Ужи на путинской «сковородке»: соскочит ли оборонка Татарстана с иглы военных заказов?

«АНАЛИЗ СДЕЛАН, БУДЕМ ДОКЛАДЫВАТЬ РУСТАМУ МИННИХАНОВУ»

«Сделан полный анализ того, с чем оборонные предприятия Татарстана выходят к 2020 году, когда, как говорит Путин, будет резко сокращено финансирование ОПК, — рассказал „БИЗНЕС Online“ президент ассоциации предприятий и промышленников РТ, бывший гендиректор КВЗ Александр Лаврентьев. — Что у них будет в заначке? Это должна быть готовая, конкурентоспособная продукция, причем конкурентоспособность не должна ограничиваться Татарстаном, Поволжьем и даже Россией, хотя страна со 150-миллионным населением — это тоже огромный рынок... Такой анализ сделан, будем докладывать президенту Рустаму Минниханову».

Словом, все в полном соответствии с указаниями Владимира Путина. В 2016 году он не раз предупреждал оборонщиков о том, что тучные времена гособоронзаказа (ГОЗ) заканчиваются, перевооружение армии завершится к 2020 году, а пик загрузки предприятий ОПК в рамках ГОЗа будет пройден в 2017-м. «Рассчитываю, что оборонные предприятия используют накопленный потенциал для конверсии, диверсификации производства, наладят выпуск конкурентной и, подчеркну, высокотехнологичной продукции гражданского назначения», — говорил он в своем послании. При этом Путин предостерег от выпуска ширпотреба: «Недопустимо выпускать сковороды на высококлассном оборудовании. Работу нужно вести, ориентируясь на потребности передовых, наукоемких отраслей». В итоге перед оборонщиками поставлена цель: доля высокотехнологичной продукции гражданского и двойного назначения к 2020 году должна достичь 17%, к 2025-му — 30%, к 2030-му — 50%.

Для Татарстана, у которого довольно много оборонных предприятий, обмеление денежных рек от военных может оказаться весьма болезненным. Какие из татарстанских предприятий ОПК готовы к «смене вех», а какие — не очень? При помощи отраслевых экспертов и своих источников «БИЗНЕС Online» решил рассмотреть это на примере компаний с преобладающей или паритетной долей спецпродукции (здесь мы имеем в виду не только ГОЗ, но и в целом изделия оборонного и двойного назначения). Поэтому в наш рейтинг не попали такие гранды, как «Элекон» (военка — 10%), «Астейс» и КМПО (которые скорее не возражали бы против увеличения для них доли ГОЗа). С другой стороны, в рейтинге нет, к примеру, ОКБ «Союз». Оно осталась за кадром в силу уникальности своей роли в обеспечении ПВО-ПРО, специфичной настолько, что и заняться такой тематикой больше некому, а потому и непрофильная загрузка этому КБ как бы даже и противопоказана. «Надо понимать, что есть специализированные предприятия, которые гражданскую продукцию никогда выпускать не будут, например, в ядерной отрасли, в боеприпасной и ряде других», — отметил в беседе с «БИЗНЕС Online» главный редактор журнала «Арсенал Отечества», член экспертного совета коллегии военно-промышленной комиссии Российской Федерации Виктор Мураховский.

Особняком стоят казенные предприятия (в РТ это «Точмаш» и Пороховой завод), в уставе которых основной целью деятельности прописано выполнение ГОЗа и только потом — извлечение прибыли. Кстати, во многом поэтому их усилия по конверсии производства заслуживают особого внимания. Словом, при составлении рейтинга учитывались загрузка предприятия спецпродукцией, его среднесрочные перспективы в конкретном сегменте гражданского рынка и готовность руководства компании работать на гражданку.

1. ПОЗИС: СТИРАЛЬНЫЕ МАШИНЫ? ГАЗОВЫЕ ПЛИТЫ?

Сегодня гражданская продукция ПОЗиСа — это бытовые холодильники, медицинская холодильная техника, винные шкафы Фото: Сергей Елагин

На 1-е место логично поставить АО «ПОЗиС» (входит в концерн «Техмаш» госкорпорации «Ростех»). У предприятия — завидное соотношение специальной и гражданской продукции — 50 на 50.

ПОЗиС — основной производитель боеприпасов для малокалиберной артиллерии сухопутных войск, ВМФ и ВКС. Предприятие выпускает выстрелы к подствольным и ручным гранатометам. Завод — единственный производитель пиропатронов для авиационных спасательных систем. Особенность милитари-продукции ПОЗиСа в том, что она будет востребована, по всей видимости, всегда: боеприпасы — расходный материал. Хотя события четырехлетней давности могут заставить усомниться в справедливости этого тезиса: в 2012 году гособоронзаказа для ПОЗиСа не было предусмотрено вообще (а до этого он систематически падал). Сохранить оборонное производство и коллектив удалось только благодаря выпуску холодильной техники.

Сегодня гражданская продукция ПОЗиСа — это бытовые холодильники, медицинская холодильная техника, винные шкафы. В планах на 2017 год — выпуск новых моделей, что, по мнению руководства завода, позволит ему устойчиво занять почти 10% российского рынка крупной бытовой техники. А медтехника (ПОЗиС занимает около 70% российского рынка холодильной медтехники), по оценке руководства завода, будет востребована хоть при коммунистах, хоть при «развитом капитализме». В 2016 году ее производство увеличилось в 1,5 раза (винных шкафов — в 3,5). Также если российский рынок продаж холодильников увеличился на 1,1%, у ПОЗиСа прирост — 4,7%. Главной проблемой, препятствующей дальнейшему росту, гендиректор ПОЗиСа Радик Хасанов называет доступность кредитов и заявляет, что в благоприятной ситуации можно было бы обеспечить рост в 150%, а экспорт нарастить на 40%.

«Сейчас разрабатываем полноценную стратегию развития гражданского направления, — рассказал „БИЗНЕС Online“ заместитель генерального директора Булат Хасанов. — Задача — кратно увеличить его долю. Что это будет за техника, на самом деле не сильно интересует. Задача такая — гражданка. Естественно, в первую очередь будем выжимать все из холодильников, по другим сегментам изучаем рынок. Но уже можно сказать, что это будет полноценное производство крупнобытовой техники (к ней относятся, например, стиральные и посудомоечные машины, газовые плиты). К лету стратегию разработаем, можно будет вести переговоры с банками и инвесторами. Со стороны „Ростеха“ есть полная поддержка. Кстати, в сентябре 2016 года на совещании в Туле с нашей гражданской продукцией ознакомился Владимир Путин. Очень заинтересованно выслушал доклад, каждый образец посмотрел и задавал конкретные вопросы».

Очень интересную, характеризующую состояние умов в ВПК, ремарку по поводу рандеву Путина с Хасановым сделал источник «БИЗНЕС Online» в оборонке: «В планах окружения Владимира Владимировича не было остановки возле экспозиции ПОЗиСа, но Хасанов проявил инициативу, оказался на пути, и президент со свитой задержались там аж на 7 - 8 минут. Что в итоге? Товарищи, которые тот смотр устроили, ведь декларируют долговременные планы конверсии — „мыслят“ десятилетиями. И, по моим данным, Владимир Владимирович, поговорив с Хасановым, сказал им что-то вроде: „Не вешайте мне лапшу на уши! Какие 20 - 30-е годы? Посмотрите, что этот зеленодолец уже выдает. Давайте сокращайте сроки“. И за это Хасанову тут же, за спиной Путина, высказали претензию».

2. ЗАВОД ИМ. ГОРЬКОГО: КОГДА ЗАРАБОТАЕТ РЕКА

Зеленодольский завод им. Горького — одно из немногих отраслевых предприятий, усиленно продвигающих гражданскую тематику Фото: zdship.ru

90% продукции АО «Зеленодольский завод им. Горького» — гособоронзаказ. Это малые ракетные корабли (МРК) проектов 21631 «Буян-М» и 22800 «Каракурт», патрульные корабли проектов 22160 и 22100 «Океан», противодиверсионные катера проекта 21980 «Грачонок».

В новейшей истории завод (входит в холдинг «Ак Барс») — одно из немногих отраслевых предприятий, усиленно продвигающих гражданскую тематику. Были построены: скоростные теплоходы А-45, четыре А-45-1, два А-145; два теплохода А-217-1. Ранее завод выпускал танкеры ряда проектов, но, как рассказал «БИЗНЕС Online» генеральный директор завода Ренат Мистахов, от танкерной тематики решено отказаться. «У завода имени Горького огромные заделы в гражданской области, большая перспектива, — говорит Лаврентьев. — Директор ведет политику как можно большего расширения номенклатуры. К сожалению, мощности не беспредельны, а судостроение — сложнейший процесс, трудоемкое производство».

По общему мнению экспертов, в силу сезонности судоходства пассажирское судостроение не сдвинется с мертвой точки без создания механизма софинансирования покупки судов транспортными компаниями, предоставления льготных кредитов и применения лизинговых схем с гибкими условиями. Необходимо освобождать от налога на имущество и транспортного налога современные пассажирские суда, построенные для эксплуатации на регулярных линиях городского, пригородного и междугороднего сообщения. Как заявлял министр транспорта и дорожного хозяйства РТ Ленар Сафин, Татарстан готов участвовать в субсидировании на паритетных началах и при этом, «безусловно, лоббировать продукцию завода имени Горького», но, чтобы удешевить серию, нужен большой госзаказ.

Уверенность в том, что в обозримом будущем цивильные теплоходы будут востребованы, внушает тот факт, что речной пассажирский транспорт изношен едва ли не на 100%. Как рассказал «БИЗНЕС Online» бывший коммерческий директор Московского судостроительного и судоремонтного завода Борис Новосельцев, если еще промедлить с обновлением флота, можно закрывать пригородные и внутригородские линии. Также завод прорабатывает проект строительства судов на сжиженном природном газе, соглашение о сотрудничестве в его реализации подписано с ООО «Газпром газомоторное топливо». Один из аргументов за: предполагается, что в конце этого десятилетия мировое судостроение ожидает бум заказов на суда с двигателями на СПГ.

Также необходимо отметить, что в этом году завод запускает большой проект обновления титанового производства. Как рассказал «БИЗНЕС Online» генеральный директор предприятия Ренат Мистахов, это «новый уровень литья», который позволит выйти на новых заказчиков.

3. КВЗ: НУЖНА ЛИ РОССИИ ВЕРТОЛЕТНАЯ ЛИНЕЙКА?

КВЗ демонстрирует сверхусилия по продвижению своих вертолетов в гражданскую сферу Фото: Сергей Елагин

Подсчитать соотношение гражданского и военного в продукции ПАО «Казанский вертолетный завод» (КВЗ; входит в холдинг «Вертолеты России») довольно сложно. «Как тут считать? — говорит Лаврентьев. — С пулеметами — военный, убрали их — транспортный. „Ансат“ родился транспортным, а сейчас к нему могут сделать привязку, связанную с военными делами». Куда отнести крайние крупные контракты КВЗ по военно-техническому сотрудничеству (ВТС) с Индией и США? «Сотрудничество с Индией и США (Афганистан) больше военное, чем гражданское, — отметил в беседе с „БИЗНЕС Online“ эксперт по вертолетной тематике, старший научный сотрудник академии им. Жуковского Евгений Матвеев. — В Индии, например, на 400 военно-транспортных Ми-8/17 лишь десяток гражданских Ми-172». Если принять во внимание эту точку зрения и то, что по крайней доступной отчетности (2015 год) выручка КВЗ по ГОЗ составила 3,9 млрд. рублей, по ВТС — 37 млрд., получаем примерно 83,6% военной продукции.

