Роберт Мусин: «Самолета не видал, в другие страны не летал, на яхтах не катался!»

Верховный суд не стал менять меру пресечения экс-главе ТФБ, а его заму дал право на вечерние прогулки

«СКАЗАЛИ, ЧТО МУСИН БУДЕТ...»

Сегодня Верховный суд Татарстана рассмотрел сразу две апелляционные жалобы адвокатов экс-главы Татфондбанка (ТФБ) Роберта Мусина и первого заместителя председателя банка Рамиля Насырова на изменение решения Приволжского суда от 12 июля. На прошлой неделе судья Ильнур Гарифуллин продлил до 16 октября банкирам меру пресечения: первого оставил в камере СИЗО №2, второго — под домашним арестом. Защитники приговоры обжаловали, и обвиняемые вновь предстали перед судом. 

Напомним, на минувшем заседании, когда Приволжский райсуд оставил Мусина в СИЗО, следствие раскрыло новые обстоятельства инкриминиуемого банкиру преступления. Стало известно, что совокупный ущерб по делу Татфондбанка превысил 35,5 млрд рублей, а его бывший управляющий оказался фигурантом сразу 7 уголовных дел: двух — по ст. 201 УК РФ («Злоупотребление должностными полномочиями с тяжкими последствиями»), четырех — по ст. 159 УК РФ («Мошенничество в особо крупном размере»). Еще одно дело, с которым Мусин пока связан косвенно, касается мошенничества в «ТФБ Финанс», в котором подозреваются пятеро топ-менеджеров ТФБ.

Сотрудник следственного комитета РФ по РТ Игорь Мухин заметил, что в отношении Мусина возбуждено еще одно дело — по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 и ч. 4 ст. 174 (по факту легализации денежных средств). Так, в ходе обысков у семьи банкиры были изъяты учредительные и прочие документы целого ряда офшоров, зарегистрированных на Кипре, Виргинских островах, в Белизе, Швейцарии и Люксембурге. Отметим, что сама супруга и дочь, по словам Мухина, всячески опровергают свою причастность к отмыванию денег.

Активист Дмитрий Бердников был одет в уже знакомую по последнему собранию кредиторов ТФБ белую футболку с надписью «Вор должен сидеть в тюрьме!»

Отдельно следователь прошелся по арестованному самолету бизнес-класса Bombardier Challenger 850. Он находится в собственности у одного из акционеров ТФБ — ООО «СП Фоника», которое, в свою очередь, принадлежит АО «Фоника», зарегистрированному в Лихтенштейне. Следствие считает, что бенефициаром компании выступает «израильский миллиардер» Александр Забарский, который якобы тоже замешан в сомнительных сделках с ЦБ посредством получения кредитов и последующего вывода активов из ряда банков через банкротство собственных компаний. Следователь с уверенностью заметил, что Мусин на этом самолете в 2015–2017 годах не менее 26 раз выезжал за пределы РФ, в том числе дважды после введения банком моратория на операции ТФБ. Анализ полетов самолета показывает, что тот не менее 15 раз осуществлял вылеты в аэропорты Греции, Азербайджана, Франции, ОАЭ, Италии, Израиля, Великобритании. Характеристики судна позволяют осуществить беспосадочные перелеты в аэропорты Израиля, Великобритании, Швейцарии, Люксембурга, Лихтенштейна. Аргументируя необходимость ареста бывшего председателя Татфондбанка, следователи убедительно доказывали, что Мусин — человек, который обладает всеми возможностями спрятаться в любой точке земного шара. 

Тем временем задолго до начала слушаний прямо напротив дверей зала суда в спокойствии и гордом одиночестве сидел адвокат Алексей Клюкин, отстаивающий интересы Мусина. Он в очередной раз детально изучал материалы дела, что-то записывая на отдельный листок. Почти ровно к назначенному часу в коридоре появился без наручников, но в сопровождении офицера полиции Насыров. В весьма бодром расположении духа он прошел по коридору суда и направился в дальний угол — поближе к окну и одному из своих адвокатов. Не обошлось и без активиста Дмитрия Бердникова, появившегося на этот раз без группы поддержки, зато в традиционной белой футболке с надписью «Вор должен сидеть в тюрьме!». Он признался корреспонденту издания, что его форма одежды вновь привлекла внимание правоохранителей на входе, они рекомендовали немедленно ее снять и не устраивать шоу в зале суда. Но активист не подчинился. 

