«СЕЙЧАС ПРОДОЛЖАЕТСЯ ТАКАЯ «НЕПРАВИЛЬНАЯ», НЕКЛАССИЧЕСКАЯ ЧЕТВЕРТАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА»

— Максим, готова ли Россия к глобальной войне? Есть ли у нее, на ваш взгляд, противник номер один? В советское время мы точно представляли себе, кого нам следует опасаться. А теперь?

— Давайте начнем с того, что глобальной войны в «горячей форме» в современном мире быть не может — по крайней мере, в том виде, в котором ее рисовали себе наши военные аналитики начиная с 1950 - 1960-х годов. То есть лобовое столкновение армий с применением ядерного оружия невозможно в нынешних условиях. Использование ядерных бомб в Хиросиме и Нагасаки эквивалентом в 18 и 20 килотонн соответственно убедило правящие круги большинства стран мира, что ядерное оружие неприемлемо для применения. Раньше ту же судьбу разделило и химическое оружие, которое так и не было применено во Второй мировой, хотя еще в 1920-е считалось, что целые страны будут затапливаться ипритом с самолетов. Сегодня в США и РФ (как ранее в СССР) негласно считается, что ядерное оружие можно применять лишь в самом крайнем случае, но это самоубийственно для обеих сторон, потому что вторая сторона — русские или американцы — успеет ответить и будет Mutually Assured Destruction — взаимное ядерное уничтожение (практиковалось как доктрина времен холодной войны — прим. ред.).

Для масс в СССР возможную войну в 1970 - 1980-е рисовали как «нападение Гитлера с ядерной бомбой». К такой войне готовиться, конечно, надо, но исключительно для ее предотвращения. Следует поддерживать стратегические силы, позволяющие уничтожить противника в его логове. Кстати, это ведь не только ЯО. В дальнейшем такую же роль может играть космическое оружие.

Глобальная война, однако, уже идет. Только она приняла форму смуто-мятежевойны. На мой взгляд, логичнее говорить о Четвертой мировой войне, потому что Третья уже была.

— Что вы считаете Третьей мировой войной?

— Холодную войну. Она шла около полувека и унесла жизни десятков миллионов человек. Одно из ее страшных последствий — разрушение моей Родины, причем тоже с огромными жертвами. Заметим, что уже эта Холодная война была войной «неправильной», неклассической. Сейчас идет Четвертая мировая мятежевойна. Обычно ее называют гибридной, но это неверно. Не люблю этот чужой нам западный термин. Войны приняли гибридный характер как минимум еще со времен Русско-японской 1904 - 1905 годов. Предпочитаю говорить о стратегии метадействия. То есть неважно, каким способом ты должен разгромить противника, важно добиться своей цели. Для этого могут использовать методы экономические, политические, культурные, информационно-пропагандистские, конспирологические (развязывание революций и гражданских войн внутри страны) и т. д. Отчасти военные, но лишь в ограниченном порядке. И вот сейчас как раз и продолжается такая «неправильная», неклассическая Четвертая мировая война. Мятежевойна. То, что мы называем локальными горячими конфликтами, — всего лишь ее эпизоды.

— Хорошо, оказалась ли РФ готова к такой «неправильной» войне?

— К сожалению, нет. Эта тема не была своевременно отрефлексирована. Украинские события свидетельствуют об этом. Украина сегодня — один из фронтов глобальной мятежевойны, очень чувствительная точка, на которую Запад в определенный момент очень здоров надавил. Но РФ к этому оказалась не готова.

— А как же разговоры про «опережающий маневр» Путина, успевшего обеспечить России возвращение Крыма?

— Это не опережающий маневр, а маневр вынужденного реагирования. Уже на грани запоздания. Владимир Путин не мог не взять Крым. Причем он взял его на худших условиях. Напомню, что Крым — это часть Новороссии, это часть Южного экономического района СССР, куда также входят Одессская, Херсонская и Николаевская области. Собственно, это и есть Причерноморская Новороссия. Взяв Крым без остальных территорий Южного экономического района, Кремль обрек его на вечную экономическую депрессию и блокаду. Кстати говоря, и на жажду — из-за нехватки пресной воды, потому что Каховское водохранилище тоже осталось на территории Украины.

Таким образом, если бы Российская Федерация предпринимала опережающий маневр, она бы начала проект «Новороссия» не в 2014 году и впопыхах, а гораздо раньше. Как минимум с «мюнхенской речи» Путина (произнесена российским президентом на мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности 10 февраля 2007 года — прим. ред.). А для этого нужно было начинать готовить свою пятую колонну, своих активистов и структуры действия, закладывать в план в преддверии схватки материальные ресурсы. Но что сделала РФ? Она накачивала деньгами Киев, вложив в него за два десятилетия около 200 миллиардов долларов (такая цифра была приведена в 2014 году ныне опальным бывшим министром экономики Алексеем Улюкаевым — прим. ред.). США за тот же период вложили в Украину 5 миллиардов долларов и получили гораздо больший эффект. Вот у Запада на Украине оказались и людские структуры, и кадры, и средства. Неудивительно, почему сегодня ветераны войны в Новороссии с горечью констатируют, насколько РФ оказалась не готова к событиям 2014 года. Где же тут опережающий маневр?

«РОССИЯ ДЕЙСТВОВАЛА НЕ НА ОПЕРЕЖЕНИЕ, А КАК АМЕБА РЕАГИРУЕТ НА МЕХАНИЧЕСКОЕ РАЗДРАЖЕНИЕ»

— Что же, мы зря откликнулись на просьбу жителей Крыма включить полуостров в состав РФ?

— Такого я не говорил. Надо было брать Крым со всей Новороссией. Формы такого взятия могли быть разными, вплоть до повторения маневра большевиков с Дальневосточной республикой в 1920-1922 годах. Шанс прошляпили.

И вот в современных реалиях Крым превратился в ловушку — как сыр в мышеловке. Схватили, и что теперь делать? Если рассматривать конфликт на Украине как один из эпизодов глобальной мятежевойны, остается признать, что Россия пока проигрывает. Она не выдерживает сравнения даже с Германией. Вспомните, как в 1938 - 1939 годах Берлин решил проблему с Чехословакией. Если рассматривать Судетскую область как аналог Крыма, то немцы однозначно заявили, что в Судетах живут их соотечественники, и параллельно вовремя поддержали словацких сепаратистов. Словацкую Республику, возникшую при этом и просуществовавшую вплоть до 1945 года, можно считать в какой-то мере аналогом Донбасса. Президентом Словакии стал бывший священник и ректор Теологической семинарии Йозеф Тисо, а сама республика вышла из состава Чехословакии. Можно как угодно относиться к Германии данного периода, но это была настоящая «гибридная» война на опережение. Судеты в руины не превращались, не было десятков тысяч убитых или искалеченных, тамошним немцам не пришлось превращаться в беженцев-выгонцев, их никто упорно не называл чехословаками.

Что касается РФ, то она действовала не на опережение, а в рамках реактивной политики, как называют это в Кремле. А это, знаете, как амеба реагирует на механическое раздражение — чистая сиюминутность...

— Каким вы видите идеальный сценарий в отношении Крыма и Донбасса? Донбасское ополчение идет до Киева, отсекая в зону своего влияния все, за исключением разве что Карпат?

— Был совершенно идеальный сценарий, о котором можно смело говорить. Он мог начаться 22 февраля 2014 года из Харькова, где в это время проходил съезд пророссийских сил. 22 февраля — как раз в эти дни мы отмечаем третью годовщину данной несостоявшейся возможности! Собственно, тогда в Харькове собралась не только вся верхушка юго-востока, но и почти всех официальных структур Украины, включая и силовую (здесь были в то время председатель харьковской госадминистрации Михаил Добкин, мэр Харькова Геннадий Кернес, лидер фракции Партии регионов в Верховной раде Олег Царев и др. — прим. ред.). Ждали только Виктора Януковича — на тот момент легитимного и законно избранного президента. Если бы Янукович прибыл тогда в Харьков, он мог бы сказать: «Как законный президент я объявляю киевскую власть незаконной. Предлагаю организовать референдум по ассоциации Украины с ЕС, а также референдум по федерализации страны». Кроме этого, он мог официально призвать к себе на помощь российские военные части. Но он ничего этого не сделал и не сказал, потому что, видимо, не получил на это добро. (Известно, что просьба Януковича была — он это сам не раз потом рассказывал.) Хотя в таком поступке ничего неестественного я не вижу — вспомним, что просьбу о помощи сирийского президента Башара Асада Москва выполнила, бросила в Сирию войска. Напомню и то, что в 2008 году РФ своей армией кинулась на помощь Южной Осетии, никогда не входившей в состав РФ-РСФСР, равно как и Абхазии.

Если бы такой «харьковский» сценарий развития событий был бы реализован, то как минимум мы бы получили весь юго-восток. То есть вся самая важная, ценная часть бывшей УССР обособлялась и выходила из-под контроля Киева и тех лиц, которые совершили в нем государственный переворот. Вооруженные силы Украины на тот момент и воевать-то не хотели. Они гарантированно раскалывались, местные части уходили под контроль Новороссии, а Крым не выступал бы в роли фактора, мобилизующего Украину на войну.

Но когда в Киеве поняли, что Москва не будет ничего делать, тогда начали давить и расправляться с «русской весной» в Новороссии (на юго-востоке бывшей УССР) вооруженной силой.

Если бы мы не упустили этого момента, то могли бы выиграть и всю Украину — она, вполне возможно, перешла бы на сторону законной власти. Смута свелась бы лишь к отделению так называемого дикого Запада — Прикарпатья, Галичины. За Закарпатье, кстати, можно было еще побороться. Проживающие там русины (или карпатороссы, как их называли век назад) не считают себя украинцами. Но это при наиболее благоприятном сценарии. При наименее благоприятном мы получали, по крайней мере, весь юго-восток, Новороссию. При этом Крым вовсе не обязательно было сразу присоединять к России. Надо было сделать практически все то же самое, что сделал в 2014 году Путин: ввести на полуостров войска, занять базы, нейтрализовать украинские Вооруженные силы, включая флот, но при этом сделать Крым частью федеративной Новороссии. А через несколько лет Новороссию можно было принять в состав РФ. По аналогии с действиями большевиков, которые, чтобы не сталкиваться с Японией, создают Дальневосточную республику, а в 1922 году принимают ДВР в состав РСФСР — по результатам голосования в самой республике.

Содержать Новороссию за счет РФ (как стращают нас некоторые смердяковы) не пришлось бы. Лишенная необходимости содержать депрессивные регионы центра и запада бывшей УССР, не выплачивая дани Киеву, Новороссия стала бы вполне самообеспечивающейся республикой, причем полностью снималась бы блокада с Приднестровья (оно входило в РФ) — и Москва твердой ногой становилась на берегах не только Черного моря, но и Днестра. Ради этого стоило сыграть в вариант «ДВР-2»...

— Есть и другие примеры, кроме ДВР: Тувинская Республика, родина нынешнего министра обороны Сергея Шойгу, вошла в состав СССР только в 1944 году, хотя ее руководство никогда не скрывало, что работает под советским протекторатом.

— Разумеется. И маневр большевиков с ДВР или Тувой вполне можно было повторить и с Новороссией. Но, к сожалению, украинский кризис приобрел для РФ самые невыигрышные и тяжелые формы. Москва сейчас в тупике, она не знает, что делать. Бросить республики Донбасса она не может, но в то же время боится признать их и включить в свой состав. Поэтому из всего многообразия исторических аналогий я бы сравнил украинскую операцию с вторжением русских армий в Восточную Пруссию в августе 1914 года, в частности 1-й армии генерала Павла Ренненкампфа.

— Но Ренненкампф еще оттуда ноги унес, а вот генерал Александр Самсонов застрелился после поражения. Его участью стали «котел», окружение и полный разгром.

— В случае с Донбассом у нас все-таки нет окружения и полного разгрома. Однако цели операции не достигнуты, как и в 1914 году, когда вместо быстрой победоносной войны и взятия Берлина максимум в начале 1915 года Российская империя получила мучительную затяжную военную кампанию. На Украине нет «котла» — там сорваны надежды на быстрое разрешение конфликта. То есть вот вам иллюстрация, когда РФ не только вовремя не отрефлексировала возможные последствия мятежевойны, но и потерпела откровенную неудачу.

«А КРЫМ НАМ НЕ ПОДЛОЖИЛИ, КАК СЫР В МЫШЕЛОВКУ?»

— Была ли в 2014 году Россия готова к конфликту с США, которые многими представителями элиты в Москве до сих воспринимаются как метрополия? И какую роль в той неудаче, о которой вы говорите, могли сыграть сислибы (системные либералы) и пятая колонна внутри самого Кремля?

— Интересный вопрос. Здесь мы, пожалуй, начнем разбирать «клинический случай» Евгения Федорова (депутат Госдумы РФ, координатор Национально-освободительного движения — прим. ред.), который считает российское правительство полностью марионеточным и зависящим от США. Но я считаю такое представление все-таки сильно преувеличенным. Давайте не списывать на «внешний контроль» то, что наворотила сама власть. Почему-то нынешний российский бомонд считает, будто можно совмещать великодержавную и почти царскую политику с экономикой «вашингтонского консенсуса». Перед нами некий милитаристский либерализм, помесь Сталина с Чубайсом. Но это причина катастрофы. К сожалению, наш бомонд так и не понял, что для осуществления молниеносных и успешных боевых операций понадобятся другая политика и экономика — скорее в духе «Нового курса» Рузвельта. Но у нас «стратегический мозг» РФ считает, что, к примеру, монетаристская политика Центробанка вполне адекватна и оправданна. «Стратегический мозг» считает, что для ведения успешных боевых операций и войн не нужны экономическая модернизация и индустриализация и что достаточно той сырьевой экономики, которая имеется. И еще один момент: «стратегический мозг» РФ пребывает в плену идеологии «россиянства», согласно которой Россия появилась не тысячу лет назад, а в 1991 году. Поэтому Донбасс — это, дескать, не Россия, и Одесса — это не Россия. Скажи что-то подобное русскому до 1917 года, он бы в лоб тебе кулаком въехал!

— Это все-таки идеология сислибов, а они не единственные во власти.

— Но так получается, что это господствующая идеология. Поэтому закрадывается сомнение: а Крым нам не подложили, как сыр в мышеловку? Именно Крым, а не всю остальную Новороссию? Дескать, получите Крым, но не меняйте политику Центробанка, не меняйте правительства. Не спровоцировали ли нас на действия, которые при нынешнем положении вещей неизбежно приведут к поражению более слабой (по сравнению с Западом) экономической базы РФ? Это не внешнее управление, как говорит Федоров, это превалирование более развитого над более примитивным. Сильный и умный противник обманул более слабого и глупого, вот и все. В 1990 году и Саддаму Хусейну из США намекнули: мол, бери Кувейт (его можно считать аналогом Крыма), мы не против. Но вышло-то иначе...

— Таким образом, если в 2011 году крестовый поход «офисных хомячков» на Кремль (который тоже можно считать эпизодом мятежевойны, о которой вы говорите) захлебнулся, то противник попытался взять реванш в 2014-м. И не без успеха.

— Да, потому что мы проглотили Крым без остальной Новороссии, без бывшего Южного экономического района СССР — я это подчеркиваю.

— Нам и бывший министр обороны ДНР Игорь Стрелков говорил о том же самом — о том, что в начале украинского конфликта можно было с сотней человек двинуться на Киев и обрасти сторонниками по дороге.

— Полностью согласен с Игорем Ивановичем. Вспомните, что только один отряд (точнее, ядро отряда) Стрелкова численностью в 52 человека, заняв всего один город, вызвал напряжение у всех Вооруженных сил Украины. Представьте, если бы в Харьков аккурат к проведению съезда прибыл не один такой отряд-ядро, а 15. Причем они воткнулись бы не только в Харьков, но и в Запорожье, в Одессу, в Николаев, Херсон. Украинские военные не успевали мобилизоваться, их силы распылялись между множеством очагов восстания. Могу привести свидетельство Павла Губарева, бывшего народного губернатора Донецкой области. Когда ополчение только занимало города, местное начальство готово было сдавать их активистам «русской весны» по сходной цене от 50 до 200 тысяч долларов. В тот момент можно было купить едва ли не всю Украину. Тем более что уже был пример: смотрите, как американцы приобрели иракских генералов в 2003 году. Как рассказывали позднее высокопоставленные чины США, взятки иракским генералам были «так же важны, как и стрельба, а может, и важнее». Таким образом, был свергнут Саддам Хуссейн, впоследствии публично казненный. Чем РФ и ее руководство занимались в этот момент? Сочинской Олимпиадой.

— Да, Путин находился в Сочи, что не уберегло ни его, ни наших спортсменов от града клеветы и обвинений, которые обрушили на них западные корреспонденты.

— И мы выиграли пластмассовые позолоченные медали, но проиграли шанс приобрести Новороссию, который у нас был. Элита Запада (называю ее Великой Глобалией) воспользовалась этой Олимпиадой, чтобы победить нас в совершенно другом состязании. Если вы посмотрите мои публикации, то убедитесь, что Максим Калашников изначально был против этой зимней Олимпиады, потому что деньги нужно было тратить не на Олимпийский парк, а на индустриализацию, на развитие промышленности.

«НИКОГДА ЕЩЕ В ИСТОРИИ РОССИИ ТРЕТЬ НАСЕЛЕНИЯ НЕ СОСТАВЛЯЛИ ЛЮДИ СТАРШЕ 60 ЛЕТ»

— Подводя итог всего того, о чем мы говорили в связи с Украиной, хочется спросить: так есть у России полноценная военная доктрина или нет? Хотя бы на бумаге...

— Крайний вариант официальной военной доктрины РФ был принят 5 февраля 2010 года (в декабре 2014 доктрину слегка отредактировали). Сей документ содержит максимум того, что на эту тему можно написать, не нарушая правил российско-бюрократической политкорректности. Там очень много правильных вещей и, в принципе, между строк возможно прочесть и о тех угрозах, которые нас ждут. Там нет четкого указания вероятных противников, но, если уметь вчитываться между строк, то все-таки их можно распознать. Но не надо страдать неким «доктринобесием» и верить в волшебные документы, раз и навсегда снимающие все вопросы.

Гораздо важнее создавать такой механизм, который позволяет самому организму страны предвидеть угрозы, распознавать их и очень быстро на них реагировать. Речь идет о создании умного государства, оснащенного уже не просто вооруженными, а военно-научными силами. Я еще в детстве читал в романе Герберта Уэллса «Освобожденный мир» (1913 год) о военно-научных силах. Но, к сожалению, если экономика страны сырьевая, то умное государство и военно-научные силы создать невозможно. Если в обществе правят бюрократы и добытчики сырья, а не инженеры и конструкторы, не технократы в исконном значении этого слова (то есть руководители высокотехнологичных корпораций, инженеры и ученые), то умного государства не получается. Невозможно совместить отсталую сырьевую экономику с передовым технологическим государственным укладом. Вернее, его можно имитировать с помощью пропаганды, но настоящего матерого врага никакой, самой эффективной пропагандой не проведешь. И стратегия сырьевой страны выйдет неповоротливой, глупой.

— А была ли Россия вообще когда-либо готова к войне? Начиная с капитуляции Киевской Руси перед нашествием Батыя и завершая наполеоновским вторжением, Первой мировой и Великой Отечественной мы всегда отступали едва ли не на четверть своей территории, но потом брали себя в руки и побеждали...

— Это вопрос ниже пояса, и он вполне законный. Мы многократно страдали из-за допущенных ошибок, но каждый раз цена ошибки возрастала. Помните фильм «Никогда не говори «никогда»? С каждым проигрышем на тренажере удар током становился все сильнее. Нашествие Наполеона при всей его трагичности было все-таки полегче Первой мировой, которая, в свою очередь, проигрывает на фоне апокалиптики Второй мировой. Русским надо либо совершить какую-то эволюцию, то есть стать более умными и защищенными, либо последует «удар током», после которого наш народ уже не поднимется. Я хочу напомнить, что, в отличие от александровских времен начала XIX века и от советской истории середины ХХ века, рождаемость у нынешних русских, которые называют себя россиянами, ниже плинтуса.

— Власть нам твердит, что демографический кризис преодолен.

— Власть может объявлять что угодно. Хоть отмену второго закона Ньютона. Но по-настоящему демокризис будет преодолен, если в каждой русской семье будет по три ребенка. В каждой! Никогда еще в истории России треть населения не составляли люди старше 60 лет, поэтому цена ошибки возрастает. Мой гражданский долг, долг русского патриота и националиста, говорить об этом. Что касается шапкозакидательских настроений (а мы всегда к войне не готовы, но зато потом с тормоза снимаемся!), то они никогда еще ни к чему хорошему не приводили. Напомню, что такие настроения господствовали в России накануне Крымской войны, потом накануне Русско-японской и Первой мировой. Известно, чем закончились эти военные кампании. Сегодня риск многократно возрастает, потому что современная война стала метавойной, тотальной и всеобщей. Скажем так, всепространственной и всесферной.

«МУССОЛИНИ МОГ НАПРАВО И НАЛЕВО ХВАСТАТЬСЯ: «О, МЫ РАЗГРОМИЛИ ЭФИОПИЮ!» МЫ ЖЕ НЕ МОЖЕМ И ЭТОГО»

— Что вы думаете о сирийском конфликте, в котором открыто участвует Россия?

— В Сирию ушли, чтобы все забыли о Донбассе. В общем-то, эта война для РФ бессмысленная. Если посмотреть на карту, территории Ирана и Турции наглухо отсекают сирийский филиал запрещенной ДАИШ (арабское название запрещенной в РФ группировки «ИГИЛ» — прим. ред.) от территорий бывшего СССР. Видимо, в Москве сочли это удачным ходом, «косвенной войной».Таким образом Кремль осваивает стратегию непрямых действий и стремится заработать очки перед Западом. Но, по-моему, получилась лишь «топка» для сжигания ресурсов страны. Конфуз вышел. Новороссия же для нас стократ важнее Ближнего Востока...

— Говорят, что это обеспечит нам «большую сделку» с Дональдом Трампом, готовность к которой накануне подтвердил Белый дом.

— Да, и не только с Трампом, но и с Западом как таковым. Сделка уже не получилась.

Но вы посмотрите, как эта война ведется! Если американцы применяют против бородатых «иррегуляров» фронтовые вертолеты и ударные вооруженные беспилотники (то есть дешевое вооружение), русские вынуждены воевать оружием, созданным для борьбы с высокоразвитыми индустриальными армиями. Я подразумеваю боевые самолеты-бомбардировщики Су-24 и Су-34, дорогие крылатые ракеты «Калибр» и пр. Да, зато теперь мы знаем, что дальность этих ракет — как минимум 2200 километров. Но для того, чтобы нанести удар по какой-нибудь глинобитной цели, организуется целая спецоперация с участием кораблей Каспийской флотилии. Причем весь мир военных специалистов над этим смеется! Вы же сражаетесь с противником, у которого нет ни ПВО, ни ВВС, ни флота, ни средств радиоэлектронной борьбы. С равным успехом Италия в 1935 - 1936 годах применяла против босоногих эфиопов с кремневыми ружьями бомбардировки с воздуха, бронетанковое и химическое оружие, кстати, выливая иприт с самолетов, которые абиссинцы не могли сбить. После этого Муссолини мог направо и налево хвастаться: «О, мы разгромили Эфиопию! Наша армия всех в мире сильнее!» Но он мог бы сказать хотя бы это. Мы же сегодня этого сказать не можем. Несмотря на то, сколько выброшено нами высокотехнологичного, высокоточного оружия, настоящего перелома в сирийской войне не произошло.

— Получается, не стоит верить победным сводкам, поступающим из Сирии с завидной регулярностью?

— Разве Ракка взята? Разве нефтепромыслы, которые есть у ДАИШ, захвачены или уничтожены? Взятие Алеппо, широко разрекламированное в прессе, — это, на мой взгляд, аналог Брусиловского прорыва, каковой так и не вывел войну из позиционного тупика. И при этом, повторяю, сколько очень дорого оружия было затрачено!

— По-русски это называется так: из пушки по воробьям. Но говорят, что мы тем самым демонстрируем миру возможности нашего нового оружия.

— Мы демонстрируем не миру, а мировому обывателю. То же самое делал Муссолини в Эфиопии. Разгром племенных ополчений, у которых не было толком ни пулеметов, ни другого современного оружия, вряд ли принес славу «потомкам римлян», потому что это разгром противника, который не может как следует вам ответить. Ему нечем сбивать ваши самолеты и крылатые ракеты, у него нет зенитно-ракетных комплексов среднего и дальнего действия, нет оперативно-тактических ракет, чтобы ударить по аэродромам, и нет возможности создать электромагнитные помехи. Однако столкновение с противником, у которого все это есть, может закончиться печально. Единственное столкновение с Турцией — и сбит наш самолет. Почему-то при бомбежках в сложном приграничном районе Сирии в воздухе не оказалось ни нашего истребительного прикрытия, ни самолета ДЛРО, способного предупредить экипаж Су-24М о выходе турецких самолетов в атаку! И рекламой этой вряд ли является, потому что закупками оружия ведают все-таки специалисты, а не обыватели. И если и проверять наше оружие, то уж лучше в операции по принуждению к миру сил АТО, осаждающих Донбасс. Толка от этого намного больше, как и рекламы.

— Однако, если говорить о резонах войны в Сирии: разве нам не надо было заботиться о сохранении последней оставшейся за рубежом военно-морской базы в Тартусе (на профессиональном языке — 720-го пункта материально-технического обеспечения)? А теперь мы прирастаем там и авиационной базой.

— В этом случае мне всегда хотелось спросить: а вы никогда внимательно не рассматривали, где находится эта пресловутая база в Тартусе? А находится она в районе, который нам не нужен. Я еще понимаю, если бы наша база располагалась в Адриатике, еще лучше — на Кипре. Ладно, на Сицилию и Мальту не буду кивать. Что касается базы в Тартусе, то она имела бы значение, если у российских вооруженных сил была бы цель взять Босфор и Дарданеллы.

— Когда-то кадет Милюков мечтал об этом, а адмирал Колчак был последним, кто мог бы это сделать.

— Напомню, что Российская империя вынашивала такие планы, когда у нее в руках были Одесса, Херсон и Николаев, когда она контролировала все северное побережье Черного моря. Что нам без всего этого база в Тартусе? Зато вероятный противник может организовать базу для кораблей — носителей крылатых ракет (а в перспективе и сверхзвуковых крылатых ракет) в районе Одессы или Очакова. Вы понимаете, что крылатая ракета с рейда Одессы или Очакова летит до Москвы столько же, сколько из Крыма? Кстати, из Одессы до Севастополя по морю, кажется, 284 километра. Поэтому аргументы, напирающие на то, что в Тартусе находится наша единственная база, кажутся мне неубедительными. Зачем нам эта база, если мы не контролируем северное Причерноморье? Не важнее ли было объединить наш народ, поддержав население Донбасса (которое я считаю русским населением) и разблокировав Приднестровье, где проживают 180 тысяч граждан РФ?

Еще один аспект. Давайте вспомним, где разворачиваются основные силы наших противников — тех, у кого есть флот. Районы действия кораблей — носителей управляемого ракетного оружия (УРО), районы действия подводных лодок с крылатыми и баллистическими ракетами — это Северная Атлантика, бассейн Северного Ледовитого океана и Тихий океан. Разве база в Тартусе обеспечивает нам противолодочную оборону от кораблей УРО и от авианосных ударных групп, которые могут участвовать в войне против нас? В Средиземном море, где расположена база, возможны лишь третьестепенные действия. Тем более если НАТО начнет войну, сюда добавится еще один район: Черное море. Если не авианосцы, то натовские корабли с крылатыми ракетами вполне могут встать на рейде Одессы. Эсминец типа «Элмо Заволт» несет на борту 160 крылатых ракет. База в Тартусе как-то помешает его проходу? Понимаю, зачем нам базы во вьетнамской Камрани и на Кубе — это выход в Мировой океан. А Тартус — мышеловка. Да и сам бассейн Средиземного моря запечатан — у Гибралтара, у Суэца и в Босфоре-Дарданеллах.

— Таким образом, вы опять подводите к тому, что вместо Сирии нам нужно было сосредоточиться на разрешении кризиса на Украине.

— Конечно. Это было бы гораздо более ценное, полезное, рентабельное приобретение. А через Приднестровье мы могли бы воздействовать на Балканы. Там вполне уместна наша военно-воздушная база. Что касается базы в Тартусе, в районе, где доминирует натовский флот, ее уничтожение в случае конфликта — дело нескольких часов... Одного удара крылатыми ракетами.

— Вы считаете, что в Сирии мы так и не добьемся успеха и все жертвы будут напрасны?

— В настоящее время Россия ведет сразу две локальные войны, хотя ни один разумный полководец не воюет на два фронта. Как воевали Суворов или Наполеон? Они сначала громили одного противника, а потом разворачивались на другого. Именно громили, а не бросали его подраненным, чтобы заняться следующим. Иначе два неразгромленных противника могут броситься на тебя разом.

Что касается войны на два фронта, то это проявление стратегических «талантов» нынешнего бомонда, при том что эти военные конфликты вторичны, а первично противостояние с реальным противником.

«АРМИЯ СНОВА МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ БЕЗ ФИНАНСИРОВАНИЯ. ПИРОГА НА ВСЕХ МОЖЕТ НЕ ХВАТИТЬ»

— Кто этот реальный противник? В военной доктрине РФ он четко не указан.

— Иными словами, можно ли назвать этим противником Соединенные Штаты? К сожалению, это не совсем точное название, чего, похоже, не понимает «стратегический мозг» РФ. Им не понять, что имеем дело не с отдельно взятой государственностью, а с Великой Глобалией. США — ее физический носитель, ее штаб-квартира. Трамп попытался выселить Глобалию из ее квартиры, но не исключено, что выселят как раз Трампа.

Как воевать с Великой Глобалией? Только одним способом: нужно создать мир, где она погибнет. Потому что победить Великую Глобалию нельзя силой одного только оружия. Оружие необходимо, чтобы ее сдерживать, чтобы она не напала на нас, как, к примеру, на Ирак, и чтобы ее руководители знали: если Великая Глобалия нападет на Россию, ядерные ракеты ударят по ее самым чувствительным местам. Но по-настоящему победить ее можно, только развиваясь изнутри и создавая современное умное государство. Надо поменять Эльвиру Набиуллину, призвать в правительство и к руководству экономикой сторонников нового курса, индустриализаторов и т. д. Ключ к победе — в развитии самой РФ. Почему мне симпатичен Трамп — потому что он говорит то же самое. Не надо никому навязываться, давайте сами разовьем Америку до такого уровня, что все за нами последуют, призывает он. Воевать с Великой Глобалией следует в другом пространстве — внешне невоенном. Но как эту мысль донести до голов нашего бомонда?

Есть страшное объяснение, почему это невозможно, почему такая простая мысль до них не доходит. Потому что наш «российский» бомонд (слово «российский» сознательно беру в кавычки) сродни средневековым феодалам. Для них развитие передовой, наукоемкой, инновационной промышленности — это смерть. Требовать от них развития промышленности «шестого технокуклада», как любит говорить Сергей Глазьев, или «индустрии 4.0», как говорят на Западе, — все равно что требовать от средневековых феодалов прокладывать железные дороги, строить заводы и фабрики. Феодалы не будут сами себе создавать условия, при которых феодализм погибнет. Они не будут уничтожать самих себя.

— Таким образом, главное сражение идет внутри страны, от его исхода зависит успех России вовне.

— Совершенно верно. Тогда у нас будут военно-научные силы, которые смогут издалека предвидеть ситуацию и действовать на опережение. Но если эти страшные социально-классовые ограничения, о которых я говорю, так и будут работать, то, боюсь, Четвертой мировой войны нам не выиграть. Сейчас вся жизнь РФ измеряется запасом прочности ее экономики.

