Ицхак Горелик

«ОТ РОДИТЕЛЕЙ МЫ НИКОГДА НЕ СЛЫШАЛИ ПЛОХИХ СЛОВ О РОССИИ»

— Ребе, когда вас назначили служить в Казань, вы удивились? Все-таки она считается одной из мусульманских столиц России. И вообще, хотелось ли возвращаться в ту страну, откуда ваши родители уехали? Хотя, конечно, Россия — это не СССР, но наследница многих его традиций.

— Начну с самого начала. Мои родители переехали в Израиль из Советского Союза, и я, второй ребенок в семье, родился спустя три года после переезда. Нас там называют «русская семья», и мои родители считают русский язык родным, до сих пор дома говорят по-русски. Конечно, с нами, детьми, они уже говорили на иврите, поэтому мы не можем свободно владеть русским, но это не чужой для нас язык.

Мы всегда знали, что наши родители приехали откуда-то, где был железный занавес. И надо сказать, от родителей мы никогда не слышали плохих слов о России. Люди спрашивают: раз вы уехали оттуда, значит, там было плохо? Плохо было только потому, что родители — религиозные люди, и они не могли жить свободно именно как религиозные люди. Но самое главное — они поняли, что не могут здесь воспитывать своих детей так, как они считают правильным — по традиции. И они решили ехать в такое место, где можно самим жить по закону религии и свободно воспитывать детей. Другой причины отъезда не было — ни условия жизни, ни погода. Мама до сих пор скучает по русской зиме, и она передала нам это чувство. В Израиле в то время тоже непростая жизнь была.

— Но это был 1971 год, когда железный занавес был еще наглухо закрыт, никого не выпускали. Как вашим родителям удалось уехать?

— Не выпускали, но, насколько я знаю, в конце 60-х - начале 70-х годов было открыто какое-то «окно», потом его опять закрыли, и так было несколько раз.

— Из какого места СССР ваши родители уехали?

— Из Узбекистана. А вообще, мама родилась в Латвии, семья папы родом из Беларуси, но во время войны переехала в Узбекистан. Обе семьи были религиозными, и моих родителей как-то познакомили. Они поженились в Риге в 1968 году, а потом уехали в Узбекистан, где жили родители отца. И уже оттуда переехали в Израиль.

— Ваш отец не раввин?

— Нет, он просто религиозный человек. Мои родители — архитекторы, и они до сих пор работают в этой профессии. Многие наши родственники не уезжали из СССР, и с ними мои родители смогли увидеться только в конце 80-х годов. Россия в нашем сердце занимает большое место.

В начале 90-х годов я окончил учебу в ешивах — еврейских духовных академиях — в Израиле, потом в Нью-Йорке. В это время в Москве тоже открыли ешиву, где ребята могли учить Тору и получать еврейское религиозное воспитание. Мы, выпускники ешивы, приехали в Россию как волонтеры, чтобы преподавать в ешивах и создавать определенную атмосферу, потому что российская молодежь вообще ничего не знала и не представляла, как жить по еврейским традициям. Я провел в Москве 1996 год, но волонтеры были не только в Москве, но и во многих городах России, потому что в эти годы появилась возможность создания еврейских общин, а опыта здесь ни у кого не было. Мои одноклассники оказались в Казани, и так получилось, что здесь надо было помочь, читать Тору, поэтому я в феврале 1997 года приехал в ваш город.

«СЕГОДНЯ С ГОРДОСТЬЮ МОЖНО СКАЗАТЬ: «Я — ИЗ КАЗАНИ»

— В Казань в первый раз вы приехали еще в статусе волонтера?

— Да, как волонтер, но я уже был старшим и к тому времени понял, что мое будущее именно в России. Нас в Хабаде-Любавиче воспитывали так, что мы должны свою жизнь отдать на благо еврейского народа в целом. Нам говорили: найдите место на карте мира, где в вас нуждаются, поезжайте туда, живите среди местных евреев и помогите им вести свою жизнь по еврейским традициям.