Интересно, но эксперты отмечают, что на фоне сегодняшнего вертолетостроительного кризиса фокус поставок КВЗ может сместиться с экспорта на заказы для российских силовых ведомств. Это вертолеты Ми-8/17 и «Ансат-У». Гендиректор КВЗ Вадим Лигай признает перекос в сторону спецпродукции. «Это и есть потенциал нашего роста — увеличить рынок гражданский и поднять продажи, — говорит он. — Мы хотели бы, чтобы это было 50 на 50. Тогда это будет безопасно для предприятия».

И КВЗ демонстрирует сверхусилия по продвижению своих вертолетов в гражданскую сферу. В 2016 году на внутренний и внешний рынки пошел «Ансат», например, заключен контракт с китайской компанией Wuhan Rand Aviation Technology Service на поставку двух машин, причем с опционом еще на 6. Сообщалось, что «Ростех» намерен массированно продвигать медицинскую версию «Ансата». Эксперты указывают, что в России, по сути, нет линейки нормальных коммерческих вертолетов легкого и сверхлегкого классов. При должной защите рынка это значительное пространство для роста. «По наработанному объему продукции и разработок в стране с КВЗ мало кто может сравниться — огромный потенциал», — уверен Лаврентьев. А вот источник «БИЗНЕС Online» не согласен с такой позицией и, соответственно, 3-м местом КВЗ в рейтинге: «Если ПОЗиС и судостроительный сделали рывок, то у КВЗ его не получилось, хотя, казалось бы, он должен был получиться. Одно дело — декларировать, другое — захватывать рынок».

По словам Матвеева, главные гражданские надежды КВЗ — на «Ансат», Ми-38-2 и Ми-14, «но необязательно они должны быть реализованы». В чем сложности? Стартовое продвижение «Ансата» реально только при помощи государства, через госзакупки. Но по закону в них не может попасть техника, в которой существенную часть составляют импортные комплектующие. А на «Ансате» установлены канадские двигатели. Ми-38 гражданских эксплуатантов пока не интересует — большой по размерам, дорог, не отработан. В прошлом году стало известно, что минобороны станет первым заказчиком вертолета Ми-38. Что касается амфибии Ми-14, предоставим слово Лаврентьеву: «По восстановлению производства Ми-14 вопрос пока не решен. В 1986 - 1988 годах, когда этот вертолет снимали с производства, я ходил по руководителям страны: оставьте, машина нужна будет, работы на шельфе начинаем. Нет, нам ничего не надо. Пришлось производство машины сдвинуть в сторонку. И вдруг в 1989-м пишут бумагу в Политбюро, что надо восстановить производство Ми-14, потому что он нужен для работы на море. А все комплектаторы уже полностью свернули производство, даже в СССР восстановить его не смогли. Сегодня Ми-14 нужен, все вопросы решаемы, надо просто поэтапно этим заниматься». Можно припомнить и еще один крепко подзабытый проект — сверхлегкого вертолета «Актай». Но, как полагает Матвеев, с этой программой точка невозврата, скорее всего, пройдена.

Едва ли не самую важную проблему Лаврентьев видит в организации процесса: «Есть вертикально интегрированная структура (холдинг „Вертолеты России“, в который входит КВЗ, — прим. ред.), потому есть сложности с взаимодействием, с ограничением финансирования и так далее, то есть надо за все просить, а когда мы работали, ничего не надо было просить, я сам принимал решения».

4. «ЭЛЕКТРОПРИБОР»: ЗАДЕЛЫ ДЛЯ СИЛОВЫХ СТРУКТУР — В МИРНОЕ РУСЛО

80% продукции АО «Казанский «Электроприбор» (входит в холдинг «Ак Барс») — специальная: датчики температуры, оборотов, системы сигнализации о пожаре, системы отображения термометрических и тахометрических параметров для авиационных и судовых двигателей, элементы систем наведения для различных комплексов. В 2016 году «Электроприбор» разработал и освоил выпуск обзорных систем для беспилотных летательных аппаратов (БЛА). В 2017-м ожидается существенная прибавка по гособоронзаказу.

«Да, на сегодня у нас 80 процентов — спецпродукция, но это не монопродукт, не одна номенклатура, а порядка 300 позиций в самых разных направлениях: самолето-, вертолето-, двигателестроении, судостроении плюс совсем специальная тематика, — рассказал „БИЗНЕС Online“ генеральный директор завода Павел Шацких. — В этой части у нас риски диверсифицированы. Объем ГОЗ — порядка 30 процентов, то есть все остальное — коммерческие заказы и поставки на экспорт. В этой части риски тоже невысокие... На заводе с 2011 года утверждена программа диверсификации производства, нацеленная именно на то, чтобы увеличить долю чисто гражданской продукции. Все, что было намечено, исполнено, в том числе и очень серьезный контракт по автокомпонентам с КАМАЗом. Также это ряд разработок в медицине, нефтедобыче. В планах — довести к 2018 - 2019 годам долю гражданки до 50 процентов. При этом почти всю нашу продукцию можно отнести к высокотехнологичной. Даже замки, которые мы некоторое время выпускали: чтобы их изготовить, использовалось очень серьезное оборудование, которого у других нет. Медицинский концентратор кислорода вообще патентом защищен. Датчики давления — все цифровые, вместе с немецкими партнерами разработаны. К подвесам для беспилотников основной интерес проявляют силовые структуры (и на контракты мы уже вышли). Прорабатываем возможность применения этой аппаратуры в гражданском направлении, но Россия пока отстает в понимании необходимости применения данных устройств. В частности, в Европе они суперактивно используются в точном земледелии. Наши тоже пытаются приблизиться, но до практического применения пока далеко. В любом случае заделы под нужды силовых структур традиционно потом будут направлены в мирное русло. Всегда и в любом государстве перспективная техника создается изначально в интересах силовых структур, а потом переходит в гражданскую область».

5. ЗЕЛЕНОДОЛЬСКОЕ ПКБ: ГРАЖДАНСКИЕ РЫНКИ НЕ СФОРМИРОВАНЫ

«Гражданских заказов очень мало, даже не смогу в процентах сказать — отдельные мелочи появляются, — рассказал „БИЗНЕС Online“ генеральный директор АО „Зеленодольское проектно-конструкторское бюро“ (ЗПКБ; входит в Объединенную судостроительную компанию) Виталий Волков. — Фактически 100 процентов — оборонка». Это МРК проекта 21631 «Буян-М» и его модификации, а также сторожевые корабли проекта «Гепард 3.9». Другие ведущиеся ЗПКБ темы не афишируются.

Но бюро заявляет себя и серьезным игроком гражданского рынка. По заказу министерства промышленности и торговли РФ в рамках ФЦП «Развитие гражданской морской техники на 2009 - 2016 годы» ЗПКБ выполнило две опытно-конструкторские работы по созданию скоростного высокомореходного судна с аутригерами тримаранного типа. В дальнейшем тримаран может стать прообразом пассажирских теплоходов, научных судов и боевых кораблей. По этой же ФЦП сделана разработка «концептуальных проектов скоростных пассажирских и автомобильно-пассажирских катамаранов морского и „река-море“ класса различной вместимости для Черного, Балтийского, Каспийского, Азовского и Дальневосточных морей» (шифр «Аллигатор»). Также ЗПКБ спроектировало надстройку нового поколения ледоколов (самых больших и мощных в мире) 22220 ЛК-60Я, которые заменят легендарные суда проекта «Арктика». Из проектов, дошедших до «железа», отметим прогулочный теплоход «Пилигрим», его специально для Москвы-реки заказала Столичная судоходная компания. Предполагается серия из 10 судов.

Что касается проблем с продвижением, то они аналогичны описанным в главке о заводе им. Горького. Руководство ЗПКБ не раз заявляло, что бюро готово представить свои предложения по гражданской тематике, но в России нет идеологии речных перевозок. «Мы бы хотели заниматься этой тематикой и всячески пытаемся к ней приблизиться, но гражданские рынки не сформированы по отношению к нам, — констатирует Волков. — Все говорят о том, что водные магистрали свободны, пожалуйста, однако у речников нет денег приобретать новые транспортные средства. Рыбное хозяйство — то же самое. Мы знаем, что рыбаки плачут горючими слезами, но у них нет денег, чтобы оплатить создание нужных им судов, и те преференции, которые им уже были сделаны, очевидно, недостаточны, чтобы этот сегмент развивался. Наша заинтересованность в этом вопросе прямая, но сложностей на сегодня много».

6. «ТОЧМАШ»: ОТ ЛАПШЕРЕЗОК ДО КОМПРЕССОРОВ

Спецпродукция — 88% в изделиях ФКП «Казанский завод точного машиностроения». Главный продукт — взрыватели. Плюс, как рассказал «БИЗНЕС Online» генеральный директор предприятия Артур Хисамеев, заводское конструкторское бюро занимается автоматизацией процессов боеприпасной отрасли — начали со своего завода, а сейчас оно ведет 9 опытно-конструкторских работ по другим предприятиям.

Гражданская продукция представлена в целом мелочевкой — лапшерезками, которые идут в том числе на экспорт в Монголию, и автовентильными изделиями для шинных заводов. Однако сегодня завод взялся за большую тему — осваивает производство винтовых компрессорных установок. «Сегодня все заводы в России имеют централизованную систему обеспечения воздухом, — рассказал „БИЗНЕС Online“ советник генерального директора „Точмаша“, бывший гендиректор „Казанькомпрессормаша“ Ибрагим Хисамеев. — Это компрессорные станции очень большой производительности — до 200 „кубов“ в минуту. От них идет разводка по трубам по цехам. И вот, например, на заводе 25 цехов, а сегодня работает только 5, но станция все равно действует на полную мощность. Неэкономично! А наши маленькие компрессоры — для каждого отдельного цеха. Хотим продвигать их на большие российские предприятия. Все говорят, что им интересно. Все со временем на это перейдут. Подсчитали, что потребность российской промышленности — 400 штук в год. Себестоимость производства — 400 тысяч рублей, продавать будем по 600 тысяч — хорошая рентабельность для завода. На сегодня „Точмаш“ изготовил 6 таких компрессоров».

Дальнейшие гражданские планы завода пока держатся в секрете. «Готовимся освоить еще один интересный вид продукции, — рассказал Хисамеев. — Перспективы есть, мы знаем, куда идти. Уже сегодня если у других взрывательных заводов объем гражданской продукции — 2 процента, у нас — 10 - 12 процентов». По данным «БИЗНЕС Online», перед заводом может быть оставлена задача выпуска изделий для нефтедобывающей отрасли. Это подтвердил источник нашего издания: «По гражданке завод серьезно идет в отрасль нефтедобычи. Это рывок. И его поддерживает президент Татарстана». Лаврентьев подчеркивает усилия руководства «Точмаша»: «В Татарстане вообще директорский корпус сильный, радикально отличающийся от корпуса других регионов, — люди смотрят на перспективу. По Хисамееву сколько раз вопрос стоял о том, чтобы его снять с работы, а завод закрыть. Нам пришлось приложить огромные усилия, чтобы этого молодого парня сохранить — он талантливый, настоящий руководитель, мы это видели. Поэтому завод развивается не только по военной продукции».

7. КАЗАНСКИЕ ОПТИКИ: ГРАЖДАНСКОГО РЫНКА НЕТ И НЕ БУДЕТ?

Эксперты полагают, что в обозримом будущем оптика останется преимущественно оборонной сферой Фото: metshin.ru

Казанские предприятия оптической отрасли в силу сходства их положения на рынке логично представить одним кустом.

По данным на 2015 год, доля специзделий в продукции АО «Казанский оптико-механический завод» (КОМЗ) составила 96%. Необходимо отметить, что за последние 5 лет КОМЗ из классического оптического предприятия превратился в одного из главных российских поставщиков аппаратуры радиоэлектронной борьбы (РЭБ) — «Рычаг», «Ртуть-БМ». Также среди продукции — комплексы «Планшет», «Ратник», перископы для подводных лодок (единственный в России производитель такой аппаратуры). Отметим, что КОМЗ — одно из самых динамично развивающихся предприятий РТ. Так, в 2015 году он увеличил выручку в 3,9 раза до 4,23 млрд. рублей. В годовом отчете было указано: «Рост объема реализации по сравнению с сопоставимым периодом прошлого года почти в 4 раза обусловлен прежде всего увеличением отгрузки продукции специального назначения». Что касается ГОЗа, то его объем до последнего времени постоянно рос: с 960 млн. рублей в 2014 году до 4,8 млрд. в 2016-м. «Сегодня очень много работы по рэбовскими делам, — подчеркивает Лаврентьев, — на какое-то время страна отстала, поэтому сейчас наверстываем». По гражданке завод выпускает бинокли, рефрактометры, монокуляры, зрительные трубы, лупы, прицелы, приборы ночного видения, микроскопы, дальномеры, а также... садовые столы, лавки и скамьи и мангалы.

Ранее сообщалось, что 97% продукции АО «НПО «Государственный институт прикладной оптики» (ГИПО; входит в ростеховский холдинг «Швабе»; предприятие полного цикла: от фундаментальной науки до мелкосерийного производства) предназначалось для военных. Это разработка и выпуск тепловизионных приборов для противотанковых ракетных комплексов «Метис-М1», «Корнет-Э», «Конкурс-М», а также для комплексов ПВО «Панцирь С-1», «Бук-М2Э»; вертолетных обзорно-прицельных систем, лазеров деструктивного действия, средств оптико-электронной разведки, систем индикации и целеуказания самолетных и вертолетных шлемов. В 2015 году стало известно, что ГИПО разрабатывает оптико-электронный модуль для первого российского тяжелого беспилотника. Гражданская продукция представлена оптическими покрытиями, дифракционной и асферической оптикой, инфракрасными объективами.

Вероятно, процент оборонной продукции АО «Швабе — технологическая лаборатория» немногим отличается от коллег из ГИПО. В утвержденной холдингом «Швабе» стратегии значится, что к 2020 году доля гражданской продукции в выручке должна увеличиться до 50,4%. Компания занимает ключевые позиции по следующим направлениям оптического и оптико-электронного приборостроения: изделия для морского флота, оптико-электронные средства, приборы наблюдения, аналитические приборы. В частности, лаборатория — разработчик упомянутых выше комплексов «Планшет» и «Ратник». Также она участвует в создании оптронных перископов для подводных лодок. Гражданская продукция: рефрактометры для лабораторных исследований спиртосодержащих напитков и других пищевых продуктов; портативный спектрорефрактометр для экспресс-оценки моторных топлив; цифровой сахариметр для измерений концентрации сахаров и других оптически активных веществ в растворах; спектрофотометр для идентификации моторных топлив; прибор по оценке процентного содержания клейковины и белка в пшенице.

Эксперты полагают, что в обозримом будущем оптика останется преимущественно оборонной сферой. «Отрасль оптики, оптоэлектроники в России достаточно развита, но развитие гражданского направления сковывают особенности нашей страны, — полагает Мураховский. — На Западе аналогичные концерны имеют огромный гражданский рынок — это продукция для охотников, вообще для тех, кто занимается стрелковым делом. Обширный рынок гражданской оптической продукции всегда связан с охотой, стрелковым оружием, именно на него опирается. В США, некоторых странах Западной Европы, Южной Америке, Австралии нет таких ограничений по владению оружием, как у нас, поэтому там сотни миллионов потенциальных покупателей. Словом, у нас такого обширного рынка нет и вряд ли появится».

8. КГПЗ: ГЛАВНЫЙ РОССИЙСКИЙ ПОРОХОВЩИК

Гражданская продукция не обделена вниманием руководства завода: это пороха для спортивного, охотничьего и служебного оружия, лаки, флексографические краски Фото: «БИЗНЕС Online»

70% продукции ФКП «Казанский государственный пороховой завод» — это специзделия: пороха (порядка 100 наименований), заряды (например, к танковым выстрелам). В России завод удерживает порядка 70% всех объемов выпуска порохов и зарядов.

Гражданская продукция не обделена вниманием руководства завода: это пороха для спортивного, охотничьего и служебного оружия (порядка 20 наименований), лаки, флексографические краски. Но в силу, так скажем, закрытости предприятия и стабильного наращивания производства именно порохов завод занимает только 8-ю строчку рейтинга. «У Порохового эти краски были еще сто лет назад! — указывает источник „БИЗНЕС Online“. — Там все застыло, раньше гражданки было даже больше».

9. ГОСОПОЗНАВАНИЕ: В ПОИСКЕ ТОВАРОВ С УНИКАЛЬНЫМИ ПОТРЕБИТЕЛЬСКИМИ СВОЙСТВАМИ

Несмотря на отдельные условно гражданские успехи казанских радиоэлектронщиков типа разработанных по заданию ФСБ металлодетекторов, это все же оборонные производства Фото: president.tatarstan.ru

Отдельным блоком надо упомянуть и казанский радиоэлектронный куст во главе с АО «НПО «Радиоэлектроника им. Шимко», которое, как было заявлено, станет базой для создания в РТ кластера по разработке и производству средств госопознавания («свой — чужой»). Это АО «Радиоприбор» и ПАО «Казанский электротехнический завод». Несмотря на отдельные условно гражданские успехи типа разработанных по заданию ФСБ металлодетекторов, это все же оборонные производства.

«Если у таких предприятий и есть перспектива, то не слишком большая, — уверен Мураховский. — Что в этой сфере можно предложить для гражданских отраслей? Возможно, они как-то смогут вписаться в систему автоматизации управления наземным гражданским транспортом, где используются технологии распознавания объектов. Если говорить о гражданской авиации, то в транспондерах несколько другие технологии и принципы. И в любом случае этот рынок небольшой. Бытовая электроника? Считаю, для нас это потерянный рынок, разве что могут быть какие-то узкие ниши, и то их еще придумать надо — некие аппараты с уникальными потребительскими свойствами. Мы видели на практике, что попытки наших предприятий влезть на уже занятые рынки проваливаются и в финансовом плане, и в технологическом их достижением не назовешь — выясняется, что российский смартфон почти весь в Китае сделан».

Проблемность усиления гражданского сегмента для казанских радиоэлектронщиков подчеркивает и Лаврентьев: «У „Радиоприбора“ — по горло своей тематики, но есть желание заниматься другими вещами. Посмотрите: Электротехнический завод, „Радиоприбор“ (и „Электроприбор“, кстати) создали собственные КБ, есть свои разработки, много чего делается. Никто их не подгоняет — только жизнь, только сами». Источник «БИЗНЕС Online» высоко оценил конверсионные усилия Электротехнического завода: «Возможно, они не так заметны, как у ПОЗиСа, но важно, что завод целенаправленно работает в этом направлении».

Что касается узких ниш, то можно напомнить о намерении «Элекона» вновь начать производство бытовой аудиотехники — усилителей, колонок и виниловых проигрывателей. Впрочем, это будет «не ширпортреб», а аудиоаппаратура мирового уровня, рассчитанная на штучных покупателей.

10. КАЗАНСКИЕ БЕСПИЛОТЧИКИ: ПОКА ТОЛЬКО АРКТИКА

ЭНИКС взялся за подготовку кадров для беспилотной авиации — построил прекрасный учебный центр, который рано или поздно все равно будет готовить гражданские кадры Фото: prav.tatarstan.ru

Единым сегментом представим и казанских разработчиков, и производителей беспилотных летательных аппаратов (БЛА).

Предположительно, почти вся продукции ЗАО «ЭНИКС» — специзделия. Это комплекс воздушной мишени Е95М, комплексы с беспилотными летательными аппаратами (БЛА) «Элерон-3СВ», «Элерон-10СВ». Судя по данным информационной системы «СПАРК», главные покупатели техники ЭНИКСа — МВД, ФСБ и минобороны. «Потребность в различных классах беспилотников огромная, — заявлял замминистра обороны Юрий Борисов. — За последние три года сделан колоссальный шаг в этом направлении: Российская армия кратно увеличила наличие беспилотных летательных аппаратов. И эта ниша еще долго будет для промышленности привлекательной». По его словам, минобороны готово тратить огромные средства на развитие различных типов БЛА. «Сегодня ни один военный конфликт не проходит без применения беспилотной авиации, — цитирует Борисова сайт минобороны. — Вся информативность, вся разведка сегодня идет с помощью данных средств. В ближайшие 10 - 15 лет это один из основных трендов в области развития систем вооружения».

В силу этого говорить о продвижении эниксовских БЛА на гражданский рынок сложно. «Системы БЛА семейства „Элерон“ применяются главным образом в интересах военных и парамилитарных структур, тем не менее они могут использоваться и в гражданских целях, — отметил в беседе с „БИЗНЕС Online“ ведущий российский эксперт в области беспилотных систем Денис Федутинов. — Подобный опыт у компании уже имеется — с 2008 года ее БЛА применяются Арктическим и антарктическим научно-исследовательским институтом как в северных широтах России в целом, так и на дрейфующих станциях на Северном полюсе».

Добавим, что ЭНИКС предложил и проект по оперативному мониторингу при помощи БЛА народно-хозяйственной деятельности Татарстана. «И обязательно отметьте, что ЭНИКС взялся за подготовку кадров для беспилотной авиации — построил прекрасный учебный центр, который рано или поздно все равно будет готовить гражданские кадры. После него несколько достаточно крупных фирм объявили, что будут делать то же самое. А он уже сделал. Это огромный вклад в конверсию», — добавляет Федутинов.

Предположительно, полностью на оборону работает и АО «НПО «ОКБ им. Симонова». Массовый продукт — комплекс воздушной мишени «Дань». Но главная на сегодня работа бюро — разработка БЛА большой продолжительности полета «Альтаир», предназначенного для разведки, наблюдения, рекогносцировки и обладающего ударными возможностями (тема «Альтиус-М»). Предположительно, ОКБ ведет работу и по теме беспилотника воздушного старта.

Гражданская продукция у симоновцев отсутствует и, скорее всего, появится нескоро. Впрочем, на дальнюю перспективу Федутинов оптимистичен: «Безусловно, гражданская составляющая имеется во многих проектах БЛА. Она присутствует даже в случае с такими БЛА, как американские Predator и Global Hawk, модифицированные варианты которых использовались в том числе для исследований окружающей среды. И у создаваемого ОКБ имени Симонова БЛА „Альтаир“ достаточно широкие потенциальные перспективы в части гражданского применения. В частности, можно предположить возможность его использования в отдаленных, в том числе северных, регионах для мониторинга протяженных энерготранспортных систем, а возможно, и для доставки грузов в труднодоступные районы».