В зал приглашали всех, кроме запланированных на утро представителей Мусина и Насырова. «Сейчас зашел в зал, хотел как слушатель посидеть. Но выставили. Второе подряд закрытое совещание уже, странно, — озирался по сторонам Бердников. — Секретарь еще сказала, что Мусин будет...» И, хотя ничто не предвещало появления банкира на судебном заседании, председатель движения «Против преступности и беззакония» все же оказался прав — экс-председатель правления Татфондбанка действительно впервые с момента ареста появился перед публикой, пусть и виртуально.

Роберт Мусин: «Никакие десятки раз за границу я не вылетал, как было указано в данном труде. Самолета этого не видел, на борт его не поднимался, на нем не летал. В этих странах ни разу не был, на яхтах не катался»

«ПОД ДОМАШНИМ АРЕСТОМ Я МОГУ БОЛЕЕ ЭФФЕКТИВНО РАБОТАТЬ СО СЛЕДСТВИЕМ»

— Мусин, встаньте! — скомандовал судья Рустам Ибатуллов, обращаясь к экс-главе ТФБ по видеосвязи с СИЗО №2. Роберт Ренатович, казалось, специально сел в угол клетки, чтобы его лицо не попадало в объектив камеры. Однако позднее банкир пересел, показавшись на экране целиком. Он был одет в серую футболку, как будто немного не по его размеру — на экране казалось, что арестованный немного даже поправился. На голове у Мусина была бейсболка, частично прикрывающая лицо, что породило массу слухов: а он ли это вообще?

— По возбужденному уголовному делу Мусин на основании судебного решения 3 марта 2017 года заключен под стражу. 10 марта 2017 года ему предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 УК РФ («Мошенничество в особо крупном размере»), — напоминал судья во вступительном слове основные вехи дела и отметил, что защита добивается более мягкой меры пресечения — домашнего ареста. 

— Переходим к судебным прениям. Мусин, кто будет первый говорить — вы или ваш защитник? — обратился судья к заключенному под стражу банкиру.

— В принципе, могу я сказать. Я готов. К сожалению, я не участвовал в районном суде по состоянию здоровья, но дальше у меня была возможность, я ознакомился со всеми материалами. Хотел бы отметить то, что ряд документов... — но выступление Мусина было прервано поднятым вверх объективом фотокамеры Бердникова, целящегося в экран монитора. 

— Я извиняюсь, — сказал Ибатуллов. – Видеосъемка запрещена, вы же знаете об этом!

— Я ознакомился с постановлением следственного органа. Оно выглядит объемным и солидным. И сумма обвинений достаточно серьезная... — продолжал Мусин, как вдруг снова его прервали.

— Так, что вы делаете? – обратился к Бердникову судья.

— Фотографировать можно? – невинно полюбопытствовал активист.

— Только с разрешения, вы же знаете закон! — предупредил Ибатуллов и вновь повернулся к Мусину. — Продолжайте, слушаем.

— Если говорить конкретно, то хотел со своей стороны отметить ряд моментов, — продолжил вновь Роберт Ренатович, впервые публично излагая свою позицию по уголовному делу. — Во-первых, мне непонятно хищение денежных средств путем вывода залогового имущества. Насколько я понимаю (но я, конечно, не юрист и здесь консультировался со своим защитником), хищением является не что иное, как противоправное обращение чужого имущества или денежных средств в свою пользу. Этого, кстати, нет ни в одном из эпизодов уголовного дела, с которым я на данный момент ознакомлен. Выводом залогового имущества, как я понял, следственные органы называют расторжение банком [договора на представление] этого залогового имущества. Причем оно хозяина не меняло. В ряде случаев один залог менялся на другой залог.