Хабад-Любавич — это такое национальное движение, которое учит евреев распространиться по всему миру и просто делать то, что требуется для налаживания жизни общины: если нет раввина, то быть раввином, если нет преподавателя, то быть преподавателем и так далее. Я уже знал, что не буду жить около родителей, и они знали об этом, потому что так нас и воспитывали — служить еврейскому народу. А когда Россия открылась, у многих тысяч евреев возникло желание вернуться к своим традиционным корням, но знаний было почти ноль.

И я понял, что буду жить в России. Для меня не было разницы — Москва, Казань, Хабаровск или Тюмень. Я только знал, что есть железный занавес, за которым находится страна, откуда приехали мои родители.

— И почему же именно в Казани вы оказались?

— Как раз в феврале 1997 года я встретился со своей будущей женой Ханой, которая тоже была воспитана Хабадом в том духе, что надо жить там, где в нас нуждаются. Когда я был в Москве, подошел к главному раввину России Берлу Лазару и сказал, что скоро создам свой дом и готов поехать в любое место, куда он мне скажет. Казань была таким местом, где еврейская община уже начала создаваться: здесь был Леонид Солнц, ансамбль «Симха», уже был создан попечительский совет общины, и они обратились к главному раввину с просьбой прислать сюда человека. И Лазар сказал: есть город, который нуждается в раввине, и ты уже готов к этому, поэтому поезжай в Казань. Я не выбирал именно город Казань, но я очень рад, что попал именно сюда. Сейчас я понимаю, что мне очень повезло.

— Вы уже почти 19 лет живете в Казани, за это время наш город бурно развивался. Вы сегодня на его изменения смотрите уже «изнутри» или пока «со стороны»?

— Я думаю, что изнутри.

— Какие изменения в Казани (и не только внешние) вы назвали бы главными? (Ильсияр)

— Казань очень напоминает Израиль: здесь есть люди, которые чувствуют, что это их дом. Это татарский народ. Это реально чувствуется во всем, в том числе в том, на какой уровень подняли Казань. Сегодня с гордостью можно сказать: «Я — из Казани», и это только благодаря тому, что есть люди, которые принимают это место как свой дом, доверяют ему и верят в его будущее. В этом плане Казань напоминает то, что происходит в Израиле, где тоже есть люди, которые приняли это место как свой дом. В России много городов, где тоже строятся красивые здания, но очень важно, чтобы было чувство, что это твой дом, в котором всем хорошо.

...Мы с женой поженились в июне 1997 года и сразу поехали в Казань, где некоторое время жили на пересечении улиц Маяковского и Ульяновых. И там на всю улицу висел один фонарь... Конечно, сегодня все изменилось.

«ЧТОБЫ ЕВРЕЙСКИЕ ТРАДИЦИИ СТАЛИ ДЛЯ ЕВРЕЕВ ОБРАЗОМ ЖИЗНИ»

— Когда вы приехали в Казань в качестве раввина, вам было всего 22 года. Как удалось завоевать доверие и уважение среди прихожан?

— Хороший вопрос... Я думаю, что главное — это не доверие людей ко мне, а, наоборот, мое доверие к окружающим меня людям. И так должны чувствовать себя не только раввины, но и руководители города, республики. Мы не стоим во главе, а служим народу, мы взяли на себя миссию помочь людям вернуться к традиционной жизни.

— Еврейская община за последние годы, наверное, тоже меняется?

— Я бы сказал не «меняется», а появилась за это время. Но надо сказать, что даже во времена запретов всегда были старики, которые молились в молельных домах на квартирах, поэтому в этом плане нельзя сказать, что все создавалось с нуля. Но общины как таковой, конечно, не было.

— Что изменилось в иудейской общине города, какие задачи удалось решить за 18 лет? (Маркова И. А.)

