На самом деле, русские не более европейцы, чем татары

ИСТОРИКИ, ПОХОЖЕ, НИКОМУ НЕ НУЖНЫ

Века, прошедшие над миром,
Протяжным голосом теней
Еще взывают к нашим лирам
Из-за стигийских камышей.

И мы, заслышав стон и скрежет,
Ступаем на Орфеев путь,
И наш напев, как солнце, нежит
Их остывающую грудь.

Былых волнений воскреситель,
Несет теням любой из нас
В их безутешную обитель
Свой упоительный рассказ.

...

Но горе! мы порой дерзаем
Всё то в напевы лир влагать,
Чем собственный наш век терзаем,
На чем легла его печать.

И тени слушают недвижно,
Подняв углы высоких плеч,
И мертвым предкам непостижна
Потомков суетная речь.

Владислав Ходасевич (1912)

Европейские историки в послевоенные годы сделали кардинальный поворот в научном плане, предложив новый взгляд на события прошлого. Они начали изучать не столько описание событий, «как они происходили на самом деле» (так учила немецкая классическая школа), а глубинную суть общественных изменений, социальную структуру, ментальность, экономику, повседневность. Основная заслуга в этом, конечно же, французской школы «Анналов». Вслед за французами появились аналогичные работы в других странах. Новое поколение историков подходило к истории не как традиционные летописцы, бытописатели, хроникеры, а исходя из задач сегодняшнего дня. Проблему ставила современность, а ответы искали в прошлом. Историки начали походить на социологов и антропологов, они привнесли исторический взгляд в самые разные области науки, причем с учетом роли конкретного человека, а не только великих личностей.

Чтобы увеличить картинку, нажмите на нее

За последние полстолетия европейские историки благодаря включению истории во все гуманитарные исследования проделали громадный шаг в понимании социальных явлений. По уровню, масштабу, глубине анализа европейские гуманитарии настолько ушли вперед, что трудно сравнивать их с российскими учеными, застрявшими где-то в конце ХIХ века. В России историческая наука не просто отстала, она ко всему еще и крайне политизирована. Не дай Бог найдешь что-то положительное в татарской истории, сразу же попадешь в разряд сепаратистов, националистов и разрушителей российской государственности. И не дай Бог найти что-то негативное в русской истории, тогда тебя обвинят во всех смертных грехах, ты станешь врагом рода человеческого. Ситуация в России усугубляется тем, что следующее поколение историков не скоро появится — их перестали готовить. Историки, похоже, никому не нужны, как и правдивая история. Честную историю никто не приветствует, спокойнее, когда отпиаривают старые мифы.

Характерно, что новое поколение европейских историков для того, чтобы понять современность, интенсивно изучает Средневековье. Медиевистика стала одним из наиболее популярных направлений исторической науки. На самом деле, многие современные явления в мире истоками имеют именно европейское Средневековье, точнее сказать, они появились как преодоление прошлого. В России современные процессы тоже невозможно понять без анализа прошлого, но в отличие от Европы страна никак не может выбраться из Средневековья, ей мешает то абсолютизм монархии, то сталинский абсолютизм.

МАЛО ЛИ КТО НА КОМ ЖЕНИЛСЯ

Ничто не меняется так часто, как прошлое.

Жан Поль Сартр

Несмотря на явные успехи европейских историков, тем не менее у них есть существенный пробел — они плохо знают времена Золотой Орды, при том, что капитализм в Генуе и Венеции зародился благодаря торговле с татарами. Более того, итальянские государства имели свои колонии в Причерноморье и были теснейшим образом интегрированы в ордынскую экономику. Важнейшей статьей экспорта Золотой Орды в Европу была пшеница, она спасала европейское население от голода. Этот сюжет сам по себе любопытен, ибо европейцы считают татар, как и всех кочевников, дикими, хотя из их рук ели хлеб. Получается, что якобы более высокая земледельческая культура не могла себя накормить, а кочевники кормили и себя, и Европу хлебом. Все это не укладывается в стереотипы о диких кочевниках и развитой земледельческой цивилизации, но именно такие взгляды продолжают гулять в общественном мнении. Европейцы не пытаются понять, почему татары строили сотни городов, имели лучшее в мире оружие из лучшей стали, строили дороги и морские порты, ввели в оборот бумажные деньги, называемые «балиши», и т.д. и т.п.

Вся Восточная (и отчасти Центральная) Европа в той или иной форме зависела от Золотой Орды. Прежде всего это Венгрия, покоренная Бату в отместку за укрывательство половцев (куманов), воевавших с татарами. Болгария платила дань Ногаю и его сыну Чеке, их столицей стал город Исакчи (по-тат. Сакче) в Добрудже. Ногай и Чеке чеканили в Исакчи монету, тем самым подчеркивая относительную автономию Болгарии.

Вместе с влиянием татар на Балканах обострились отношения с Византией, но зато укрепились отношения с египетскими мамлюками, родственниками поволжских, крымских татар и современных казахов. Султан Бейбарс хотел наладить официальные отношения с Берке, принявшим ислам, для чего снарядил послов, но они были арестованы в Константинополе. Это осложнило отношения мамлюков и татар с Византией. К тому же султан Иконии (Конья в Анатолии) ‘Изз ад-Дин оказался в плену у византийского императора Михаила VIII Палеолога, чем были недовольны татары. Все это послужило основанием для начала военных операций, в результате которых татары освободили мамлюкских пленников и ‘Изз ад-Дина, которому Берке хан даровал земли в Крыму (Старый Крым и Сугдаю/Судак). Византия с тех пор старалась поддерживать дружеские отношения с татарами. В частности, Ногай взял в жены в 1272 году византийскую принцессу Ефросинью, третьей женой Узбек хана стала дочь императора Андроника III.

Женитьба Ивана III c Софьей Палеолог

Сегодня российские историки из женитьбы Ивана III c Софьей Палеолог выстроили целую теорию о византийских корнях Российской империи. Якобы Софья привезла в Москву символ империи двуглавого орла и укрепила приверженность Руси православию. Если бы жены определяли характер империй, тогда надо бы всемирную историю переписать заново. Мало ли кто на ком женился. Монархи жен брали из политических соображений, это тоже часть истории, но не этим же определяется природа страны. К тому же Софья ко времени замужества была уже католичкой, а двуглавый орел в Московию попал во времена Джанибека, который чеканил медную монету с двуглавым орлом. Как попал двуглавый орел в Орду — это другой вопрос. Но зачем искать обходной и весьма сомнительный путь двуглавого орла, когда его образ звенел в кошельке в виде звонкой монеты и русские хорошо знали его номинал.

И вообще, ко времени расцвета Золотой Орды Византия была уже «дряхлой старухой», как выразился один из русских историков. Разорение Константинополя рыцарями Четвертого крестового похода в 1204 году подорвало силы Византии, затем в ХIV веке сербы расширили свою территорию за счет Византии, а окончательно вопрос решился в 1453 году взятием столицы турками. Византия никак не могла быть для России положительным примером. Вообще, империи не строятся путем эманации эфемерных духовных сил, для их возникновения нужны конкретные структуры, человеческий опыт ведения масштабных государственных дел, современное оружие, финансовая система, экономика, способная содержать большую армию. Все это было в Золотой Орде, под боком, что и стало истоком для строительства Российской империи. Идеология, сформулированная псковским монахом Филофеем в послании к великому князю Василию III: «Блюди и внемли, благочестивый царь, яко вся христианская царства снидошася в твое едино, яко два Рима падоша, а третий [Москва] стоит, а четвертому не быти» говорит не о механизме строительства империи, а об амбициях русских монархов, претендующих на золотоордынское наследие, но в православной оболочке. Это империалистический соблазн мессианского сознания (Николай Бердяев).

Монета золотоордынcкого хана Джанибека (1341 - 1357)

ВЛИЯНИЕ ОРДЫНЦЕВ НА ЕВРОПУ БЫЛО ОТНОСИТЕЛЬНО НЕДОЛГИМ, НО ЗАМЕТНЫМ

Почти каждое событие уже мгновение спустя после того, как оно свершилось,
может быть истолковано по-разному.

Стефан Цвейг

Татары участвовали во всех политических событиях на Балканах вплоть до ХIV века. Это касалось территории нынешней Болгарии, Венгрии, Сербии, Румынии, Молдавии. К тому же во всех этих походах участвовали свои дунайские куманы (половцы), говорившие практически на татарском языке, а в Болгарии еще чувствовалось влияние рода Асеней, предков тюркских каганов Ашина, выходцев с Алтая и Поволжья. После смерти Узбек хана влияние центральной власти Золотой Орды на Балканы ослабевает и татарские кланы в Добрудже и Буджаке обретают независимость (сегодня их называют румынскими татарами). Вместе с тем усиливается турецкое влияние на Балканах.

Библиотека Лейденского университета, где проходила конференция

Не менее активно татары вмешивались в события средневековой Польши и Литвы, которые не только находились в вассальных отношениях с Золотой Ордой, но и стремились влиять на ее политику в Восточной и Центральной Европе. Причем о Литве и Польше трудно говорить только в терминах вассалитета, ибо они были в дружеских и даже родственных отношениях с ордынцами. Достаточно сказать, что разбитые войска Мамая после Куликовской битвы бежали в дружественную Литву, где они получили в княжение урочище Глина, откуда произошел род Глинских, в одно время правивших на Руси. Из этого рода происходит (по бабушке) Иван Грозный. Появление в Московии Смутного времени «литовских людей» не случайность — это те же татарские ратники.

Потомки хана Тохтамыша, который после Куликовской битвы собственно и добил Мамая, загнав его в Крым, впоследствии после распада Золотой Орды тоже оказались в изгнании и нашли пристанище в Польше. Они служили верой и правдой польскому королю в его гвардии и прославились как храбрые уланы. Особенно запомнился вклад татарской конницы в ходе Грюндвальской битвы, за что благодарные потомки воздвигли в Гданьске памятник татарскому воину. Появление польских уланов под Москвой в Смутное время было отнюдь не случайностью, татары на Руси не были чужаками.

