Алексей Барыкин: «100 лет назад Великобритания задавала мировые стандарты в сфере пропаганды»

СМИ ВЫДУМЫВАЛИ ШОКИРУЮЩИЕ ФАКТЫ О ПРОТИВНИКЕ И ВЫСТАВЛЯЛИ ИХ КАК СЕНСАЦИЮ

В 1919 году парижские газеты писали, что в революционной России людей приводят на расстрел в московский зоопарк, а после казни тела убитых рубят на куски и скармливают зверям. Парижане ужасались и верили, причем не только французы, но и русские эмигранты, покинувшие страну лишь несколько лет назад. В Первую мировую войну всю Европу потрясли британские публикации о том, что немецкие солдаты отрубают детям ручки и выкалывают глаза. Но особый успех снискала информация о том, что кайзеровская Германия обустроила на передовой заводы по переработке трупов солдат, из которых производят стеарин и корм для свиней. Говорят даже, что эта информация оказалась последней соломинкой, подтолкнувшей Китай вступить в Первую мировую войну на стороне Антанты.

По признаниям историков, 100 лет назад Великобритания задавала мировые стандарты в сфере пропаганды, намного превзойдя по эффективности и немцев, и русских. Основным методом, которым пользовались англичане, была открытая ложь: СМИ выдумывали шокирующие факты о противнике и подавали их как сенсацию. Результат такой политики был плачевным: в 20-е годы все эти факты были громко разоблачены, журналисты всего мира проклинали пропагандистов за искусственное раздувание ненависти. Интересно, что больше всего на англичан тогда ополчились американцы: именно американские журналисты проводили громкие расследования, посвященные лжи в британских СМИ. С тех пор, слово «пропаганда» обрело резко негативный оттенок: если раньше этим словом называли проповедь нравственных ценностей, то теперь под ним стали понимать лживое и злонамеренное промывание мозгов.

Этим, кстати, ловко воспользовался Пауль Йозеф Геббельс: еще задолго до войны он опубликовал статью под названием «Отрубленные детские ручки», в которой подробно разбиралось, как англичане с помощью лживой пропаганды возбуждали ненависть к немцам. Он убедительно доказывал, что все официальные сообщения о зверствах немцев оказались ложью, и тем самым настраивал мировую общественность не доверять любым подобным сведениям во время войны. И это принесло свои плоды: когда в 1945 году советские солдаты, освобождавшие Освенцим, рассказывали о газовых камерах и горах трупов, союзники не верили, считая эти россказни советской пропагандой.

Так вот тот же самый Геббельс еще задолго до войны озвучил главный принцип успешной пропаганды: ложь — зло! Если вы хотите, чтобы ваша кампания была успешной, никогда не лгите, оперируйте только фактами: подчеркивайте одни из них, замалчивайте другие и делайте на их основе тенденциозные выводы. И этот принцип сегодня используется во всем мире — хоть в России, хоть в США, хоть на Украине, хоть в ИГ.

Пауль Йозеф Геббельс

ДОКАПЫВАТЬСЯ ДО ПРАВДЫ — ОЧЕНЬ БОЛЕЗНЕННЫЙ И ДАЖЕ ОПАСНЫЙ ДЛЯ ДУШЕВНОГО ЗДОРОВЬЯ ПРОЦЕСС

Удивительный факт: сегодня мы очень часто говорим, что СМИ врут, хотя это совершенно не так. Современные средства массовой информации необычайно правдивы, ведь в эпоху интернета любой факт можно легко проверить. Врать, в конце концов, невыгодно. Вдумайтесь: на то, чтобы создать успешное СМИ, сформировать редакцию, завоевать интерес аудитории, репутацию, нужно потратить много времени и денег. Стоит один раз соврать и громко попасться на вранье, как ваши читатели перестанут вам верить, причем даже в том случае, когда вы говорите правду. Все вложенные деньги пропадут! В наше время открыто врать могут позволить себе только желтые таблоиды, поскольку они не скрывают, что врут: это часть их имиджа. Почему же мы постоянно обвиняем различные СМИ во вранье?

