Артур Когданин: «В России из-за эпохи дикого капитализма и игорный бизнес приобрел дикий вид»

«ЗА НОЧЬ ЧЕЛОВЕК МОГ ПРОИГРАТЬ КВАРТИРУ»

— Артур Игоревич, как вы пришли в бизнес? Почему занялись именно производством платежных и других терминалов?

— Мы с друзьями работали на предприятии, которое занималось торговлей оборудованием для ресторанов, кафе и магазинов. И мы увидели свободную нишу по развлекательному оборудованию. Сначала хотели делать устройства, которые называются кран-машина — это прозрачная коробка с мягкими игрушками, внутри которой «ходит» механическая рука и захватывает игрушку. Мы начинали с этого, но когда было размещено объявление о продаже данных устройств, нам звонили и спрашивали, не производим ли мы еще и игровое развлекательное оборудование. Мы отвечали отрицательно, но поняли, что и этим можно заняться. Начинали мы с командой из трех человек. Стартовый капитал был совсем небольшой — порядка 100 тысяч рублей.

Дальше все очень быстро получилось, потому что мы попали на волну. Сумели развиться, создать хорошую техническую базу, обзавестись какими-то площадями, инженерным составом, финансово подкрепиться. Когда игорный бизнес законодательно запретили, мы смогли найти для себя несколько новых ниш, в которых сейчас развиваемся.

— Куда делось все это игровое оборудование?

— Всех так интересует эта тема (смеется). Мы производили и продавали оборудование, поэтому, куда его дели наши покупатели, не знаю.

— Собственные автоматы, наверное, тоже устанавливали?

— У нас их было мало, только для тестирования, мы не были крупной оперирующей компанией. Наши друзья занимались оперированием и говорили, что оборудование быстро морально изнашивалось, потому что людям быстро надоедает однообразие и они переходят на новые игры.

Могу рассказать, в чем была проблема развития игорного бизнеса в России и почему его запретили. Дело в том, что есть очень много людей, желающих получить большие деньги, ничего не делая, а игровые автоматы — это прекрасная возможность верить в то, что это реально. Соответственно, большое количество людей стало просаживать много денег в надежде стать миллионерами. Естественно, миллионером никто не стал.

В этом плане в Америке хорошо то, что в «одноруком бандите» за одну игру ты не можешь проиграть, например, больше 1 цента. Даже если просидишь у автомата всю ночь, проиграешь, скажем, максимум 100 долларов. А в России весь интерес был в том, чтобы сделать ставку побольше, и за ночь человек мог проиграть квартиру. Это и привело к запрету игорного бизнеса, что я считаю правильным. Единственное, может, стоило оставить какие-то специальные зоны. Тяга людей к этим играм осталась, видно, что есть много подпольных клубов. Раз есть спрос, предложение будет всегда.

— Совесть не мучала, что и вы причастны к тому, что люди теряли квартиры, машины, играя в автоматы?

— В тот момент мы больше были сконцентрированы на развитии бизнеса и последствия всего этого увидели позже. Естественно, сейчас я считаю, что хорошо, что мы занимаемся «мирным» производством, потому что игорный бизнес ассоциировался с чем-то нехорошим. В принципе, в развитых странах это развлечение. В России из-за эпохи дикого капитализма и игорный бизнес приобрел дикий вид.

100 ТЫС. ТЕРМИНАЛОВ ПО РОССИИ

— На что переориентировались? Что из себя представляет компания «Игромир» сегодня?

— Последние пять лет занимаемся тем, что проектируем, продвигаем и продаем различную продукцию корпусного исполнения для самого широкого спектра потребителей. Например, информационный киоск, который можно увидеть в метро или крупных супермаркетах — это большие аппараты с сенсорными экранами, с помощью которых можно сориентироваться в конкретном объекте.

Другой пример — платежные терминалы QIWI, в которых можно оплатить услуги ЖКХ, пользование телефоном, мы были у истоков создания такого оборудования.

Третье направление — оборудование под заказ. За последний год к нам обращались совершенно разные люди с разными задачами, например, аппарат по выдаче микрокредитов. Таких аппаратов пока немного, они стоят в крупных торговых центрах. Еще один пример нашей работы — аппараты «Электронное правительство Татарстана». Мы не внедряли полностью данное оборудование, а делали корпуса, металлическую начинку, в дальнейшем доработкой и выводом на рынок занималась другая компания.

