Наиль Магдеев: «В 1996 году, когда я начинал, полномочий у мэров было больше»

Наиль Магдеев: «Вот тебе норматив, Магдеев, сдай 15 миллиардов...» / Фото: «БИЗНЕС Online»

«ПОСЛЕ РАБОТЫ В БУГУЛЬМЕ С «ТАТНЕФТЬЮ» МНЕ БЫЛО НЕСЛОЖНО ВЫСТРОИТЬ ОТНОШЕНИЯ С КАМАЗОМ...»

— Наиль Гамбарович, в сентябре будет три года, как вы возглавляете Набережные Челны. Вы пришли в непростых условиях, варягом на фоне коррупционных скандалов с предыдущей командой. Наложила ли эта ситуация отпечаток на вашу работу, удалось ли выстроить отношения с бизнесом, с населением?

— Варягом меня можно назвать только условно — я коренной житель нашей республики, работал всего за 200 - 300 километров от Набережных Челнов, в Бугульме и потом в Казани. Важно другое: в 2014 году ситуация была очень сложной в целом в стране, городе и на КАМАЗе. Завод работал всего два дня в неделю. Платежеспособность граждан была низкой, в городе была очень напряженная ситуация.

В этих условиях в сентябре 2014 года я возглавил город Набережные Челны по предложению президента Республики Татарстан Рустама Нургалиевича Минниханова. Через год прошли выборы в городской совет, я получил поддержку жителей города и депутатов горсовета.

Могу сказать, что опыт работы с крупными компаниями у меня есть —14 лет в качестве главы Бугульмы я успешно сотрудничал с «Татнефтью». Работая с крупной нефтяной компанией «Татнефть», у которой в Бугульме размещаются крупнейший научно-исследовательский институт страны «ТатНИПИнефть», «ТНГ-групп», управление технологического транспорта и другие подразделения, мне приходилось также соотносить интересы города и «Татнефти». В подобной же ситуации мне удалось выстроить доверительные и деловые отношения с коллективом и руководством КАМАЗа. Тем более с Сергеем Анатольевичем (Когогиным — гендиректором КАМАЗа — прим. ред.) мы знакомы еще со времен его работы главой администрации Зеленодольского района и Зеленодольска — я в то время был главой Бугульмы. Личные отношения, безусловно, помогли вписаться в город за год-полтора, понять его основные насущные проблемы.

Кроме того, есть особая категория граждан — заслуженные и авторитетные люди, которые строили город и КАМАЗ, бывшие руководители крупных строительных, автотранспортных организаций, секретари горкома партии, бывшие руководители исполкомов. Юрий Иванович Петрушин, Файруза Зуфаровна Мустафина, Альберт Николаевич Петров, Рафкат Закиевич Алтынбаев, Уел Галимович Хусаинов и многие другие известные люди — я их всех знал до этого, хотя здесь, конечно, познакомился ближе. Первого гендиректора КАМАЗа Льва Борисовича Васильева знаю лично, мы всегда поддерживали контакт, общаемся и сегодня.

Со многими челнинцами и камазовцами был знаком по партийной и советской работе. Поэтому, придя с поста министра лесного хозяйства в город, варягом себя не чувствовал — у члена правительства республики и главы города личные знакомства и деловые контакты довольно обширные. Мы живем и работаем в одной республике всю жизнь и хорошо знаем многих.

«Дом 58/02 «Химстроя» не могли достроить 10 лет, мы решили этот вопрос за 1,5 года» / Фото: nabchelny.ru

«ПРЕЗИДЕНТ СВОЕ СЛОВО ДЕРЖИТ ТВЕРДО»

— Что вам не удалось сделать за время работы мэром?

— Многое еще предстоит сделать. Например, не удалось за этот период окончательно снять проблему обманутых дольщиков, хотя мы достаточно эффективно приступили к ее решению. На начало 2015 года в Челнах было 939 обманутых дольщиков, на 1 января 2017 года их осталось 356. На 60 процентов мы эту проблему решили. Дом 58/02 «Химстроя» не могли достроить 10 лет, мы решили данный вопрос за 1,5 года. Будем продолжать работу в этом направлении.

— Что бы вы назвали главным приоритетом на ближайшие годы, если выделить что-то одно?

— Я считаю, главная задача мэра — это развитие социально-культурной сферы. Это то, чем ежедневно живут люди: детские сады, школы, больницы, дороги, жилищное и коммунальное хозяйство, общественная безопасность, городской транспорт, общественные пространства, спорт, культура и т. д. Возможно, другой мэр скажет, что надо заниматься экономикой, но в первую очередь это дело бизнеса. «Правила игры» в экономике страны устанавливает не муниципалитет, а правительство России и — по минимуму — субъект Российской Федерации. Это и страховые взносы, и налоговые платежи, и сборы, особые налоговые режимы для различных территорий. Сегодня у местных властей, к сожалению, минимальные возможности повлиять на экономику, нет таких реальных инструментов и полномочий.

«Новая школа на 800 мест, которую построили в прошлом году, стала первой [в Челнах] за последние 20 лет» / Фото: nabchelny.ru

Считаю, мы более активно и настойчиво стали заниматься этим направлением. Новая школа на 800 мест, которую мы построили в прошлом году, стала первой за последние 20 лет. У нас ежегодная рождаемость превышает 8,5 тысячи человек, нашей команде удалось убедить руководство республики в необходимости строительства новых школ в Челнах. За один год мы смогли построить и 6 новых детских садов. Такое количество детсадов возводилось только во времена строительства КАМАЗа.

На 2015 год в программе было всего три детских сада, но, увидев это в 2014-м, я как мэр не мог с таким положением согласиться. Как я это сделал и кого удалось убедить — это мой вопрос, но число построенных детсадов за год мы удвоили, получили дополнительно 2190 мест в дошкольных учреждениях.

Наша команда начала активно заниматься и общественными пространствами. Конечно, это общереспубликанская программа, но есть и большая доля софинансирования со стороны города. Мы смогли обустроить и привести в порядок парк Победы, парк в поселке Сидоровка, парк «Комсомольский», появилась новая набережная Габдуллы Тукая на реке Мелекеске.

В то же время сегодня городу по-прежнему остро не хватает многих социально-культурных объектов. Театрам нужны специализированные здания, пока что все они — и русский, и татарский драматический театры, и кукольный — располагаются в приспособленных помещениях. Городу нужен и большой киноконцертный зал на 1,5 - 2 тысячи мест. Сегодня у нас самый вместительный — это зал имени Сары Садыковой всего на 800 мест. Есть еще Органный зал на 760 мест — и то бывший кинотеатр. Для полумиллионного города этого явно недостаточно. Времена и запросы людей уже коренным образом изменились. Нужны еще как минимум две площадки с искусственным льдом. В городах и районных центрах с населением до 100 тысяч человек имеется по одному Ледовому дворцу, а у нас на 530 тысяч населения их всего два. В каждом микрорайоне должен быть искусственный лед не только для хоккея, но и для фигурного катания и организации досуга жителей.

— Заметно, что вы много внимания уделяете дорогам...

— В ремонт городских дорог за последние 2,5 года вложено более 5 миллиардов рублей. На текущий год выделяется более 1,6 миллиарда рублей. Челны таких денег прежде никогда не видели. Средства местные, республиканские и федеральные. За федеральными и республиканскими деньгами мэр тоже ходил и просил.

Можно сказать еще и то, что мы первыми в России распечатали кубышку фонда моногородов, получили свыше 600 миллионов рублей на дороги в промышленной зоне (улицы Моторная — Металлургическая, Трубный и Производственный проезды). Остальное дала республика — в прошлом году, например, около 2 миллиардов. Рустам Нургалиевич очень серьезно поддерживает нас как полумиллионный моногород по многим вопросам и по нашим взаимоотношениям с федеральными министерствами и ведомствами.

— Это его личная позиция или таково было ваше условие при вступлении в должность?

— Условия были поставлены только мне — стабилизировать и улучшить в целом ситуацию в городе. Как подчиненный я не могу ставить условия, но я просил президента поддержать город не только морально, но и финансово. Мы видим, что в течение 2,5 лет президент свое слово держит твердо.

«Мы более 30 миллиардов зарабатываем в виде налогов. Из них нам оставляют чуть более 3 миллиардов. Более 4 миллиардов добираем в виде субсидий. Еще 5 миллиардов получаем по всем программам: федеральным и республиканским» / Фото: «БИЗНЕС Online»

«В 1996 ГОДУ, КОГДА Я НАЧИНАЛ РАБОТАТЬ, ПОЛНОМОЧИЙ У МЭРА БЫЛО БОЛЬШЕ...»

— Сегодня город в плюсе или в минусе по приросту населения с учетом миграции?

— В плюсе: в прошлом году нас было 526 тысяч, в этом — 529,7 тысячи. Нас стало больше, хотя молодежь по-прежнему уезжает в столичные вузы. Весь мир сегодня в движении.

— Но полумиллионный город хотел бы, наверное, больше талантливой молодежи у себя оставлять. Что для этого делать, где им учиться после школы?

— Прежде всего культурная среда должна быть: концертный зал, Ледовый дворец, набережные, детские сады, новые школы. Все говорят: «В бюджете денег нет, строить пока не будем!» Но не будем активно строить — никто тогда и не останется. Чудес на свете не бывает. Одними новыми и современными производствами только не обойдешься.

То же и с налогами. Иногда пишут, что налоги и бюджет — любимый конек Магдеева. Так деньги в городском бюджете — любимый конек любого мэра. Мы более 30 миллиардов зарабатываем в виде налогов. Из них нам в городе оставляют чуть более 3 миллиардов. Потом идем просить и более 4 миллиардов добираем в виде субсидий. Еще 5 миллиардов получаем по всем программам: федеральным и республиканским. Опять же все это благодаря тому, что президент республики понимает всю ситуацию. Он сам работал главой района и тоже так же просил деньги...

