Академик Кимельман: «Сырьевой экономики в России нет!»

13 МИФОВ О «НЕФТЯНОЙ ИГЛЕ», НА КОТОРОЙ ЯКОБЫ СИДИТ ЭКОНОМИКА СТРАНЫ  

Известный российский специалист по проблемам экономики недропользования и природной ренты, академик Семён Кимельман рассуждает в своем материале о важнейшей для Татарстана теме: нефть - это благо или проклятие? Почему между двумя этими крайностями мечутся президент и премьер России? Грозит ли России «голландская болезнь»? И почему неверна установка, что не надо торговать сырьём, а надо его перерабатывать и продавать продукты глубокого передела, что при этом государство (и якобы общество) получит огромную добавленную стоимость… 

СЫРЬЕВАЯ ЭКОНОМИКА - ЭТО СЫРЬЕВОЕ ПРОКЛЯТИЕ? 

В последнее время возобновились активные дискуссии вокруг так называемой «сырьевой экономики». Главным вопросом этой дискуссии является почти гамлетовский возглас: быть или не быть сырьевой экономике в России, хорошая она или плохая. Раньше ответ правительства и проправительственных экономистов был однозначным: сырьевой экономики не должно быть – она плохая, не способствует инновациям, диверсификации, модернизации, интеллектуализации и т.п. 

 Сегодня в правительстве мнение раздвоилось: 

главный российский экономист Эльвира Набиуллина не видит альтернативы сырьевой экономике и полагает, что сырьевая экономика еще долго будет основным источником развития экономики России; 

главный российский финансист Алексей Кудрин, напротив, видит в сырьевой экономике какое-то сырьевое проклятие, считает, что сырьевая экономика тормозит развитие и рост экономики России, сажает ее на какую-то "сырьевую иглу", является источником инфляции и т.д. и т.п.; 

главный реформатор и премьер-министр РФ Владимир Путин мечется между Набиуллиной и Кудриным, принимая за стратегию развития страны до 2020 года ту или другую сторону своих министров без объективной аргументации своего выбора или последующего изменения своей позиции; 

самый главный реформатор – действующий президент РФ Дмитрий Медведев однозначно заявляет, что сырьевая экономика не имеет у нас будущего, а высокие мировые цены на нефть – это для России катастрофа и уничтожение всех стимулов к развитию. 

КУДА УХОДИТ ОГРОМНЫЙ ДОХОД, ЩЕДРО ПОДАРЕННЫЙ РОССИИ ПРИРОДОЙ 

Попробуем разобраться в этой дискуссии с позиции экономической науки. Где откровенная лапша на уши и игнорирование экономической диалектики развития нашей страны, а где вуалирование и оправдание действий, не увязывающихся с экономической логикой. 

Прежде всего отметим, что «сырьевая экономика» как таковая в чистом виде в России отсутствует, поскольку помимо добычи сырья в России есть перерабатывающая промышленность, в частности металлургическая, нефтеперерабатывающая и оборонные отрасли, остатки машиностроения и нефтехимии, сельское хозяйство, сфера услуг, банковский сектор и т.п. В российском ВВП доля добывающих отраслей составляет в последние годы всего от 7% до 9%. Так что никакая чисто сырьевая экономика в России объективно не существует. 

Однако объективно есть сырьевой сектор экономики (ССЭ), в котором трудятся всего 1,5–1,7 млн. человек, причём трудятся очень плодотворно с высокой бюджетной и народнохозяйственной эффективностью, создавая (поднимая на-гора) дополнительный огромный доход (щедро подаренный России природой) в виде горной и ценовой общенародной ренты, которая обеспечивает: 

финансирование активов более 80% российских миллиардеров; 

средства на выборы более 50% сенаторов Совета Федерации, депутатов Госдумы РФ и депутатов соответствующих законодательных органов субъектов РФ; 

финансирование и теневой капитал более 60% коррупционеров всех уровней; 

более 70% наполнения офшорных счетов бенефициаров российских юридических лиц и личных счетов власть имущих, чиновников и их родственников; 

более 80% зарубежной недвижимости (дворцов, особняков, ресторанов, яхт и т.п.);

а также: 

более 60% поступлений (доходной части) в бюджет; 

100% поступлений в Резервный фонд и фонд Национального благосостояния; 

60–70% поступающей в страну валюты, которая пополняет золотовалютные резервы страны. 

