Тендеры во Франции проходят почти как в России

Проект реновации кампуса Университета Бордо — архитектурная мастерская Поля Шеметова (фото: sudouest.fr)

ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ДОМ — НЕИНТЕРЕСНАЯ СДЕЛКА

Архитекторы во Франции живут конкурсами. А больше жить-то им и нечем. И если я и преувеличиваю, то ненамного. Потому что гонорары архитектора высчитываются как процент от общей стоимости строительства здания: где-то от 8% до 13%. Логично, что чем больше проект, тем он выгоднее для проектировщика. Индивидуальный жилой дом — неинтересная сделка. Времени и сил на него тратится ровно столько же, сколько на международный аэропорт, а деньги получаются совсем маленькие. Поэтому многие мастерские, которые хоть как-то стоят на ногах, неохотно берутся за маленькие проекты, а доступ к большим чаще всего осуществляется через конкурсы.

Во Франции есть закон, все это дотошно регламентирующий. Называется он Loi MOP («Закон о государственном заказчике»). Этот закон гласит: если государство, или административно-территориальное образование, или высшее учебное либо исследовательское заведение собралось строить что-то очень большое и дорогое, оно обязано запустить механизм архитектурного конкурса. «Дороговизна» определяется на этом этапе тем, во сколько заказчик (то есть госучреждение) оценивает будущие гонорары архитектора, который выиграет будущий конкурс. Эта оценка основывается на воображаемой стоимости будущего здания.

Например, захотелось Университету Бордо обновить свои корпуса. Подумал он, подумал и решил, что вся операция по реновации должна обойтись ему где-нибудь в 120 млн. евро. Тогда он, наверное, взял таблицы, также определенные Loi MOP, и по ним вычислил, что гонорар архитектора будет где-то в районе 8%, то есть 9,6 млн. евро. И задумался он: объявлять конкурс или не объявлять? А может, просто взять да и поручить проект приятелю-архитектору? Но тут вмешался этот самый закон и говорит: есть «пороги», за которыми конкурс становится обязательным. Для государства этот порог равняется 134 тыс. евро, а для административно-территориальных образований — 207 тыс. евро. Другими словами, если будущие гонорары архитектора оцениваются как минимум в 134 или 207 тыс. евро, то заказчик обязан организовать архитектурный конкурс.

«Город винных цивилизаций» на берегу Гаронны в Бордо. Визуализация. Конкурс выиграло агентство X-TU (фото: sudouest.fr)

ЗАСЛАННЫЕ КАЗАЧКИ НЕ БРЕЗГУЮТ ДАЖЕ МУСОРНЫМИ БАКАМИ

А эта процедура длительная и запутанная, как и все во Франции. Вначале заказчик должен опубликовать анонс в официальном бюллетене. Большинство архитектурных агентств подписано на этот бюллетень: хотя это и не бесплатно, зато так не пропустишь новых анонсов, а ведь они нарасхват. В следующие 37 дней заказчик получает сотни или тысячи так называемых «кандидатур». Это архитектурные мастерские присылают свою как бы рекламу. Например, красочные фотографии зданий, которые мастерская уже построила, а также подробное описание ее предыдущего опыта, ее компетенций, материальных и технических возможностей. Здесь можно указать, например, что вы уже 50 лет существуете на архитектурном рынке и построили уже 35 разных университетов, а еще что все ваши сотрудники прошли курсы повышения квалификации, что ваш уставной капитал составляет 100 тыс. евро и что у вас на счету два широкоформатных принтера и все такое в этом роде.

Иногда большим плюсом может быть и то, что у всех сотрудников есть французское гражданство. Это актуально, например, в конкурсах на военные объекты. Так мне и отказали как-то раз в приеме на работу: только потому, что у меня нет французского паспорта. Очень часто заказчик требует, чтобы в конкурсе участвовала целая группа проектировщиков, а не архитектор в одиночку. Стандартная группировка состоит из архитектурного агентства и конструкторского бюро. Иногда сюда могут входить строительная фирма, ландшафтный дизайнер, инженер-эколог и много еще кто. Кроме того, все кандидаты должны письменно заверить заказчика, что за их фирмой нет долгов и судимостей.

Потом это бесчисленное множество кандидатур рассматривает жюри. Оно выбирает тех, кто ему больше всего приглянулся, и советует их заказчику. Естественно, этот совет должен быть обоснован. Заказчик отбирает как минимум трех кандидатов для следующего конкурсного этапа. Не прошедших отбор архитекторов информируют, что они проиграли, и объясняют им, почему так получилось. Другими словами, заказчик обосновывает свое решение.

И начинаются 40 дней (иногда больше) интенсивной работы над конкурсным проектом. За это время он должен созреть до стадии «Эскиз». Так называется первая стадия проектирования, которая, как и все в этой стране, определена законодательно. Всего стадий целая уйма: эскиз — обобщенный предпроект — детальный предпроект — разрешение на строительство — проект — досье для консультации подрядчиков — анализ предложений и выбор подрядчиков — контроль рабочей документации — строительный надзор — сопровождение в приемке объекта — досье выполненных работ. Но с частными заказчиками архитектор нередко работает только до разрешения на строительство, а уж там они сами справляются. А вот с государственными заключается договор по полной программе.

