.. Максим Орешкин (в центре) перемены в России решил начать с изменений своего ведомства — именно этому была посвящена большая часть его выступления
 Фото: ©Дмитрий Астахов, РИА «Новости»

«МЫ, ГОРЬКОВ, НАБИУЛЛИНА, УЖЕ 100 ЛЕТ ВМЕСТЕ...»

«Если желаешь, чтобы мир изменился, сам стань этим изменением», — словами Махатмы Ганди министр экономического развития РФ Максим Орешкин накануне завершил свое выступление на заседании коллегии минэкономики. Обронил он эту фразу не случайно, поскольку, судя по всему, перемены в России самый молодой министр решил начать с изменений своего ведомства — именно этому была посвящена большая часть его выступления.

Обычно коллегии разных министерств сводятся к подведению итогов ушедшего года и представлению набросков на год текущий. Орешкину итоги 2016-го подводить было бы странно, поскольку он занял еще не остывшее после Алексея Улюкаева министерское кресло 30 ноября, а значит, на конец года руководил минэкономики всего лишь месяц. Улюкаев, как известно, под домашним арестом, так что его для отчета на 1-й Тверской-Ямской никто не ждал.

В целом заседание коллегии минэкономики явно шло не по традиционному сценарию, которого придерживаются в других министерствах. Первая часть более органично смотрелась бы как секция на каком-нибудь экономическом форуме, а не на отчетном мероприятии ведомства. Как отметил по ее итогам первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов, «поговорили, вроде обо всем, не очень глубоко, но это дает нам желание, чтобы познать, какой мир будет завтра». Впрочем, познать, каким же будет мир, а тем более Россия, из этой дискуссии не представлялось возможным. Например, сам Шувалов отчего-то вспоминал, что даже Алексей Кудрин признал нынешний подход к бюджетному процессу слишком жестким, хотя в самом правительстве от затягивания поясов отказываться не собираются, а перемен в этом отношении ждут только к 2019 году. «Пока наша задача — обеспечить бюджетные расходы в тех условиях, которые приняли в сценарных условиях. Это жестко. Тем не менее какие-то изменения возможны в 2019 году», — объявил первый вице-премьер. Однако под переменами он понимал исключительно налоговые нововведения, которые, если все-таки будут приняты, заработают с 1 января 2019-го. Пока что на широкое обсуждение выносился только налоговый маневр 22/22, но, как оказалось, бизнесмены были им крайне недовольны. «Когда был представлен налоговой маневр 22/22, мы услышали на съезде РСПП от крупнейших предпринимателей: „Не меняйте ничего, у нас очень хорошая налоговая система, мы к ней так привыкли. Самое большое достижение, если вы все оставите как есть“», — рассказал Шувалов. Так что теперь в кабмине задумались над идеей вовсе ничего не менять, а оставить в прежнем состоянии.

Впрочем, и это решение не окончательное, поскольку из слов Шувалова выходило, что в правительстве, оказывается, нет единого понимания, какой Россия будет завтра. «А я не могу вам сказать, что все мы одинаково понимаем, какое будет завтра будущее. Мы работаем каждый день — Сергей Николаевич (Горьков, глава ВЭБ — прим. ред.), Эльвира Сахипзадовна (Набиуллина, глава Центробанка — прим. ред.), я — мы уже 100 лет все вместе, но нельзя сказать, что мы объединены какими-то общими представлениями о завтрашнем дне. Мы читаем примерно книги одни и те же, занимаемся схожими процессами, но нельзя сказать, что мы представляем Россию будущего 2025 года, что мы объединены и хотя бы в большей степени понимаем, какое это будет будущее», — признался Шувалов. А ведь как писал Иван Крылов, «когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдет». Но в кабмине об этоq прописной истине, судя по всему, не вспоминают.

Возможно, поэтому Шувалов предложил Орешкину из минэка сделать объединяющий штаб: «Министерство должно получить неформальный статус штаба, который поможет вместе всем нам, все мыслительные процессы соединить, пережить общую дискуссию, чтобы мы были уверены, что наш тяжелый ежедневный труд привел к такой России, к такой ее экономической мощи, которую мы вместе более-менее одинаково себе представляем».