О КАКОЙ ЖЕ «ГОЛЛАНДСКОЙ БОЛЕЗНИ» РЕЧЬ 

Спрашивается, стоит ли ругать и рубить сук, на котором «сидит» экономика России?

Рассмотрим кратко основные мифы, которые власть навязывает российскому обществу, обнажая свое полное бессилие и, видимо, нежелание оторваться от рентной кормушки. 

Миф первый. Его суть раскрыта выше – это с завидной настойчивостью навязываемый обществу термин «сырьевая экономика», которой в Советской России не было и нет в современном непомерно затянувшемся переходном периоде к рынку. Чисто «сырьевой экономики» нет ни в одной стране мира. Среди «добывающих» стран есть страны, где сырьевой (добывающий) сектор экономики формирует до 30–40% национального валового продукта, но не более. Есть отдельные штаты, территориальные образования в некоторых странах мира, в которых удельный вес ССЭ в ВВП достигает 50–70%. Есть и в России такие субъекты Российской Федерации. Это прежде всего Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа. 

Миф второй заключается в том, что Россия заразилась «голландской болезнью», которая получила свое название из-за резкого укрепления обменного курса голландской валюты в 70-х годах, когда в Нидерланды хлынул поток долларов за поставляемый на внешний рынок природный газ. Это сделало неконкурентной продукцию национальной промышленности, что приводило к ее свертыванию и завозу ставшей дешёвой импортной продукции. 

Однако в России все наоборот: в 90-е годы рубль не укрепился, а резко ослаб. Достаточно вспомнить 1998 год, когда курс рубля снизился за один год почти в 4 раза (с 6 до 22 рублей за доллар). 

Сейчас он находится примерно на том же уровне, который был в начале ХХ века. О какой же «голландской болезни» говорят российские власти, охаивающие несуществующую в стране «сырьевую экономику»? 

Здесь уместно добавить тот факт, что паритет покупательной способности рубля составляет всего 12 – 13 рублей, что более чем в два раза ниже курса национальной валюты. 

Можно однозначно заявить, что в России начиная с 1999–2000 годов зародилась своя доморощенная российская болезнь, связанная с сырьевым сектором экономики, которая характеризуется тем, что приток незаработанной валюты, вызываемый ростом цен на углеводороды, только лишь сдерживает ослабление рубля, но не укрепляет его. 

$380 МЛРД. БЫЛИ РАЗВОРОВАНЫ И РАСТРАЧЕНЫ ВПУСТУЮ 

Миф третий сформулируем следующим образом. Власти не устают заявлять, что «сырьевая» экономика приведет нас к таким последствиям, которые наблюдались в Нигерии, Индонезии, Алжире, Тунисе, Ливии и подобных слабо- и недоразвитых странах, то есть к обнищанию народа, к невозможности увеличивать социальные выплаты, пенсии и т.п. 

В зарубежных публикациях такая ситуация называется «нигерийский недуг», в рамках которого, как пишет Ричард Саква (Журнал «Интеллектуальная Россия» (ИНТЕЛРОС), № 74 (6/2010), статья «Экономика контроля и политика ренты». Ричард Саква, http://www.intelros.ru/readroom/nz/ nz), «огромная природная рента поощряет коррупцию и взращивает обособленную от общества политическую элиту, отправляющую миллиарды долларов в швейцарские банки, в то время как национальная инфраструктура приходит в упадок, а большинство населения нищает. Из $400 млрд., полученных Нигерией от добычи нефти с 1960 по 1999 год, 380 млрд. были разворованы и растрачены впустую». 

Однако приведенная выше большая цитата обычно замалчивается, хотя наша развивающаяся Россия зачем-то повторяет печальный опыт Нигерии - с той лишь разницей, что российская политическая элита переводит огромную горную ренту в оффшоры. 

Выступая на коллегии федеральной налоговой службы в марте 2009 г., вице-премьер Кудрин сказал, «что с октября 2008 года по конец января 2009 года из России было выведено 200 миллиардов долларов». Такая сумма разворована всего за три-четыре месяца. Однако этот грабительский механизм увода средств из экономики России правительство называет «оттоком капиталов». К сожалению, истинная сумма «оттока капиталов» скрыта за семью печатями. 

СЫРЬЕВОЕ СОЦИАЛЬНОЕ БЛАГОДЕНСТВИЕ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА 

Миф четвертый связан с тем, что российские власти внушают нам, что «сырьевая» экономика якобы обязательно сопровождается «сырьевым (ресурсным) проклятием», которое, во-первых, не позволяет осуществлять диверсификацию производства, во-вторых, неизбежно приводит к общему снижению темпов роста экономики (ВВП, производительности труда), в-третьих, ослабляет мотивацию и не стимулирует власть и бизнес к внедрению инноваций, к модернизации производства и т.д. и т.п. 

Опять-таки в качестве примеров приводят вышеперечисленные страны. Зададимся вопросом, почему власть не приводит в примеры такие страны, как Норвегия, Канада, ОАЭ, Саудовская Аравия, Катар, Бахрейн? Ответ понятен: потому что в этих странах нет синдромов «сырьевого проклятия», а, наоборот, отчетливо проявляются многие элементы «сырьевого социального благоденствия гражданского общества», которые нам бы не худо перенять… 

Миф о «сырьевом проклятии» придуман российскими властями для введения в заблуждение и оболванивания гражданского общества. На самом деле для власть имущих и других лиц, причастных к фактическому присвоению (расхищению) ренты, – это не что иное, как «сырьевое благоденствие». Только благоденствует не гражданское общество, а небольшая кучка физических лиц – расхитителей ренты. 

УМЕЛОЕ ИСКЛЮЧЕНИЕ ГОРНОЙ И ЦЕНОВОЙ РЕНТЫ ИЗ БЮДЖЕТНОГО ПРОЦЕССА 

Миф пятый выражается в том, что будто бы в России создана эффективная налоговая система платного недропользования, которая якобы позволяет государству успешно изымать основную массу горной и ценовой ренты с помощью налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и вывозных таможенных пошлин на минеральное сырьё. 

Платное недропользование в России практически не ущемляет интересы недропользователей. Относительно серьезные суммы налогов за недра установлены только для нефтедобывающих компаний. Но они в ответ на фискальные действия государства резко уменьшили объём капвложений в добычу нефти и в геологоразведку. В особом привилегированном положении находится газодобывающая отрасль, недропользовательские платежи которой в бюджет меньше в 10–15 раз, чем у нефтяников, хотя доходы нефтяников и газовиков сопоставимы между собой. 

Ниже при описании других мифов будут даны еще некоторые штрихи к системе платного недропользования, целью которой на самом деле является не изъятие горной и ценовой ренты, а умелое её исключение из бюджетного процесса, что является основой создания дефицита бюджета и сопутствующей ему говорильни о необходимости сокращения расходов… 

ПРОДУКТЫ ГЛУБОКОГО ПЕРЕДЕЛА - ЛУЧШЕ СИНИЦА В РУКАХ, ЧЕМ ЖУРАВЛЬ В НЕБЕ 

Шестой миф уже набил оскомину. Его настойчиво навязывают, и, что очень плохо, общество в этот миф верит. Имеется в виду установка, что не надо торговать сырьем, его надо перерабатывать и продавать продукты глубокого передела, что при этом государство (и якобы общество) получит огромную добавленную стоимость. 

