«Минтимер Шаймиев прочитал эту книженцию и высказался так: «У тебя было много разных книг, ну, таких проблемных... А вот теперь, наконец, ты написал нормальную книжку!» «Минтимер Шаймиев прочитал эту книженцию и высказался так: «У тебя было много разных книг, ну, таких проблемных... А вот теперь, наконец, ты написал нормальную книжку!»

НАДО ОБЪЯСНИТЬСЯ

Для начала нужно объясниться. К предыдущему юбилею я выпустил маленькую книжку под названием «Смешная политика» — сборник поучительных анекдотов (мәзәкләр) из нашей политической жизни с фотографиями и шаржами.

Минтимер Шаймиев прочитал эту книженцию и высказался так: «У тебя было много разных книг, ну, таких проблемных... А вот теперь, наконец, ты написал нормальную книжку!» Редкая похвала. А казахский поэт Олжас Сулейменов сказал про «Смешную политику», что это новый жанр. Я-то писал о своей жизни, которая проходит за кулисами публичной политики, а получился новый жанр.

Многие спрашивают, не будет ли продолжения «Смешной политики»? В принципе, с тех пор накопилось немало любопытного, но я уже ушел из политики, а писать с чужих слов не в моем стиле.

«Очень соблазнительно по аналогии со «Смешной политикой» написать «Смешную историю» «Очень соблазнительно по аналогии со «Смешной политикой» написать «Смешную историю»

Очень соблазнительно по аналогии со «Смешной политикой» написать «Смешную историю». Анекдотичных ситуаций в моей жизни было достаточно. Так, однажды на очень важной встрече в Москве я оказался лицом к лицу с Рустамом Миннихановым, и он дежурно спросил:

— Ничек хәлләр? (Как дела?)

Отвечаю:

— Все нормально. Издание семитомной «Истории татар» завершили. Аллага шөкер.

— Напиши мне на двух страничках.

Я в шоке:

— Как на двух страничках всю историю татар?

Вид у меня, видимо, был таким растерянным, что он уточнил свою просьбу:

— Ну ладно на трех страничках.

И похлопал по плечу, мол, договорились.

Приехал в Казань — и к ребятам: «Задание. Семитомник надо изложить на трех страницах. Не обсуждается. Разговоры отставить». Все в шоке. Но задание есть задание. Три страницы написать не удалось, получилось пять. Мы отправили их через руководителя аппарата Асгата Сафарова президенту. Сафаров звонит: «Вот, эти ваши пять страниц, ничего так получились. Можете размножить?» Чего проще. Мы их красиво отпечатали в типографии и не успели принести в институт, как весь тираж разлетелся. Бывает же, на раскаленную сковородку нечаянно падает капля воды, и нет ее. Так и тираж этих пяти страниц испарился.

«Приехал в Казань и к ребятам: «Задание. Семитомник надо изложить на трех страницах. Не обсуждается. Разговоры отставить» «Приехал в Казань — и к ребятам: «Задание. Семитомник надо изложить на трех страницах. Не обсуждается. Разговоры отставить»

Значит, 200 человек со всего мира в течение 15 лет писали фундаментальный труд в 7 томах по тысяча страниц каждый, и все это можно изложить на пяти страницах? А ведь в этом что-то есть. Наше время настолько стремительное, что некогда сидеть у камина и читать фолианты. Надо предложить что-то сжатое до предела. Сжатая до предела история — суть нашего времени.

В 2015 году в Казанском кремле открывали обновленную выставку «История государственности Республики Татарстан». Минниханов стремительно пробежался по ней, по ряду моментов задал интересующие его вопросы. В принципе, увиденным остался доволен. Выходя, попросил: «Ты уж нам объясни все попроще и одинаково, чтобы мы не путались». Сказано — сделано. Мы поменяли парадигму, стали рассуждать кратко, емко, символами, без цитат.

Можно было бы собрать подобные поучительные сюжеты в одну книгу, но этот жанр остался позади. История не повторяется или же она становится фарсом. С другой стороны, не предлагать же к 70-летию мемуары или какую-то серьезную толстую книгу, которую от силы прочитают два-три человека. А потому я решил написать что-то серьезное, но не в виде научного трактата, а как маленькие сюжеты по больным вопросам истории.

Каждый рассказ — это уже целая история. Это то, что накипело у людей на душе. Многие испытали унижение в школе или услышали по телевидению, узнали из СМИ о якобы немыслимых ужасах татаро-монгольского нашествия, тяготах татарской дани. Они требовали ответов на мучившие их вопросы. Многие самостоятельно пытались докопаться до истины. Наконец, это просто моя боль.

«Глаза видят одно, а мысль — тысячу»

Татарская пословица

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции