. 50 первых дней президентства Дональда Трампа прошли — как один — в бешеном, сумасшедшем темпе, через край были эмоционально насыщены подчас драматическим содержанием
 Фото: ©Александр Имедашвили, РИА «Новости»

В БЕШЕНОМ, СУМАСШЕДШЕМ ТЕМПЕ

Шон Спайсер, блистательный пресс-секретарь Белого дома, попытался направить брифинг 10 марта в конструктивное русло. Тем более что и повод для этого был очевидный: 50 первых дней президентства Дональда Трампа, прошедших — как один — в бешеном, сумасшедшем темпе, через край эмоционально насыщенных подчас драматическим содержанием. Журналистам был предоставлен своеобразный отчет, составленный по принципу «сказано — сделано»: 9 разделов отчета полностью совпадают с основными положениями предвыборной платформы Трампа. Стоит выделить два определения Спайсера, наиболее удачно выражающих существо проделанной стахановской работы, концентрат ее результатов.

Это, во-первых, несомненный «экономический оптимизм», который разделяет все большее число экономически активных американцев, и, во-вторых, «наступательная законотворческая повестка» администрации, нацеленная на законодательное обеспечение всеобъемлющей налоговой реформы, «стабилизацию рынков социального страхования» и устрожение «иммиграционных» законов и правил. Своим вступительным словом Спайсер как бы призвал журналистов к конструктивному критическому обсуждению итогов «пятидесятидневки», но получил в ответ нечто совершенно иное.

Журналисты так называемых «мэйнстримовских СМИ» принялись в порядке живой очереди задавать вопросы на тему «Турецкий след Майкла Флинна». Оказывается, перед своим назначением на должность советника по национальной безопасности Флинн утаил от своего работодателя, т. е. президента США, факт выполнения «подряда» по лоббированию интересов правительства Турции в США. Трамп в данном случае «виноват» в том, что не знал об этой стороне жизни «проверенного-перепроверенного» контрразведчика, положившись на заслуживавшие доверия рекомендации (последнее обстоятельство, кстати, усиливает подозрения в том, что Флинн «неспроста» появился в избирательном штабе Трампа). Вдаваться в детали этих вопросов не имеет смысла, потому что они в своей массе бессмысленны сами по себе. Например, такой:

Вопрос: Указал ли Флинн в анкете для оформления секретного допуска тот факт, что он является действующим иностранным агентом?

Спайсер: Я не знаю ответа на этот вопрос. Вам бы лучше поговорить об этом с самим Флинном.

Если ответ Спайсера содержал хотя бы намек на то, что он знаком с анкетой Флинна, которая сама по себе является секретным документом, его дальнейшая карьера и, главное, репутация пресс-службы Белого дома усилиями «акробатов пера» оказались бы в медийном пространстве под большим вопросом. Нет, не случайно, выступая 23 февраля на традиционной сессии CPAC (Conservative Political Action Conference), Cтив Бэннон, главный стратег Белого дома, заявил: «Если вы думаете, что они (оппозиция и СМИ — прим. авт.) вернут вам вашу страну без борьбы, вы, к сожалению, ошибаетесь... Каждый день — это борьба!»

«ЭТОТ АВИАНОСЕЦ — ПАМЯТНИК АМЕРИКАНСКОЙ МОЩИ»

Если на «внутреннем» фронте под флагом борьбы за возвращение былого американского величия идет широкое «фактическое» наступление, то на полях внешнеполитических наблюдается вялое позиционное противостояние. При этом окопавшиеся противники Трампа бросают в бой не столько разумную критику его национальной программы «Сначала Америка», сколько наспех слепленные комки из отходов прежних международных баталий: Выборы – Хакеры – Россия – Кисляк – Флинн – Кисляк – Сесшнз – Россия – Трамп – Флинн – Турция — вот и весь, в общем-то, нехитрый арсенал. Но он работает: препятствует, уводит в сторону, треплет нервы, истощает силы и энергию. Так пассив Трампа на внешнем поприще становится активом оппозиции на поприще внутреннем.

Хорошо понимая это, Трамп начинает подготовку к реализации своего внешнеполитического сценария. Начинает не спеша, как бы нехотя, вынужденно, и на то есть причины, важнейшая из которых — недоукомплектованность государственного департамента сотрудниками высшего ранга, заместителями государственного секретаря. «Рекс Тиллерсон начинает с мучительно медленного старта» — так озаглавила свою статью на эту тему «Вашингтон Таймс».