Алексей Клюкин: «Он предпринял все меры, находясь на посту председателя правления Татфондбанка, по сохранению документации. Могло бы быть совсем иначе, если бы он ставил себе другие цели»

По словам арестованного, вторая сторона обвинений в его адрес в виде хищений путем выдачи кредитных средств также является голословной, так как «выдача кредитов является основным видом банковской деятельности».

— То, что касается серьезной такой суммы, а именно получения межбанковского кредита от банка «Советский», это 15 миллиардов рублей, даже чуть более, и это почти половина суммы... Здесь мне бы хотелось отметить два момента. Первый момент — это было сделано на основании утвержденного плана финансового оздоровления, который был сформирован и согласован и с АСВ, и с ЦБ. Во-вторых, дело заведено, а там имеется решение Арбитражного суда Северо-Западного округа. То есть за неделю до возбуждения уголовного дела судебное решение было отменено. И тут после этого возбуждают уголовное дело в отношении меня, — напомнил экс-глава ТФБ, однако позже на самом интересном месте остановил самого себя. — Но мне пояснил мой защитник, что больше я говорить пока не могу.

— По существу, пожалуйста, — призвал судья.

— Следствие говорит о моей малой информативности. Но я со своей стороны всегда на допросах пытаюсь оказать содействие, причем достаточно, на мой взгляд, профессионально. Если я чего-то не помню... Ну невозможно помнить все кредитные досье и так далее. Тогда я, естественно, говорю, что нужно поднять эти документы. Наверное, со своей стороны я хотел бы отметить, что я приступил к обязанностям председателя правления в сложное уже для банка время. Это была весна, март 2016 года, а в декабре пришла временная администрация. Но я бы отметил, что вся документальная база, вся база IT на серверах и так далее... Более того, я уделял особое внимание тому, чтобы все это было сохранено и передано в дальнейшем специалистам АСВ. В этой части, конечно, считаю, что под стражей меня сегодня держать не нужно, тем более уже достаточно много времени пришло, почти 4,5–5 месяцев. Следствие многих могло опросить. Содействие я оказываю, — заверил Мусин, периодически глядя то на суд, то в приготовленный листок. — Учитывая мой стаж работы, а я родился и вырос в Казани... Но не хочу подробно останавливаться... Могу только сказать, что следствие может легко установить, что никакие десятки раз за границу я не вылетал, как было указано в данном труде (по-видимому, имеются в виду материалы уголовного дела — прим. ред.). Самолета этого не видел, на борт его не поднимался, на нем не летал. В этих странах ни разу не был, на яхтах не катался. Но, думаю, следствие спокойно установит...

В конечном итоге Мусин попросил суд изменить ему меру пресечения, ссылаясь на ухудшающееся здоровье. «Под домашним арестом я могу более эффективно работать со следствием», — предложил банкир.

Домашний арест Насырова по-прежнему продлен на три месяца до 16 октября, но теперь продукты он сможет покупать себе самостоятельно, а не получать еду из рук адвокатов

«ОН ПРЕДПРИНЯЛ ВСЕ МЕРЫ ПО СОХРАНЕНИЮ ДОКУМЕНТАЦИИ. А МОГЛО БЫ БЫТЬ СОВСЕМ ИНАЧЕ...»

В свою очередь, Клюкин в судебных прениях остановился на том, что постановление о заключении его подзащитного под стражу имеет ряд процессуальных нарушений, почему его и нужно отметить. По его словам, суд не обосновал ни одного из своих доводов. «Речь не шла о полном освобождении моего подзащитного и его нахождении вне изоляции от общества, а защитой было заявлено ходатайство об изменении меры пресечения в виде содержания под стражей на домашний арест. Тем не менее суд сделал иной вывод, который не соответствует фактическим обстоятельствам данного дела», — заявил защитник, который остался также недоволен и затянувшимся периодом предварительного следствия. По его мнению, 4,5 месяцев достаточно, чтобы опросить уже всех свидетелей и изучить все банковские документы.