Двухэтажный домик, где жил Рембрандт

Конечно, влияние ордынцев на Европу было относительно недолгим, около 150 лет, но заметным. Само влияние нельзя представлять как политическое давление или в виде набегов, были точно установлены границы с таможней, где собиралась пошлина. Автономные образования в Восточной Европе могли возглавляться местными вождями, но они были ставленниками Орды и, соответственно, платили дань, отвечали за порядок на территории и участвовали со своими войсками в военных операциях татар. По тем временам татары представляли высокую культуру как в военном деле, так и гражданских делах: управлении империей, финансовых вопросах, обустройстве дорог и т.д. Европа подражала татарам не только в части оружия (луки, сабли, тактика конного строя), но даже в моде. Татарская одежда считалась красивой, а военное искусство и финансы — непревзойденными.

ОТНОШЕНИЕ К ТАТАРАМ МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬСЯ ПОСЛЕ НЕСКОЛЬКИХ ГОЛЛИВУДСКИХ ФИЛЬМОВ

Вся история мира как в фокусе концентрируется в следующем положении: когда нации сильны, они не всегда справедливы, а когда они хотят быть справедливыми, они часто больше не являются сильными.

Уинстон Черчилль

Взаимоотношения Золотой Орды и итальянских государств было исключительно плодотворным, пока Папа Иннокентий IV в 1234 году не объявил крестовый поход против татар, как «посланников Сатаны и прислужников Тартаруса». Он не только хотел освобождения католических стран Европы от татар, которые, кстати, в религиозные дела не вмешивались, но хотел натравить мамлюков против Золотой Орды и обратить славян в католичество. Александр Невский наотрез отказался от участия в Крестовом походе против татар, заявив польским послам Гольду и Гементу в 1248 году: «От вас учения не принимаем». Зато южнорусский князь Даниил Галицкий принял из рук Папы титул «короля Руси», хотя реальной помощи для борьбы с Ордой не получил.

Канал напротив библиотеки Лейденского университета

На призыв Папы европейские народы не спешили откликаться, но с ослаблением Орды, усилением морской торговли перед Европой появились новые перспективы, и татар стали рассматривать (по античной римской традиции) как диких варваров. Некоторые российские историки любят противопоставлять русских и татар в римской парадигме, т.е. считают себя частью европейской цивилизации в противоположность татарам — отсталым азиатам. Спешу предупредить: европейцы русских в те времена рассматривали как природных татар, а на картах Московию обозначали «Московской Татарией» в отличие от Новгородской Руси. На самом деле, русские не более европейцы, чем татары.

Ни один человек не богат настолько, чтобы купить свое прошлое.

Оскар Уайльд

Такое предисловие было необходимо для понимания значения конференции по Золотой Орде, которую в этом месяце организовал Лейденский университет (совместно с Оксфордом и Европейским университетом в Санкт-Петербурге). В работе научного форума участвовали известные специалисты по проблемам истории Золотой Орды из разных стран. До этого в Институте истории им. Марджани прошел очередной Золотоордынский форум, где участвовали ученые из 11 стран. Он был весьма содержательным. В Лейдене состоялось продолжение начатого в Казани разговора, но было и одно существенное отличие — конференция прошла в Нидерландах по инициативе европейских университетов. Это знаковое событие. Оксфорд вслед за Кембриджем включил Золотую Орду в тематику своих исторических исследований. Для Института истории это стало новым шагом для международного признания татар как значимой части всемирной истории.

Участники конференции

Характерно, что в качестве партнеров журнала «Золотоордынское обозрение», выходящего в Институте истории, выступили не только российские, но и европейские университеты. Радует, что в России растет отряд «ордынцев». Интерес к этому периоду истории настолько высок, что появились кандидаты и доктора наук по Золотой Орде не только в Москве, но практически по всей стране. По сути дела, идет накопление потенциала отряда нового поколения ученых, которые при благоприятных политических условиях напишут правдивую историю страны.

Изменение общественного мнения, тем более навязанного Папой Римским в качестве крестового похода, оказывается делом крайне сложным. Имидж татар как исчадий ада еще долго будет присутствовать в подсознании европейцев. Изменения общественного мнения на Западе всегда начинаются с университетов, где готовятся научные труды, вслед за учеными включаются в работу журналисты и СМИ. И только после нескольких голливудских фильмов можно рассчитывать на изменение отношения к татарам. Но первый шаг на этом тернистом пути сделан в знаменитом Лейденском университете.

Свисти ты, о ветер, с бессонною силой
Во всю одинокую ночь,
Тоску твоей песни пустынно-унылой
Еще я берусь превозмочь.
Я стану мечтать величаво и стройно
Про будущность нашей страны,-
В доверчивой мысли светло и спокойно,
Мне делом покажутся сны.
Я вспомню о прошлом, о жизни сердечной,
Таинственном шепоте дев,
И детской дремотой забудусь беспечно
Под твой похоронный напев.

Николай Огарев (1859)

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции