Дмитрий Сычев: «Как по мне, то рок-концерты и бар — взаимосвязанные вещи» Дмитрий Сычев: «Как по мне, то рок-концерты и бар — взаимосвязанные вещи» Фото: Ирина Ерохина

«СЕЙЧАС ВОЛНУ РОКА СМЕНИЛА ВОЛНА ХИП-ХОПА. НО ТОЖЕ НЕ СКАЖЕШЬ, ЧТО КАЗАНЬ СТОЛИЦА ЭТОГО НАПРАВЛЕНИЯ»

— Дмитрий, у «Дома Кукол» недавно после долгого перерыва вышел мини-альбом «Сундук мертвеца», сейчас группа активно гастролирует по России. В вашем графике есть Москва, Питер, Ижевск, Самара, Йошкар-Ола, но лишь на днях появилась Казань (концерт состоится 15 декабря). Почему редко выступаете дома?

— Сейчас в столице Татарстана сложно устроить мероприятие под наш размер. Есть хорошие места, но они нам малы по вмещаемости или, наоборот, велики. Нет золотой середины на 500–800 человек. Раньше подобные концерты устраивались в «Желтой кофте». Сейчас  формат заведения поменялся (свои мероприятия здесь проводит «Молодая гвардия» — прим. ред.), тоже можно выступать, но там не работает бар. А как по мне, то рок-концерты и бар — взаимосвязанные вещи. Я не вижу ничего страшного, если человек, придя послушать любимую музыку, захочет пропустить бокал пива или 50 граммов крепкого алкоголя. Диляра Вагапова недавно презентовала свой альбом «Кислород» в «Маяковском», может быть, на «Мураками» ходит непьющая публика. Но наша аудитория просто не поняла бы такого формата.

— Почему так произошло? Ведь в миллионной Казани сегодня действительно сложно найти площадки средних размеров. Они оказались невостребованными?

— Не знаю, что вам сказать. Есть малый зал «Пирамиды». Но там такой неподъемный ценник на аренду. Если на гастролях концерты нам устраивают местные организаторы, то тут мы сами за все отвечаем. Но выступление «Дома Кукол» в Казани будет в середине декабря, пусть и в маленьком зале.

«Есть фестиваль «Энергия рока», там можно послушать молодые коллективы. А вообще, если сравнивать то, что было раньше, то количество рок-групп сегодня в Казани выросло до сотен»Фото: «БИЗНЕС Online»

— Когда вы начинали свою деятельность 20 лет назад, активности в рок-тусовке было гораздо больше. Были фестиваль «Равноденствие», «Харокат», то есть яркие события, которых ждали весь год. Сегодня подобного в календаре нет, и есть ощущение, что рок-движение в нашем городе попросту сошло на нет.

— Я с этим не согласен. Сейчас молодые группы, к примеру, могут проявить себя в центре дополнительного образования детей «Заречье», где я преподаю. Дети с 13 до 16 лет могут приходить сюда и заниматься. Есть всевозможные конкурсы для реализации своего потенциала. К примеру, у нас одна группа в ближайшее время будет выступать с песней «Родина» на конкурсе «Патриоты России». Есть фестиваль «Энергия рока», там можно послушать молодые коллективы. А вообще, если сравнивать то, что было раньше, то количество рок-групп сегодня в Казани выросло до сотен.

— Серьезно?

— Да. Год назад у «Дома Кукол» была база в гаражном кооперативе. Там в каждом боксе пятиэтажного здания репетировали друг за другом по три-четыре группы в день. Другое дело, что больше хотелось бы площадок для молодежи, а не только для выступлений монстров рока.

«Если сравнивать с Питером или даже Москвой, то, конечно, мы не рок-н-рольный город»Фото: «БИЗНЕС Online»

— Организаторы концертов утверждают, что, например, акустический концерт Дмитрия Спирина из «Тараканов» собирает в Казани гораздо меньше аудитории, чем аналогичное мероприятие на следующий день в Самаре…

— Если сравнивать с Питером или даже Москвой, то, конечно, мы не рок-н-рольный город. Там были московская лаборатория или питерский рок-клуб — в Казани никогда таких объединений не было. В Питере публика даже реагирует по-иному, перенимая культуру западных концертов. Во время исполнения «Домом Кукол» песни «Ходить по небу» зрители неожиданно для нас стали ложиться на пол. То есть постепенно с первых рядов и до последних. Я сначала подумал, может, кому плохо стало. Но оказалось, это такой флеш-моб. Это не наша задумка, публика нас таким образом приветствовала. И это важно. Со сцены я видел такое первый раз. И было очень приятно.


В Питере мы играли в культурном центре «Сердце». И там установлен бюст Гребенщикова. Вот как уважают люди! Там в одном месте Вертинский нарисован, а рядом стоит огромный бюст Бориса Борисовича. Вот она, рок-столица. У нас нет такого, что приходишь в культурный центр «Казань» — а там стоит памятник тому же Салавату.

Наверное, яркого пятна в культурной жизни, масштабного фестиваля действительно нет. Фестивали есть, но проходят они скромно и скомканно. Тот же «Харокат» проходил по всему Татарстану, были выездные сессии в разных городах. Ездили в Челны, Нижнекамск и Альметьевск. При этом везде в этих городах были местные рок-клубы. Они и сегодня там существуют. Но, мне кажется, не хватает какой-то объединяющей структуры. Кроме того, сейчас волну рока сменила волна хип-хопа. Но тоже не скажешь, что Казань столица этого направления.

— Хорошо, тогда столицей какого музыкального направления Казань может стать?

— Классическая музыка у нас неплохо представлена, интересные джазовые фестивали…

«Сейчас уже нет тех героев радиоэфира или рок-н-ролла, о которых, к примеру, пел Виктор Цой. Сейчас главный герой — это деньги» Фото: Ирина Ерохина

«НУ, СКАЗАЛ  ПРЕЗИДЕНТ О ЧЕМ-ТО, ЗАЧЕМ ПРО ЭТО ПЕСНЮ ПИСАТЬ?»

— Давайте коснемся еще одной профессиональной стези — работы на радио. Вас теперь вновь можно услышать в казанском FM-диапазоне теперь уже в региональном сегменте «Нашего радио». Почему если в 90-е годы радиоведущие были культовыми фигурами, то сегодня просто нет таких героев, которые могли бы в массе завладеть умами аудитории?

— Я начинал работать еще на радио «Пассаж», и тогда радио было еще аналоговым. То есть на протяжении шести часов тебе постоянно приходилось искать в картотеке диски, за полторы минуты менять его, убедившись при этом, чтобы он был не поцарапанным. Можно было почувствовать себя шестируким Шивой. А сейчас компьютер дает диджею огромный простор для творчества. За время звучания песни можно и отвлечься, и подводку придумать.

Сейчас уже нет тех героев радиоэфира или рок-н-ролла, о которых, к примеру, пел Виктор Цой. Сейчас главный герой — это деньги. И все разговаривают только об этом. Даже если разговаривают о любви, о дружбе и привязанности, о политике, все равно это про деньги. Сегодня это своего рода национальная идея. Уже даже президент, который выступает с новогодней речью, говорит на самом деле о деньгах. Даже сейчас мы с вами разговариваем, а мне звонит менеджер какой-то компании и предлагает какие-то услуги, явно желая «развести» на деньги. А раньше что было?

Хоть и любят сейчас с иронией вспоминать те времена, когда Евгений Евтушенко на стадионе выступал, стихи читал… Но ведь и правда заполнялись стадионы! А сейчас кто способен сделать подобное? Вера Полозкова? Я очень люблю ее творчество, но ее способностей хватит максимум на то, чтобы собрать клуб. Да и то преимущественно в Питере и Москве. Пока не открыли железный занавес, все варились здесь, на своих книгах, литературе. Даже несмотря на то, что Бродского выгнали из страны. А потом, когда железный занавес открыли, финансовые волны в мгновение захватили неокрепшие русские умы и души.

Но это не отменяет того, что сегодня еще есть нормальные люди. Это все, у кого есть представления о том, что должен делать человек. Человек человеку должен не деньги, а нечто другое.

— Вы упомянули про то, что являетесь учителем рок-музыки у детей. Чему именно вы их учите и какая задача перед вами стоит?

— Моя задача из детей делать коллективы, которые смогут выйти на сцену с разными инструментами и сыграть что-нибудь достойное. И мы не являемся конкурентами школе рока The Road, скорее с Айратом Яруллиным коллеги. Я думаю, что в декабре у нас будет отчетный концерт, и его коллективы тоже сыграют у нас.

Я хочу, чтобы они проделали  свою внутреннюю работу. Это самое главное. Внутреннее становление — это единственное, что в мире присутствует. Это в буддизме очень хорошо отражено. Это правильное теория. Просто сознание. Если этого не происходит, то вообще ничего не происходит. Я хочу, чтобы у ребят был внутренний рост, процесс становления.


— Мне кажется, это немного странная история. Скажем, вас, уверен, никто не учил, как работать в коллективе, как это все должно взаимодействовать. Вы сами на своих ошибках выучились. Разве можно такому научить: быть рок-группой?

— Они  могут и сами пройти все этапы, но на это уйдет много времени. Делается это для того, чтобы не изобретать велосипед. Чтобы не проходить через непонятные муки организации коллектива, можно ускорить, чтобы быстрее получить качественный продукт. В 15–16 лет у них уже есть группа. И каждый знает, кто и что делает, кто за что отвечает, меньше хаоса.