— Я отмечу только главные задачи. Первая — надо было создать рамки общины: чтобы была синагога, система молитвы, чтобы можно было провести обряды на похороны, на свадьбу, обрезание. Концерты и праздники — это хорошо, но это не вся жизнь общины. Сегодня люди знают, что во всех случаях жизни они могут обратиться в общину.

Не менее важная задача, а может быть, даже более важная — это сделать так, чтобы еврейские традиции стали для евреев образом жизни, чтобы люди и дома начали жить как положено. И мы видим, что так и произошло. Сотни людей, которых мы знаем, изменили свою жизнь. Не все сразу стали соблюдающими традиции, но еврейство вошло в их образ жизни.

Недавно у нас был праздник Ханука, когда все дома должны зажигать свечи. И был общий праздник в НКЦ, в синагоге, где мы тоже зажигаем свечи. На наши праздники всегда приходит много народу, но не менее приятно, когда я знаю, что в сотнях домов тоже зажигают свечи. Люди присылают фотографии, как они с детьми отмечают праздник. Вот это настоящая радость.

— Община сегодня большая? Многие прихожане соблюдают традиции?

— По официальной переписи, прихожан более 2 тысяч. Но я лично знаю в два раза больше евреев, с которыми община имеет связь. В системе общины есть разные программы. Например, у нас есть благотворительный центр, главная задача которого не только помогать бедным, но и сделать так, чтобы человек не остался одиноким. Мы не всегда можем помочь, но чтобы была информация о каждой бабушке, чтобы каждый человек знал, что есть кто-то, кто думает о нем. Если учесть все эти списки, которые община создала, то это порядка 10 тысяч евреев, живущих в Казани. Понятно, что не все эти 10 тысяч постоянно приходят в синагогу, но есть 5 - 6 тысяч людей, которые активно участвуют в жизни общины. У нас есть еще много работы.

«САМОЕ ОБИДНОЕ, ЧТО НА ФАСАДЕ СИНАГОГИ БЫЛ БАРЕЛЬЕФ ЛЕНИНА»

— Из Самары пришел вопрос: «К сожалению, в последний раз, когда я был в Казани, вас не было в городе, вы были в Израиле. Тогда ремонт синагоги еще был в самом разгаре. Скажите, он успешно окончен?» (Элиэзер)

— Во время Хануки у нас в синагоге было мероприятие для женщин, в том числе и концерт. Дело в том, что по законам скромности религиозные женщины не могут петь перед мужской аудиторией. Не потому что мы их не уважаем, а наоборот — очень ценим. Голос считается красотой женщины, и она не должна петь перед чужими мужчинами, как не должна показывать некоторые части тела.

Но вернемся к ремонту синагоги. Одна из женщин, которая пришла на это мероприятие, вошла в синагогу и тут же вышла, вошла опять и опять вышла. Оказывается, она не узнала место! Настолько после ремонта стало все по-другому. В целом мы ремонт завершили, остались только мелочи. Поэтому Элиэзер из Самары только по адресу узнает это место.

— Сколько времени шел ремонт, каких инвестиций он потребовал?

— У нас есть попечительский совет общины, и он больше разбирается в вопросах денег. Я отвечаю за духовную часть. Мы знаем, что это здание 100 лет назад построили как синагогу на средства общины. Потом его отняли, а в 1996 году приняли решение вернуть назад общине. Конечно, была большая радость, что здание наконец-то вернулось нам, потому что невозможно собирать людей без дома. Но было и очень больно, потому что почти ничего не осталось из того, что вкладывали наши предки. Ничего! И самое обидное, что на фасаде на месте скрижалей был барельеф Владимира Ильича.

Но мы смотрели вперед, а не назад. Здание нам отдали, и община принялась за ремонт. Господина Ленина с фасада сразу убрали, внутри сделали евроремонт, поменяли трубы. Но знали, что у нас еще есть долг перед синагогой. Во-первых, снаружи она должна выглядеть достойно, тем более что это единственная синагога в Татарстане. Но самое главное — она должна была приобрести свой первоначальный вид.