«Последние два месяца, — пишет газета, — государственный департамент Тиллерсона был не более чем передаточным колесом. У него не было (и пока нет — прим. авт.) первого заместителя и других помощников высокого ранга. Его представитель не мог сориентировать [прессу] по ключевым вопросам, потому что еще не приняты никакие принципиальные решения». Нет решений — нет людей: видимо, этим объясняется затянувшийся процесс подбора кадров в госдепартаменте. Но действовать надо, пора! И Трамп обращается к основополагающим принципам американской внешней политики.

Первое серьезное заявление президента — его де-факто меморандум — было сделано на борту сверхсовременного авианосца «Джеральд Форд» 2 марта: «Этот авианосец — памятник американской мощи, способной предоставить силу, необходимую для обеспечения мира». И тут же Трамп пообещал подогнать флоту еще 12 ультрасовременных «авианосцев-памятников», подтвердив тем самым незыблемость военно-политического курса США, получившего в свое время меткое название «Дипломатия канонерок», плавно перешедшее затем в «Дипломатию авианосцев».

Вторым знаковым событием «нового» внешнеполитического курса стало начало размещения в Южной Корее новой системы противоракетной обороны THAAD (Terminal High Altitude Area Defense). Мероприятие было проведено 3 марта с прицелом не только на сдерживание северокорейской ракетно-ядерной программы. Многие рассматривают систему THAAD с ее пугающе мощным радаром как начало долгосрочной «игры» с главным стратегическим оппонентом США — Китаем.

ПРЕЗИДЕНТ ДЕРЖИТ СВОИ КАРТЫ ЗАКРЫТЫМИ

Но где Китай, там и Россия. И об этом решился напомнить Трампу не кто иной, как Збигнев Бжезинский, очевидно, встревоженный ориентацией Трампа на двусторонние «сделки» как на основной инструмент новейшей американской дипломатии. 20 февраля он изложил свое напоминание в виде статьи, опубликованной в The New York Times: «Почему миру нужна Доктрина Трампа».

На фоне дезорганизации мирового порядка, ведущего к хаосу в отношениях «главных сил», Збигнев Казимирович выражает озабоченность тем, что «президент Трамп до сих пор не предъявил каких-либо значительных суждений о глобальном миросостоянии», и переходит к изложению основ американской стратегии последней трети XX века: «...Мы можем не соглашаться с президентом Трампом по текущим, сиюминутным вопросам, но наш долг — убедить его в необходимости признания того, что идеальное долгосрочное решение невозможно без совместной работы трех господствующих сил — США, Китая и России — по поддержанию глобальной стабильности». И далее — о самом главном: «Многое будет определяться тем пределом, до которого может развиваться успешный диалог Америки и Китая. Это могло бы способствовать более серьезному, стратегическому американо-китайскому взаимопониманию. Это, в свою очередь, может сформировать основу для более продолжительного [по времени] понимания между всеми тремя главными силами при условии, что Россия сможет осознать, что ее „отсутствие“ в контексте китайско-американских договоренностей поставит под угрозу ее интересы».

Статья Бжезинского заслуживает быть прочитанной полностью. Но и сказанного достаточно, чтобы понять, что именно такая стратегия и лежит в основе внешне хаотичных, но внутренне глубоко продуманных действий команды Трампа на мировой «площадке». Разговор «сначала с Тайванем», тесные, подтверждающие союзнические обязательства контакты с Японией на всех уровнях, выход из Транстихоокеанского партнерства, размещение THAAD, предстоящий 15 - 19 марта действительно «рабочий» визит Тиллерсона в Японию, Южную Корею и Китай и, наконец, почти состоявшееся назначение искушенного знатока Китая Джона Хантсмана на должность посла в Российской Федерации... Все это ставит вопрос о необходимости скорейшего вовлечения России в процесс формирования нового мирового порядка.

«Ставки для всех трех главных сил высоки, так же, впрочем, как и ожидаемые выгоды, — пишет Бжезинский, — и они хорошо это знают». «Наш президент, — вторит ему Спайсер, — не из тех парней, которые готовы рассказать о том, что они собираются делать. Он держит свои карты закрытыми, чтобы максимизировать свою переговорную стратегию».

Вот вам и вся доктрина, господин Бжезинский.

По материалам американской печати