Профессионалы, конечно, понимают, что это миф. 

Президент компании «Алроса» Фёдор Андреев иронизирует по этому поводу в интервью газете «Ведомости» (23.03.2011 г.): «В теории сложно что-то возразить. Люди строят цепочку: добыли алмаз, огранили алмаз – получили добавленную стоимость 15 процентов из учебника, на ювелирном изделии – 80 процентов. Вот они, деньги, строй себе вертикаль и строй. Строим 10 лет…» 

Хорошо известны многие страны (Норвегия, Австралия, Саудовская Аравия, ОАЭ и др.), которые не стремятся к переработке, торгуют сырьем и живут припеваючи. 

Кроме того, чтобы увеличить переработку сырья, нужны эти самые перерабатывающие заводы, огромные капитальные вложения в их строительство, которые перекроют мифическую добавленную стоимость. Лучше синица в руках, чем журавль в небе. 

Седьмой миф заключается в том, что вертикальная интеграция (то есть создание монополий и олигополий) и горизонтальная диверсификация – это наше будущее. Но, к сожалению, наша страна и наши относительно молодые компании ни к дифференциации, ни к интеграции не готовы. Тот же Андреев в упомянутом интервью говорит: «История создания мегахолдинга не работает: нефть, газ, руда, гостиницы (С.А. – это все плюс к алмазам). Попробовали – не получилось. Когда я говорю: «Давайте «бриллианты «Алросы» выведем в «дочку», давайте сделаем ее прозрачной, давайте искать инвестора», – сразу слышу, что вертикальная интеграция – только один путь. Это такой же миф, как диверсификация». 

МОЩНЕЙШАЯ ОБСТРУКЦИЯ СО СТОРОНЫ МИНПРИРОДЫ, СМИ И ОЛИГАРХОВ 

Восьмой и очень популярный миф состоит в том, что в России создан чуть ли не наилучший в мире порядок недропользования на основе административно-правового разрешительного лицензионного доступа к добыче минерального сырья, что отражается в лицензионном соглашении и его неотъемлемых частях. 

Собственно миф заключается в утверждении, что российская лицензионная система является одной из наилучших в мире. Хотя известно, что в большинстве из 65-ти нефтедобывающих стран (а Россия относится к их числу) принят гражданско-правовой концессионный (в том числе на условиях соглашения о разделе продукции) доступ к недропользованию. 

Автор этих заметок был в 2001–2002 годах руководителем рабочей группы по совершенствованию законодательства о недропользовании в созданной указом президента РФ комиссии по разграничению предметов ведения и полномочий между Российской Федерацией, субъектами РФ и органами местного самоуправления. Комиссию возглавлял тогдашний заместитель руководителя администрации президента Дмитрий Козак. Указанной группой была подготовлена, в частности, совершенно новая редакция федерального закона «О недрах», которая подверглась в 2002 году мощнейшей обструкции со стороны минприроды, СМИ и олигархов. 

Трехмесячное (с сентября 2002 года) обсуждение концепции нового закона «О недрах» комиссией Козака показало, что основное неприятие и самое большое сопротивление вызвало предложение о замене в течение года всех действующих лицензионных соглашений на договоры подряда и концессии. В доказательство необходимости такого шага приводился опыт эффективного мирового недропользования и те известные факты, когда в Китае такой переход был осуществлен всего за один месяц, в Норвегии – за полгода и т.п. Но, увы. Минприроды заблокировало этот подход на заседании правительства РФ, выступив против замены действующих лицензионных соглашений («Независимая газета», 11 октября 2002 года). 

