... Среди 149 лотов самые дорогие — земля и здания. Головной офис Татагропромбанка на улице Зинина, 4 площадью 1,4 тыс. кв. м оценен в 134 млн рублей

ИЮНЬСКАЯ РАСПРОДАЖА ТАТАГРОПРОМБАНКА

Вчера агентство по страхованию вкладов объявило крупные торги на первое «мусинское» имущество — имущество Татагропромбанка. На электронную площадку (OOO «Аукционный тендерный центр» — www.atctrade.ru, владелец площадки, зарегистрированной в Оренбурге, некий Сергей Соколов) выплеснут недвижимость, землю, права требования стоимостью около 890 млн рублей. Это будет открытый аукцион с закрытой формой представления предложений, причем все 149 лотов пока выставляются по реальной цене, без удорожания и без дисконта. Торги пройдут 25 июня, а при необходимости повторно — 15 августа с понижением цены на 10%.

Среди 149 лотов самые дорогие, конечно же, земля и здания. Головной офис Татагропромбанка в центре Казани, на улице Зинина, 4 площадью 1,4 тыс. кв. м оценен в 134 млн рублей. Впрочем, покупателю следует иметь в виду, что это помещения, а не отдельное здание: судя по фотографиям, это крупный пристрой к офисному центру. Место действительно лакомое — недалеко от парка им. Горького. Несмотря на слегка потрепанный вид здания советских времен постройки, оно вполне сгодится под головной офис для крупной компании. Но даже с учетом этого стоимость выглядит непомерной — 95,7 тыс. рублей за кв. метр. Возможно, это объясняется тем, что имущество заложено по ипотечному кредиту в Татфондбанке: обеим сторонам было выгодно оценить залог по максимуму. 

Еще любопытный лот — земельные участки в поселке Салмачи площадью 40,5 тыс. кв. метров. Они, между прочим, официально пригодны под индивидуальное жилищное строительство (ИЖС) и под ведение личного подсобного хозяйства. А значит, представляют собой большую ценность для инвесторов — крупных застройщиков либо обычных граждан, желающих построить себе домик под Казанью. Правда, пока что участок продается единым лотом, а значит, индивидуальным строителям он будет не под силу. Лот стоит 121,5 млн рублей.

Двухэтажное здание Татагропромбанка в Менделеевске вместе с прилегающей землей продается за 25 млн рублей, такое же в Чистополе оценено в 18,8 млн рублей. Еще одно помещение в Казани, в доме на Декабристов, 106а площадью 283 кв. м, продается за 21,7 млн рублей.

В копилке Татагропромбанка — скромный автопарк из шести машин. Самый дорогой «лот на колесах» — это оранжевый экскаватор Doosan Solar 210W-V, который стоит почти 4 млн рублей. Есть и Toyota Camry цвета черный металлик 2015 года выпуска — ее планируется продать за 1,3 млн рублей. Помимо этого, две бледно-черные Daewoo Nexia за 319 тыс. рублей и два отечественные авто — «ГАЗ-3302» и LADA Granta.

Лот на 45 млн рублей – это права требования к ОАО «КЗСК» Евгении Даутовой. Вряд ли его удастся реализовать по полной стоимости, ведь известно, что КЗСК — банкрот. Еще на 40 млн — права требования к Васильевскому стекольному заводу. Другие кредитные портфели — к строительным, торговым, производственным компаниям. Любопытно, что, оказывается, Татагропромбанк кредитовал и ООО «Тандем-Д» — застройщика жилого комплекса «Экопарк „Дубрава“» в Казани. Его кредитный портфель составляет 104 млн рублей. Напомним, что и в отношении «Тандем-Д» АСВ пытается запустить процедуру банкротства. Так что этот крупный кредитный портфель тоже сложно назвать привлекательным.

А добрые несколько десятков лотов — это права требования к гражданам, в основном мелкие — от 7 тыс. до 2–3 миллионов рублей.

... Яков Геллер: «Сейчас надо, чтобы наши партнеры из АСВ утвердили нашу площадку. Но мы как агентство готовы, наша площадка соответствует — мы готовы начинать!»

«Я ПОЛУЧИЛ СРО! ВЫ ДАЖЕ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, КАК МЫ ЭТО СДЕЛАЛИ!»

Любопытно, что имущество Татагропромбанка, который до момента падения контролировался структурами Роберта Мусина, будет продавать сторонняя торговая площадка, а не агентство по госзаказу РТ Якова Геллера. Как не раз уже писал „БИЗНЕС Online“, правительство Татарстана озаботилось тем, чтобы имущество Татфондбанка (и всех связанных с ним контор, в том числе и ИнтехБанка) продавалось под контролем татарстанского правительства — мол, чтобы никаких промашек, все по максимальной стоимости. Ведь перед разгневанными тысячами вкладчиков надо отвечать за прозрачность и честность торгов. Да и активы в конкурсную массу могут попасть стратегические для республики. Кстати, конкурсный управляющий Татагропромбанка — тот же, что и в ИнтехБанке, Василий Столбов, который уже предварительно утвердил площадку Геллера для продаж имущества Интеха.