Ремонт поэтапно шел все эти 20 лет, но в последние пять лет перед 100-летием синагоги пошел ударными темпами. Президент Татарстана взял на себя заботу о фасаде, который надо было вернуть в первоначальный вид. И, слава Богу, мы все успели к той дате, которую назначили — 3 сентября, до начала еврейского Нового года. Это для нас очень символично.

— Как восстанавливали прежний облик фасада? У кого-то сохранились фотографии?

— Все шло через министерство культуры РТ, и в архивах были найдены чертежи фасада.

— Работу синагоги на время ударной части ремонта приостанавливали?

— Ни на один день работа не останавливалась! Мы молились в разных помещениях, но только внутри синагоги.

— Открыта ли синагога для посещения туристов? В какие дни и в какое время? (Андрей Гаврилов)

— С одной стороны, синагога — это такое интимное место для человека, он приходит сюда молиться, говорить с Богом. С другой стороны, мы понимаем, что это единственная синагога в городе, поэтому она открыта для всех, кто ею интересуется. К нам постоянно приходят группы школьников, студентов, просто люди. Когда хочет прийти группа, то лучше заранее позвонить в синагогу и договориться о времени. Так будет лучше, потому что, во-первых, там будет человек, который все объяснит не только о синагоге, но и о Торе, о традициях. Во-вторых, не будет людей, которые пришли помолиться. Молитва — это все-таки таинство...

Глава попечительского совета еврейской общины Казани и президент Татарстанской еврейской национально-культурной автономии Михаил Скоблионок
Глава попечительского совета еврейской общины Казани и президент татарстанской еврейской национально-культурной автономии Михаил Скоблионок

— Много людей входит в попечительский совет еврейской общины?

— 10 человек, это бизнесмены. Не все из них хотят огласки, но есть и публичные фигуры: глава попечительского совета еврейской общины Казани и президент татарстанской еврейской национально-культурной автономии Михаил Скоблионок, председатель еврейской национально-культурной автономии города Казани Александр Вельдер, руководитель еврейского общинно-благотворительного центра «Хэсэд Моше» Анна Смолина.

— А спонсоров у общины много?

— Любой человек, который входит в общину, чувствует свое обязательство помогать ей, потому что мы существуем за счет своих средств. Мы помогаем и бедным, особенно перед праздниками. А члены попечительского совета взяли на себя ответственность за жизнь общины в целом. Условно говоря, если течет крыша, если надо реализовать какие-то проекты, есть люди, которые это сделают. Они за это не получают зарплату, у них у каждого есть свой бизнес, но они собираются и думают, как сделать жизнь общины еще лучше. Я тоже вхожу в этот совет, но больше думаю о духовной составляющей.

— Вы довольны деятельностью попечительского совета?

— Конечно! Благодаря этим людям я могу все свои силы вкладывать в те направления, в которые раввин и должен вкладывать, не отвлекаясь на хозяйственные проблемы. Если раввин будет чинить крышу, это будет неправильно...

«РАВВИНЫ ДО СИХ ПОР ВСПОМИНАЮТ ДНИ, ПРОВЕДЕННЫЕ В КАЗАНИ»

— Наша газета освещала празднование 100-летия казанской синагоги, на которую собрались раввины других городов. Наверное, это было одно из самых масштабных событий?

— Вообще, в Москве мы собираемся на съезды раввинов несколько раз в году. Но было впервые, когда все собрались не в Москве, а в другом городе России. И я очень рад, что это случилось именно в Казани. Это было моей мечтой. Самое главное — не просто собрать всех здесь, а сделать так, чтобы они получили пользу. И раввины до сих пор вспоминают дни, проведенные в Казани.

— Что их впечатлило в Казани больше всего?

— Во-первых, теплая атмосфера, которая была на празднике, во-вторых, отношение местной власти к общине. Еще раввинам из других городов был интересен наш опыт работы. Когда я приезжаю в Москву, всегда смотрю, как живет община. Понятно, что там столичные масштабы и мало что можно применить здесь, у нас в общине. Казань — прекрасный город, но это не Москва... А когда раввин приезжает в похожий по масштабу город, он видит пример, как можно какие-то интересные идеи применить у себя. Именно поэтому раввинам из других городов было очень важно и полезно посетить Казань.

— Наверное, вы в Казани обсуждали какие-то актуальные и важные вопросы?

— Мы почти все создаем систему общины с нуля, поэтому мы нуждаемся в советах специалистов. Приведу пример из личного опыта: я приехал в Казань, когда мне было 22 года, и вдруг я отвечаю за похороны. Я знал, как должно быть, но к тому времени никогда лично не занимался этим на практике. Вот для этого есть специалисты, которые обучают нас. И так любая тема.

В Казани мы обсуждали несколько вопросов, первый из них — вопрос кошерности. Как я могу развивать здесь, например, кошерное питание? Как можно кошеровать кухню в гостинице, где снимаешь ресторан для какого-то мероприятия? Там и вся посуда не кошерная... И тогда приходят специалисты, имеющие опыт, которые все разбирают по законам. Мы не стесняемся, что не все знаем до конца, постоянно учимся.

Одна из горячих тем сегодня — это молодежь. Мы понимаем, что она обладает огромным потенциалом, что разговор с молодыми людьми надо вести по-другому, а не как со стариками. Как я могу до молодого человека донести ту же информацию, но другими словами? Какие проекты помогут диалогу? Вот такие темы мы обсуждаем на встречах раввинов.

— А глобальные события, происходящие в мире, вы обсуждали?

— Нет, эти темы мы не обсуждали, но у нас есть ответственность перед людьми, которые приходят в синагогу. Как ответственное лицо я, конечно, должен знать, как относиться к происходящим событиям, но в целом наш уровень — это констатация того, что в мире что-то происходит, неприятное для всех. Как говорят, в таких ситуациях нет победителя, все пострадают. И никто не хочет этого. И мы как верующие люди говорим, что надо молиться Богу. Мы верим, что наши молитвы доходят. И детям дома мы говорим то же самое. Если Бог захочет, он может послать нам мир.

«НАША ЗАДАЧА — НАЙТИ РАВВИНА ДЛЯ ЧЕЛНОВ»

— Удалось ли создать иудейские общины в других городах Татарстана? Есть ли потребность в молельных домах? Как местная власть относится к просьбам по поводу синагоги? (Ильгиз Зарипов)

— Да, люди и там объединяются. Второй по величине город в республике — это Набережные Челны, и там есть несколько сотен членов общины, которые собираются, отмечают праздники. Но это больной для меня вопрос в том плане, что очень трудно создать полноценную общину, если во главе не будет стоять верующий человек — раввин. Вот представьте: мы построили там синагогу. И что? А кто будет собирать народ, проводить молитву? Сегодня община в Челнах работает больше как наш филиал, мы направляем туда религиозных людей для проведения праздничных мероприятий.

— Эти люди из Казани?

— Нет, в основном федерация еврейских общин России направляет волонтеров из Москвы. Как я в свое время приехал в Россию. Но чтобы создать полноценную общину, человек должен жить там. Наша задача — найти раввина для Челнов, который готов жить там постоянно.

— Наверное, пока недостаточна воля общины, иначе они пришли бы и потребовали раввина, стукнув кулаком по столу?..

— Они как раз кулаком стучат и стучат, но нам надо найти человека, который захотел бы поехать туда.

— Но в России же есть школы, в которых учат на раввина.

— Правильно, сегодня это стало намного реальней, потому что в Москве можно получить такую подготовку. Но Челны — не самый первый город, где требуется раввин, поскольку в России даже не во всех регионах есть раввины. Не считая Москвы и Питера сегодня примерно 50 раввинов живут в российских городах. А в Татарстане один раввин уже есть.