Автор знаком практически с текстами всех лицензионных соглашений на разведку и добычу нефти и газа (а их около двух тысяч), большинство из которых (80%) выданы в период 1992–1995 годов без конкурсов (или аукционов) по принципу «бери – не хочу». В текстах этих лицензий, по существу, отсутствуют какие-либо экономические показатели, какие-либо существенные условия, по которым можно было бы отобрать лицензии, какие-либо параметры, ограничивающие хищническую добычу и укрощающие жадность и алчность верховных недропользователей. 

Я глубоко убежден, что без замены действующих лицензий, без приведения их в соответствие с чаяниями народа будет продолжаться разграбление наших природных богатств, а нас будут потчевать мифами о необходимости переработки, о диверсификации компаний-недропользователей, но об этом ниже. 

ЯКОБЫ НЕФТЯНАЯ «СЫРЬЕВАЯ ИГЛА»

Обществу активно насаждается девятый миф о якобы нефтяной «сырьевой игле», на которую нанизан наш государственный бюджет. Собственно миф заключается в том, что для России очень плохо сидеть подсаженной на «сырьевую иглу», что это ужасно для экономики страны, а значит, ужасно и крайне неприятно для каждого гражданина страны. Имеется в виду, что основные доходы бюджета формируются за счет налогообложения нефтедобывающей отрасли. Безоговорочно утверждается, что неприятной остроколющей «сырьевой иглой» являются независящие от нас мировые цены на нефть, которые в случае их падения почти прямо пропорционально уменьшают доходы, поступающие в бюджет, и соответственно социальное благополучие каждого гражданина. 

Но дело не в ценах на нефть, образно названных «сырьевой иглой». Она (игла) точно так же неприятно «колет» бюджеты нефтепотребляющих стран, резко снижая поступления от налогов на доходы предприятий – потребителей нефти и нефтепродуктов. Но западные страны не сетуют, как Россия, на зависимость их стран от нефтяной «сырьевой иглы». А российские политики, власти и экономические министры переваливают все наши беды, вызванные несовершенством действующей экономики, на «сырьевую иглу». 

Но это – порождение ими же созданной системы платного недропользования. 

Налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) на твердые полезные ископаемые берется в процентах с одной тонны (или другой физической единицы) добываемого минерального сырья и при этом не зависит от текущих и капитальных затрат. Что очень плохо, поскольку НДПИ включается в затраты, удорожает добычу, мотивирует выборочную добычу на лучших месторождениях и заставляет недропользователей консервировать малорентабельные месторождения. Что, в свою очередь, создает дефицит минеральных ресурсов, приводящий к свертыванию ранее созданной обрабатывающей промышленности. 

НДПИ на нефть берется в виде потонной ставки с одной тонны по формуле, зависящей от мировых цен, без учета текущих и капитальных затрат, то есть без учета издержек. Это тоже приводит к перечисленным выше следствиям. 

Здесь кроется одна из особенностей «сырьевой иглы», а именно полная зависимость от конъюнктуры мировых цен. Но разность между мировыми и внутренними ценами объективно составляет так называемую ценовую ренту, и ее надо признать и полностью изымать у недропользователей, как незаработанный ими ценовой доход, - в пользу общества и государства. 

О «сырьевой игле» нам долдонят, когда цены на нефть и газ падают, но демонстративно помалкивают, когда цены растут, как это имеет место быть сегодня, благодаря чему в бюджет хлынули дармовые нефтедоллары. 

Чтобы избавиться от «сырьевой иглы», казалось бы, нужно полностью изменить систему платного недропользования, ввести, как это принято во всех развитых нефтедобывающих странах, рентный налог (роялти), изъятие которого направит в доход государства и общества незаработанные недропользователями суммы горной ренты, формирующейся реально на каждом месторождении в зависимости от социально-экономических, геологических и горнотехнических условий. 

ЯКОБЫ СОЦИАЛЬНО НАПРАВЛЕННЫЙ БЮДЖЕТ 

Десятый миф состоит в том, что бюджет у нас является всегда якобы социально направленным. Однако на самом деле, фактически уже почти десять лет подряд, в нашем бюджете затраты на армию, оборону, милицию и другие силовые структуры в два раза превышают социальные расходы. В то же время в подавляющем большинстве западноевропейских стран социальные расходы бюджета в шесть(!) раз превышают затраты на содержание армии, полиции, на оборону и обеспечение правопорядка. 

Геологи шутят, что человеческое тело к старости становится минеральным сырьем. Но в каждой шутке есть доля истины. Действительно, из якобы социально направленного трехлетнего бюджета, принятого на 2011–2013 годы, отчетливо видно, что отношение правительства РФ к пенсионерам такое же, как к воспроизводству минерально-сырьевой базы, затраты на которое уменьшаются в 2012–2013 годах до 16 млрд. рублей против 20 млрд. рублей в 2011 году. Аналогично в трехлетнем бюджете заложено снижение затрат на другие социальные нужды. К примеру, предусмотрена индексация пенсий граждан России с учетом инфляции, но от того фактического низкого уровня, которого не хватает даже на выживание, то есть правительство РФ и впрямь рассматривает пенсионеров как ненужное ему воспроизводство органического минерального сырья. 

ПРЫТКО И ЛОВКО ОПУСТОШИЛИ КОПИЛОЧНЫЕ ФОНДЫ И ВАЛЮТНЫЕ РЕЗЕРВЫ 

Чуть ли не главным (в нашей нумерации десятым) мифом был миф о том, что Россию в 2008 году настиг глубокий (именно глубокий) кризис, сравнимый с кризисом 1998 года, и что страна успешно преодолела этот кризис. Миф этот сам по себе является многогранным и многоаспектным. При этом он сопровождался ошибочными констатациями причин возникновения обоих кризисов. 

Дефолт 1998 года объяснялся непомерно высоким государственным долгом России, хотя, по нашему мнению, объявление дефолта было вызвано желанием младореформаторов (Сергей Кириенко, Анатолий Чубайс и Борис Немцов) и сросшимися с ними желаниями банкиров, олигархов и других власть имущих отнять накопления зарождающегося в стране среднего класса, переделить собственность между собой и резко ослабить российский рубль, чтобы усилить экспорт сырья и многократно увеличить поступления горной и ценовой ренты на свои счета в оффшорах.

 Через десять лет, в 2008 году, когда возник мировой финансовый кризис, эти же желания очередного передела собственности и сокращения численности возродившегося среднего класса выразились в объявлении в четвертом квартале 2008 года «мощного» кризиса, которого на самом деле не было и не могло быть в защищенной от мировых потрясений нашей экономике. Главной защитой был и остается сырьевой сектор экономики страны. Но об этом власти молчали. Зато необычайно прытко и ловко опустошили созданные за счёт ренты копилочные фонды и валютные резервы и под видом чересчур расхваливаемых антикризисных мер осуществили моментальный вывоз капитала из нашей страны на оффшорные счета обновленной гвардии олигархов, банкиров и власть имущих. 

Естественно, что антикризисную программу, как правило, комментируют и оправдывают в основном ее разработчики: Игорь Юргенс, Александр Аузан, Евгений Гонтмахер, Евгений Ясин, Евгений Гурвич и другие «придворные» экономисты. Еще более странно, когда они оправдывают премьер-министровское «ручное и точечное управление» многоаспектной экономикой нашей страны. Разве можно в такой гигантской экономике на одной шестой части земной суши управлять «вручную», раздавливая посещаемые премьером точечные болячки, не прогнозируя, как это аукнется в других частях хронически больного организма экономики России. Из медицины известно, что если раздавливать, а не оперировать, болячку в одном месте, то она размножается в других местах. 