В итоге у нас получается около 13 миллиардов из 30. Так сделайте вы по-другому: «Вот тебе норматив, Магдеев, ты должен сдать 15 миллиардов. Если укладываешься, то все, что сверху заработал, — твое. Не добрал — тоже ищешь сам». Сейчас ведь вне зависимости от того, хорошо сработаю или плохо, я эти субсидии получу. Так не справедливо ли будет, если мне оставят половину заработанного и город будет решать, что в первую очередь строить: школу, дорогу, больницу, театр, детсад или Ледовый дворец? В этом году мне, может быть, детсад нужен, а говорят, что программы по детским садам уже нет, закрылась. Подождите, а как строить? Что я людям должен сказать? Дети-то не перестали рождаться, есть программа или нет ее.

— Когда же, на ваш взгляд, Россия созреет для нового Бюджетного кодекса и правила игры изменятся? Президент ведь тоже ставил такой вопрос перед Москвой. У республики Москва забирает 70 процентов, если учитывать акцизы на нефть. Но, возможно, это вопрос управляемости? Если мэры не будут ходить в минфин и правительство, в Казань на поклон ездить, то их контролировать станет сложно?

— Не надо назначать тогда таких мэров, которым нет доверия. Уж если назначили и доверили, то правила игры должны быть понятны. Но пока на горизонте планирования я не вижу, чтобы мы двигалась к изменениям в Бюджетном кодексе и в местном самоуправлении. Я могу сказать, что в 1996 году, когда я начинал работать, полномочий у мэров было больше. Я ведь школу мэра прошел длиной в 14 лет.

— Считается, что ельцинская вольница тех лет довела страну до хаоса, потому Путин и централизовал все.

— Я пришел мэром в эту «вольницу», как вы называете, тогда, когда четыре месяца не была выплачена пенсия и пять месяцев — зарплата бюджетникам. Каждый день на предприятиях города шли забастовки, но мы вырулили, сохранили нашу республику, города и районы. Может быть, это не наша заслуга, но мы же управляли городами и районами в то непростое время. Когда что-то хорошее происходит, говорят, что это не ваша заслуга. Когда что-то плохое — это вы натворили.

«ТЭМПО вложит за 10 лет работы более 5 миллиардов рублей, но ежегодно экономит на льготах ТОСЭР примерно 200 миллионов рублей. Кто еще за год 200 миллионов подарит?» / Фото: «БИЗНЕС Online»

«НЕСКОЛЬКО ПРЕДЛОЖЕНИЙ ОТ ТУРЕЦКИХ КОМПАНИЙ УЖЕ ЕСТЬ...»

— Главное событие и успех за это время — наверное, вхождение Челнов в ТОСЭР?

— Из 319 моногородов нашей страны город Набережные Челны стал первым, получившим статус территории опережающего социально-экономического развития. Я считаю, это большой успех нашей команды. Под нашей командой я, безусловно, подразумеваю Рустама Нургалиевича Минниханова, кабинет министров, министра экономики Артема Алексеевича Здунова, Сергея Анатольевича Когогина, команду мэрии нашего города, которая смогла пройти этот длинный путь в условиях кризиса.

Прежде всего нам удалось перейти из третьей группы моногородов сразу в первую — группу городов с очень сложной экономической ситуацией. Ситуация на самом деле была непростой — тут и неполный режим работы КАМАЗа, и высокий уровень безработицы.

Руководство страны и правительство увидело это, а мы, приложив все усилия и авторитет нашего президента, стали первым городом, который получил статус ТОСЭРа. Мы считаем, что это, по сути, второе дыхание для нашего города.

— Напомните, пожалуйста, нашим читателям, какие льготы получают резиденты ТОСЭРа?

— Налог на прибыль в первые пять лет сокращается с 20 до 5 процентов, во вторые пять лет — до 12 процентов во все уровни бюджета. Налоги на землю и имущество — нулевые. Страховых взносов резидент ТОСЭРа платит 7,6 процента вместо 30. Это очень существенно. Взять наш металлургический комбинат «ТЭМПО»: он вложит за 10 лет работы более 5 миллиардов рублей, но ежегодно экономит на льготах ТОСЭРа примерно 200 миллионов рублей. Кто еще за год 200 миллионов подарит? За те же 10 лет он сэкономит около 2 миллиардов рублей из 5 вложенных миллиардов.

— Но пока в ТОСЭР идут в основном свои компании, мало кто приходит из-за пределов республики...

— О нас пока слишком мало знают. Мы стараемся заявлять о себе, с этим связаны и наши командировки. Уже были в Объединенных Арабских Эмиратах, буквально в ближайшие дни направляемся в Турцию, в город-побратим Казан — только теперь он переименован в Кахраманказан. Будем презентовать наш ТОСЭР турецким бизнесменам, встречи планируются на весьма высоком уровне.

— Турецкий бизнес до сих пор не проявлял интереса к ТОСЭРу?

— Несколько предложений от турецких компаний уже есть, но мы хотим эту тему более предметно доработать. Им это интересно, ведь они построили в Челнах крупный жилой и торговый комплекс Sunrise City общей площадью 155 тысяч квадратных метров. Сумма инвестиций в этот проект составила более 5 миллиардов рублей. У меня сохранились хорошие деловые контакты с турецкими партнерами, потому что я как министр лесного хозяйства начинал с ними один из важных проектов в Татарстане — завод «Кастамону Энтегре» в особой экономической зоне «Алабуга». Я помогал им в силу своих возможностей при строительстве завода, занимался поставкой сырья, создавал лесную транспортную компанию. От них поступают деловые предложения уже по новым направлениям развития бизнеса в городе.

— Многие потенциальные резиденты говорят, что порог вхождения высоковат. Эта тема уже обсуждалась и в Госдуме, и на сочинском экономическом форуме. До какой отметки реально снизить входной билет?

— Я согласен, что порог высоковат, этот вопрос нами задан на всех уровнях. Были парламентские слушания в Совете Федерации, я сам в них участвовал. Активно в этом в этом вопросе работает и наш депутат Госдумы Российской Федерации Альфия Гумаровна Когогина.

— Как обстоит дело с отменой таможенных пошлин и расширением границ ТОСЭРа?

— Республика выходила с такими инициативами на минэкономразвития РФ. В законе этих льгот пока нет. Пока на законодательном уровне обсуждается вопрос включения в границы ТОСЭРа прилегающих к городу промышленных парков.

«СПЕЦИАЛИСТОВ ИЗ КИТАЯ СОВСЕМ НЕМНОГО...»

— Какими вы вообще видите Челны через 5 - 10 лет? Какие отрасли должны выстрелить?

— Малый бизнес должен достичь минимум 40 процентов в объеме валового территориального продукта. Президент поставил нам планку в 50 процентов, и мы, вне всякого сомнения, к ней стремимся за счет развития промышленных площадок, создания условий для малого бизнеса — у нас для этого есть и ТОСЭР, и ряд других инструментов.

Важный отраслевой потенциал для малого бизнеса города — это снабжение КАМАЗа запчастями и комплектующими, потому что есть сегодня закупки на стороне, что является большой нишей для челнинских предпринимателей. В то же время я думаю, неверно было бы ориентировать малый бизнес только на КАМАЗ. Необходимо ориентироваться и на другие рынки, в том числе и автокомпонентов.

У нас в городе также складывается неплохой пищевой кластер — это такие компании, как «Челны-Бройлер», «Камский Бекон», «Челны-Хлеб», «Эссен», «Акульчев» и другие. В городе могли бы развернуть свое производство предприятия, которые выпускают различную бытовую технику. Компетенции такие в городе есть. Это близкая нам тема — то же самое, по сути, машиностроение. Данное направление у нас появилось — теперь в Челнах производят современные холодильники. В прошлом году Haier выпустил больше 70 тысяч холодильников, в первом квартале — уже 32 тысячи. Бизнес-план на год — 300 тысяч штук, объемы растут. Кроме того, мы планируем с китайскими партнерами уже в этом году развернуть строительство завода по выпуску стиральных машин. Тут ведь что еще важно? К производству холодильников сразу начал очень активно подтягиваться и малый бизнес: двери, пластик, полиуретан, полистирол — разные комплектующие. К поставке упаковки подключился челнинский картонно-бумажный комбинат, транспортные компании предлагают свои услуги по перевозке холодильников. Да и на самом заводе сегодня работают почти 500 человек.

— Китайцы?

— Нет, специалистов из Китая совсем немного. Большая группа наших специалистов ездила в Китай на полгода, обучалась на головном производстве, в основном управленческий и технический персонал. Кроме того, сотрудники предприятия прошли подготовку в Челнах.

— Есть чему порадоваться, но как бы искусственная конкуренция не убила свой ПОЗиС...

— Специалисты говорят, что это разные ценовые ниши, прямой конкуренции как таковой нет. К тому же производство холодильников уже постепенно локализуется. Сегодня около 40 процентов, почти наполовину, оно тоже свое.

— Проект завода стиральных машин сегодня на какой стадии?

— Окончательное решение по размещению будет принято в мае. Ожидается визит в Челны руководства корпорации Haier.

«В прошлом году Haier выпустил больше 70 тысяч холодильников, в первом квартале — уже 32 тысячи. Бизнес-план на год — 300 тысяч штук, объемы растут» / Фото: «БИЗНЕС Online»

— Хотелось бы получить подтверждение или опровержение разговоров о том, что собственно Haier тоже какие-то лоббистские усилия приложил по созданию ТОСЭР «Набережные Челны»...

— Мне трудно сказать, какие усилия мог приложить Haier на уровне правительства Российской Федерации по ТОСЭРу в Набережных Челнах. Компания обращалась к президенту Татарстана с просьбой о преференциях. На мой взгляд, никакая компания не может оказать решающего влияния на решения правительства нашей страны. Приглашая компанию Haier, мы говорили, что на федеральном уровне прорабатывается вопрос о создании ТОСЭРа на территории города. Это был один из положительных аргументов в переговорах. Они поверили слову президента, и ТОСЭР состоялся.

«ФАКТИЧЕСКИ МЫ ОСТАНЕМСЯ МОНОГОРОДОМ ЕЩЕ НА ДОЛГИЕ ГОДЫ...»

— На какие еще отрасли вы делаете ставку?

— «Выстрелить» может любая отрасль, потому что бизнес идет в город разноплановый. Например, на днях у нас защитились в ТОСЭРе «Венские вафли» Сергея Акульчева — серьезные инвестиции в новую площадку: 268,5 миллиона рублей и 53 новых рабочих места. Вместе с компанией Акульчева защищался на комиссии подмосковный «ТатКлиматМаш», это еще 170 миллионов частных инвестиций и 33 рабочих места. Среди других резидентов отмечу компанию «ТЭСК» с производством линейно-подвесной арматуры для воздушно-распределительных сетей. На первый взгляд, тема от нас далекая, но аналогичную продукцию наши энергетики закупают за границей, а теперь она будет производиться в Челнах — будут работать 122 человека, сумма инвестиций составит 164 миллиона рублей.

— Все, что вы говорите, снова заставляет вспомнить разговоры об исключении Челнов из перечня моногородов. На ваш взгляд, город перестал быть монозависимым? Как исключение из списка могло бы сказаться на городе?

— Думаю, этого не должно произойти, потому что фактически мы останемся моногородом еще на долгие годы. Получить результаты от ТОСЭРа за год нельзя, так в жизни не бывает. Особая экономическая зона «Алабуга» работает 12-й год, а реальный эффект пошел только через 5 - 6 лет, и было бы наивным считать, что у нас все будет намного быстрее. Хотя, если быть объективным, у нас за год привлечено уже свыше 8,5 миллиарда рублей, создано более 1,8 тысячи новых рабочих мест. Думаю, у «Алабуги» за первый год таких результатов не было.

Если же сравнивать с другими ТОСЭРами, то их в России сегодня 17, не считая Дальнего Востока, и на всех — 20 резидентов, из которых 7, внесенных в реестр, — у нас в Челнах (в реестр резидентов на момент беседы еще не были внесены «Венские вафли» и «ТатКлиматМаш» — прим. ред.). Вот и ответ на вопрос, хорошо ли работает Татарстан по линии ТОСЭРа. Между прочим, до конца года у нас просматривается в общей сложности 30 резидентов, 11 из них уже подали заявки.

Тем не менее я не думаю, что спустя год правительство России примет решение об исключении Челнов из списка моногородов. Отрасль автомобилестроения имеет свою цикличность, так же, как, например, нефтяная. Сегодня цена на нефть высокая, и нефтяные регионы чувствуют себя хорошо, завтра цена упадет — город скатится в депрессию. Поэтому наша принципиальная позиция — решение об исключении города в такой ситуации не должно быть принято. ТОСЭР в любом случае никуда не денется, постановление о нем принято на 10 лет, но и статус моногорода нам терять не хочется, ведь по содержанию мы именно таким городом и остаемся.

— Есть ли цифра по деньгам, полученным Челнами от фонда моногородов за весь период? Просто чтобы понимать, что мы теряем, если покинем перечень.

— Начиная с 2010 года — 3,8 миллиарда рублей. Это средства фонда и софинансирование из бюджета РТ. Сейчас у нас несколько источников: мы и льготируемся, и получаем деньги под проекты. Допустим, если мы сейчас начнем делать промпарк и у нас есть возможность через ФРМ профинансировать подведение к нему газа, электроэнергии и воды. В случае негативного развития события — потери статуса моногорода — мы завершим эти работы. Однако, еще раз повторю, такой сценарий мы себе прописывать не хотим.

— И все-таки на сколько процентов экономика города сегодня зависит от КАМАЗа?

— 47 - 48 процентов, если говорить о прямой зависимости. Если же иметь в виду смежников, то получается около 65 процентов. Хотя вообще-то считается, что одно рабочее место на КАМАЗе создает дополнительно 7 рабочих мест в городе, включая малый бизнес и сферу услуг.

«ЕСЛИ У НАС БУДЕТ ХОРОШАЯ ГОРОДСКАЯ СРЕДА, ВСЕ ДЕНЬГИ АГЛОМЕРАЦИИ БУДУТ КРУТИТЬСЯ ЗДЕСЬ...»