— В поволжских регионах раввинов хватает?

— Здесь-то как раз их хватает: раввины есть в Самаре, Саратове, Тольятти, Ульяновске, Нижнем Новгороде и т. д. Может быть, здесь в свое время были крупные еврейские общины. Раввины приехали сюда почти одновременно — в конце 90-х годов.

— А проблема в недостатке раввинов?

— Да, не хватает раввинов, которые готовы жить в городах, где нет большой общины. Одно дело — крупный город, где есть большая еврейская община, другое — город, где ты будешь, может быть, единственным религиозным человеком.

— В православии назначения священнослужителей не обсуждаются: куда глава РПЦ направит, туда и едут. Как в армии. А у вас по-другому?

— У нас как в армии, но в демократической армии: если у человека нет желания куда-то ехать, его не заставят. Это нереально — жить без желания! Как это? Ведь есть жена, дети. Вот, например, приедет молодая семья, у них появляются дети, им надо детсадик, а кушают они только кошерное. Человеку надо создать целую систему, чтобы он мог фактически жить там. Очень приятно, что сегодня есть местные ребята, которые стали раввинами у себя в городе, например, в Хабаровске, Биробиджане и многих других.

«КОШЕРНОЕ И ХАЛЯЛЬНОЕ — ЭТО НЕ ОДНО И ТО ЖЕ»

— В Казани кошерная инфраструктура была создана при вас?

— Да, у нас есть и детский садик, и школа №12. Правда, детсад, который был в Московском районе, не работает, и пока детей можно оставить в определенные дни в группе в синагоге. Будем искать место в центре города.

— А магазины, кафе, рестораны есть?

— Был ресторан «Иерусалим», но сегодня он сделал перерыв в работе: был мясным, а теперь станет молочным или рыбным. Также есть организации клубного типа, например, молодежный еврейский центр «Афифон», женский и семейный клубы, воскресная школа и т. д.

— Скажите, пожалуйста, если вас пригласят мусульмане в гости и предложат блюдо с халяльным мясом, вы как набожный иудей можете его есть? (Айрат Ахметзянов)

— Да, в гости я приду с удовольствием и буду пить воду, есть фрукты и овощи, но не мясные блюда. Я недавно купил билет на сайте «Аэрофлота», и там есть предложения спецпитания: есть кошерное и есть халяльное. Это уже говорит о том, что кошерное и халяльное — это не одно и то же. Халяльное мы не можем кушать. Это совсем другие правила.

— А где вы берете кошерную еду?

— В Москве, где есть большой мясокомбинат, который готовит кошерные мясопродукты. Что значит кошерное мясо? Во-первых, это определенный вид животных. Свинину и конину мы не едим, и мясо крокодила тоже запрещено. Во-вторых, есть определенный процесс приготовления этого мяса: как резать, солить и т. д. С рыбой проблем нет: если у нее в наличии плавники и чешуя, то можно есть.

Проблемы начинаются, когда встает вопрос, например, о конфетах. Никто из нас не знает, что есть там внутри. Да, шоколад, а что еще? Какие жиры? Из чего сделаны добавки для запаха, цвета и вкуса? Написано: Е 134. А что это такое? Может быть, это то, что нам запрещено кушать? Поэтому в Москве есть специальный отдел кошрут, специалисты которого знают все обо всех продуктах. Если написано «витамин», то они до конца разбираются, что это за витамин. И на сайте kosher.ru публикуется список кошерных продуктов. Во многих торговых сетях в России можно найти продукты со значком «кошерное».

В КАЗАНИ ВЫДЕЛЕНА ЗЕМЛЯ ПОД ЕВРЕЙСКОЕ КЛАДБИЩЕ

— Чего еще не хватает вам в инфраструктуре?

— Самая горячая тема в этом вопросе — отсутствие еврейского кладбища. Есть еврейские аллеи на ряде кладбищ Казани, но они все заполнены. Поэтому нам официально выделена земля за Самосыровским кладбищем, но туда надо провести дорогу, построить молельный зал, специальное помещение для подготовки тела к захоронению. Может быть, только к концу 2016 года там начнутся захоронения.

— Кто может обратиться в раввинский суд? Каково его влияние на светский суд и государственные органы власти и управления? (Марат)

— Раввинский суд везде, кроме Израиля, существует только для порядка внутри общины, он не имеет никакой силы закона. Но для верующего человека решение раввинского суда является законом. Например, если молодую пару раввинский суд обручил, то у нас они считаются мужем и женой без официального штампа в паспорте. То же самое — развод.

Раввинский суд в России есть только в Москве, потому что это специальные люди, которые имеют диплом не раввина, а судьи. Как действует раввинский суд? Например, два соседа поспорили, кто кому должен. Они обращаются в раввинский суд, и там идет разбирательство как в обыкновенном суде, есть религиозные адвокаты. Но если человек не станет выполнять решение раввинского суда, никакая сила не сможет заставить его это сделать. С другой стороны, если человек неверующий, не соблюдает традиции, какой смысл идти ему в раввинский суд?

— По еврейской традиции развестись супругам сложно?

— Развестись можно, и не важно, сколько раз. Понятно, когда просят развести, раввин не делает это сразу, а пытается примирить супругов. Мы все понимаем, что семья — это основа всего, и надо попытаться ее сохранить. Может быть, это простой конфликт, который можно уладить? Может быть, это просто крик души: помоги мне? Раввин выступает здесь как психолог.

На этот счет есть анекдот. Приходит Мойша к раввину и говорит: «Все, развод!» Раввин спрашивает: «Что случилось?» Отвечает: «Сара уже 7 лет кидает в меня тарелки, не могу больше терпеть». Раввин опять спрашивает: «А что же произошло сегодня, почему лопнуло твое терпение?» Мойша отвечает: «Сара первый раз в меня попала...» (смеется).

С одной стороны, семья — это очень важно, и надо попытаться ее сохранить. С другой стороны, бывают такие ситуации, когда развод надо дать обязательно, потому что это спасет и его, и ее.

НАДО ЕЩЕ ДОКАЗАТЬ, ЧТО ТЫ ЕВРЕЙ

— По матери я имею еврейские корни со стороны ее отца. Мне хотелось бы найти своих родственников по еврейской линии, как я знаю, они состояли в еврейской общине Казани. Однажды я обратился за данной информацией в еврейскую общину Казани, но получил отказ. Есть ли еще какие-либо возможности получить информацию о своих родственниках-евреях? (Кирилл)

— Это большая проблема, потому что нынешняя община ничего не получила в наследство от предыдущей общины, у нас нет никаких архивов. Мы создали общину после перерыва в несколько десятков лет. Если что-то и есть, то все находится в государственном архиве РТ. Насколько я знаю, там есть несколько книг со списками евреев, которые жили здесь, даже тетради со списками пожертвований. Госархив — это единственный путь для поиска информации.

— А если человек придет и скажет: «Я — еврей», вы ему на слово поверите? В Израиле, например, еврейство надо доказать.

— У большинства семей сохраняются свидетельства о рождении в двух-трех поколениях. Даже если при рождении скрывали национальность, остаются имена, к примеру, бабушку звали Сара Моисеевна. Если человек пришел в синагогу и сказал, что хочет помолиться или участвовать в празднике, мы не спрашиваем у него документы.

Но если он хочет сделать более серьезный шаг, например, попросит провести обряд обручения, то тут уже никто просто так это делать не будет, а попросит документы. Если есть сложности с документами, то в Москве в раввинате есть специальный отдел, где люди глубоко разбираются в документах, могут посоветовать, как найти необходимую информацию. Если человек хочет обучаться в ешиве, то у него тоже попросят документы.