ГОСУДАРСТВО-РАНТЬЕ, ЖИВУЩЕЕ ЗА СЧЕТ ЦЕНОВОЙ И ГОРНОЙ РЕНТЫ 

Современная Россия представляет собой государство-рантье, живущее за счет ценовой и горной ренты. Желание владельцев ренты «делать деньги» побуждает их временно инвестировать (то есть класть) рентные капиталы в свои российские банки, чтобы получать проценты по российским ставкам, которые в 2 – 3 раза выше зарубежных. Также эти рентные деньги временно инвестируются в свои компании опять-таки с целью получить большие проценты. Эти инвестиции государство и компании почему-то называют иностранными, хотя иностранщиной здесь не пахнет. 

Таким образом российские компании набрали якобы долги (кредиты) за рубежом на сумму, равную 20% ВВП. Эти долги и отсутствие реальных инвестиций явились одним из истоков нашего кризиса 2008 года, стали следствием расхитительного недропользования и создания российских финансовых центров сырьевого капитала в оффшорах. 

Сейчас нас успокаивают, что кризис в России достиг какого-то непонятного дна и будто бы закончился и что страна начинает движение вперед. Правительство РФ признается, что получены большие дополнительные доходы, но их, чур, нельзя пускать в экономику, так как это увеличит инфляцию. Снова принято «смелое» решение: складировать эти незаработанные страной доходы в копилочные фонды. Приговаривая, что, конечно, цены на нефть растут из-за войны в Ливии, имея в уме непристойные мысли, типа, чтобы война продолжалась бы подольше. Анализируются плюсы и минусы. Плюс – создадим резервные заначки себе, милым. Минус – следует ожидать обвал котировок нефти, когда Ливию приберут к рукам страны – потребители нефти. Но плюс на то и плюс, что позволит погасить минус. 

ИЛЛЮЗИИ О БЛАГОПОЛУЧИИ В НЕФТЯНОЙ ОТРАСЛИ 

Одиннадцатым мифом также является утверждение властей, что мы успешно преодолели кризис, сделали соответствующие «правильные» выводы, нашли новые «смелые» решения, которые не позволят возникнуть новому кризису в ближайшее время, с оговорками, если, конечно, не возникнет новый мировой кризис и если не снизятся цены на нефть. Разумеется, среди «смелых» решений на первое место поставлено непременное складирование нефтяных доходов в российских копилочных фондах, пока в современных условиях нефтяных революций и войн наблюдается очередной уверенный рост мировых цен на нефть. 

Следующий, двенадцатый, миф призван создать у народа ощущение благополучия в газовой отрасли, в том числе о якобы расширенном воспроизводстве МСБ в 2010 году с коэффициентом 1,2. Заметим, что используемая, но нигде не опубликованная методика расчета прироста запасов и воспроизводства минерально-сырьевой базы позволяет манипулировать результатами геолого-разведочных работ так, что по ней можно для непонимающей публики насчитать расширенный прирост запасов такой, который закажут власти. Я бы не удивился, если бы по «заказу» властей расширенный прирост газа был бы с коэффициентом 2,0. 

Аналогично тринадцатый миф должен создать иллюзии о благополучии в нефтяной отрасли, о якобы расширенном воспроизводстве в 2010 году запасов нефти, превышающем добычу с впечатляющим коэффициентом 1,5. Такие «красивые» приросты не учитывают важнейшие рыночные показатели, к примеру, малюсенький размер новых открываемых месторождений, расположенных вдали от действующей нефтегазовой инфраструктуры, что в конечном счете выражается убыточностью предстоящего освоения новых приращенных запасов. 

Здесь уместно сказать, что по международному аудиту в России рентабельных запасов вдвое меньше, чем числится на государственном балансе. При этом минэнерго признает, что при сегодняшней налоговой нагрузке нерентабельны 90% запасов новых месторождений и 30% на уже разрабатываемых месторождениях («Нефтегазовая вертикаль», 2011, №4).   

www.sovross.ru