Герман Дьяконов: «Госпожа Абдуллина – дамочка очень интересная и склонная к мистификациям»

Супруга экс-проректора КНИТУ-КХТИ Эльмира Абдуллина (слева) накануне предстала в суде в статусе свидетеля обвинения

СУПРУГА ИЛЬДАРА АБДУЛЛИНА — СВИДЕТЕЛЬ ОБВИНЕНИЯ

Накануне в Вахитовском районном суде перед участниками процесса предстала неожиданный свидетель обвинения — Эльмира Абдуллина. Напомним, именно ее супруга, бывшего проректора КНИТУ-КХТИ Ильдара Абдуллина, стоит «благодарить» за появление дела о хищениях в вузе. На показаниях экс-проректора были построены обвинения в отношении 7 фигурантов расследования, включая экс-ректора Германа Дьяконова. Любопытно, что именно по ходатайству мужа Абдуллину вызвали на допрос к следователю три года назад. 

Напомним, ущерб в деле составляет 64,2 млн рублей. Пять эпизодов дела на 54 млн рублей связаны с работами по реализации госконтракта на выполнение ОКР «Разработка технологии и оборудования для производства броневых листов на основе полиэтиленпластиков» («Броня ПЭ»). Оставшиеся 10 млн рублей, по версии следствия, были похищены из выделенных вузу пожертвований ПАО «Газпром». 

Для проведения допроса в суде в день обычно запланированы три свидетеля, вчера же пришли целых 6. На заседание явились все 7 фигурантов, а также представитель потерпевший стороны от КНИТУ-КХТИ — юрист Олег Осипенко. Сама Абдуллина занимала позицию независимо-отстраненную: перед заседанием в коридоре беседовала только с адвокатом своего мужа — Юлией Сорокиной — и не обращала внимания на других участников процесса.  

«Он рассказывал, что Дьяконов требует от него денег…»

Первым вопросы Абдуллиной задавал старший помощник прокурора города Казани Руслан Габитов. Он попросил свидетельницу рассказать все, что она помнит.  

— После того как осудили и арестовали Абдуллина, мне адвокаты сказали, что в отношении меня могут быть совершены разные провокационные действия, — припомнила Эльмира. — После его ареста со мной всегда был включен диктофон. 

Вооруженная звукозаписывающей аппаратурой Абдуллина пришла на встречу к ныне еще одной фигурантке уголовного дела — профессору кафедры менеджмента и предпринимательской деятельности Екатерине Сергеевой.

— В ходе разговора она [Сергеева] достаточно подробно рассказала о том, что Дьяконов требовал от нее обналичить, передать ему денежные средства по госконтракту, в том числе и по броне. Она в этом же разговоре фактически подтвердила непричастность Абдуллина к данным действиям, — заявила прокурору свидетельница. 

О том, что разговор был записан, Абдуллина вспомнила только спустя полгода, когда услышала знакомое слово в разговоре адвокатов — «броня». Она прослушала запись и передала ее адвокатам, которые в свою очередь заметили, что это может выступить в роли вещественного доказательства для следователя. 

Прокурор спросил Абдуллину о работе ее супруга. 

— Работа нервная, днями и ночами он пропадал на этой работе, в 7 утра уже на ней был… Я так поняла, что судьба проекта была достаточно проблематичной, — поведала Абдуллина. 

— Что можете сказать про Джанбекову (еще один фигурант дела, профессор Лилия Джанбекова — прим. ред.)? — спросил он. 

— Она сотрудница кафедры, мы с ней общались, периодически были встречи, она передавала пакеты. 

— Что в пакетах было?

— Я не могу сказать… Я не знаю. 

Абдуллина пересказала то, что ей в то время сообщил муж, мол, Дьяконов требует от него денег. Но, за что конкретно экс-ректор КХТИ требовал у своего зама денег, Абдуллина объяснить не смогла. 

Герман Дьяконов и Лилия Джанбекова

Прокурор заявил ходатайство об оглашении показаний. 

— Из рассказов мужа я помню, что Дьяконов вызывал к себе в кабинет его, Сергееву и еще двух-трех сотрудников, которым повторял свои требования, угрожая уволить всех, — прочитал судья показания Абдуллиной. 

В них Эльмира заявляла, ссылаясь на Сергееву, что Дьяконов требовал у нее миллион рублей. На этом вопросы у прокурора закончились, зато они только начались у Сергеевой.

— Можно ли утверждать, что вы делали запись для того, чтобы обезопасить себя именно в связи с получением пакета? — спросила Сергеева.

— Нет, — ответила Абдуллина. 

— Когда Ильдар Шаукатович был под домашним арестом и в больнице, навещали ли его сотрудники университета и кто? — спросил Дьяконов. Абдуллина ответила, что не знает, посещали ли его сотрудники вуза. 

— Почему она врет? — обратился Дьяконов к суду, но его вопрос остался без ответа.

«я не помню, Я даже не могу сказать — черный, белый, зеленый… Вот не могу сказать!»

Дождавшись своей очереди, адвокат Абдуллина спросила, по собственной ли инициативе Эльмира забирала пакеты для мужа у Джанбековой.

— Абдуллин просил, потому что он не мог двигаться, — ответила свидетельница. Действительно, находясь под домашним арестом или в больнице, обвиняемый  не мог сам ходить за передачами.  

— Что за пакеты-то передавала Джанбекова? — спросил судья Алмаз Мухаметшин прежде, чем отпустить Абдуллину.

— Понимаете, я не помню. Я не могу сказать. Я даже не могу сказать — черный, белый, зеленый… Вот не могу сказать!

— Не помните?

— Нет.

— А что за пакеты? Непонятно. Что внутри находилось? Просто пакеты, что ли? — не унимался судья.

— Просто пакеты. 

— С чем? Тяжеленькие, может, были?

— Нет. 

— Легкое что-то?

— Да.

— Вата? — словно с издевкой спросил Мухаметшин. 

— Да, — неожиданно ответила Эльмира. 

Судя по выражению лица судьи, этот ответ его явно не удовлетворил, но он все же отпустил свидетельницу.

«Мы можем ее привлечь за ложные показания! Она же врет!» — переговаривался после заседания с адвокатом Мидхатом Курмановым Дьяконов. Экс-ректор считает, что стенограмма аудиозаписи не соответствует заявлениям Абдуллиной в суде. «Госпожа Абдуллина — дамочка очень интересная и склонна к мистификациям», — заметил он.