— А как же рок в качестве музыки протеста?

— А против чего сейчас протестовать? Я считаю, что музыка должна быть отдельно, а политика — отдельно. И когда все это перемешивается, становится как-то смешно. Когда Владимир Путин рассказал про ядерные боеголовки, Шнуров написал стихотворение, а Макаревич песню. Но это же взрослые якобы люди. Ну, сказал  президент о чем-то, зачем про эту песню писать? Напишите песню лучше про любовь, про верность, про дружбу. Макаревич — большой поэт, наверняка это может сделать. Зачем рефлексировать на то, что сказал президент? Вы музыканты, занимаетесь музыкой.

«Возьмите Шевчука. Раньше он как-то рефлексировал на «Юру-музыканта», а сейчас говорит про то, что лучше бы он не тратил на это энергию, а писал песни дома. Это правильно»Фото: «БИЗНЕС Online»

— То есть рок музыка — это про дружбу?

— Ну конечно. Все песни про дружбу и любовь, это две основные темы. Я и к Макаревичу, и к Шнурову хорошо отношусь, но это пикирование мне не понятно. Деньги на этом не заработаешь. Возьмите Шевчука. Раньше он как-то рефлексировал  на «Юру-музыканта», а сейчас говорит про то, что лучше бы он не тратил на это энергию, а писал песни дома. Это правильно. Это всё из разных областей.

— На каком материале происходит обучение?

— «Кино», «Зоопарк», ДДТ, «Мумий Тролль», «Сплин», Майкл Джексон, AC/DC, и  почему-то очень хорошо заходит Егор Летов. Кто бы мог представить, что его песню «Родина» можно исполнять на патриотическом фестивале! Летов оказался наиболее востребованным материалом для разучивания.


— Понятно, там четыре аккорда. Или есть скрытый протест, как у Цоя…

— Это правильные четыре аккорда, те, что надо. А у Цоя нет никакого протеста вообще. Если  рассматривать его песни с точки зрения с какой-то идейности, то это автор застоя и стагнации. Именно поэтому песня «Мы ждем перемен» — это взгляд изнутри. Это его сердце требует перемен. Какой текст ни возьми — кажется, как у чукчи: что вижу, о том и пою. А на самом деле это замкнутость. И ничего не происходит. От этого такая боль.

— Вы простите, но, мне кажется, песня Егора Летова, исполняемая на конкурсе патриотической песни, это хороший стеб. Получается как в фильме «Стиляги», когда композицию «Скованные одной цепью» на стихи Ильи Кормильцева включили в саундтрек и переиначили по смыслу на 180 градусов… Тут разве не учитывается личность самого Егора Летова?

— Здесь нет никакого стеба. Она действительно написана про родину. И очень пылко и патриотично. Там нет никаких «Пусть кричат уродина», «Я люблю свою родину вроде бы»… Тут без всяких условностей.

«Бывали мысли про то, что все надоело. Куча бытовых проблем и так далее. А потом песня написалась, и сразу думаешь, как ее  можно было бы записать» Фото: Ирина Ерохина

«У НАС В СТРАНЕ НЕТ ШОУ-БИЗНЕСА, У НАС ШОУ-БАЗАР» 

— Многие ваши поклонники удивляются, почему, имея за плечами хороший опыт и богатый музыкальный материал, вы так и не переехали в Москву.

— Потому что мы живем в Казани. У нас здесь дом, семья. А гастролировать из дома гораздо удобнее и комфортнее, чем снимать квартиру в Москве. Этот этап мы тоже проходили. Сначала денег много, а потом начинается время риса без ничего. Поэтому, когда у тебя есть тыл, гораздо проще куда-то ездить. И мы не единственные. Возьмите тот же «Чайф» — они остались в Екатеринбурге, а участники «Калинова моста» живут в Новосибирске…

— А как же мечта покорить Москву и звучать из каждого «утюга»?

— Такая мечта была, когда мы были несколько моложе, нежели сейчас, когда присутствовал юношеский максимализм. А потом появляются другие ценности. Жажда славы и денег — это хорошая жажда, но нужно отдавать себе отчет в своих действиях и правильно себя оценивать. Всю жизнь класть на то, чтобы добиться денег, славы, стать заслуженным артистом, — наверное, это как-то смешно. Нам, как музыкантам и коллективу, нравится делать то, чем мы сегодня занимаемся. И делать это независимо ни от кого.