Напомним, на одной из коллегий минпромторга РТ генеральный директор ОКБ Александр Гомзин рассказал, что в рамках соглашения между Татарстаном и ПАО «Газпром» ведется работа по созданию многоуровневой системы воздушного мониторинга газопроводов. «Стандарт „Газпрома“ предусматривает два раза в неделю проводить мониторинг каждого погонного километра газопровода, а это примерно 120 тысяч километров, — рассказывал Гомзин. — Очень большой объем работы. На такой мониторинг в год тратится до 30 миллионов долларов, но зато есть отдача безаварийной эксплуатации. А если включить в эту систему беспилотное средство с хорошими удельными характеристиками, это будет очень эффективное экономическое решение. Стоимость мониторинга погонного километра значительно ниже, чем на пилотируемых воздушных судах». Гендиректор отметил, что в газпромовской программе используются многие решения темы «Альтиус-М». Также ОКБ представило проект по созданию единой информационно-управляющей системы в Арктической зоне России. Но в любом случае такое применение симоновского БЛА — дело не самого обозримого будущего и сегодня воспринимается скорее как прикрытие военной тематики, например, для того, чтобы получить двигатели немецкого производства — своих-то в России нет.

11. «РЕМДИЗЕЛЬ»: ЕСТЬ ОГРОМНЫЙ РЫНОК, НО...

Не видно гражданки среди изделий челнинского АО «Ремдизель». Впрочем, положение этого предприятия особое. Дистанцирующийся сегодня от оборонки КАМАЗ, по сути, «слил» соседу всю свою военную продукцию и разработки. Завод ведет такие темы, как семейство автомобилей повышенной защищенности «Тайфун-К», десантируемый автомобиль для ВДВ, боевая машина морской пехоты, семейство многоцелевых «Торнадо-К»; «малая платформа» (колесные шасси и тягачи грузоподъемностью 18 - 55 т); семейство высокомобильных модульных платформ, в том числе для ракетных войск стратегического назначения. По известным данным, до середины 2016 года «Ремдизель» продолжал сборку итальянских бронеавтомобилей Iveco 65Е19WM («Рысь»).

«Вообще, это разумно — отделение специализированных военных производств от производств гражданского назначения, — рассказал Мураховский. — Хотя бы по той причине, что люди, занимающиеся гражданской продукцией, другое мышление должны иметь: маркетинг, требования потребителя, свободный рынок и так далее. Все-таки у тех, кто делает военную продукцию, совершенно другие приоритеты: зачастую бывает потребность, которая определяется лозунгом „Мы за ценой не постоим!“. Для гражданского рынка это абсолютно неприемлемо. Данный вопрос я обсуждал с высокопоставленным членом военно-промышленной комиссии, предлагал все-таки пойти по пути специализации и разделения производств. Ведь трудно представить, как на одном предприятии делать высокоточные тактические ракеты и тут же — гражданскую продукцию. По технологиям производства, менеджменту, системе финансирования, ориентированности на результат это очень разные производства. Станки могут быть одни и те же, а задачи — перпендикулярны друг другу... Руководство КАМАЗа пошло по данному пути».

«Перспективы есть у любого оборонного предприятия. Важно иное: есть ли люди, которые эти перспективы могут реализовать? — отметил в беседе с „БИЗНЕС Online“ известный ВПК-блогер и автомобильный журналист Александр Привалов. — Причем реализовать не так, как это было в 1985 - 1991 годы, когда вместо ракет стали делать кастрюли, а выпускать профильную продукцию. Для „Ремдизеля“ есть огромный рынок сбыта продукции, востребованной нефтяниками и газовиками, есть и другие потребители, включая экспорт. Но нужно понимать, что „Ремдизель“ нельзя отделять от КАМАЗа, то есть эти два вроде бы независимых юридических лица должны работать вместе и по теме конверсии, как это сегодня имеет место быть по военке. Возможно, как вариант „Ремдизель“ будет брать на КАМАЗе серийные шасси и дорабатывать их по отдельным заказам потребителей. Возможны и иные варианты. На „Ремдизеле“ очень грамотный и энергичный руководитель — Фаиз Хафизов, причем он не из „временщиков“. Это означает, что он, скорее всего, сегодня все возможные варианты просчитывает и уже ведет работу по конверсии».

Отметим, что в отчете «Ремдизеля» за 2015 год указано, что в планах завода — разработка и производство сельхозтехники.

12. КАЗАНСКИЙ АВИАЗАВОД: ГРАЖДАНСКАЯ АВИАЦИЯ — ПРОЙДЕННЫЙ ЭТАП?

Говорить о гражданском авиастроении в Казани вряд ли приходится, хотя эксперты говорят, что для экономической устойчивости заводу необходим массовый «цивильный» заказ Фото: president.tatarstan.ru

Можно с достаточной степенью уверенности предположить, что Казанский авиазавод им. Горбунова — филиал ПАО «Туполев» сейчас работает только на гособоронзаказ. Бомбардировщик-ракетоносец Ту-22М3: ремонт, текущая модернизация, предположительно, в 2016 году началась модернизация до варианта Ту-22М3М. Бомбардировщик-ракетоносец Ту-160: ремонт, текущая модернизация. Хвостовое оперение для Ил-476 (транспортник серийно выпускается в Ульяновске). Ту-214Р: достройка одного самолета. Ту-214ОН: достройка одного самолета. Два Ту-214ПУ-СБУС. Многофункциональный летно-моделирующий комплекс ЛМК-214 (предположительно, летающая лаборатория, прежде всего в военных нуждах).

На днях же появилась и вовсе удивительная информация. Оказывается, во время недавнего визита на КАЗ министра обороны Сергея Шойгу ему доложили, что «предприятие готово к серийному производству стратегических бомбардировщиков Ту-160М2», идет «постройка первого Ту-160М2, завозятся необходимые комплектующие для работы по сборке последующих самолетов». Непонятно, на каких юзеров рассчитана эта бравурная информация. «Руководители всегда хотят выдать желаемое за действительное, иначе по шапке получат, — отреагировал на новость источник „БИЗНЕС Online“ в авиапроме. — Вообще с трудом верю, что эта идея может быть реализована. А то, что сегодня уже готовы к серии, — вообще бред». Что касается начала постройки первого Ту-160М2, то речь, с большой степенью вероятности, идет о достройке задела советских времен.