— Говорят, московский инвестор может построить в Челнах аквапарк? Чем может помочь город? У него есть шанс работать в ТОСЭРе?

— Вряд ли, ведь требования к резидентам ТОСЭРа включают строго определенный перечень разрешенных видов деятельности. Пока к нам обратились только с предложением. Как мэр могу четко заявить, что бюджет такие объекты не строил, не строит и строить не будет. В данном случае наша задача — предоставить хорошие условия для реализации коммерческого проекта. Площадку мы им предложили, они изучают.

— Что за площадка?

— Пока они рассматривают площадку в 36-м комплексе. Если их не устроит этот вариант, предложим другую. Конкретики в этом вопросе пока нет. Есть только понимание, что для Камской промышленной агломерации, центром которой являются Челны и в которой проживают около одного миллиона человек, аквапарк был бы кстати. Кроме того, работники ОЭЗ «Алабуга» тоже ездят сюда, в рестораны и магазины. Сейчас вот Sunrise City появился — это еще порядка 15 тысяч квадратных метров торговых площадей с мировыми брендами.

— Площади заполнены?

— Процентов на 60 - 70... «КидСпейс», например, открылся, как в «Казань Арене». Когда я к ним поехал договариваться, оказалось, что «КидСпейс» в столице открыла бугульминка Елена Тихонова. Мы с ней в одной школе учились, только она на 10–15 лет младше. Так что, если будут у нас аквапарк, хорошая городская среда, разве поедет человек за 200 с лишним километров в Казань? Нижнекамск, Заинск, Елабуга, Менделеевск, Агрыз, Мензелинск, Актаныш, Сарманово — все услуги, торговля, развлечения и деньги будут крутиться здесь, в Набережных Челнах.

«Я ВСТРЕЧАЛСЯ С ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯМИ, ГЛАЗА НЕ ПРЯТАЛ, ВИДЕЛ ИХ НАСТРОЕНИЯ...»

— Вы часто встречаетесь с предпринимателями. Что удалось сделать с точки зрения внутреннего товарооборота? Сколько компаний прошло через антикризисный штаб?

— Думаю, где-то полторы сотни малых предприятий уже прошли через эти встречи. Важно, что мы открыли дверь и уже два года работаем с предпринимателями в режиме «глаза в глаза». Какие-то их проекты были приняты сразу, процентов 40 - 50 из них пошли в работу, а какие-то пока неприемлемы по разным причинам, но наша задача — выслушать всех. Некоторым компаниям мы помогли оформить документы для участия в различных госпрограммах, у некоторых взяли продукт для апробации на муниципальных предприятиях (изделия, программный продукт и т. д.). Встречаемся с предпринимателями в субботу рано утром для обсуждения их проектов, успеваем рассмотреть от трех до пяти предложений. Отмечу, что ежегодно доля местного малого бизнеса в муниципальном заказе растет на 2 - 3 процента. В целом сегодня 85 процентов заказов уходит малому бизнесу, годовая сумма превышает 1 миллиард рублей. Когда мы начали этим заниматься, то увидели, что большинство предприятий элементарно не обучены работать с муниципальным заказом. Мы провели учебу и открыли им, как все на самом деле просто: надо лишь предложить качественный товар по приемлемой цене, а документы оформляются быстро.

«Сейчас документально оформляем, чтобы платежи, застрявшие в ТФБ, были бы городом им зачтены без всяких препятствий. Сумма, может быть, небольшая, но вопрос для нас принципиальный» / Фото: «БИЗНЕС Online»

— Нельзя не задать вопрос про ТФБ и банковский кризис в целом. Насколько проблемы коснулись Набережных Челнов, что удалось сделать в этом отношении?

— Естественно, проблемы банков повлияли на город — у нас свыше 50 тысяч работающих в сфере малого и среднего бизнеса. В Татфондбанке была доля правительства, а малый бизнес в Татарстане правительству верит, верит в слова и действия президента.

Я встречался с предпринимателями, глаза не прятал, видел их настроения. Они говорят: «Мы вам верили. Сделайте что-нибудь и помогите нам!» Встает руководитель частной медицинской клиники и говорит: «У меня более 20 миллионов рублей зависло в банке. У меня в этих деньгах расходные материалы, зарплата 60 высококвалифицированных специалистов. В этом же банке у меня кредит, но взаимозачет провести не хотят, то есть я банку вернуть должен кредит, а банк мне — нет...» Это справедливо? Ответ, по-моему, напрашивается сам собой.

Или нам говорят: «Давайте, мэры, активнее занимайтесь развитием малого бизнеса!» Мы-то занимаемся, но есть объективные факторы, на которые мы никак повлиять не можем — так же, как и на федеральные налоги. С одной стороны, президент ставит задачу довести долю малого бизнеса до 50 процентов, с другой — банк рухнул. Каким бы успешным ни был мэр, этих показателей добиться будет очень сложно при такой ситуации с банками, как, например, с ТФБ.