В нашей казанской школе авторского кино мы изучаем этот вопрос очень серьезно, поскольку проблема заключается не столько в содержимом самих СМИ, сколько в психологии читателя. И если режиссер-документалист хочет объективно понять картину реальности, ему часто приходится преодолевать внутренние барьеры и ограничения; порой это бывает очень болезненно. Вообще, докапываться до правды — это зачастую очень болезненный и даже опасный для душевного здоровья процесс. Хитрость в том, что правда — понятие условное. На свете существует 7 млрд. правд — по количеству людей на планете. И каждая правда связана с определенной парадигмой, то есть с совокупностью предпосылок и методов, с помощью которых мы объясняем себе окружающий мир. Различные явления на свете люди могут объяснять по-разному: например, древний грек считал, что молнии бросает Зевс, средневековый христианин — что это Илья-пророк скачет в колеснице, для современного ученого молния — это электрический разряд, а современные христиане с этим согласны, хотя одновременно считают, что место и время удара молнии может определять Господь Бог. Все это — разные парадигмы. Некоторые из этих парадигм настолько противоречивы и несовершенны, что ими попросту неудобно пользоваться. Зато другие представляют настолько целостное и логичное описание мира, что многие люди принимают их за несомненную истину; примерами таких глобальных парадигм являются великие религии или атеизм.

Так вот любая модель описания мира строится, можно сказать, на аксиомах и теоремах. Помните, как в школе учили геометрию Евклида? Теорема — это что-то такое, в чем мы можем сомневаться, но что мы можем доказать. А вот аксиомы доказать невозможно: их мы принимаем как самоочевидную истину и на их основе делаем все остальные выводы. В философии такие истины называют постулатами, в религии — догмой. Например, через две точки можно провести одну и только одну прямую — это факт, который невозможно доказать, но который не нуждается в доказательствах, поскольку он очевиден, верно? Так вот вся наша жизнь, система убеждений строятся на вещах, которые нуждаются в доказательствах и тех фактах, которые доказать невозможно и доказывать не нужно, поскольку они самоочевидны. Как доказать, что у квадрата есть углы? Как доказать, что удар кулаком в челюсть — это больно? Как доказать, что мы живем? А никак: это просто очевидно!

Чем дольше человек живет на свете, тем больше фактов в его сознании переходит из доказуемых в самоочевидные; в первую очередь это касается тех вещей, которые нам твердили с детства и которые никто вокруг нас никогда не подвергал сомнению. Например, любой россиянин знает, что Пушкин — великий поэт; это вам скажет даже тот, кто Пушкина никогда не читал. Но разве это самоочевидная аксиома? А может, он и не великий вовсе? Для жителя Австралии величие Пушкина — не самоочевидный факт, а как минимум теорема, которая нуждается в доказательствах: дескать, вот почитаю и тогда сам для себя решу, великий он или нет. А теперь представьте: некий австралиец заявит вам, что гениальность Пушкина — вещь сомнительная и о ней еще можно поспорить. Какие эмоции у вас это вызовет? Будьте уверены: самые негативные, потому что человек, который подверг сомнению величие Пушкина, покусился на незыблемость вашей картины мира.

ДЛЯ ЗАПАДНОГО ЧЕЛОВЕКА ОЧЕВИДНОЙ ИСТИНОЙ ЯВЛЯЕТСЯ ТО, ЧТО «БОИНГ» НАД ДОНБАССОМ СБИЛИ ПРОРОССИЙСКИЕ ОПОЛЧЕНЦЫ

Дело вовсе не в Пушкине: все мы ненавидим людей, которые подвергают сомнению вещи, кажущиеся нам самоочевидными. Целостная картина мира — это залог нашего психического здоровья; слом этой картины может привести к страшным последствиям — неврозам, психозам, посттравматическим расстройствам. Это больно. Реально больно. Все равно что сломать руку или ногу. Помните знаменитую историю из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова про географа, который сошел с ума, не найдя на карте Берингова пролива (оказалось, что это был брак типографии)? Этот несчастный человек просто узнал факт, который обрушил его картину мира; с Беринговым проливом рухнула целая парадигма!

Вот вам еще один болезненный пример: любой россиянин знает, что Советский Союз победил нацистскую Германию во Второй мировой войне. Никто из нас не доказывает это сам себе, поскольку для нас это самоочевидная истина, которая находится в зоне аксиом, а не теорем. Но для американского подростка, воспитанного на «Спасении рядового Райана», самоочевидным является факт, что Гитлера победили США, поскольку с самого его младенчества никто и никогда вокруг него в этом не сомневался. Лоб в лоб сталкиваются две парадигмы. Факты на нашей стороне: СССР действительно сыграл решающую роль в победе над Гитлером, и это можно доказать. Однако мы неправы, когда считаем эту трактовку самоочевидной аксиомой, ведь это теорема, которую всегда кто-то будет подвергать сомнениям и которую мы всегда будем доказывать на основе фактов и исторических свидетельств.

Итак, почему мы считаем, что одни СМИ врут, а другие говорят правду? Очень просто: мы считаем правдивыми те издания, которые используют те же самые аксиомы, что и мы, и ненавидим издания, для которых наши аксиомы превращаются в теоремы, то есть во что-то, что подвергается сомнениям и может быть опровергнуто. Потому что для каждого из нас набор аксиом — это часть картины мира, самоочевидная правда, и опровергать ее может только идиот или умышленный злодей. Например, все мы знаем, что солнце желтое. Если какой-то журналист начнет всерьез доказывать, что оно синее, мы вполне логично предположим, что он либо сумасшедший, либо нарочно вводит читателей в заблуждение. А теперь сравните: для западного человека, например канадца, очевидной истиной является то, что «Боинг» над Донбассом сбили пророссийские ополченцы; для них это аксиома, которая не нуждается в доказательствах, поскольку на ее счет существует стопроцентный консенсус в обществе. Когда российские СМИ подвергают эту истину сомнениям, для канадца это так же абсурдно, как утверждать, что солнце синее. Следите за логикой: если российские журналисты действительно верят в то, что пишут, значит, они идиоты, оболваненные тоталитарной властью. Но если предположить, что они не идиоты, значит, журналисты понимают «настоящую» правду, но нарочно навязывают читателям ложь. Следовательно, они совершают осознанное преступление, заслуживают ненависти, с ними можно и нужно бороться. И это даже дает моральное право симпатизировать Надежде Савченко: хотя она, возможно, и участвовала в убийстве журналистов, но то были злодеи, маленькие Геббельсы, которые заслужили своей участи. Ненависть, как и во все века, рождается из разности парадигм: вспомните католиков и гугенотов, шиитов и суннитов, каплагерь и соцлагерь...

«НАВЕРНОЕ, ЭТО ИМЕННО ТО СОСТОЯНИЕ, КОТОРОЕ БУДДИСТЫ НАЗЫВАЮТ ПРОСВЕТЛЕНИЕМ»

Подводя итоги, можно сказать: любое серьезное СМИ сегодня говорит правду, скорее всего, вполне искренне. Но у каждого СМИ, у каждого журналиста своя истина, своя парадигма, которую они искренне отстаивают. У Венедиктова одна правда, у Мамонтова — другая, и они оба искренние борцы за то, что в рамках своей парадигмы считают общечеловеческими ценностями. И самая тяжелая задача, которую приходится решать серьезному документалисту, — суметь искренне выслушать и понять все стороны, то есть уметь переключаться между парадигмами. А для этого документалисту нужно сделать почти невозможное: отказаться от большого количества «самоочевидных» истин, которые давно окостенели в его собственной душе и которые заставляют его невольно симпатизировать одной стороне и ненавидеть другую.

Думаю, у безупречного документалиста не должно остаться в душе других аксиом, кроме законов природы и категорического императива Канта. Наверное, это именно то состояние, которое буддисты называют просветлением.

Алексей Барыкин