Сейчас работаем над терминалом, который в тестовом режиме уже стоит в ГИБДД, — это аппарат по оформлению ОСАГО. То есть упрощается сама процедура для конечного потребителя, становится более доступной и недорогой. Таким образом, работаем над тем, что соединяет человека и интернет, задачу и компьютер. Наша организация не является оператором, мы производим терминалы для компаний-операторов.

Аппараты «Электронное правительство Татарстана»

— Какой самый необычный заказ?

— Заказ на автомат по продаже подогреваемых стелек для Крайнего Севера.

— Где в России стоят ваши терминалы?

— По стране установлено порядка 10 тысяч наших терминалов по приему платежей. Везде, во всех регионах. Казань не сильно отличается от других регионов по степени насыщенности платежными терминалами, тем более что идеи часто идут из Москвы. Думаю, мы занимаем 15 процентов на рынке России по данному оборудованию, в Казани — 30 - 40 процентов. Так что можно сказать, что треть оборудования наша.

— Если идеи идут из Москвы, зачем им вы?

— Исторически так сложилось, что Москва — это больше интегратор, чем производитель. Они соединяют производителя софта и потребителя, а мы поставляем один из элементов этой схемы. Производство в Москве дорогое, потому что зарплаты и арендные платежи велики. Москве выгоднее покупать в регионах, потому что это дешевле, более контролируемо и люди более ответственны. Что касается нас, мы имеем очень большой опыт в производстве терминалов и уже не совершаем глупых ошибок. Те, кто к нам обращаются, ищут не самое дешевое предложение на рынке, а такое, чтобы потом не было проблем.

— На экспорт работать не планируете?

— В других странах мира системы платежных терминалов развиты не так сильно, как в России, потому что у нас больше распространена оплата наличными. Но те, кто отдыхали в Турции, возможно, заметили, что в турецких отелях уже появились российские терминалы по приему платежей. Но все-таки это для российских же туристов, а не иностранцев или местных.

— Не боитесь, что и этот рынок перестанет быть «золотой жилой», как игорный?

— Любой бизнес, когда находится в стадии развития, является золотой жилой. Один мой знакомый заработал много денег одним лишь привозом из Москвы и продажей в Казани бисера в розницу. Но наступает стадия насыщения, или, как в случае с игорным, запрещения, и все заканчивается. С платежными терминалами тоже был бум, когда их заказывали тысячами, а сегодня они уже никому не нужны в таком количестве. К тому же есть большой вторичный рынок.

«На сдачу и ввод в эксплуатацию производственного здания мы потратили пять или шесть лет, а ведь все это время в нем могли работать люди и приносить прибыль»


— Возможно ли в ближайшем будущем, что полностью отпадет необходимость в людях, по крайней мере, в сфере расчетов? Все можно оплатить или купить через подобные терминалы?

— Еще во времена промышленной революции в Англии, когда был придуман ткацкий станок, люди переживали, что больше будут не нужны. На мой взгляд, такой прогресс приводит лишь к тому, что появляется больше людей, которые могут заниматься творчеством, чем-то интересным. Так же в этом случае, может быть, человек, который продает полисы ОСАГО или принимает в кассе платежи, сможет заняться более интересным ему делом. В общей сложности это меняет общество, которое становится более свободным, современным, и мы меньше времени тратим на волокиту.

Вспомните, когда только появились сотовые телефоны, мы стояли часами в очереди в «МетроТелКазань», чтобы оплатить услуги. Сейчас отправляешь СМС или оплачиваешь через терминал, то же самое касается электронных платежей.

Термопластавтомат


«ГНУТЬ ЖЕЛЕЗО И СКЛАДЫВАТЬ В КОРОБКУ НАУЧИЛИСЬ»

— Банки задумались об импортозамещении, а вы? Комплектующие для вашего оборудования в любом случае закупаются за рубежом?