Наши предприниматели — это люди со своей жизненной позицией, с политическими симпатиями, и они тоже влияют на морально-психологический климат в городе. Набережные Челны в каком-то смысле еще и родина малого бизнеса нашей республики, потому что он зародился в 1990-е годы. Эти люди прошли огонь, воду, медные трубы и непростые времена воздействия на них криминала — они закаленные, но и им нужна наша поддержка. Поэтому мы посмотрели свои возможности в рамках наших полномочий в части арендных платежей в городской бюджет. 5 - 6 обращений от физических и юридических лиц примерно на 800 тысяч рублей к нам уже поступило, и мы сейчас документально оформляем, чтобы их платежи, застрявшие в ТФБ, были бы городом им зачтены без всяких препятствий. Сумма, может быть, небольшая, но вопрос для нас принципиальный.

«ЕСЛИ ЗА 14 ЛЕТ В ПРЕДПРИЯТИЯХ НЕ ОБНАРУЖЕНО НИКАКИХ НАРУШЕНИЙ, ЧТО МЫ ОБСУЖДАЕМ?»

— У вас в Челнах есть оппонент — депутат Сергей Яковлев. Его последнее открытое письмо несколько шокировало общественность. В нем была предложена схема коммерческих интересов ваших, руководителя исполкома Рината Абдуллина, а также ваших и его родственников, которые якобы весьма успешно занимались в Бугульме бизнесом, связанным с городским хозяйством.

— Не только последнее — все письма, наверное, вас шокируют. Результаты предпоследнего письма вы знаете? Он писал о моих родственных связях с Ринатом Азгаровичем. Таких связей не существует. Окончательные результаты проверки прокуратуры по данному вопросу есть, а удивляться и большие глаза можно делать по любому поводу.

— Яковлев не извинился?

— Нет.

— Все-таки возвращаясь к схеме собственников... Речь, наверное, идет о бизнесе, который никогда и не маскировался? Расскажите, пожалуйста, тезисно о создании указанных компаний. Условно говоря, украли ли вы что-то у города?..

— Если бы я что-то нарушил, за мной бы давным-давно пришли. Никто из перечисленных в схеме фамилий не ограничен в своих гражданских правах. Все они взрослые люди и имеют полное право, как и любой гражданин страны, быть учредителем или собственником любой компании, хоть российской или иностранной. Поэтому все вопросы автор письма должен адресовать им — учредителям и собственникам. Например, мой тесть (Малик Аксанович Абдуллин — прим. ред.) был учредителем — он умер 12 лет назад... Или, например, мой старший брат (Равиль Гамбарович Магдеев — прим. ред.) занимается бизнесом. Почему он не может быть учредителем? Он что ограничен в правах как гражданин? На него что, действие законов не распространяется? Он не имеет права заниматься бизнесом? Он должен был со дня моего избрания мэром вообще перестать работать? Это же смешно! Вы думаете, с 2003 года правоохранительные органы не проверяли нас?! Ждали, пока кто-то письмо напишет через 14 лет? Думаете, руководитель исполкома при назначении не проходил проверку через аппарат президента нашей республики на предмет конфликта интересов? Всем это, думаю, понятно. Но нужен конфликт, скандалы, громкие заявления. Каждый имеет право публиковать все что хочет и обращаться куда угодно. В данном случае вспоминаю фразу Уинстона Черчилля: «Вы никогда не дойдете до места назначения, если будете швырять камни в каждую лающую собаку».

— С родственниками понятно, но вот структуры «Водоканала» — там ведь владельцем числится лично Ринат Азгарович...

— Еще раз: два года назад при назначении его на должность руководителя исполкома правоохранительные органы все эти факты тщательно проверяли. Было видеообращение одного городского депутата в Челнах по данному вопросу (речь о Сергее Еретнове, экс-депутате горсовета Челнов, — прим. ред.). Автор письма, видимо, этот сюжет у него «списал» и повторил. На данный момент законодательство разрешает гражданину работать на муниципальной службе, но он должен предварительно передать в доверительное управление свою долю в коммерческом предприятии. Так это и сделано в строгом соответствии с законом. Вообще, я не считаю нужным давать пояснения по чьему-то бизнесу. Это невоспитанность — лезть в чужой карман, чужой бизнес, чужую семью.

— Если это не карман чиновника. Мы ведь и Шувалову задаем вопросы: откуда, господин Шувалов, у вас сотни миллионов доходов? Он говорит: вот у меня бизнес...

— Видите ли, если за эти 14 лет в этих предприятиях не обнаружено никаких нарушений, то что мы обсуждаем? Если кто-то обнаружил нарушения законодательства, то может обратиться в прокуратуру — она объективно разберется. Что касается «Водоканала» — была законная процедура, банкротство МУПа, любой гражданин или компания могла купить его с аукциона. Пока я работал в Бугульме, имущество «Водоканала» оставалось в муниципальной собственности. Насколько я знаю и сегодня все водопроводное имущество — это собственность города. ООО «Водоканал» не является собственником имущества, это общество — лишь арендатор муниципального имущества на определенный срок.

