Олег Тиньков и Дмитрий Тулин Олег Тиньков и Дмитрий Тулин Фото: ©Валерий Мельников, РИА «Новости»

ИНВЕСТИЦИОННОЕ ЗОЛОТО И СБЕРЕГАТЕЛЬНЫЕ СЕРТИФИКАТЫ

Накануне в московском «Президент-Отеле» на конференции ассоциации региональных банков «Россия» обсуждали, что же ждет сферу в 2017 году. «У нас пока полная каша в голове и непонимание, как двигаться дальше самым активным участникам рыночной экономики банковской системы», — пожимал плечами исполнительный вице-президент РСПП Александр Мурычев, открывая конференцию. Думается, тот же вопрос терзал всех представителей региональных и частных банков, которые сидели в этот момент в Красном зале, а их собралось несколько десятков.

Первым решился посмотреть в глаза банкирам и сообщить о готовящихся новациях замминистра финансов РФ Алексей Моисеев. Первым делом он рассказал о том, что скоро будет создан фонд санации банков, но раскрывать подробностей не стал, предполагая, что на теме сосредоточится первый зампредседателя ЦБ Дмитрий Тулин, который, кстати, делать этого тоже не стал. Журналистам Моисеев лишь пояснил, что после создания такого фонда агентство по страхованию вкладов (АСВ) никуда не исчезнет, а останется с тем же функционалом. Напомним, что впервые идею создания фонда консолидации банковского сектора, который будет входить в капитал санируемых банков, озвучила глава ЦБ Эльвира Набиуллина летом прошлого года. По ее словам, соответствующий законопроект должны были принять в осеннюю сессию, однако этого так и не произошло.

Между тем в минфине до конца этого года мечтают реализовать две инициативы, связанные с инвестиционным золотом. Во-первых, гражданам разрешат открывать счета непосредственно в металле. «Первое, что мы должны сделать, — совместно с профильным комитетом Госдумы „добить“ поправки в Гражданский кодекс, которые позволят банкам открывать не счет, привязанный к стоимости металла, а счет непосредственно в металле, как это существует сейчас в классических банковских учреждениях за границей, когда человек имеет некий кусочек золота, который лежит на его имя в подвале банка», — рассказал Моисеев. При этом замминистра считает, что в законе отдельно должно прописываться то, что такой счет АСВ страховать не будет, а также действия в случае, если банк вдруг обанкротится. Вторая идея финансового ведомства связана с отменой НДС при покупке и продаже инвестиционного золота 999,9-й пробы. В настоящее время торговля золотом облагается налогом в 18%. По мнению Моисеева, в случае, если инвестиционное золото попадет к ювелирам, его будут разбавлять до более низких проб, и вот тогда уже будет появляться НДС.

Еще одна давняя мечта федерального минфина — государственные сберегательные сертификаты. «90 процентов сберегательных сертификатов сейчас продает Сбербанк, потому что там большие риски, связанные с отмыванием. Мы эти риски в нашем законопроекте учитываем», — напомнил Моисеев. По его мнению, такие сберегательные сертификаты АСВ также будет страховать на 1,4 млн. рублей, а гражданин по своему желанию может отказаться от предъявления его к выплате по первому требованию.

РЕЙТИНГОВЫЕ ТРЕБОВАНИЯ К БАНКАМ СНИЗЯТ

Наконец, еще одна тема, которая заботит Моисеева, — это доступ банков к размещению на депозитах госсредств. По подсчетам минфина, государство от размещения средств в банках уже потеряло порядка 100 млрд. рублей после банкротства кредитных организаций. «Не готовы дальше терпеть потери, которые государство понесло из-за размещения!» — возмутился замминистра. Поэтому в ноябре прошлого года федеральное казначейство ввело правила, согласно которым банки, на депозитах которых размещаются бюджетные деньги, должны соответствовать определенным требованиям: капитал не менее 250 млрд. рублей и рейтинг АКРА не ниже уровня А+ (RU). Плюс по решению правительства бюджетные средства можно размещать в банках, в отношении которых были введены санкции. К концу прошлого года требованиям по капиталу отвечали всего 7 банков.

Теперь в минфине задумались над смягчением требований к банкам. «Мы исходим из того, что это должны быть банки, которые имеют рейтинг не А+ (как установлено в приказе федерального казначейства по размещению бюджетных средств на депозитах банков), а ниже. Сейчас у нас установка на 25 миллиардов рублей. Конечно, это не должно быть несколько банков. По нашим расчетам, по тем критериям, которые я сказал, подходит чуть меньше 100 банков», — рассказал Моисеев.

В то же время замминистра отметил, что в минфине разрабатывают отдельный документ, который определит, с какими банками могут работать субъекты и муниципалитеты. Сейчас в Бюджетном кодексе записано, что могут быть только те кредитные организации, с которыми работает федеральное казначейство, поэтому регионы считают, что это лишь банки с рейтингом А+ и капиталом в 250 млрд. рублей. «Это не то, что мы хотим, — покачал головой Моисеев. — Мы сейчас работаем над тем, чтобы это поправить, чтобы все субъекты в своей работе ориентировались не на приказ казначейства, а на постановление правительства, где 25 миллиардов рублей и А-. Здесь мы придумаем, как прописать средства с лимитом 25 миллиардов рублей и ВВВ- по методологии АКРА».

«НАС ВСЕГО-ТО С ДЕСЯТОК РОЗНИЧНЫХ БАНКОВ, А ВЫ НАС ПОСТОЯННО ДУШИТЕ И ДУШИТЕ»

Тут могло показаться, что вся эта банковская конференция пройдет в обсуждении подобных специализированных вопросов. Но не тут-то было. Разрядил обстановку известный банкир Олег Тиньков, который обрушился с критикой и на минфин, и на ЦБ. «Мы видим попытки давления на розничные банки с точки зрения попытки снижения их доходности, чтобы они кредитовали только людей, которых можно кредитовать, у которых есть подтвержденные доходы. Мы видим повышение давления на капитал и еще кучу законодательных инициатив и прочих. Мы видим давление на розничные банки, чтобы они уходили из сектора. Вообще кредитовать — это всегда риск. Это наш бизнес. Зачем вы пытаетесь навязать нам, кого и как кредитовать?» — спрашивал недовольный банкир. Моисеев не успел даже рот раскрыть, а Тиньков продолжал нагнетать, говоря, что те люди, которым не дадут кредит в банках, отправятся на «нелегальный, непрозрачный, серый» рынок. Под этим рынком банкир имел в виду микрофинансовые организации. «Нас всего-то с десяток розничных банков, а вы нас постоянно душите и душите. Зачем вы делаете так, чтобы весь этот бизнес уходил в тень? Все ваши инициативы последних месяцев направлены на удушение розничных игроков. Непонятно, зачем вы это делаете», — негодовал он.

Моисеев, кажется, растерялся от такого напора критики и начал отвечать не совсем по теме. «Наша проблема — это наличие двух игроков — честных и нечестных. Мы знаем, что те банки, которые ушли в пике, имели достаточность капитала 20 процентов. Известна история, когда один банк сфальсифицировал депозит на 2 миллиарда в международном банке и давал поддельные документы. Люди, не стесняясь, мошенничают, фальсифицируют отчетность, сдают ее в регулирующие органы. Это, конечно, остается большой проблемой», — твердил замминистра. В этом случае для него выход только один — введение персональной уголовной ответственности для таких банкиров.

«Вы отвечаете не по теме. От жуликов вы так не защититесь. Почему боретесь не с МФО и той штукой серой, а с теми, с кем легко бороться? — не сдавался Тиньков. — Нас заставляют искать сегменты рынка, очевидно, что это госбанки. Давайте тогда закон примем, что в России будут только госбанки, чем через лоббистские вещи это все продвигать. Это рынок или не рынок? Зачем в него вмешиваться? Лучше бы занимались побольше очищением рынка, проблемой дутых активов и капиталов, у вас тут пруд пруди работы». Моисеев, слегка покрасневший, только признал, что проблема серых МФО действительно есть и с ней надо бороться.