— 70 процентов себестоимости — это блоки и узлы импортного производства, которые в России просто не делают. Начиная от устройств приема и выдачи денег, электроники, всего, что касается обслуживания банковских карточек, — все это импортное. Гнуть железо, делать отверточную сборку и складывать все в коробку у нас как-то научились, а делать высокотехнологичные вещи — пока нет.

— А реально ли это вообще, на ваш взгляд?

— Чтобы сделать купюроприемник, нужно создать целую смежную отрасль, начиная с микроэлектроники и заканчивая резиновыми роликами, которые захватывают деньги, а это не так просто, как кажется. А самое главное — объем продукции на этом рынке исчисляется тысячами, что недостаточно для организации серийного производства.

Китай производит технику на весь мир, и у него получается дешевле, поэтому есть возможность больше вкладывать деньги в дальнейшее развитие, опережая любое наше начинание. Мы начинали с небольшого бюджета, у нас было мало времени и не такой большой рынок сбыта. Даже если мы что-то сделаем, оно оказывается дороже.

— Но считается, что в России и Татарстане, в частности, сильные технические вузы. Может, хотя бы в этом наше преимущество?

— Я сам оканчивал технический вуз и могу сказать, что уровень, который дают там, это базовый. Это то же самое, что выучить алфавит в английском языке. Преподается устаревшая база.

У нас есть несколько направлений помимо терминалов, работают около 500 человек по всем направлениям. И везде одна и та же ситуация — специалистов нет. Мы берем выпускников местных вузов, и они начинают учиться за наши деньги, наше время. Проходит два-три года, а то и больше, когда они набирают достаточную базу знаний, чтобы приносить пользу и отдачу. Это касается любой сферы — от руководителей до инженеров. Думаю, это не только наша проблема. Как правило, компании выращивают специалистов у себя.

В американских вузах все тесно взаимосвязано — обучение, инновации и внедрение. Об этих проблемах все знают, и перед руководством страны стоит глобальная задача все объединить. Попытки предпринимаются — тот же самый Иннополис, «Сколково»...

— Верите в Иннополис?

— Верю, потому что проект что-то обязательно даст, как минимум то, что в одном месте соберется много людей, которые занимаются IT-технологиями, а ведь в современном мире очень важно обеспечить именно коммуникацию людей. Иннополис — это площадка, на которой специалисты будут реализовывать то, что захотят.

Цех термопластавтоматов

«ЧЕМ БОГАЧЕ РЕГИОН, ТЕМ БОЛЬШЕ ПОКУПАЕТ СВЕТОДИОДНЫХ СВЕТИЛЬНИКОВ»

— Помимо бизнеса платежных терминалов у вас есть еще оно крупное направление — LEDEL. Делаете ли светодиодные экраны, как планировали в начале?

— Сейчас уже нет. Мы производили их три-четыре года назад, а потом ушли с этого рынка из-за его маленькой емкости. Производить экраны даже не планируем, сосредоточены на светодиодных светильниках. Экранов всего по России в год продается 50 штук, а светодиодных светильников только мы производим в год порядка 200 тысяч.

Мы производим только промышленные, профессиональные светильники для улиц и приусадебных территорий, для освещения офисов и для освещения промышленных объектов, заводов.

— Кто основные покупатели?

— Продажи по России распределяются согласно внутреннему валовому продукту региона. Прямая корреляция — чем богаче регион, тем больше покупает светодиодных светильников. Татарстан покупает не так много светильников, в основном покупатели — другие регионы, более промышленно развитые.

— Есть ли госзаказ?

— В 2013 году совместно с муниципалитетом и «Горсветом» реализовали проект по переоснащению всех школ и детских садиков Казани. Теперь там везде стоят новые светильники на улице и вечером все освещено достаточно ярко. В разработке есть еще несколько проектов в Казани, но есть сложности с выбором инвестора. Проблема в том, что резко выросла ставка по кредиту, в результате чего проект перестал быть окупаемым. Ждем снижения ставки.

Пять лет назад нами был реализован проект «Энергосберегающий квартал» — 38-й квартал в Казани. Муниципалитетом был проведен эксперимент, в результате чего появился такой квартал, оснащенный всем энергосберегающим — начиная от наших светильников и заканчивая энергосберегающими окнами в домах, школах. По нашей продукции нареканий не было. Потребление электроэнергии уменьшилось в три-четыре раза, освещенность — в два-три раза увеличилась.