«НАЧАЛИ ПОЛУЧАТЬ ТО, ЧТО ХОТЕЛИ, А НЕ ТО, ЧТО ПОЛУЧАЕТСЯ»

Странным выглядел не только формат отчетной коллегии министерства — необычен был и сам доклад главы Центробанка Набиуллиной. Председатель ЦБ вчера рассуждала не о ключевой ставке или инфляции, а о цифровой экономике в финансовой сфере и новых технологиях, ориентируясь на которые банки начинают менять бизнес-модели. «Если банки не будут перестраиваться, они потеряют и свои конкурентные преимущества», — предупредила она. При этом, по словам главы Центробанка, некоторые финансовые институты склоняются ко мнению, что цифровые технологии принесут им доход не более 15%, поэтому уповают на традиционную бизнес-модель, тогда как в McKinsey подсчитали, что цифровые технологии позволят банкам сократить операционные расходы на 67%, а расходы на привлечение клиентов — на 90%.

Впрочем, Набиуллина отметила, что влияние цифровой экономики на темпы роста и производительность труда не всегда сказывается положительно. Поскольку если такие факторы как инвестклимат, вложения в человеческий капитал и управление работают из рук вон плохо, то все это приведет только к неравенству. «Для нас тема неравенства важна — неравенство доходов, возможностей, — признала Набиуллина. — Если цифровая экономика развивается, то должна развиваться таким образом, чтобы сокращать это неравенство, уменьшать цифровые разрывы, давать возможность наращивать производительность не только в сферах очень квалифицированного труда, но и выравнивать возможности для многих людей».

А тут уже никак не обойтись без государства, роль которого в стимулировании развития цифровых технологий. Но тут у России уже и без того проблем накопилось. Например, только 66% домохозяйств имеют доступ к широкополосному интернету. «Есть программа, но те оценки, которые мы имеем: в 2016 году доля домохозяйств с таким доступом была всего 66 процентов и за два года выросла на 2 процента — не очень большой темп роста, во многих европейских странах такой доступ уже 90 - 95 процентов. Поэтому для развития цифровых технологий нужно создавать инфраструктуру доступа и ее развивать», — сказала Набиуллина, и эти ее слова можно рассматривать как шпильку в адрес министра связи Николая Никифорова, который как раз отвечает за цифровое выравнивание. Еще одна проблемная тема — удаленная идентификация личности. Сегодня, по словам главы ЦБ, человек должен проходить через физическую идентификацию, ходить в офисы, предъявлять документы.

Тем не менее Набиуллина, даже говоря о цифровой экономике, не могла обойти тему процентных ставок. «Говорят, что высокие процентные ставки. На самом деле в стоимость процентных ставок включена оценка риска. Если хотим способствовать доступности кредита, то нужно создавать инфраструктуру, которая позволит финансовым институтам быстрее оценить риски, в том числе доступ к базам федеральных органов исполнительной власти, пенсионного фонда, налоговой службы», — предложила она.

Впрочем, Набиуллина призналась, что и самому Центробанку не чужды перемены. Так, после превращения в мегарегулятор уже сократили численность сотрудников на 15%, и это не предел — сокращение будет продолжено. «Мы выделили 20 ключевых бизнес-процессов, описали их, увидели чудовищные зоны неэффективности, прописали целевые бизнес-процессы», — отметила она. А как результат преобразований — «начали получать то, что хотели, а не то, что получается».

«УСЛОВИЯ, КОТОРЫЕ СКЛАДЫВАЮТСЯ, БЕСПРЕЦЕДЕНТНЫЕ ДЛЯ ЭКОНОМИКИ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ ЗА ПОСЛЕДНИЕ 25 ЛЕТ»

К обеду на заседание коллегии подъехал премьер-министр Дмитрий Медведев. Поскольку все главные итоги он подвел на прошлой неделе, сначала выступая в Госдуме, а потом на коллегии минфина, то для коллегии минэкономики глобальных новостей и поводов уже не осталось. Так что порой глава кабмина повторялся. Например, вновь напоминал о том, что прошлый год, хоть и прошел «в режиме жесткой экономии», но все же стал «годом осознанных возможностей». «Действительно, посмотрите, как за относительно небольшой период изменилась наша повестка дня. Еще год, может быть, два года назад, когда мы встречались на коллегии, по большей части говорили о резком падении нефтяных цен, о ситуации „идеального шторма“, в котором оказалась наша экономика. И, соответственно, в поле нашего внимания были меры быстрого, ситуативного реагирования, в том числе и антикризисные меры, которые мы с вами совместно осуществляли», — напомнил Медведев. Действительно, начиная с этого года о кризисе высшие чины предпочитают говорить только как о явлении прошлого.

«С этими вызовами мы справились, — не преминул похвастаться в очередной раз премьер. — И это результат нашей с вами совместной работы, в значительной степени работы министерства экономического развития, потому как минэкономразвития было основным разработчиком и координатором „антикризисного плана“ прошлого и позапрошлого годов». Надеемся, что арестованный экс-министр Улюкаев эти слова слышал, так как относиться они должны именно к нему — Алексей Валентинович предыдущие годы не только писал антикризисные планы, но еще и славился стремлением нащупать «дно» кризиса.

Теперь, уже без него, при участии молодого министра правительство запускает механизмы «качественного экономического роста, рассчитанного не на один год, а на длительную перспективу». «На площадке министерства идет активная работа над комплексным планом действий, который должен обеспечить существенное ускорение темпов роста нашей экономики и, конечно, реальные позитивные изменения в жизни людей», — сообщил Медведев. И даже, по его словам, уже есть позитивные ростки изменений в виде положительных показателей по объемам промышленного роста и объемам роста сельхозпроизводства. «По итогам года позитивная динамика, мы надеемся, будет еще заметнее, — ожидает премьер. — Во всяком случае цифры, которые звучали, пока вполне достижимы, включая рост валового внутреннего продукта до 2 процентов... Неплохими темпами продвигаемся к оптимальному для нашей страны уровню инфляции, и это принципиальный момент для экономического роста. В этом смысле условия, которые складываются, беспрецедентные для экономики современной России за последние 25 лет». Так что теперь задача правительства, в том числе и Орешкина, «сделать все, чтобы наша экономика развивалась по целевому сценарию прогноза», который, кстати, подготовлен минэком. Как писали «Ведомости», в уточненном целевом прогнозе к 2020 году ВВП должен превышать среднемировые показатели, а экономика превысит уровень 2013 года на 7,1%.

Настроенный оптимистично Медведев на правах старшего товарища решил дать Орешкину рекомендации. Перво-наперво он обратил внимание на то, что главное для минэкономики — инвестиции. «Наша задача — привлечь деньги в инновационное развитие, в самые перспективные отрасли, в предприятия (для этого нужно снять избыточные административные ограничения, это системная работа, которой мы занимаемся, двигаемся вперед) и предложить частным инвесторам весомые стимулы и гарантии», — наставительным тоном говорил премьер, напоминая, что неплохо бы министерству учитывать и распространять успешные региональные практики.

Отмечал Медведев также и важность деловой среды, лакмусовой бумажкой успеха в которой он считает продвижение в рейтинге Doing Business, много говорил про поддержку экспорта — тема, которая стала чуть ли не фетишем всех деловых мероприятий. Естественно, глава кабмина предлагал продвигать на внешние рынки несырьевые компании, а те, которые могут предложить миру высокотехнологичные продукты и услуги. «Надо сделать все, чтобы помочь им реально закрепиться на внешних рынках, используя для этого инструменты страховой и гарантийной поддержки, административные процедуры на границе упростить и принять целый ряд других решений», — настаивал Медведев.

Он наставлял Орешкина еще и по темам развития конкуренции, качественной статистики, а также, что важно, технологии управления. Как мы отметили в самом начале, эта тема, похоже, стала для министерства экономики с приходом Орешкина одной из самых важных. «Ваше министерство стало пилотным для внедрения принципов проектного управления», — добавил премьер.

«ДЕ-ФАКТО НАШЕ МИНИСТЕРСТВО МОЖНО НАЗВАТЬ МИНИСТЕРСТВОМ НОВОГО ПОКОЛЕНИЯ»

И тут стоило бы, наконец, рассказать о том, чем хвастался Орешкин в плане модернизации вверенного ему министерства. «Мы постепенно отказываемся от управленческих колодцев, повышаем степень горизонтального взаимодействия, переходим на принципы решения задач проектными командами, собранными из представителей разных департаментов. Сейчас создаем специальный департамент, чей главный KPI — это успешность внедрения изменений во всех сферах ответственности министерства. Осенью мы планируем выйти на полноценное применение новых практик и после этого будем предлагать постепенно масштабировать их на уровень всего правительства. Это может стать одним из элементов реформы государственного управления», — объявил глава минэкономики.

Кроме этого, Орешкин решил поменять также структуру министерства, которое пока еще «отражает приоритеты политики середины-конца 2000-х годов». «Резких изменений будем избегать, но целевая структура должна отражать необходимость фокусировки на новых вызовах, стоящих перед страной — в том числе на повышении качества государства, развитии человеческого капитала, технологическом обновлении экономики», — рассказал он. А отвечать на новые вызовы, по мнению Орешкина, может только самое большое в России поколение 30-летних, которое «должно стать лидером изменений в нашей стране». «Именно это поколение уже сегодня работает над созданием будущего для своих детей, которые сейчас находятся в детских садах и начинают учиться в школах», — торжественно объявил 34-летний министр, который, по сути, захотел возглавить это движение 30-летних. Иначе для чего же с приходом в министерство он окружил себя сверстниками? «В министерстве в настоящее время большая часть сотрудников имеет возраст до 35 лет. Уже сейчас в министерстве сформирован прочный костяк молодых лидеров. Де-факто наше министерство можно назвать министерством нового поколения, — подтвердил догадки Орешкин. — Последнее время много говорят об отсутствии социальных лифтов у нас в обществе, но именно работа в нашем министерстве как раз и является одним из таких лифтов, причем очень эффективным». Так что нынешние стажеры, по прогнозам министра, уже через 10 - 15 лет поднимутся до небывалых высот. Так что можно сказать, что это и было основным месседжем всей длинной речи Орешкина.

«ПОЛИТИКА МЕЖБЮДЖЕТНЫХ ОТНОШЕНИЙ ДОЛЖНА МОТИВИРОВАТЬ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ В РЕГИОНАХ-ДОНОРАХ»

А вот звездой третьей части заседания коллегии, которая началась тогда, когда у всех нормальных людей закончился рабочий день, стал министр экономики Татарстана Артем Здунов. Его первым пригласили на сцену поделиться бесценным опытом успеха региона. Темой выступления Здунова стали межбюджетные отношения. Наверное, поэтому замминистра Александр Цыбульский, приглашая к микрофону министра экономики РТ, хитро улыбнулся, отметив что у Татарстана своя позиция по этому вопросу. «БИЗНЕС Online» уже не раз писал про так называемый бунт губернаторов, когда ряд регионов, а Татарстан среди них первый, выразили несогласие с позицией центра. Некоторые эксперты даже списали случившийся банковский кризис в республике на ее непокорность и открытое сопротивление решениям финансовых властей.

Потом этот «бунт» как-то сам собой утих, а Здунов на вчерашнем заседании коллегии минэкономики хоть и был сдержан в выражениях, но дал понять, что вопрос по-прежнему актуален. «Мы принципиально отмечаем, что политика межбюджетных отношений должна мотивировать экономический рост в регионах-донорах, одновременно быть стимулирующим фактором для дотационных регионов, чтобы они задумались над тем, как увеличить свою доходную базу», — настойчиво говорил министр экономики РТ. В качестве наглядного подтверждения своих слов он показал слайд, который отражал скрупулезно подсчитанные потери татарстанского бюджета: передача в федеральный бюджет 1% налога на прибыль — 3,5 млрд. рублей, увеличение доли федерального бюджета при распределении акцизов на нефтепродукты с 12% до 39,8% в 2019 году — 1,6 млрд. рублей. «Считаем, что этот вопрос еще должен обсуждаться, в частности, акцизы на нефтепродукты являлись для нас основным источником финансирования дорожных фондов. Поэтому нам надо или альтернативу искать, или что-то вместе придумать», — Здунов особенно упирал на слово «вместе». Так что, видимо, Татарстан намерен продолжать отстаивать свою позицию по межбюджетным отношениям.

Жаль, что в этот момент в зале не было министра финансов Антона Силуанова, который бы наверняка отреагировал на жесткую позицию непримиримого региона. Впрочем, Здунов не хотел казаться жутким критиканом, поэтому даже в этом минусе нашел свой плюс: «С текущего года увеличивается объем средств федерального бюджета для поощрения лучших субъектов страны в рейтинге эффективности, хотя, конечно, эти средства не будут сопоставимы с суммой передачи налога на прибыль. Но тем не менее это хороший шаг вперед, тем более что эти средства идут с повышением от года к году».

Однако выступление Здунова не сводилось только к жалобам на федеральный центр, который пьет кровь из регионов, досталось и самим субъектам, на этот раз — за непрофессионализм и неумение управлять. «Если мы говорим о заявках, когда вступаем в межбюджетные отношения, то давайте подумаем, какие заявки мы приносим в минэкономразвития или другие министерства, насколько они оценены правильно, — поучал он. — Иногда сердце кровью обливается, когда мы видим в конце года, как регионы возвращают средства, которые могли бы быть потрачены эффективно другими регионами. Это же вопрос управления. Здесь никому пенять не надо, не хватает подготовки. Неужели настолько непрофессиональны мы с вами (я так не думаю), чтобы не подготовить хороший бизнес-план, хорошую заявку, чтобы у нас все получилось?» В конце концов министр РТ пришел к выводу, что дифференцированный подход в отношениях с регионами оставить все-таки надо, особенно для тех, кто исправно и вовремя выполняет условия соглашений. А тут уже явно читался намек на РТ, которая требовал к себе особого отношения.

«Татарстан у нас не только результаты показывает, но умеет качественно представлять информацию, с маркетингом проблем нет, что тоже очень важно», — похвалил Орешкин. Спорить со Здуновым по поводу межбюджетных отношений он не стал.