Равиль Фатхутдинов, КазХимНИИ: «Защиты от радиации у японцев почти нет»

Как выживают бывшие секретные институты военно-промышленного комплекса? Правильно ли мы исключили из списка опасностей химическую войну? И можно ли отсечь вредное излучение сотового телефона? Об этом «БИЗНЕС Online» рассказал генеральный директор ОАО «Казанский химический научно исследовательский институт» Равиль Фатхутдинов.

КТО СКАЗАЛ, ЧТО ХИМИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ ПРИМЕНЯТЬСЯ НЕ БУДЕТ?

- Равиль Хилалович, разработки вашего института применялись в вооруженных силах, космической отрасли, при ликвидации чернобыльской катастрофы, КазХимНИИ был головным по созданию средств индивидуальной защиты кожи человека (СИЗК) от воздействия агрессивных, высокотоксичных и сильнодействующих ядовитых веществ. Сохранился ли сегодня этот статус ведущей организации?

- Система взаимодействия промышленности и прикладных институтов давно нарушена. Понятия «головной институт» больше нет, поэтому за нами нет и официально закрепленного головного статуса. Но по потенциалу – науке, мощности испытательной, лабораторной, методологической базы – мы, конечно, самая серьезная организация в области средств защиты кожи. И за последние пять - семь лет нам удалось восстановить в подотрасли такой авторитет, что нас считают головной организацией.

- А какая-то политика у государства в области СИЗК есть?

-  В Советском Союзе этому вопросу уделялось большое внимание. Но сейчас о серьезной политике говорить не приходится. При этом проблем у России в данной области намного больше, чем было в ССССР, хотя бы потому, что 70 процентов производственных мощностей устарели. Оборудование, например, химических заводов изношено, риск техногенных катастроф увеличивается, плюс террористические акты, участившиеся природные катаклизмы. Словом, вероятность серьезных неприятностей велика. И необходимость разработки и обеспечения населения средствами защиты становится все больше. А возможностей – все меньше. В Советском Союзе почти каждый был обеспечен противогазом – не только воинские формирования и спасатели. Сейчас ничего такого нет.

- Учитывая ситуацию в Японии, реально население поголовно обеспечить хотя бы простейшими защитными костюмами?

- Сегодня – нет. Да и при Советской власти не ставилась такая задача - очень дорого и сложно. И в случае аварии или катастрофы не предусматривается длительное нахождение людей под воздействием поражающих факторов. Но сегодня население не обеспечивается даже элементарной защитой органов дыхания! И это дало себя знать во время летних пожаров.

- А кого обеспечиваете вы?

- Нашей задачей было - обеспечить средствами защиты кожи военных, аварийно-спасательные формирования, команды, занимающиеся разведкой в зонах заражения и локализацией очагов.

- Почему – «было»?

- В последние годы, к сожалению, централизованных закупок почти нет. Армия третий год ничего не заказывает – ни серийную продукцию, ни научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. Военные реформы у нас такие. Все почему-то верят в современную концепцию войны – что химическое оружие применяться не будет.

- Но ведь химическое оружие, вроде, запрещено, повсюду его уничтожают…

- Это хорошо, что уничтожают. Но относительно химической войны позиция неправильная. И она будет исправляться. Но – как всегда у нас: три-пять лет полного забвения, потом увидят, что совершили ошибку и начнутся попытки догнать заклятых друзей. В той же области СИЗК.

РЕЖЕМ, РВЕМ, ЖЖЕМ, ПРОСВЕЧИВАЕМ

- И долго придется догонять?

- Россия значительно отстает от ведущих зарубежных стран в этой области. Мы, профессионалы, видим, что разработки средств химической защиты идут вовсю, равно как и средств химического нападения. И в странах третьего мира, и в других. То есть угроза химических атак существует. Причем – самых изощренных. За рубежом каждый год разрабатываются новые комплекты химической защиты, в том числе, армейские, а у нас – нет.

- Вы все это отслеживаете по открытой печати?

- И по открытой, и по «закрытой».

- В чем мы отстаем?

- В науке, технологиях, и в самой концепции. Такой пример. Лет двадцать в России велась (и, кажется, ведется) большая тема боевой экипировки солдат. Аналогичные мощные темы есть и у американцев, и у немцев – разработка комплектов боевой экипировки солдат XXI века. Она предполагает не только защиту от пуль, осколков, но и других, в том числе химических и радиационных поражающих факторов. Российский проект, видимо, окончился ничем. Сейчас говорят о необходимости закупки французской боевой экипировки.

- Может, так и следует поступить?

- Возможно. Но беда в том, что в России вообще нет четкого понимания, во что экипировать солдата, в частности, как должен выглядеть комплект химической защиты.

- Ваш институт может способствовать выработке такого понимания?

- А нас привлекают к таким обсуждениям? И потом, да у нас есть самые разные варианты серьезной защиты, мы можем дать рекомендации, но общее видение и тактико-техническое задание, конечно, должны вырабатывать не мы. В министерстве обороны РФ есть научно-технические управления, которые занимаются такими вещами.

- На сколько лет мы отстаем в области СИЗК?

- По самым оптимистическим подсчетам, лет на десять. Плюс последние пять лет наука и опытно-конструкторские работы не финансируются, а соответственно, отстанем еще больше.

Но кое в чем мы «буржуев» догоняем. Например, в мембранных материалах – костюмы из них совмещают достоинства фильтрующей и изолирующей защиты. На Западе пока нет на снабжении таких комплектов, хотя  разработки ведутся. А в России наш институт в этой области – безусловный лидер.

- Какие костюмы сегодня выпускает ваш институт?

- Мы, бывшее предприятие оборонного комплекса, сегодня занимаемся, в основном, промышленной и гражданской защитой. В номенклатуре – около 60 позиций, из них защитных костюмов – более 40: для защиты от агрессивных химических веществ, электромагнитных излучений и так далее.

- А от радиации?

- После Чернобыльской аварии мы занимались защитой от ионизирующих излучений. У Японии сейчас аналогичные проблемы, но защиты от радиоактивности у них нет почти никакой.

- Откуда вы знаете?

- От гамма-излучения защитных костюмов нет в принципе. Если альфа- и бета-излучение отсекаются легко, то гамма-излучение – проникающее. Защититься от него полностью невозможно. В какой-то степени помогут свинцовые и освинцованные материалы - типа фартуков из освинцованной резины в рентгенкабинетах. У нас есть одна разработка, в которой мы отсекаем треть гамма-излучения.

- Но что-то подобное этим фартукам у японцев должно быть…

- По теле- и фоторепортажам мы этого не видим.

- А японцы в этой области сильны?

- Общая оценка, которую можно сделать из литературы, – не сказать, что в средствах защиты они лидируют.

- А кто – лидеры?

- Американцы, немцы, - как обычно.

- А есть возможность руками потрогать их изделия?

- У нас они все имеются. Наиболее передовые разработки получаем. Мы их режем, рвем, жжем, просвечиваем, - исследуем. Поэтому так уверенно и говорю об отставании.

- Нагнать Запад реально?

- При правильной политике можно - ведь раньше не отставали. Но будет ли Россия нагонять конкурентов в этой подотрасли - неизвестно. Кажется, сейчас стратегия такова, что во всех областях Россия с другими странами конкурировать не собирается. Вот истребители будем делать сами, а остальное…

- «Сухой» сделал самолет, на 80 процентов состоящий из импортных комплектующих. А если и вам такое предложат?

- А мы, похоже, и идем таким путем. Раньше в изделиях военного назначения не допускалось применение импортного сырья, материалов, а сейчас мы от этого уходим – где-то, к примеру, пигменты импортные покупаем.

ГОСЗАКУПКИ? УБИЙСТВЕННЫЙ ЗАКОН!

- Государство вам как-то помогает? Госзаказ и все такое прочее…

- Если пять лет назад в структуре наших доходов было до 35 процентов поступлений от государственного оборонного заказа, то сегодня зарабатываем исключительно сами. Мы боремся за государственные заказы на равных условиях с другими рыночными игроками, и в тендерах со стопроцентно нашим техническим заданием институт нередко обыгрывают коммерческие структуры – зачастую совершенно непонятные. Вот сегодня закончился крупный – на 85 миллионов рублей – тендер на НИОКР. Словно под нас работа. Пять организаций выступили. Мы до последнего не были уверены, что выиграем, причем о троих из пяти претендентов либо никто не знает, либо они занимаются работами в совсем других областях.

- Но у закона о госзакупках немало защитников. Законы рынка, говорят…

- Этот 94-й федеральный закон – кошмар! Убийственный закон. Благодаря ему, три года назад мы потеряли крупную тему. Фактически - создание десантного защитного костюма. Эту работу, кроме нас, вообще никто не способен был выполнить. А выиграла конкурс не специализирующаяся на этом фирма. И что – увидели мы десантный костюм? Ни костюма, ни денег, и никто не понес наказания.

Сколько вреда причинил этот закон! Возможно, он применим для чисто рыночных отношений, но за его рамки надо было вывести творческие и научные организации. А сколько способов торпедирования закона! Он же беззащитный! Даже нижнюю планку по цене не ставят. Приходит неизвестная фирма и демпингует на 30 процентов. До последнего времени творилось безобразие в распределении НИОКР. Сейчас все-таки немного научились отдавать эти работы тем организациям, кто их способен сделать.

- Сколько костюмов продается в год?

- 5-10 тысяч изделий изолирующего и фильтрующего типа. Возможности опытного производства позволяют делать и больше, но рынок сегодня действует по принципу «подешевле купить».

- Какова емкость рынка?

- Она большая. Но если наш институт занимает 10 процентов, это уже хорошо. В том числе и потому, что очень много появилось контрафактной продукции.

- Что значит - контрафактной? Как можно подделать защитный костюм или противогаз?

- В свое время на складах были миллионы защитных армейских костюмов, и последние 10 - 15 лет ими торгуют вовсю. Костюм Л-1 мы продаем по минимальной цене – 3700 рублей, а на рынке подобный костюм выпуска 1970 года можно купить за 1,5 - 2 тысячи рублей. Появились непонятные фирмы, которые каким-то образом купили лицензию на производство костюмов Л-1, и продают их подешевке.

- Кто ваш покупатель?

- Немного – МЧС, аварийно-спасательные формирования, которые есть на каждом крупном промышленном предприятии, водоканал, который с хлором работает и так далее. Но система очень консервативна. Каждая крупная структура – Газпром, РЖД – имеет собственные стандарты и сертификацию. Просто так пробиться к ним на рынок невозможно. Тем более - прикладному институту: разрабатывать мы  умеем, а продвигать – нет. Многочисленные коммерческие структуры – наоборот.

- Наверное, в России еще и следование нормам безопасности не очень-то распространено…

- Есть и такое, причем в самых серьезных областях. У института давние связи с космической отраслью - проблема защиты от жидких ракетных топлив стояла всегда. Как не крути, но от гиптила, как от наиболее эффективного горючего, уйти не удается - обеспечивает максимальную тягу. Но по токсичности приближается к боевым отравляющим веществам. Категорически нельзя допускать попадания на кожу – почти мгновенное отравление.

Так вот, в последние годы есть небольшие договоры по этой теме с Роскосмосом, которому недавно поставили новые костюмы. Как разработчиков нас пригласили на Байконур. Огромный топливозаправочный комплекс для ракеты-носителя, отдельный - для самого космического аппарата. И вот там бегают молодые ребята - противогаз еще надевают, но редко, на остальное же просто не обращают внимания. А пары гиптила имеют порой превышение предельно допустимой концентрации в десять раз. По-российски, надеются на авось. И так - на многих производствах.

ЗАЩИТА ОТ МОБИЛЬНИКА

- Вы говорите, что не умеете продавать сами. А если «скрестить» институт и коммерческую структуру?