Крайний гражданский самолет был сдан заводом в 2009 году (второй Ту-214 для «Трансаэро»). Выпускавшиеся после этого вариации Ту-214 (пункты управления, узлы связи) для специального летного отряда «Россия» гражданской продукцией считать вряд ли можно. «Это не гражданские машины, они считаются спецсамолетами», — говорит источник. Примерно тогда же на КАЗе перестали делать товары народного потребления — лодки «Казанка», кресла, стремянки, хозяйственные коляски. «Кстати, при СССР все это пользовалось большим спросом, — усмехнулся источник. — А что вы хотите? При плановой экономике особого изобилия не было, те же кресла, в общем, только по блату можно было купить».

Учитывая то, что КАЗу прочат сначала серию Ту-160М2, а затем — Перспективного авиационного комплекса дальней авиации, говорить о гражданском авиастроении в Казани вряд ли приходится, хотя эксперты говорят, что для экономической устойчивости заводу необходим массовый «цивильный» заказ. Во всяком случае, ни один из перспективных гражданских проектов с КАЗом не связывают. Разве только это будет широкофюзеляжник, который прорабатывают совместно с китайцами.

==table1483==

«НУ НЕ РЫНОЧНИКИ ОНИ!»

Наращивание доли гражданской продукции, как выясняется, во многом и мировоззренческий вопрос.

«Да, многие руководители оборонных предприятий пытаются найти гражданские ниши, но при этом честно говорят: без государственной поддержки данную задачу не решить, — констатирует Мураховский. — Словом, традиционное решение директоров оборонки: дайте денег, тогда любую задачу решим. Так же подходят и к проблеме гражданской продукции: будет госзаказ — не вопрос, хоть 90 процентов гражданки будем выпускать. Ну не рыночники они! Надо это понимать. И потом директора смотрят на реальную ситуацию в экономике. У нас по прошлому году гражданский госзаказ по стране — 21 триллион рублей на продукты и услуги. Из них порядка 20 триллионов было размещено на безальтернативной основе, без всяких конкурсов и конкуренции, вплоть до детских пеленок. Вот руководители заводов смотрят на это и думают: а чего нам конкурировать, может, договоримся с кем-нибудь?.. Надо сказать, что лучше всего себя здесь чувствуют и без опасений смотрят в будущее руководители частных предприятий, у которых ГОЗ составляет не львиную, но существенную долю продукции. Особенно в высокотехнологичной сфере: системы управления, электроника, программное обеспечение. Все это они массово поставляют в Вооруженные силы и одновременно делают подобную гражданскую продукцию. Вот для них сокращение ГОЗ — не проблема, у них уже есть своя ниша на гражданском рынке, они могут ее увеличивать».

«Все решаемо, — уверен Лаврентьев, — другой вопрос — инерционность. В один день гражданскую продукцию не создашь. Но у нас очень ответственные руководители, и большинство из них понимает, с чем им придется столкнуться через четыре-пять лет. Все готовятся. Вопрос: как готовятся? Что им нужно: деньги, преференции? Впрочем, когда я делал „Ансат“ и модернизацию Ми-8, ни у кого ничего не просил, кроме бартера в 1994 - 1997 годах ничего не было. Поэтому уверен: если кто сейчас пытается сказать: „У меня того-то и того-то нет“, — значит, попросту желания нет. Нужна только воля руководителей — и все будет решено».

«Вообще-то в данном случае нет никакого основания расставлять предприятия по местам в рейтинге, как вы делаете, — указал „БИЗНЕС Online“ источник в ОПК. — Я бы ваш рейтинг сократил в два раза, потому что ничего не делается. Посмотрите, конверсионная работа на „Серго“, судостроительном, электротехническом шла еще до приказов Путина. Сегодня говорят: тренд. Так вот у этих предприятий есть тренд по завоеванию гражданского рынка. А у остальных... Руководители, за редким исключением, спят, буквально спят, купаются в самодовольстве! Упомянутые мной заводы берут кредиты, крутятся, попадают в трудное положение, но делают. А остальные не хотят: потому, что для них это морока».

«Курс на конверсию оборонки взят очень правильный, — говорит Привалов. — Подчеркиваю, курс очень правильный взят высшим политическим руководством. Путин недвусмысленно дал всем понять — весьма скоро оборонка перестанет „купаться в деньгах“, как это имеет место сейчас (если размеры финансирования гособоронзаказа сравнить с лихими 90-ми). Тем, кто слов Путина не понял, потом придется несладко. Но есть один важный нюанс: сложилась такая ситуация, когда руководители предприятий работают чаще временщиками. И не только руководители заводов, но и министры, и их замы, и руководители департаментов министерств. Поэтому те чиновники и руководители производств, которые не видят себя на прежних должностях после 2020 года, по своей инициативе заниматься конверсией вряд ли будут — их за это не накажут и не наградят. А вот если процессы конверсии сегодня негативно повлияют на срыв выполнения гособоронзаказа, то накажут обязательно. Правда, есть некоторая прослойка — это руководители предприятий и мажоритарные собственники в одном лице... Но и тут есть нюансы: в России все мажоритарные собственники понимают, что в любой момент могут лишиться собственности (а если собственность выведена в офшоры, то лишатся точно, и процессы уже идут, есть много примеров — хотя бы Брянский автозавод, оборонные активы концерна «Тракторные заводы»). Это означает, что мы опять, по сути, возвращаемся к системе, которая была в СССР, но только частично — руководители государственных активов сейчас распоряжаются вверенными им в управление предприятиями либо как полностью своей собственностью, либо разворовывая то, что можно, перед тем, как нынешние руководители будут заменены на новых таких же (хотя есть приятные исключения, например, на Брянском автозаводе).

Главное, что я этим всем хочу сказать: кого Путин потом, в 2020-х, наградит за успехи в деле конверсии оборонки и с кого спросит за провал конверсии оборонки? Вполне возможно, что это будут совсем не те люди, которые сегодня входят в элиту».