— Мы знаем примеры, когда русские принимают ислам, татары — православие. А у вас может такое быть, что человек другой национальности становится по вере иудеем? И сегодня вам пришел такой вопрос: «Уже несколько лет мой друг Амир читает Тору, поменял и продолжает менять свою жизнь в соответствии с писанием, хочет найти людей, с которыми можно было бы вместе молиться и общаться на религиозные темы. Как это сделать?» (Петр)

— Примеры такие есть, но у нас нет цели, чтобы как можно больше разных людей принимали нашу веру. Наша цель — помочь евреям жить по традициям еврейства. Но у нас нет и ограничения, что кто-то не может принять нашу веру. В основном мы встречаем такие случаи в смешанных браках, когда папа еврей, а мама не еврейка. По нашей традиции еврейство передается по материнской линии, и получается, что у человека фамилия, например, Абрамович и он ощущает себя евреем, но по закону не является таковым. Практически он живет среди евреев, и ему надо принимать еврейство.

Если какой-то человек хочет жить по еврейским законам (у нас это называется принять гиюр), то пожалуйста. Но путь непростой! Мы не делаем скидку. Для того, чтобы принять еврейство, человек должен перед раввинским судом принять на себя обязательство жить по еврейской традиции, то есть полностью поменять свой образ жизни. Сначала его спрашивают: а ты знаешь еврейские традиции? У нас есть правило на любой момент жизни: что и когда ты пьешь, когда работаешь и когда не работаешь, какую одежду носишь. Это образ жизни! Невозможно обучаться этому через интернет. Это как стать врачом: сначала надо пройти обучение, потом практику.

Обучение еврейским традициям можно пройти только в специальных учебных заведениях в Москве. Но и это не поможет человеку, потому что нужен наставник, который поэтапно будет объяснять, как поступать в реальной жизни, и который будет видеть, что человек действительно так живет. В целом весь процесс занимает минимум год.

— Мне хотелось бы познакомиться с положениями иудаизма и учением Каббалы, в Казани есть какие-нибудь открытые лекции или семинары по этой теме, возможно, их организует казанская синагога? (Мансур)

— Человеку, который проводит семинар или лекцию, очень важно знать публику, сидящую перед ним. Например, если он рассказывает о Торе и знает, что перед ним сидят члены общины, выполняющие законы, то и наполнение его лекции будет соответствующим: он подробно расскажет, как надо правильно действовать в том или ином случае.

Наверное, такой урок не понадобится нееврею, потому что ему не нужно соблюдать все эти законы. В Талмуде есть вещи, которые полезны для всех, но урок надо построить так, чтобы он был направлен не на соблюдение всех правил, а на общие моральные принципы, философские подходы к жизни, знакомство с еврейством в целом. Для этого у нас тоже есть отдельные курсы, но они проводятся не часто, несколько раз в году. Например, летом у нас был семинар «Лимуд». Надо просто следить за объявлениями.

— На сайте? У общины есть свой сайт?

— Сайт — это больной вопрос... Пока надо просто прийти в синагогу и на стене посмотреть объявления.

— Проводятся ли Лазаром лекции и/или семинары, посвященные различным аспектам духовной и повседневной жизни? Если таковые семинары проводятся, то как получать информацию об их организации? (Евгений)

— Главный раввин России Берл Лазар очень много занимается вопросами общины, поэтому часто бывает в разных городах страны. Чаще всего его уроки проходят по субботам, когда нельзя никуда ехать. Насколько я знаю, за субботу он проводит минимум три большие лекции, и любой желающий может прийти послушать их.

— Но по городам специально с лекциями он не ездит?

— Нет, только если приезжает в город по какому-нибудь поводу. По субботам лекции он проводит только в Москве, и их нельзя увидеть по телевидению или в интернете, потому что шабат запрещает делать запись. Но лекцию проводить можно.

Окончание следует.