«Эпоха Коля» — самое длительное правление канцлера в послевоенной истории Германии — породила массу дискуссий об идентификации европейцев, о национальном и наднациональном, о том, где кончаются границы Европы и начинаются границы приличий, о наследии, предательстве, опале, мести и земной славе. О парадоксальной исторической фигуре экс-канцлера рассказывает для «БИЗНЕС Online» политолог из Набережных Челнов Максим Сайфутдинов, чья кандидатская работа посвящена непосредственно Колю, вокруг имени которого так много тайн.
Дмитрий Медведев: «...Гельмут Коль выполнил главное дело своей жизни, он всегда оставался истинным национальным лидером»
ВДОВА КОЛЯ БЫЛА ПРОТИВ ПОМИНАЛЬНОЙ РЕЧИ АНГЕЛЫ МЕРКЕЛЬ
«Эта была жизнь, о которой я могу сказать, что она имела смысл»
Г. Коль
Впервые в истории в столице Евросоюза, французском городе Страсбурге, 1 июля состоялся европейский государственный акт — траурная церемония прощания с экс-канцлером Германии Гельмутом Колем. После траурных мероприятий гроб с телом покойного, покрытый флагом Евросоюза, был доставлен в Шпайер — один из древнейших городов Германии, известный еще со времен Римской империи, где с воинскими почестями состоялась церемония погребения.
Многолетний глава правительства Германии, один из самых влиятельных европейских и мировых политиков скончался 16 июня. Прощальной церемонии предшествовала оживленная полемика с налетом скандала об организации похорон: вдова Гельмута Коля, Майке Рихтер-Коль, выражая волю покойного, была против траурной государственной церемонии в столице Германии Берлине, чтобы похороны не превратились в эпизод финиширующей в сентябре предвыборной кампании в Бундестаг и трибуну для политиков, ранее преследовавших Коля. Вдова настаивала на том, чтобы на церемонии прощания не было ни одного немецкого политика, только мировые политические лидеры, была против поминальной речи действующего канцлера Германии Ангелы Меркель, которой канцлер Коль дал путь в большую политику и называл «моя девочка».
«Похищенный» у немцев канцлер и поведение вдовы Гельмута Коля у многих вызвало подозрение, что шекспировские страсти вокруг похорон и политического наследства альтканцлера являлись местью Коля за скандальное отрешение от власти и последние трагические годы жизни. Известно, что от него отвернулись прежние соратники, а политические оппоненты подвергли обструкции и требовали уголовного преследования за скандал с теневым финансированием партии ХДС. Той самой, во главе которой Коль стал «канцлером-рекордсменом» по продолжительности правления в послевоенной истории Германии.
В результате Меркель все же выступила на прощальной церемонии, подчеркнув исключительные исторические заслуги Коля в восстановлении единства Германии, вклад в создание единой Европы, формирование государственных институтов Европейского союза. В речи Меркель прозвучали нотки личного примирения: «Я благодарю за те шансы, которые вы мне давали».
Вдова Гельмута Коля, Майке Рихтер-Коль (справа), выражая волю покойного, была против траурной государственной церемонии в столице Германии Берлине
«СИСТЕМА КОЛЯ» ПРОТИВ «ЭПОХИ КОЛЯ»
Эпитафия «канцлеру немецкого единства» и «почетному гражданину Европы» Гельмуту Колю, как и элементарное уважение к памяти ушедшего в историю, безусловно, выдающегося политического деятеля, заставляют многих удерживаться от поверхностных эмоциональных оценок происходящего. Тем не менее Коль остается одной из самых парадоксальных исторических фигур. Ни один из канцлеров Германии ХХ века не подвергался такому прессингу критики, стольким уничижительным насмешкам и столь непоследовательному в своих оценках отношению СМИ, столь неоднозначному и часто колеблющемуся одобрению проводимой им политики гражданами Германии. В тоже время ни один послевоенный канцлер, за исключением отца-основателя возрожденной Германии Конрада Аденауэра, не достиг столь же впечатляющих политических успехов и не правил страной так долго. Дольше Коля находился у власти только «железный канцлер» Отто фон Бисмарк, первый «объединитель Германии».