111.jpg
«Пять лет назад нами был реализован проект «Энергосберегающий квартал» — 38-й квартал в Казани»

— Если все так хорошо, есть дальнейшие планы по оснащению других кварталов?

— Сейчас может работать только схема энергосервисного контракта, когда светильники покупают с расчетом на экономию бюджетных средств. То есть если в год на освещение Казани тратится, например, 100 миллионов рублей, при установке энергосберегающих светильников будет тратиться 50 миллионов, а разница в 50 миллионов идет на погашение стоимости светильников. Сумма выплачивается в течение пяти-семи лет. После этого город платит уже только 50 миллионов, потому что светильники уже оплачены, а экономия осталась. Для работоспособности схемы необходимо выполнение двух условий: дешевые деньги и значительная экономия. То есть если мы будем менять лампы накаливания, то получим экономию в 10 раз, если будем менять ртутные лампы — экономия в 4 - 5 раз, если лампы ДНаТ (желтый свет) — 2,5 раза, соответственно, и срок окупаемости другой.

— Есть ли крупные проекты, которыми вы гордитесь?

— Один из наших последних крупных проектов — освещение участка трассы М11 «Москва — Санкт-Петербург», порядка 77 километров, реализованный полгода назад. Это самый крупный участок в мире, освещенный светодиодными светильниками. Чтобы поставить туда нашу продукцию, нам пришлось вести очень длительную работу по убеждению госкомпании «Автодор», что такие светильники имеют право на жизнь, по отстаиванию себя перед конкурентами, что все нормы реализованы и что цена продукции оправдана. Сейчас мы боремся за освещение следующих этапов этой трассы.

В целом, я считаю, нам удалось закрепиться на рынке, нашу компанию знают в России, продукцию ценят. Если мы приходим к потребителю и говорим, что мы — компания LEDEL, никто не спрашивает, кто это, и нас готовы выслушать. Это очень большой плюс, и именно на это мы делали ставку. Сейчас, когда в России тысячи компаний, а мы — в числе узнаваемых, нам проще зайти на новые объекты, нас уже слушают. Оборот составляет порядка миллиарда рублей в год.

Емкость рынка конечна, и нужно не просто делать несколько дешевых светильников, а предоставить клиенту готовое решение. Надо обеспечить высокотехнологичную поддержку потребителю. Поэтому сейчас LEDEL постепенно входит в крупные инфраструктурные проекты, в которые мелкие компании просто физически войти не могут ввиду нехватки ресурсов и опыта.

«Нам удалось закрепиться на рынке, нашу компанию знают в России, продукцию ценят»

«В ДУБАЕ ЕМКОСТЬ РЫНКА, МОЖЕТ БЫТЬ, БОЛЬШЕ ВСЕЙ РОССИЙСКОЙ»

— Говорят, вы представлены в Объединенных Арабских Эмиратах? Почему именно там?

— Наш дилер открыл там филиал и продает продукцию только нашего производства. Дилеры — абсолютно независимые компании, они вправе выбирать любую страну для реализации продукции.

Но одна из причин — активное строительство в данной стране. Недавно там был издан закон, по которому все новые строящиеся здания должны быть энергосберегающими. Для них это аксиома, они даже не проектируют устаревшее оборудование. Руководство Эмиратов — приверженцы всего самого нового и современного, и для них неважно, сколько это стоит. Сейчас там есть идея построить здание, которое будет висеть в воздухе на магнитных подушках, построить подводные отели.

Дубай — это фактически большая строительная площадка, а наша продукция хорошо продается там, где идет активное строительство. В Дубае вводится такое количество объектов, что емкость рынка, может быть, даже больше всего российского рынка.

Впрочем, филиал открылся два года назад и пока осваивается на новом рынке. Нельзя сказать, что идут большие продажи.

— А вообще насколько перспективно для вас экспортное направление?

— За прошлый год компания LEDEL участвовала в выставках в Индии, Гонконге, Германии, США и АОЭ. Для нас они пока ознакомительного характера, большого сбыта в эти страны нет. Кстати, недавно в Германии проходила всемирная выставка, и один из наших светильников получил первый в мире приз по дизайну. Нам это было очень приятно.