«Он предпринял все меры, находясь на посту председателя правления Татфондбанка, по сохранению документации. Могло бы быть совсем иначе, если бы он ставил себе другие цели», — недвусмысленно намекал адвокат на благородные мотивы Мусина, который совсем не намерен мешать в чем-либо следствию. Особенно в части предположений последнего, что якобы банкир может помешать следователям при изъятии документации ИнтехБанка, «Тимер Банка», Татагропромбанка. «К данным банкам мой подзащитный не имеет никакого отношения», — неожиданно заявил Клюкин.

Последним же доводом защиты в пользу домашнего ареста снова стало здоровье Роберта Ренатовича, с которым в СИЗО у того все хуже и хуже. Так, ишемическая болезнь сердца из второй стадии перетекла в третью, а потом была диагностирована четвертая степень риска и возможность инфаркта. «Прошу изменить моему подзащитному меру пресечения с домашнего ареста... — раньше срока оговорился адвокат. — Ой, прошу прощения, с содержания под стражей на домашний арест». Однако в очередной раз ни один из доводов судьей услышан не был — тот постановил отказать адвокату в апелляции. Эту новость Бердников встретил аплодисментами, которые не были поддержаны остальными зрителями, среди которых в основном были друзья бывшего главы ТФБ.

По мнению адвоката Аиды Газиевой, выбранная мера пресечения слишком жестока. Насырову запрещено практически все

«В ЧЕМ ИНТЕРЕС, ЕСЛИ ЧЕЛОВЕК НЕ МОЖЕТ ЭЛЕМЕНТАРНО ПОКРЫТЬ КРЕДИТНЫЕ ДОГОВОРЫ?!»

Традиционно следом за главой рухнувшей империи ТФБ в зал заседания Верховного суда был вызван бывший зампред правления банка. Своей очереди в сопровождении группы поддержки в лице адвокатов и иных участников процесса фигурант уголовного дела ждал томных 2,5 часа. Впрочем, поездки в суд — это единственная возможность для Насырова увидеть белый свет: с 13 марта он находится в четырех стенах своей квартиры.

На протяжении нескольких месяцев защита Насырова не раз ходатайствовала об изменении ограничений условий содержания обвиняемого. По мнению адвоката Аиды Газиевой, выбранная мера пресечения слишком жестока. Насырову запрещено практически все: выход за пределы жилого помещения, общение и встречи с родными, интернет и телефон. На предыдущем заседании в Приволжском райсуде 12 июля адвокат обвиняемого просила суд снять ограничения и разрешить ему использовать ноутбук «в целях научной деятельности». Тогда суд навстречу не пошел.

Основным аргументом адвоката Газиевой послужило мнение следователя Игоря Мухина

На этот раз Фемида оказалась благосклоннее: Ибатуллов разрешил мужчине прогулки с 18:00 до 20:00, а также самостоятельное приобретение продуктов. Основным аргументом стало мнение следователя Игоря Мухина. «Для нас было приятным удивлением, что следователь не возражал об изменении ограничений домашнего ареста... Идет сотрудничество со следствием. Мы сами шли на контакт», — излагала адвокат.

На руку обвиняемому сыграл и тот факт, что у Насырова имеется два кредита и ипотека. «Обвинение предъявлено преждевременно, на это нет основания — у Насырова нет финансовых средств скрываться, и он непричастен к тем деяниям, которые ему вменяют. Даже получается нелогично: в чем интерес, если человек не может элементарно покрыть кредитные договоры?! Денег у него нет — и следствие не нашло», — резюмировала защита.

Насыров выступал четко, уверенно и юридически подкованно. «Мне хотелось бы обратить внимание, что 2 из 7 следственных действий, которые были проведены, были по моему личному ходатайству и переданы адвокатами. Не имею возможности и желания скрываться, не имея средств. Я считаю, что столь строгая мера, как домашний арест, является необоснованной», — заметил обвиняемый.

В ожидании решения судьи Насыров в беседе с участниками процесса с досадой еле слышно произнес: «Оставят без изменений... Там все решено уже». Услышав решение судьи, он поначалу будто не поверил, но потом заулыбался. «Ура», «Поздравляю», «Вот видишь», — ободряюще отозвались защитники и остальные участники процесса. Таким образом, Насыров остается под домашним арестом на три месяца, до 16 октября, но теперь сможет ходить по магазинам.