Стадия «Эскиз» — это, конечно, только начало пути, но работы там все-таки очень много. Поэтому мастерская, отобранная для участия в конкурсе, входит в интенсивный режим работы. Сотрудники начинают оставаться за своими компьютерами до полуночи, без конца проходят какие-то совещания, все нервничают. Агентства с большими окнами, выходящими на улицу, завешивают свои витрины, чтобы шпионы от конкурентов не увидели их проекта. А если верить моему начальнику, то засланные казачки не брезгуют даже мусорными баками. Поэтому когда агентство, где я работаю, готовит конкурсный проект, мы ни одну бумагу не выбрасываем.

На генплан бывшего индустриального квартала Бакалан тоже был проведен конкурс (победитель — ANMA)

ВСЕМ ПРОИГРАВШИМ ОПЛАЧИВАЮТ РАЗРАБОТКУ ЭСКИЗНОГО ПРОЕКТА

По истечении конкурсного срока мастерские отправляют свои проекты на суд. Но прежде, чем попасть в руки жюри, они должны пройти через техническую комиссию, которая открывает конверты и проверяет, не забыли ли архитекторы положить в них какой-нибудь требуемый элемент. Если чего-то не хватает, проект безжалостно отправляют на свалку. Такую трогательную и печальную историю рассказывает один из управляющих мастерской «Кинг-Конг» в Бордо. Говорит, что в самом начале своего трудового пути его команда участвовала в конкурсе на проект центра современной музыки Barbey в Бордо. Всю душу в него вложили, даже привязались к нему за время работы. А в самом конце совершенно по-глупому забыли положить в конверт с проектом одну-единственную чисто формальную бумажку с подписью. И все — на этом конкурс для них закончился!

Полноценные проекты доходят, наконец, до внимания жюри. Оно состоит из четырех категорий людей. Во-первых, это члены комиссии: для городов — один мэр и пять советников. Во-вторых, архитекторы, имеющие те же компетенции, что и участники конкурса. В-третьих (и в-необязательных), особые личности, характер которых меняется в зависимости от конкурса. В-четвертых, приглашенные, среди которых бывают, как правило, бухгалтер и агент из DGCCRF — дирекции по конкуренции, потреблению и борьбе с мошенничеством. У последних нет права голоса: они только слушают и советуют.

Говорят, быть членом жюри интересно и познавательно. Это доступно всем, нужно только пройти короткие курсы. Одна моя знакомая девушка-архитектор (очень молодая) целенаправленно старается получить как можно больше опыта в качестве члена жюри, потому что, по ее словам, это дает ей преимущества перед другими коллегами, когда она сама участвует в конкурсах.

Жюри формирует свое решение, но последнее слово не за ним, а за заказчиком. Он может согласиться с выбором жюри, а может и проигнорировать его. Когда лауреат выбран, остальные конкурсанты получают обоснованное извещение, что они проиграли. Им, конечно, грустно, но не отчаянно: всем проигравшим платят за их труд. Сколько разработка эскизного проекта стоила, столько и платят. В худшем случае могут снизить эту сумму на 20%, не больше.

Генеральные Магазины Дарвина. Конкурс на реабилитацию заброшенного промышленного здания выиграла мастерская A-GraM

ЗАМКНУТЫЙ КРУГ, КУДА ВХОД МОЛОДЫМ АРХИТЕКТОРАМ ЗАКАЗАН

А с победителем начинают переговоры и торги. Просят, чтоб он согласился сделать всю будущую работу подешевле. Одновременно с этим он должен предоставить справки о том, что не имеет за собой долгов, не замечен в незаконных действиях и т. д. В итоге все стороны приходят к какому-нибудь компромиссу, заключается договор. Это радостное событие в принудительном порядке опубликовывают в СМИ. Такая конкурсная процедура кажется очень объективной, но и у нее есть свои подводные течения.

Для участия в конкурсе отбирают тех, кто подобные конкурсы уже выигрывал. Иначе говоря, в конкурсе на лицей участвуют только мастерские, которые хотя бы один лицей уже построили. Но чтобы построить лицей, нужно сначала выиграть конкурс. Получается замкнутый круг, в который молодым архитекторам вход заказан. Чтобы выйти из этого затруднительного положения, молодежь часто вступает на время конкурса в союз с большими маститыми архитекторами. Разделение труда в таких союзах обычно таково: «старики» привносят свое громкое имя, а молодая мастерская играет роль ломовой лошадки. Но и на то соглашаются: так хотя бы можно наработать себе референций.

Еще одна темная сторона конкурсов во Франции — их объективность иллюзорна. Да, запрещено заказчику видеть проект заранее, запрещено подбирать подрядчиков вне рамок конкуренции. Но все равно бывают неофициальные свидания за чашкой кофе, все равно происходит обмен информацией в темных коридорах. И временами исход конкурса бывает решен еще до того, как конкурс начнется. Почти как в России...