«КАК БЫТЬ БАНКАМ, КОТОРЫЕ НЕ ВХОДЯТ В КАСТУ, УСЛОВНО ГОВОРЯ, НЕПРИКАСАЕМЫХ?»

А вот первый зампредседателя Банка России Дмитрий Тулин вчера все больше философствовал. «Вы выбрали трудный бизнес, — вздохнул он, оглядывая внимавших ему банкиров. — Лет 20 назад он казался легким. Были времена, когда студенты третьих-четвертых курсов были членами правления коммерческих банков, но такие времена прошли, а трудности остались».

«Я не могу отрицать того, что крупные банки — неважно, государственные или частные, — достигли какого-то уровня. И все общество — заложник крупных банков, которые, как говорится, слишком велики, чтобы упасть. И крупные клиенты — государственные или негосударственные — размещают там деньги не потому, что они считают: это более добросовестные, профессиональные, эффективные банки. Они считают так: какая разница, их же все равно спасут. А других неизвестно, спасут или нет. Несправедливость! Но она существует во всем мире, — Тулин произнес неоспоримую истину. — Как быть банкам, которые не входят в касту, условно говоря, неприкасаемых? И как выжить средним по размерам, региональным банкам?» В зале действительно не было неприкасаемых, и этот вопрос наверняка они задают себе каждый день, а то и каждую минуту.

Так что Тулин не стал вдаваться в какие-то тонкости банковского регулирования, а, по сути, решил поговорить по душам. Вот только разговор этот выходил странным — первый зампред ЦБ произносил вещи давно всем известные, тем более сидящим в зале банкирам. «Значит, вы должны быть во многих отношениях лучше. Давать своим клиентам то, чего им никогда не смогут дать крупные банки, — убеждал Тулин. — У крупных банков есть свои преимущества, масштабы. У вас — свои преимущества. Потому что они работают, как в плохой армии, единообразно. И они сами, даже если признают, что что-то делают не самым лучшим образом, никогда не изменятся, поэтому они упускают часть замечательных клиентов, отсекают их от своего обслуживания».

В завершение своей наставительной речи он посоветовал бороться. «Да, бороться надо. Надо вести диалог с регулятором, надо защищать свою позицию. Но уповать на государство, на бюджет — абсолютно проигрышная позиция», — заверял первый зампредседателя ЦБ, убежденный в том, что банки «не смогут отбить свой кусок хлеба у крупных банков» при доступе к бюджетным деньгам. Получалось, что своим советом Тулин, по сути, перечеркнул все те послабления, которые до этого обещал Моисеев.

«МЫ ПОЛНОСТЬЮ В КУРСЕ ТОГО, ЧТО ПРОИСХОДИТ В СПУРТ БАНКЕ»

Удивительно, но тему краха Татфондбанка (ТФБ) отчего-то во время конференции региональных банков не поднимали, с чем ни один журналист не мог мириться. Так что сначала СМИ облепили спешившего Моисеева, а следом и Тулина. Оба они подтвердили, что на помощь бюджета вкладчикам Татфондбанка (ТФБ) рассчитывать не стоит. «Помощи федерального бюджета не предполагается. Какие там проходят дискуссии Банка России и АСВ, я не знаю, мне этого знать не положено», — объявил Моисеев. Тулин также ожидаемо умыл руки. «Есть законодательство, которое четко регламентирует возможности предоставления какой бы то ни было поддержки со стороны ЦБ, это в рамках процедуры финансового оздоровления и в рамках действия системы страхования вкладов. А дальше в рамках процедуры банкротства есть конкурсная масса. Сейчас все возможности, которые закон нам предоставил, мы уже использовали, то есть вкладчики получили свою компенсацию в пределах 1,4 миллиона рублей. Все остальное — в рамках конкурсного производства. Мне неизвестны случаи, чтобы федеральный бюджет что-то выделял в такой ситуации. Я не знаю намерений республиканских властей, но у нас нет никаких правовых оснований делать что-либо дополнительно», — пожал плечами представитель регулятора.