Пока мы учимся благодаря этим выставкам, потому что стиль ведения бизнеса за границей сильно отличается от российского, пытаемся понять, как правильно себя представить, чтобы продажи были сопоставимы с российскими. Это вопрос времени, потому что именно в сегменте светодиодных светильников Россия опережает Европу по развитию.

«У меня был опыт общения с руководством нашей республики, в частности, с Рустамом Миннихановым, посетившим одно из наших предприятий» (фото: president.tatarstan.ru)

«ОДИН ЦАРЬ В ДРЕВНОСТИ ЗАБЛУДИЛСЯ СО СВОИМ ВОЙСКОМ...»

— Какой у нас стиль ведения бизнеса? Как оцените предпринимательский климат как опытный бизнесмен?

— У нас российский стиль — переход от дикого к профессиональному. За границей бизнес — это четко отлаженная машина, где нет места для придумок. Соответственно, на выходе получается ожидаемый результат и бизнесмен прекрасно знает, что будет делать через год, через три, какая будет прибыль. В России мы понимаем, что ситуация постоянно меняется кардинально, механизм не отлажен, и каждый работает в меру своего понимания бизнеса. Постепенно ситуация меняется — появляются опыт, нормальные кадры, видение и так далее. Думаю, переход займет еще 20 - 30 лет.

— Есть данные, что всего 3 процента россиян хотят заниматься бизнесом. Также несколько лет назад вы говорили, что государство недостаточно поддерживает бизнес. Сейчас у вас такое же мнение?

— У меня был опыт общения с руководством нашей республики, в частности, с Рустамом Миннихановым, посетившим одно из наших предприятий. Видно огромное желание помочь, но механизм большой и неповоротливый. Если сравнивать с тем, что было три-четыре года назад, то эффективность и результативность понимания властями проблем бизнеса стала лучше. Надо создать условия, в которых бизнес сможет развиваться.

В связи с этим я вспоминаю известную притчу, когда один царь в древности заблудился со своим войском и не мог найти дорогу. Он встретил мужчину, который пас овец, и попросил указать путь. Пастух все грамотно объяснил, и царь поинтересовался, может, тот знает и как государством управлять. Пастух ответил, что управлять государством не сложнее, чем пасти овец, просто нужно найти плодородное пастбище и убрать все препятствия, которые мешают туда прийти. Так же и в бизнесе.

— И какой вывод из этой притчи должны сделать власти?

«Светодиодных светильников только мы производим в год порядка 200 тысяч»

— Проблема не в том, что нет помощи, а в том, что многое делается слишком сложно. Ни для кого не секрет, что на строительство и сдачу здания уходят годы. На сдачу и ввод в эксплуатацию производственного здания мы потратили пять или шесть лет, а ведь все это время в нем могли работать люди и приносить прибыль.

Еще люди боятся вести бизнес, когда резко меняются правила, например, поднятие ставки социального налога два года назад почти в полтора раза — бизнес не был к этому готов. Думаю, что руководство России и Татарстана все это прекрасно понимает, но государственный механизм с трудом дает это все реализовывать.

Ситуация, конечно, меняется в лучшую сторону. Недавно я участвовал в акции с «Фабрикой предпринимателей» — мы высадили деревья для «Аллеи предпринимателей» в парке «Миллениум». После нее пили чай на летней террасе рядом, и на встрече присутствовали не только предприниматели, но и представители власти — министр экономики Артем Здунов и другие. Раньше были отдельно власть и отдельно бизнес, а сейчас обе стороны сближаются и власть пытается помочь.

— Как ваши компании пережили кризис 2008 года и как чувствуют себя сейчас?

— В 2007 - 2008 годы для «Игромира» были тяжелые времена, потому что рынок падал. LEDEL тогда рос. В тот момент высвободилось огромное количество высококвалифицированного персонала, который нам удалось принять на работу. Сейчас они составляют костяк компании. В 2007 - 2009 годы мы занимались разработкой продуктовой линейки, формированием структуры, выходом на рынок, и с 2010 года пошел резкий рост продаж по светодиодной продукции.

