ГЛАВНАЯ ОПЕРНАЯ СЦЕНА МИРА

Среди лидеров европейского рынка оперных фестивалей — французского Экс-ан-Прованса, британского Глайндборна и немецкого Мюнхена — за Зальцбургским фестивалем закреплено особое место. Старейший музыкальный форум мира, основанный в 1920 году одним из главных композиторов ХХ века Рихардом Штраусом, не раз за свою почти вековую историю менял художественную политику, обновляя имидж в поисках собственной идентичности. Неизменным оставалось одно: побывать в Зальцбурге — значит оказаться в центре музыкальной вселенной. Так повелось еще с тех пор, когда фестивалем на протяжении 30 с лишним лет руководил легендарный дирижер Герберт фон Караян — это он сделал Зальцбург объектом паломничества состоятельных меломанов со всего мира. Каждое лето в родной город Вольфганга Амадея Моцарта стекается политическая элита планеты, завсегдатаи Уолл-стрит и наследники именитых дворянских родов — по дресс-коду зальцбургской публики во все времена можно было отслеживать дизайнерские тенденции c такой же степенью точности, как по показам какой-нибудь Миланской недели моды.

Порвать с репутацией закрытого аристократического клуба форум пытался несколько раз, удачнее всего это получилось у великого оперного продюсера Жерара Мортье, занявшего кресло худрука после смерти Караяна, — ему удалось привести на фестиваль совершенно новую аудиторию и расширить репертуар за счет старинной и современной музыки, превратив Зальцбург в блистательный интеллектуальный центр Европы рубежа ХХ и XXI веков. В 2001 году после ухода Мортье фестиваль вновь начал заплывать буржуазным жирком и терять статус места силы, а зальцбургская публика массово мигрировала в набиравший очки Экс-ан-Прованс. 


Все изменилось в прошлом году, когда в Зальцбурге воцарился Маркус Хинтерхойзер: 59-летний пианист и куратор всерьез намерен вернуть фестивалю былую славу, превратив форум в форпост всего самого актуального, что есть сегодня на оперной и концертной сцене. В реализации этого амбициозного плана Хинтерхойзеру помогают в том числе и российские музыканты: двумя наиболее резонансными постановками Зальцбурга-2017 — моцартовским «Милосердием Тита» и «Воццеком» Альбана Берга — дирижировали Теодор Курентзис во главе оркестра musicAeterna пермской оперы и Владимир Юровский соответственно. 


СМЕНА ЭЛИТ

Когда днем в минувшую среду была официально объявлена программа будущего фестиваля, в западной блогосфере воцарилась оторопь: у опероманов, пристально изучавших афишу форума, впервые за много лет рябило в глазах не от обилия звездных имен, а от неизвестных фамилий новичков и дебютантов. Консервативный Зальцбург за последние 10–15 лет привык к одному и тому же пулу певцов и режиссеров — если в этом списке небожителей со временем и происходила ротация, то, как говорится, сугубо по естественным причинам. Прогрессиста Хинтерхойзера такая ситуация явно не устраивает: судя по списку артистов, которые будут выступать в городе Моцарта будущим летом, он взял решительный курс на смену элит на оперной и концертной сцене и планирует за ближайшие годы кардинально обновить кадровый состав европейского фестивального рынка, выведя на сцену молодое поколение исполнителей.

Суперзвезд в афише, разумеется, хватает: есть и Чечилия Бартоли, и Анна Нетребко, но концерты и спектакли с их участием — не более чем дань традиции и следование конъюнктуре оперного рынка. Истинными протагонистами фестиваля станут новые культурные герои: это и прошлогодний триумфатор Курентзис, возвращающийся в Зальцбург, чтобы сыграть все симфонии Бетховена, и сопрано Асмик Григорян, которая исполнит заглавную партию в самой ожидаемой премьере оперной программы — «Саломее» Рихарда Штрауса в постановке итальянского режиссера-визионера Ромео Кастеллуччи, и не в последнюю очередь стремительно делающая мировую карьеру Аида Гарифуллина. 