Отметим, Тулин был предельно сосредоточен, явно пытаясь не сказать ничего лишнего, подбирая каждое слово. «Как правило, за крахом любого банка стоит целый комплекс причин, — осторожно отвечал зампред ЦБ корреспонденту „БИЗНЕС Online“. — Обычно говорят, что авиакатастрофа случается из-за сочетания целого ряда обстоятельств — какие-то объективные причины, неисправность техники и человеческий фактор. Но, как правило, с банками случается то же самое, целый комплекс причин. Я повторяю, что одной из главных не то что причин, но, наверное, 9 из 10 банков, которые потерпели финансовый крах в России, — это было следствием того, что банк кредитовал бизнес, где бенефициарами выступали собственники и менеджеры банка».

«Имеете в виду Мусина?» — уточнила еще одна журналистка.

«Да, Мусина в том числе. Я компании не буду называть по именам, не вспомню. Но это было масштабное явление. Когда наступает конфликт интересов у человека, то неизбежно он и управляемый им банк не могут проводить объективную правильную политику — происходит расщепление сознания человека, за кого он играет», — продолжал рассуждения Тулин.

Потом он еще добавил, что ЦБ уже давно знал о проблемах Татфондбанка — как минимум с мая 2016 года. «Мы по поводу ТФБ давали информацию о том, что мы, собственно говоря, для себя поставили уже твердый решающий, если не окончательный диагноз по финансовому состоянию этого банка где-то в мае 2016 года, то есть за полгода до признания этих проблем. Но одно дело — поставить для себя диагноз, а другое — собрать доказательства; если банк возражает против нашей оценки, возражают его менеджмент, его собственники, тогда нам нужно собрать неопровержимые доказательства, — вспоминал он. — И вот когда эти доказательства были собраны, все уже знают, какое решение было принято. Мы вели с ними очень откровенный диалог, говоря, что мы знаем, что у них происходит, и они знали, что мы знаем, что у них происходит, а мы знали, что они знают, что мы знаем. С акционерами тоже вели диалог. Есть знание, а есть правовые основания. Чтобы получить основания, потребовалась большая работа».

Как все помнят, для Татфондбанка долгое время не могли найти санатора, и только Рустам Минниханов объявил о том, что возможным санатором будет ТАИФ, как спустя несколько дней ЦБ безапелляционно отозвал лицензию у Татфондбанка. «Почему?» — спрашивали все. «Мы изучили это предложение, к нам приезжали представители из Казани. Суммы участия были недостаточными, были минимальными, ничего не решающими. Это ни о чем», — пояснил Тулин.

Впрочем, регулятор продолжает следить за банковской ситуацией в Татарстане. Еще в понедельник первый зампредседателя ЦБ в рамках Недели российского бизнеса объявлял, что ЦБ все контролирует, а вчера продемонстрировал корреспонденту «БИЗНЕС Online» осведомленность о непростой ситуации в Спурт Банке, когда вкладчики в панике начали выводить средства. На пресс-конференции предправления банка Евгения Даутова рассказывала, что обращалась в ЦБ, чтобы решить вопрос с сопроводительным кредитом, однако там это оперативно сделать не могли. У регулятора между тем своя версия. «Мы полностью в курсе того, что происходит в Спурт Банке. Мы встречались, и я лично встречался с их руководителем, которая прилетала в Москву. Они пока сами, руководство банка, уверены в том, что справляются с ситуацией собственными силами, и пока, даже если бы у них был выбор получить рефинансирование в ЦБ либо переуступить свои активы на рынке, они предпочитают переуступать свои активы. Так им выгоднее, очевидно», — пояснил Тулин.