- Сейчас как раз работаем над этим. Вчера договорились с одной фирмой, что она будет продавать наши костюмы, защищающие от электромагнитного излучения радиочастотного радиодиапазона. Конечно, будут накручивать… Но - уже на апрель нам заказали 60 костюмов. Неплохо. Если нас обеспечат заказами, это уже хорошо. А сколько они там «наваривают» – не наше дело. В рамках такого разделения труда мы не можем других условий ставить.

- А где, интересно, применяются костюмы, защищающие от электромагнитного изучения?

- Сегодня к данному направлению повышенный интерес. Это совсем другое, нежели защита от высокотоксичных веществ, от которых если не защитился, то через пять минут - готов. Электромагнитные излучения… Все говорят, что они вредны, но прямых доказательств нет – никто ведь не погиб, не покалечился. Тем не менее, идет осторожное внедрение средств защиты. Мы сделали текстильные материалы, в которые вплетена металлическая нитка. Такие костюмы покупают предприятия, где действуют мощные источники излучения – радиолокационные станции, например. Медики берут для своих диагностических кабинетов с томографами. Кстати, комплекты, предохраняющие от излучения в радиочастотном диапазоне, кроме нас не делает никто в России.

Много говорят о вредном излучении от мобильного телефона. Все мечтают заполучить чехол, который экранирует это излучение. У нас есть что-то в этом роде. Если чехол сделать из одного нашего материала, излучение ослабнет.

- А почему было не создать собственную коммерческую структуру? Продвигали бы все эти вещи…

- Сложно - надо заниматься рекламой, ездить, обивать пороги, давать взятки. Мы этого делать не умеем.

- Нашли бы каких-нибудь шустряков…

- Это все временно. Кризис для таких институтов, как наш, это переход из социализма в капитализм. Мы не умели рыночно работать, и сейчас не умеем. Так что наша задача масштабнее – капитально перестроиться.

- Что конкретно будете делать?

- Сегодня структура предприятия затратна. По сути, это государство в государстве. Свой гараж, свой столярный цех, свой механический цех. Но зачем гараж содержать, если есть специальное автотранспортное предприятие? Я прикинул: содержание гаража мне обходится в 3,5 тысячи рублей в день, а услуги со стороны – в 600 рублей. То же самое – механический цех. Чтобы два болта в год выточить, - четыре слесаря, токаря… Пошел процесс избавления от ненужного. Сложно, болезненно, многие не понимают, но никуда от этого не деться.

Некоторые подразделения уже кормят себя сами. К примеру, есть у нас мощная аналитическая лаборатория по анализу высокотоксичных веществ – лучшие в Казани специалисты! Чтобы без военных заказов лаборатория не пропала, аккредитовали ее для анализа качества воды, пищи, табачных изделий, алкоголя, парфюмерии, игрушек, обоев и так далее.

- Как оцените нынешнее положение института?

- Вчера в цех пошел. Человек тридцать собралось: «Равиль Хилалович, как нам жить? За квартиру надо платить, за пятое-десятое, а у нас зарплата - 7 тысяч!» И надо отвечать. Не скажешь же: «Увольняйся». Говоришь: «Потерпите немного». А сколько можно терпеть? Последние два года были очень плохие. Если до кризиса и премии были, и зарплату каждый год увеличивали на 20 - 30 процентов, то теперь об этом забыли. Народ устал – ропот, возмущение.

Но в этом году кое-что изменилось к лучшему, появились средства, которые позволят сотрудникам платить. Ведь нормальный руководитель не может смотреть, как его работники нищенствуют. И большинство «красных директоров» такие. В институте руководители получают зарплату последними, а если работникам не платят, то и руководству - тоже.

- Считаете себя красным директором?

- Да. Я - бывший секретарь комитета комсомола, инструктор обкома комсомола, даже был секретарем парткома. Так что я воспитанник красной системы подготовки кадров. И дай Бог, чтобы у нас в ближайшие годы хоть что-то подобное в подготовке кадров сложилось. Та же ситуация и со специалистами: если потеряем нынешние подготовленные кадры, воспитать их вновь будет невозможно.

Тимур Латыпов
Фото и видео Ильи Лавриненко