На период правления Гельмута Коля приходится не только восстановление единства страны, но и европейская интеграция Германии, проведение ряда политических реформ и масса политических скандалов. Исторический облик экс-канцлера — это квинтэссенция духа эпохи политических перемен, в которой в жесткой полемике вырабатывались пути развития страны, сталкивались доктрины и ценностные ориентиры различных идеологических направлений. В результате в схватке за благосклонность немецкого электората конкурировали различные образы и мнения о Гельмуте Коле. Можно констатировать наличие двух основных интерпретаций политического наследия канцлера, двух основных ракурсов исторического портрета канцлера — «система Коля» и «эпоха Коля». Они начали оформляться после ухода Гельмута Коля из власти. Первая — критическая интерпретация — «система Коля» основана на мнениях и работах его политических оппонентов. Вторая — в основном апологетическая, или «эпоха Коля» — основана на изложении событий симпатизирующих ему авторов. Существование этих течений в формирующейся историографии наследия Коля — это отражение политической конкуренции, столкновения конфликтов интересов различных политических групп, противоборство трактовок реальной и символической политики.
Образ Коля противоречив, его политическое наследие оценено неоднозначно как политической элитой, учеными, СМИ, так и гражданами Германии. Его оппоненты и после его смерти, доводя ситуацию до абсурда, оспаривают значение сделанного им, говоря о том, что нет никакой великой фигуры канцлера ХХ века, что Коль был «несчастным случаем» для Германии. Для более объективных авторов масштаб его личности все же сопоставим с фигурой Бисмарка.
Вокруг имени Гельмута Коля множество тайн, которые он не счел нужным открывать в ходе расследования скандала о секретных партийных пожертвованиях ХДС, — ни перед прокуратурой, ни перед парламентом Германии. Лишь сообщил, что «дал честное слово людям» и не собирается называть имен жертвователей. А многие документы ввиду небольшого срока давности засекречены.
Например, новый президент Германии социал-демократ (СДПГ) Франк-Вальтер Штайнмайер, против выступления которого на прощальной церемонии тоже была вдова Гельмута Коля, задел своими подозрениями бывшего федерального канцлера. Штайнмайер заявил, что, уходя с поста федерального канцлера в 1998 году, Коль якобы уничтожил соответствующие документы. Речь идет об официальной переписке с министрами ФРГ времен объединения Германии, приватизации нефтеперерабатывающих предприятий бывшей ГДР в пользу одного из французских нефтяных концернов. В 1999 году после скандала с «черной кассой» ХДС Коля предали многие — том числе и «его девочка» Меркель, которая требовала «очищения» и «просвещения, невзирая на лица», — и после отставки Коля и его возможного преемника Вольфганга Шойбле, проложила себе путь на вершину власти. Экс-канцлер сетовал, что эта женщина воткнула ему нож в спину, в других же репликах Коль отмечал, что нож и вилку Меркель толком держать не умела. Вероятно, вспыльчивый по своему темпераменту, Коль действительно хотел отомстить своим противникам, которые для отстранения его от власти пустили в ход компромат и нанесли ущерб собственной партии.
В речи Меркель прозвучали нотки личного примирения: «Я благодарю за те шансы, которые вы мне давали»
КВАЗИКОНСТИТУЦИОННОСТЬ?
Внутрипартийный скандал в ХДС заставил многих переосмыслить ситуацию и задаться вопросом: насколько основы партийного государства соответствуют принципам демократии, заложенным в конституции? Многие важнейшие решения в ФРГ на протяжении десятилетий принимались органами, которые не предусмотрены конституцией. Фактически квазиконституционность политического процесса наблюдалась в случаях, когда вместе корпоративно собираются «коалиционный круг» и «канцлерский круг». Властные полномочия канцлера ограничиваются, помимо упомянутых «коалиционного» и «канцлерского» кругов, рядом факторов.
Во-первых, это фактор влияния партии: федеральный канцлер зависит от поддержки собственной партии и ее парламентской фракции. Федеральный канцлер, который одновременно не является председателем партии, теряет тем самым важный ресурс власти. Если в ХДС в 80-90-е годы Коль неизменно совмещал эти посты, то в СДПГ существовало разделение постов.
Во-вторых, в конце правления Коля и особенно в канцлерство Шредера значительный вес стал иметь «фактор еврократии». При осуществлении внутренних мероприятий федерального правительства Германии проявляется «эффект Маастрихта», когда многие решения блокируются или не находят поддержки чиновников Евросоюза. В результате при оправданиях перед немецким электоратом часто звучат ссылки на «евробюрократию» и дефицит демократии в Европейском союзе. Яркой иллюстрацией этого являются ограничения компетенции федерального правительства в валютном регулировании и параметрах бюджетной политики ФРГ.
Наконец, в-третьих, можно выделить фактор «поведения инвесторов»: хроническая безработица является основной социально-экономической проблемой ФРГ, однако создание рабочих мест тесно связано с глобализацией экономических процессов и состоянием инвестиционного климата, на который федеральное правительство имеет лишь ограниченное влияние.
Бывший канцлер думал, что переворот в ГДР был следствием финансовой слабости Москвы
ОТНОШЕНИЯ С РОССИЕЙ И ЕВРОПЕЙСКИЙ ДОМ
Добрососедские отношения между Германией и Францией на западе и Россией на востоке, одним из крупнейших торговых партнеров ФРГ, по мнению Гельмута Коля, были необычайно важны для мира и единства Европы. Однако официальная риторика несколько отличалась от частного мнения, опубликованного в запрещенной к распространению судом книге «Протоколы Коля»: «восточный блок» развалился из-за экономической отсталости, а вовсе не благодаря «гражданскому течению». Неправильно считать, что «революционеры» на востоке Германии своей борьбой привели к «крушению режима». Бывший канцлер думал, что переворот в ГДР был следствием финансовой слабости Москвы.
На траурной церемонии Европейского государственного акта позицию России озвучил премьер-министр Дмитрий Медведев: «...Гельмут Коль выполнил главное дело своей жизни, он всегда оставался истинным национальным лидером, но мыслил и действовал в общеевропейском и мировом контексте, мечтал не только о единой Германии, но и единой Европе и видел Россию ее неотъемлемой частью. Это была мечта об общем доме — без колючей проволоки, без страха, без вражды, которая разделяла весь континент, мечта о спокойствии и безопасности для всех, когда выше нации, выше любых границ, выше государств, ставится человек». После его речи невидимый ведущий церемонии сделал любопытную оговорку: «Спасибо, господин президент».
К сожалению, на Западе быстро забыли добрую волю СССР и вклад ее лидеров в ядерное разоружение, в окончание холодной войны, в объединение Германии... А в современной России нередко критикуют Горбачева за то, что тот не закрепил документально обязательства не расширять НАТО на Восток и более выгодные для СССР финансовые условия объединения Германии, которая досталась ФРГ, по словам, приписываемым Колю, «по цене бутерброда».
Самое длительное правление канцлера в послевоенной истории Германии окончилось громким коррупционным скандалом: Коля сдали в «архив истории» его собственные однопартийцы
ТЕНЕВОЕ ПАРТИЙНОЕ ГОСУДАРСТВО?
Самое длительное правление канцлера в послевоенной истории Германии окончилось громким коррупционным скандалом: Коля сдали в «архив истории» его собственные однопартийцы. Во имя интересов закона и демократии. В целях модернизации политической системы Германии. Вследствие смены поколений в партии и связанным с ним переделом влияния внутрипартийных группировок. Доминирование критической интерпретации «системы Коля» в массовом сознании Германии является отражением упадка ведущих партий ФРГ и поиском компромиссов внутри нестабильной политической конструкции, сложившейся в виде правящей «большой коалиции» правых и левых партий, которые одновременно являются конкурентами на выборах.