— Вот как... Но почему «Водоканал» обанкротился?

— Не только это предприятие — обанкротились и ПТС, и ПЖКХ. Это не только у нас, банкротства по всей стране прошли. Государство не финансировало целые отрасли — не было денег заплатить ни за газ, ни за воду. Всех бюджетных учреждений это касалось — больница не платила, школа не платила, и это тянулось годами! Мы говорили энергетикам и газовикам: «У нас на зарплаты бюджетникам денег нет. Как мы за больницы и школы можем заплатить?» Долги скопились миллиардные, и началось массовое банкротство предприятий. Государство объявило открыто: «Банкротим, кто может, тот и покупает!» У кого была возможность, кто умел с этими активами работать, тот и купил. Мало купить, надо же еще потом уметь организовать работу предприятия. После меня в Бугульме несколько мэров и руководителей правоохранительных органов сменилось. Если бы сделка была незаконной или юридически неверной, ее бы давно аннулировали и всех наказали, неприкасаемых сегодня нет.

«В 2003 ГОДУ ДЕЙСТВУЮЩЕГО ЗАКОНА О МУНИЦИПАЛЬНОЙ СЛУЖБЕ ЕЩЕ НЕ БЫЛО, И Я СТАЛ ОДНИМ ИЗ СОУЧРЕДИТЕЛЕЙ...»

— В письме Яковлева упоминается, что совладелец некоего ООО «Магазин квартир» в Москве. Он тоже в доверительном управлении?

— Нет. В 2003 году я со своими московскими товарищами решил реализовать серьезный проект по строительству жилых домов в Москве. Это не касается бюджетной сферы ни республики, ни Бугульмы. Проект в силу разных причин не состоялся — риски оказались высокие, как и процентные ставки по банковским кредитам. Кроме этого, в 2003 году действующего закона о муниципальной службе с ограничениями тоже еще не было. Закон приняли в 2004 году. Поэтому я с чистой совестью в то время стал одним из трех соучредителей, у меня было 33 процента. Ни одной финансовой операции по этой компании не было. Фирма как была зарегистрирована, так и просуществовала до 2014 года не работая. Мы просто не удосужились ее закрыть. В 2014 году я обнаружил, что до сих пор являюсь одним из учредителей, и без всяких напоминаний мы ее закрыли.

— А второй «Магазин квартир», который учреждала ваша супруга? Компания числится действующей, хотя финансовых показателей действительно нет.

— Возможно, данные пока не обновлены, но она тоже должна быть закрыта. Ровно та же история, обе фирмы не работали. В то же время напомню, что супругам муниципальных служащих закон не запрещает быть учредителем коммерческой компании.

— Как вы считаете, какова мотивация Сергея Яковлева? В такой экстравагантной форме... Он ведь депутат вашего горсовета, наверное, получал ваше благословение...

— Позволю себе не комментировать его поведение. У меня есть определенные жизненные принципы, в частности не обсуждать и не осуждать чье-то поведение. Пускай это остается на его совести. Вспоминаю деда, участника войны, который мне, мальчишке, давал важные жизненные установки. Одна из них — никогда не осуждай людей. Это, в общем-то, из Библии: не суди, да не судим будешь. Поэтому опускаться до кухонного разговора и разборок я не хочу.

— Но может быть, это связано с проектом его выставочного комплекса? Это ведь вполне деловой разговор, если предприниматель обижен на муниципалитет.

— Эта история с выставочным комплексом и так известна: предприниматель хотел получить землю, продлив договор аренды. Причем бесплатно и без аукциона. Средняя стоимость земельного участка площадью чуть более 1 гектара (в районе дирекции КАМАЗа) — свыше 40 миллионов рублей. Но закон, принятый в 2015 году, уже не позволял исполкому этого сделать, то есть продлить договор аренды.

Арендатор земельного участка за все эти годы должен был хотя бы фундамент построить, зарегистрировать его в собственность, тогда договор аренды был бы по закону продлен. Этого сделано не было. Арендатор написал жалобу на наши действия во все инстанции. Проверка аппарата президента республики подтвердила законность наших действий по данному участку. Был и другой путь, предложенный арендатору, — строительство через указ президента при условии привлечения им собственных средств. По указу президента он мог получить землю для реализации своего инвестиционного проекта — строительство выставочного центра. Республика даже предлагала войти в этот проект соучредителем. Но предприниматель и в таком случае не смог найти средств, чтобы обеспечить свою долю, и данный проект тоже не был реализован. Поэтому аргументы о том, что исполком пытается «отжать» землю для «своих», никаких оснований под собой не имеют. Земельный участок и сегодня стоит невостребованный.

Продолжение следует.