— По всем расчетам администрации Обамы, она уже давно «разорвана в клочья».

— Не забывайте: это все-таки война, противник в пропагандистском угаре может выдавать желаемое за действительное. Но страна действительно балансирует на грани социально-экономического краха, в том числе регионального кризиса. И создание Росгвардии, и «пакет законов Яровой», и закон о наказании за «хулу на Его Величество» (проект закона о защите чести президента РФ — прим. ред.) — это все свидетельство острого кризиса в экономике и страха истеблишмента. Причем не страха перед народом, который считается очень управляемым, они боятся раскола в самой элите.

— Раскол элиты — это давно реальность, как уверяют околокремлевские политологи.

— Я имею в виду переход этого раскола в фазу взаимного уничтожения. Если допустить, что бомонд США все-таки снимет ограничения на нефтедобычу, если начнется торговая война с Китаем, это может стать очень серьезным ударом по РФ. В конце концов, может наступить момент, когда бомонду не будет хватать средств на то, чтобы прокормить хотя бы чиновников и охранников, полицию и армию. Это очень опасный момент.

— Уже было время, когда Кремль не мог прокормить свою армию.

— Было. И я напомню, что в 1998 - 1999 годах снабжение некоторых военных частей на местах было выстроено настолько худо, что наверх шли сообщения: в случае чего верность этих частей федеральному центру не гарантирована. Эти части скорее контролировались местными властями.

С тех пор минули 14 так называемых тучных лет, мы вроде бы накопили жирок. Но при этом объем государственного долга регионов почему-то превышает 2 триллиона рублей. Мы практически снова пришли к повторению ситуации 1990-х годов. Пока еще не полному, но тем не менее...

— Между тем армия пока чувствует себя неплохо: денежное довольствие повышено до уровня, при котором офицеров можно, пусть с натяжкой, считать средним классом; есть финансовые вливания в инфраструктуру, социальное жилье и т. п.

— Конечно, по сравнению с девяностыми это земля и небо. Были предприняты шаги, чтобы предотвратить окончательный развал армии. Но вы сами произнесли ключевое слово — «пока». Понимаете, если цены на нефть упадут ниже 40 долларов за баррель, РФ начнет проедать свои запасы. У нас так и не оказалось иных средств зарабатывания, кроме нефти и газа. Если мы посмотрим, сколько мы имеем доходов на оружии, IT-технологиях и продовольствии, то это не более 15 - 20 процентов от доходов нефтегазового сектора. Пока есть запасы, армию еще можно финансировать. Но посмотрите на федеральный проект трехлетнего бюджета, сверстанный исходя из 40 долларов за баррель. А если начнется все то, о чем я говорил выше, — торговая война с Китаем и прочее? Тогда и коридор в 30 - 40 долларов может показаться довольно благополучным.

Разве уже сейчас экономику и граждан не насилуют все новыми и новыми поборами, налогами? Даже при нынешних ценах на нефть (более 50 долларов за баррель) средств остро не хватает. Идет сокращение ассигнований на оборону в процентах от ВВП. Расходы на военные нужды РФ, увеличившись с 2,7 процента от ВВП в 2011 году до 4,7 процента в 2016-м, в 2017-м упадут до 3,3 процента, а в 2019 году — до 2,8 процента. Так что Запад, конечно, в клочья нам экономику не порвал, но он подбил ее и принудил Москву сокращать военный бюджет. (Кстати, одновременно в РФ падают расходы на науку, на поддержку реального сектора экономики, да и на здравоохранение тоже.) Но представьте себе, что будет, если Америка начнет вовсю добывать собственные углеводороды, а ее торговая война приведет Китай к экономическому спаду, а значит, и к падению спроса на сырье из РФ...

— И армия снова окажется без финансирования?

— Да, поэтапно. Сначала откажутся от закупок вооружения, потом обрубят жилищное строительство, потом сократят денежное довольствие. Сделайте поправку и на определенные казнокрадческие аппетиты самой элиты. Пирога на всех может не хватить. А наш враг на это и рассчитывает. Он преследует РФ как профессиональный охотник: он ее подранил, подсек яремную вену и теперь держится на расстоянии. Он буквально идет по следу подраненной им России. Кричи не кричи — ты все равно упадешь!

— Вот на этом как-то не хочется заканчивать интервью.

— Я обязан об этом говорить. Пока еще у нас есть время и пока есть кого предупредить, эту тему надо поднимать. Если мне отведена роль Кассандры — ну что ж, я ее приму. Я лично буду сражаться за свою Родину до конца. Победа наша кроется в новой индустриализации страны, все прочее — от лукавого...