Если представители конкурирующих партий поочередно возглавляют правоохранительные органы, если внутри одной партии существует борьба разных групп интересов, то неизбежно появление компрометирующих сведений на политических деятелей. Это непременный атрибут борьбы за влияние и власть. Коррупционные скандалы часто являются лишь одним из инструментов передела власти, а не признаком оздоровления государственной системы или свидетельством кризиса демократии.
Германия — далеко не самая коррумпированная страна мира. Скорее наоборот — Коля «ушли» свои однопартийцы. И если бы он создал такую ужасную авторитарную систему воспроизводства личной власти «теневого государства» в ущерб интересам партии и общества, в которой его обвиняли, то едва ли оппоненты смогли бы взять над ним верх. Система тайных счетов ХДС, созданная вовсе не Колем, обнародованная его преемниками и выдаваемая за «систему Коля», при всей серьезности обвинений — лишь часть партийно-государственной системы. Системы с нерегулируемыми законодательством возможностями для манипуляций с волеизъявлением избирателей и злоупотреблениями властью. Тайные счета ХДС, существование которых признано с 1971 года, по поводу нелегальных пожертвований на которые Колю уже приходилось давать показания и отбиваться в суде еще в 80-е годы, — лишь констатация механизмов функционирования реальной политики современных демократий, отражение внутри- и межпартийной конкуренции. Пожертвования от различных групп интересов остаются важной статьей партийного бюджета, хотя по официальным отчетам они не превышают 30% от объема финансирования партий. Именно пожертвования корпораций, по свидетельствам «раскаявшихся» товарищей Коля по партии, составляли основную массу средств тайных счетов ХДС. Незадекларированные Колем пожертвования — лишь малая их толика и являются скорее бухгалтерской проблемой с оформлением отчетности. Очевидно, что политические конфликты интересов взаимосвязаны с экономическими, и являются они неизменной составляющей корпоративной конкуренции, отражением естественного отбора и неизбежной циркуляции политических элит. Тем более что примеры этого наблюдаются не только в политической жизни Германии, но регулярно возникают во многих западных демократиях. Это не упадок демократий, а лишь проекция процессов реального функционирования плюралистических демократических систем, искаженное отражение разрывов между логикой и характером принятия политических решений и их фрагментарным изображением в СМИ. Растущее количество скептиков среди избирателей, негативно относящихся к политикам, лишь подтверждает эти данные.
Коль оставил Германию и Европу объединенной, но расколол общество в отношении к своему политическому наследию
КАНЦЛЕР-РЕКОРДСМЕН И ЗАПРОС НА ПЕРЕМЕНЫ
Проведение последней предвыборной кампании Коля в 1998 году, проходило на фоне пасмурных общественных настроений. В стратегическом папире ХДС отмечалось: «...Немцы склоняются скорее к скепсису. Люди подтвердили потребность в политических переменах, сожалели о недостаточной скорости проведения реформ. Но в тоже время индивидуальная готовность к изменениям и финансовым жертвам, напротив, выражалась крайне слабо». Цена объединения Германии была высока. Западным федеральным землям пришлось существенно повысить налоги — по некоторым позициям аж вдвое — и скинуться в «фонд солидарности». Но, разумеется, быстро поднять уровень жизни в землях бывшей ГДР было невозможно, диспропорции в развитии между западом и востоком Германии сохраняются и по сей день.