— Но шоу-бизнес весь в Москве…

— У нас в стране нет шоу-бизнеса, у нас шоу-базар. Конечно, многие процессы гораздо быстрее проходят в Москве, но сейчас вполне нормально управлять процессом можно и из Казани. Мы заключили соглашение с известным российским музыкальным лейблом Navigator Records, с которым одновременно появляются и музыкальная пресса, и музыкальные критики. Мы у них на букву «д» третьи: ДДТ, Дельфин, и «Дом Кукол». Где-то на этот контракт повлияли и личные долгосрочные знакомства, но лейблу просто понравилось то, что мы играем. Если их не заинтересовать тем, что ты делаешь, никакие личные связи не помогут. Поскольку это бизнес.

А для того, чтобы звучать «из каждого утюга», — сейчас для этого поводов гораздо больше. Мы свою задачу новым мини-альбомом «Сундук мертвеца», который недавно увидел свет, выполнили. Нам интересно сделать качественный звук, чтобы были хорошие стихи, а не просто тексты. «Сундук мертвеца» заходит на ура и в Питере, и в Москве. И когда то, что ты сделал, находит ощутимый отклик, получаешь огромное удовольствие. А мировая слава и деньги — это все-таки к Beatles и Rolling Stones.

— За 20 лет существования не было такого, чтобы «Дом Кукол» находился на грани распада? Тяжело держать коллектив в «рабочем» состоянии столько времени?

— Нет, никаких физических усилий прилагать не надо. Люди, которым что-то не нравится, сами уходят. Кто-то взрослеет, у кого-то дурной характер. Сейчас у нас оптимальный состав за все время существования группы: Сергей Каргин, Олег Бурилов, Максим Мусин. То есть имена, которые в Казани все знают. Для всех четверых, кто играет в нашей группе, рок-н-ролл — это уже жизненная позиция. Бывали мысли про то, что все надоело. Куча бытовых проблем и так далее. А потом песня написалась — и сразу думаешь, как ее  можно было бы записать.

— После того, как вы расстались с певицей Ириной Кромм по причине того, что она перебралась в Москву, многим не хватает женского вокала в песнях «Дома Кукол», особенно на живых выступлениях. Насколько тяжело прошло расставание и не планируете ли вы взять в коллектив новую вокалисту?

— Самое главное, что все живы и здоровы. А если кто-то не хочет играть в футбол, так пусть не играет. Есть баскетбол, есть плавание. Это дело добровольное. Женский вокал на постоянной основе, думаю, вряд ли появится. С Ириной мы общаемся, оцифровали ее голос для новых песен, в Москве она приходила к нам на концерт и спела свою партию в песне «Ванилин», как всегда, хорошо.


— На ваш взгляд, в чем уникальность «Дома Кукол»?

—  Каждый продукт в какой-то степени уникален. «Дом Кукол» — это очень честный коллектив. Временами неполиткорректный, политический неуместный, поэтому нас не приглашают на всевозможные крупные государственные мероприятия. Потому что в наших песнях может и слово проскользнуть какое-то не то, и люди воспринимают это. Мы честно поем и честно играем. А правда — это сила, как говорил герой Бодрова. Этим летом мы играли на фанфесте чемпионате мира по футболу. А вот на дни города или подобные мероприятия нас давно не звали. Хотя были времена, когда 30 августа мы едва успевали с площадки на площадку переезжать. С чем это связано — не знаю. Может быть, из-за жесткости нашего формата.

— Какие планы у коллектива на ближайшее будущее?

— Мы хотим записать большую пластинку, а EP — это некая разминка перед полноценным альбомом. Следующее задумка — записать диск детских песен. Альбом будет называться «Детский — тибетский». В ней будут принимать участие и Антон Салакаев из «Волга Волга», Максим Журавлев из «Макс и Ко», Митя Бурмистров, Костя Кулясов из «Анимации» хочет спеть песню про Фиксиков, поэтесса Анна Русс. Хочется непокорной детской радости взрослым дядечкам. К тому же у всех дети, у некоторых даже помногу. Этакий привет взрослых для детей.

— А вообще для «Дома Кукол» важен факт выхода номерного альбома, учитывая, что многие музыканты отказываются от этого формата? Что будет дальше, на ваш взгляд, с этой историей?  И будет ли физический носитель вашего «Сундука»?  

— Небольшой тираж для любителей «старины» мы, конечно, сделаем. Я не отслеживаю количество продаж нашего диска. Ни к какому мобильному банку это не привязано. Но поскольку люди говорят, что они новые песни слушали, значит, где-то они скачали или купили.  Для нас важно, когда приезжаешь в какой-то город по России, играешь двухчасовой концерт, а публика поет большинство наших песен.

Уже столько всего за жизнь коллектива поменялось, это невероятно. Первая пластинка «Дома Кукол» выходила на аудиокассете, на пленке «Тасма». Сейчас детям покажешь этот носитель, и не все поймут, что с ним делать. А у «Сундука мертвеца» физического формата в принципе нет, треки плавают где-то в сети. И это все изменилось за какие-то 20 лет. А что будет еще через 20?