Нынешний кризис отразился на нас серьезнее, потому что замедлились темпы строительства. Как правило, светодиодные светильники берут не для замены старых, а сразу проектируют в новые объекты. В связи с большой процентной ставкой по кредитам многие крупные инвестиционные планы либо приостановились, либо отложились, думаю, до снижения ставки. По отношению к прошлому году мы потеряли в объеме примерно 30 - 40 процентов. У нас много комплектующих привозится из-за границы, и из-за того, что вырос курс доллара, наша маржа тоже упала. Соответственно, мы сейчас находимся на нулевом уровне прибыли для того, чтобы просто пережить этот период.

Так как в экономике все циклично, вечно кризис длиться не может. Но кардинальных предпосылок к улучшению ситуации в экономике, кроме увеличения цены на нефть, я не вижу. Возможно, что-то даст программа по импортозамещению. На мой взгляд, российская экономика сегодня требует некой идеи для дальнейшего движения. Пока есть идея импортозамещения, но, думаю, должна быть более глубокая, инфраструктурная.

«В ДОЛГОВРЕМЕННОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ ЧЕСТНЫМ БЫТЬ ВЫГОДНО»

— Расскажите о себе. Откуда вы родом, где учились?

— Я родился в Узбекистане, городе Карши. До седьмого класса жил и учился там. Потом в связи с начавшимися волнениями в 90-х годах мы переехали в Белгород. Там я окончил школу, прожил еще четыре года со своей семьей и переехал в Казань. У моей семьи корни из Казани, а родственники по материнской линии из Татарстана. В Казани поступил в КХТИ, окончил его, затем три год работал в фирме по продаже ресторанного, кухонного оборудования. В 2003 году, как я уже говорил, мы с партнерами открыли собственный бизнес.

— Какие у вас есть увлечения?

— Это спорт, фитнес, стараюсь заниматься им регулярно. Много времени провожу с семьей, детьми. Бизнес бизнесом, но воспитание детей не менее важно. Учу английский язык. Также люблю читать книги, в частности, по истории. Сейчас читаю книгу Бориса Акунина «История государства российского». Когда изучаешь историю, понимаешь, что многое из того, что происходит сейчас, уже неоднократно было, и все в мире развивается циклично. Многие нынешние наши проблемы или достижения корнями уходят в историю. Читаю книги, конечно, и по бизнесу. Например, сейчас читаю «Договориться можно обо всем».

— Есть идеал бизнесмена, которому хотели бы соответствовать?

— У каждого бизнесмена есть какие-то черты, в которых мне хотелось бы быть на него похожим. Например, один из самых известных бизнесменов мира — Стив Джобс, который мастерски создавал то, чего никогда не было. Он открыл новую вселенную для всего мира, изменил жизнь миллиардов тем, что что-то придумал.

Если говорить о более приземленных примерах, есть успешные инвесторы, которые чувствуют, куда нужно вложить деньги, чтобы пришло еще больше. Есть бизнесмены, которые хорошо строят работающие системы. Я стараюсь видеть эти черты, понять, как они работают, и применить.

«В сегменте светодиодных светильников Россия опережает Европу по развитию»

Часто посещаю тренинги и собираю из них по крупицам информацию, которую затем использую как в бизнесе, так и в личной жизни. В прошлом году посетил тренинг известного российского тренера Радислава Гандапаса «Полная Ж» о том, как жить полноценно. Из этого тренинга я вынес вроде бы очевидную мысль — для того, чтобы человек был счастливым, его жизнь должна быть гармонична.

— Традиционный наш вопрос: какие три секрета успеха в бизнесе?

— Первое — это честность по отношению к себе, тем, с кем работаешь, и партнерам по бизнесу. В долговременной перспективе честным быть выгодно. Второе: надо быть очень активным и любознательным, пытаться все время развиваться, узнавать что-то новое. Только в этом случае есть шанс найти то, что даст тебе стимул для дальнейшего развития. Если бояться нового, всегда будешь оставаться там, где ты сейчас. Третье: нужно радоваться тому, что есть у тебя на данный момент. Как бы банально ни звучало, ты живешь сейчас, а не в прошлом или будущем. Все мы ощущаем достаточно предпосылок, чтобы чувствовать себя счастливым здесь и сейчас. Нужно разрешать себе наслаждаться текущим моментом.