я буду жить только в Казани.

— Почему сына назвали Марком?

— Жене, когда она была беременной, сон приснился, в котором она видела мальчика по имени Марк. Поэтому и решили так его назвать.

— В Казани часто удается бывать?

— Не особо, потому что жена с ребенком живут вместе со мной в Питере. Родители ко мне сами приезжают. Самому мне редко удается выбраться в Казань. После матча с «Ак Барсом» на несколько дней останусь здесь.

— Обидно, наверное, что именно с «Ак Барсом» не получится сыграть?

— У нас еще в Питере будет игра.

— Нет обиды на руководство казанской команды, которое спокойно отпустило вас в «Витязь»?

— Нет. Оставили бы они меня, я бы здесь играл по три-четыре минуты, а дальше что? А так наоборот они мне помогли — отпустили играть в другую команду.

— Вы в одно время с Кириллом Петровым уезжали. Он — в «Югру», вы — в «Витязь». Петров потом вернулся и подписал новый контракт. Возможно, и у вас шанс был бы.

— Не знаю. Я считаю, что в современном хоккее нападающему легче заиграть или пробиться в состав, чем защитнику. Ошибки защитников сразу видны.

— Сейчас, наверное, молодым игрокам мешает тот факт, что они после выпуска из спортивной школы подписывают пятилетний контракт с клубом. Как у вас с этим обстоят дела?

— Я подписывал трехлетний контракт. Мне агент в этом плане помог. Он сказал мне не подписывать пятилетний контракт, потому что потом, когда мне будет 21 - 22 года, я никуда не смогу уехать. Было тяжело, но мы с ним добились подписания только трехлетнего контракта.

— А кто у вас агент?

— Станислав Романов.

— Как отнеслись к тому, что в Казани создали клуб на базе ВХЛ?

— Это здорово. Если бы в мое время, когда я играл в «Нефтянике», создали собственный клуб ВХЛ в Казани, я бы, конечно, лучше бы играл здесь, дома. Слышал, что пока у них не все получается, но, думаю, это в силу возраста, все-таки они против мужиков играют. Наверстают еще.

— Сейчас есть желание вернуться в «Ак Барс»?

— У меня действующий контракт со СКА. В Питере меня все устраивает. Не знаю, не вижу смысла что-то сейчас менять. Казань — мой родной город, когда-то мне бы хотелось сыграть там хотя бы один полноценный сезон, но не знаю, как все сложится.