Нежелание бросать незавершенные реформы побудило Коля вновь выставить свою кандидатуру на пост канцлера в пятый раз подряд. В течение четырех предвыборных кампаний ему удавалось переламывать негативный тренд общественных настроений и отыгрывать гандикап у социал-демократов. Подобное в истории России случалось лишь однажды, в 1996 году, когда Борис Ельцин сумел победить лидера КПРФ Геннадия Зюганова. Во многих слоях общества бессменный Коль, идущий на пятый срок, воспринимался как символ политического застоя. Последствия шоковой терапии для социально-экономической сферы в результате объединения Германии не были преодолены. Метаморфозы, которые претерпел имидж Коля в течение 90-х годов, показательны. В 1990-м из «нелюбимого канцлера 80-х» Коль превращается в «канцлера Единства», в 1994 году — в «лидера всех немцев», гарантирующего стабильное развитие ФРГ, в 1996 году — в «канцлера-рекордсмена» по длительности правления, и, наконец, в 1998-м — в символ политического застоя. В последнем случае в представлениях электората победила точка зрения оппозиции, в то время как правящая ХДС презентовала Коля обществу как канцлера «мирового класса для Германии».
Имеющиеся данные позволяют сделать вывод, что Коль был скорее более известен, чем популярен, имел большую представленность в СМИ в 1987, 1990, 1994 и в 1998 годах по сравнению с соперничавшими с ним на выборах оппозиционными кандидатами от СДПГ. Анализ содержательной структуры имиджа Коля в СМИ ФРГ в 90-е годы приводит к выводу, что преобладающе позитивно оценивались лидерские качества канцлера Коля и его компетенция в сфере внешней политики, в то время как его компетенция в сфере внутренней политики, прежде всего в вопросах экономической и социальной сферах, вызывала в основном критические оценки. По сравнению с соперниками, Коль обладал выгодным отличием: он оценивался как сильный политический лидер, который по меньшей мере вызывал больше доверия, чем другие соискатели на должность канцлера. В конце правления Коля в 1997 году в его имидже населением позитивно оценивались только лидерские качества, а наиболее негативно — его компетенция и способность изменить ситуацию в экономике. В ходе предвыборной кампании по выборам в бундестаг 1998 года Коль смог существенно сократить дефицит в благоприятных оценках своего имиджа по отношению к Герхарду Шредеру, но в отличие от четырех предыдущих предвыборных кампаний, когда в начале выборов его имидж оценивался хуже, чем у кандидатов от СДПГ, ликвидировать отставание не сумел. В итоге Шредер вместе с СДПГ набрали почти на 6% голосов больше, чем ХДС/ХСС и Коль.
20 лет спустя, оценивая эти события, задаешься вопросом: так ли не правы были консервативные политики Германии, представляя Коля как канцлера «мирового класса для Германии»? Какое наследство оставил немцам и европейцам Коль? Был ли он эффективным и компетентным управленцем, «архитектором Европы», канцлером «немецкого единства»?
Достаточно заглянуть в рейтинги качества и эффективности государственного управления, например в Governance Matters («Качество государственного управления») — глобальное исследование и сопровождающий его рейтинг 209 стран мира, рассчитанный по методике Всемирного банка (The World Bank). Рейтинг ведется с 1996 года, когда Коль еще был действующим канцлером. По большинству показателей, таких как учет мнения населения и подотчетность государственных органов (Voice and Accountability), политическая стабильность и отсутствие насилия (Political Stability and Absence of Violence), эффективность работы правительства (Government Effectiveness), качество законодательства (Regulatory Quality), верховенство закона (Rule of Law), сдерживание коррупции (Control of Corruption) — Германия в числе мировых лидеров.
Вспоминаются слова легендарного канцлера о том, что немцы, вероятно, — чемпионы мира по ворчанию, а не только по футболу. Коль оставил Германию и Европу объединенной, но расколол общество в отношении к своему политическому наследию. «Эпоха Коля» — это самое длительное правление канцлера в послевоенной истории ФРГ. При всех несомненных заслугах Коля и всемирно-исторического значения его наследия, оно спровоцировало внутрипартийный кризис в ХДС, обнажило системные проблемы немецкого партийного государства, издержки и противоречия политического процесса, связанные с необходимостью сохранения власти в условиях дефицита легитимности и реализации эффективных политических решений с соблюдением установленных демократичных процедур.
Максим Сайфутдинов
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 19
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.