Чтобы увеличить, нажмите

Но получилось, что договоренности Татарстана и АСВ не коснулись Татагропромбанка, который подошел к торгам гораздо быстрее и спокойнее, нежели ТФБ и ИнтехБанк. Напомним, что по двум крупнейшим столпам мусинской империи торги еще даже не объявляли — тянули время, пока Геллер получал аккредитацию в профильное СРО и право продавать банкротное имущество. А Татагропромбанк утвердил сроки, порядок и условия торгов еще в декабре 2017 года.

Но Геллер на днях все-таки получил заветное право и изъявил бодрое желание участвовать в торгах, в том числе, если это возможно, и Татагропромбанка. «Да, я получил СРО! Вы даже не представляете, как мы это сделали! Тут все: и авторитет президента республики, и правительства. Меня в этой истории было мало, очень многие авторитетные люди включились. И, конечно, влияние Всевышнего», — порадовался в беседе с «БИЗНЕС Online» Геллер.

По его словам, очное собрание из 14 членов СРО  «Союз операторов электронных площадок» состоялось 24 апреля. Двое проголосовали против, но большинство участников одобрило приход агентства. «Сейчас надо, чтобы наши партнеры из АСВ утвердили нашу площадку. Но мы как агентство готовы, наша площадка соответствует, мы готовы начинать!» — говорит Геллер.

Чтобы увеличить, нажмите

Завтра же, 27 апреля, ему предстоит главное — получить-таки одобрение комитета кредиторов к продажам. Ему придется побороться с петербургским «Российским аукционным домом», который уже выбрало АСВ в качестве площадки для реализации имущества. Теперь, когда принципиальная бумага от СРО получена, власти Татарстана, разумеется, подключат всю мощь своего административного аппарата, чтобы допустить до большой банковской распродажи bankrot.zakazrf.ru. «ИнтехБанк уже обращался к нам, мы ответили: как получим бумагу, будем работать», — говорит Геллер. Он не исключает, что подключится к аналогичной работе и по Татагропромбанку, да и по любой банкротной организации, которая того захочет.

«Мы теперь полновластные участники рынка, и не только по банкам. Теперь, вложив столько денег государственных, мы должны их отбивать!» — говорит глава агентства. Путь в СРО действительно оказался недешев: 3 млн рублей стоит вступительный «билет», еще 10 млн нужно отдать в качестве обеспечительного взноса, кроме того, по 28 тыс. рублей платить ежемесячную плату. Теперь у Геллера стоит задача, привлекая ресурсы своей федеральной торговой площадки, бороться за наивысшую цену по выставляемым лотам. «У нас под 500 тысяч партнеров по федеральным площадкам, сделаем систему оповещения, рекламу, то есть привлечь как можно больше людей и создадим конкурентную среду, а это выведет на максимальную цену», — объясняет Геллер.

... АСВ в качестве площадки для реализации банкротного имущества выбрала петербургский «Российский аукционный дом». И Геллеру придется с ним побороться

БОРЬБА ЗА ПРОДАЖИ НА РУИНАХ

Борьба торговых площадок за банкротное имущество в России обострилась из-за того, что с 1 июля минфин России пообещал отобрать лишь несколько универсальных аккредитованных площадок для торгов, а минэкономики хочет таким же образом урегулировать продажу имущества банкротов. Буквально вчера стало известно о том, что владельцы электронных площадок, входящие в три СРО, обратились к первому вице-премьеру Игорю Шувалову, бизнес-омбудсмену Борису Титову и главе РСПП Александру Шохину с просьбой защитить банкротные торги от инициативы минэкономики. В письме Шувалову говорится, что площадки работают за счет частных инвестиций и ограничение их числа под административным регулированием нарушит их права. А кроме того, работа площадок и так уже довольно дорогая — они потратились на переход в электронный вариант, установленный правительством, да еще и на компенсационные фонды.  

Так что трудности Геллера, «запрыгнувшего» в уходящий поезд, понять можно. Другой вопрос — кто в реальности получит доступ к торгам ТФБ, которые внезапно оказались ценным активом сами по себе. Нельзя забывать и о социальной значимости вопроса — своих денег с нетерпением ждут тысячи озлобленных вкладчиков, до сих пор ежемесячно выходящие на митинги в Казани и Москве. Похоже, что конкуренция на рынке аукционистов, желающих продавать по максимуму, должна сыграть в их пользу. С другой стороны, пока непонятно, какой кусок от конкурсной массы они хотят отщипнуть.