С ТАТАРСКИМ АКЦЕНТОМ

На первый взгляд может показаться, что в самом факте приглашения Гарифуллиной и Альбины Шагимуратовой в Зальцбург нет ничего необычного: певицы, как ни крути, известные, занимают важные места в оперной табели о рангах, кому, как не им, выступать на самой престижной площадке форума — в построенном специально по заказу Герберта фон Караяна Большом фестивальном дворце на 2 с лишним тысячи зрителей. Между тем истинная цена этих ангажементов определяется контекстом той реформаторской политики, которую проводит сегодня руководство Зальцбурга, причем для каждой из певиц внимание нового худрука главного музыкального смотра планеты значит что-то свое. Шагимуратова дебютировала на Зальцбургском фестивале в 2008 году именно в «Волшебной флейте». За 9 прошедших с тех пор лет певица заслужила репутацию едва ли не лучшей исполнительницы партии Царицы ночи нашего времени: ее нынешнее возвращение в радикально меняющийся и обновляющийся Зальцбург — знак особого признания заслуг выдающейся певицы.

Если 38-летняя Шагимуратова давно и прочно закрепилась на оперном олимпе — только в этом сезоне специально для нее выпускаются новые постановки в Чикаго («Пуритане»), берлинской Deutsche Oper («Риголетто») и баварской опере («Семирамида»), то 30-летней Гарифуллиной еще предстоит отработать кредит доверия, который был выдан ей европейской публикой после сенсационных дебютов. До будущего лета Аида выступит на вполне себе статусных сценах Парижской оперы («Богема», декабрь), барселонского театра Liceu («Ромео и Джульетта», март) и Венской оперы («Риголетто», май), но именно два концерта в Зальцбурге станут для нее наиболее ответственным испытанием. Гарифуллина — одно из тех новых для фестиваля имен, на дебют которых и худрук фестиваля, и его публика возлагают особые надежды.


В случае уроженки Казани он обставлен по высшему разряду: русскоязычные СМИ первым делом среагировали на участие в концертном исполнении «Искателей жемчуга» Пласидо Доминго, хотя легендарному тенору здесь скорее отведено амплуа свадебного генерала. Куда более важно то, что партнером Гарифуллиной в опере Бизе выступит мексиканец Хавьер Камарена — претендент на звание первого тенора мира и уж точно крупнейший на сегодняшний день специалист по бельканто, которого самые взыскательные эксперты сравнивают с Геддой, Паваротти и другими великими певцами прошлого. Такого звездного окружения у Гарифуллиной до сих пор не было — даром что последние годы она чаще всего работала в известной своим звездным кастингом Венской опере.

У зальцбургского дебюта Гарифуллиной есть дополнительный немаловажный подтекст: фестивалю давно требовался новый секс-символ — поиск претенденток на эту вакансию велся с тех пор, как после возвращения из декрета Анна Нетребко в конце нулевых радикально обновила и амплуа, и репертуар, переквалифицировавшись из лирико-колоратурного в драматическое сопрано. Гарифуллина с ее эффектным голосом, пикантной внешностью и повадками светской львицы выглядит почти идеальной кандидатурой, так что два ее выхода на сцену Большого фестивального дворца — это еще и в каком-то смысле смотрины. Показательно, что и «Волшебная флейта», и «Искатели жемчуга» оказались подчистую раскуплены за три первых дня продаж — и это при том, что цены на билеты в Зальцбурге по традиции рекордно высоки: лучшие места на «Флейту» продавались за 430 евро, удовольствие лицезреть Гарифуллину с лучших мест партера оценивалось в 325 евро. Для сравнения: самый дорогой билет на премьеру в парижскую оперу в этом сезоне стоит 230 евро, на фестиваль в Экс-ан-Провансе — 270 евро: за татарских певиц искушенная публика Зальцбурга, что называется, проголосовала рублем. 

Дмитрий Ренанский