«ЕГО НАДО БЫЛО СЛЫШАТЬ, ЕГО НАДО БЫЛО ВИДЕТЬ, С НИМ НАДО БЫЛО ОБЩАТЬСЯ»

«Его надо было слышать, его надо было видеть, с ним надо было общаться. Не проходит ни дня репетиций в театре, где бы не вспоминался Марсель Хакимович Салимжанов. Для нас это очень живой человек. Правда, очень живой человек», — признался главный режиссер Татарского государственного академического театра им. Камала Фарид Бикчантаев. Тем же, кто не застал знаменитого режиссера Марселя Салимжанова живым или, напротив, хотел бы освежить воспоминания о нем, стоит отправиться на выставку в московский театральный музей им. Бахрушина, которая открылась официально в эту пятницу.

Куратор выставки, искусствовед Рауза Султанова, рассказала корреспонденту «БИЗНЕС Online», что это уже не первый опыт работы Камаловского театра с музеем им. Бахрушина. Два года назад тут же прошла выставка «История татарского театра в плакатном искусстве». «Дмитрий Викторович Родионов предложил нам еще раз организовать выставку, и я без раздумий решила посвятить ее творчеству Марселя Хакимовича Салимжанова, поскольку в этом году у него еще и юбилей. И потом Год театра в России. Честно говоря, такой ретроспективной выставки еще никогда не было. Это первая такая масштабная выставка в стенах музея имени Бахрушина», — отметила Султанова. По ее словам, концепцию выставки поддержали и в музее, и в самом родном для Салимжанова театре им. Камала, который как оказал финансовую помощь, так и предоставил значительную часть экспонатов для экспозиции.

Тем, кто хотел бы освежить воспоминания о Марселе Салимжанове, стоит отправиться на выставку в московский театральный музей им. Бахрушина

Петляющий зал музея осторожно ведет зрителя по вехам «театра Марселя Салимжанова». Основная часть экспозиции, состоящая из фотографических кадров спектаклей, афиш, программок, эскизов и костюмов, посвящена именно его биографии как режиссера. «Из множества спектаклей (а их около 100) отобрали половину», — уточнила Султанова. Так что с портретов и картин на зрителя смотрит уже зрелый, состоявшийся режиссер Салимжанов.

Есть лишь одна фотография из семейного архива, где стоит растерянный мальчуган — пятилетний Марсель, судьба которого вполне могла сложиться иначе. По воспоминаниям его сестры Адели Салимжановой-Риненберг в книге «Стайер», их мать была категорически против, чтобы дети пошли по стопам родителей. Напомним, что Салимжанов родился в семье актеров — Хакима Салимжанова и Галии Нигматуллиной. «Дело в том, что в те годы артисты жили очень трудно, бедность сопровождала их всю жизнь. Многие актеры мечтали о лучшей доле для своих детей. В их числе была и наша мама, которая верхом престижа и благополучия считала профессию адвоката», — рассказывала сестра режиссера. Поэтому в 1952 году тогда еще молодой Марсель поступил на юридический факультет Казанского государственного университета. Лишь на последнем курсе его начали терзать сомнения в правильности выбора. Как вспоминала сестра, ее муж Владимир Риненберг поддержал стремления будущего режиссера — и тогда Салимжанов отправился штурмовать ГИТИС. Как мы знаем, успешно, и Риненберг фактически стал «спонсором Марселя». Но об этой страничке биографии Салимжанова на выставке не упоминается.

Зато есть фотографические свидетельства того, что он увлекался фехтованием, строил спортивную карьеру — в экспозиции представлен значок мастера спорта. Эти навыки пригодились позднее и в театре. Афиша спектакля «Король Лир» 1956 года подтверждает, что мастером по сценическому бою был как раз Салимжанов. «Будучи студентом ГИТИСа, он уже ставил спектакли. Думаю, театр тогда гордился, что у них есть такой мастер», — отмечает Султанова.

Любопытны его личные вещи. Например, за стеклом красуется саквояж, который Салимжанову подарили татары из Финляндии, когда театр им. Камала впервые приехал туда со спектаклем «Старик из деревни Альдермеш». «С этим саквояжем он ездил в Москву. Фарид Бикчантаев помнит данный эпизод из жизни Марселя Хакимовича», — отметила куратор выставки. Тут же три пепельницы — одна деревянная причудливой формы, вторая хрустальная, третья металлическая. «Он любил курить, как и все режиссеры», — уточнила Султанова. Любопытный факт: хрустальную пепельницу родителям Салимжанова подарила первая любовь молодого Марселя. Но имя ее куратор не выдает — мол, жена режиссера, Гульнар Салимжанова, решила оставить это в тайне.

Основная часть экспозиции состоит из фотографических кадров спектаклей, афиш, программок, эскизов и костюмов

«НЕ ЛЮБИЛ ПИСАТЬ, КАК ВСЕ РЕЖИССЕРЫ, И НЕ ОСТАВИЛ МЕМУАРОВ»

«Марсель Хакимович не любил писать, как и все режиссеры, и не оставил мемуаров», — сожалеет Султанова. Единственное, что можно найти на выставке, — это всего несколько сохранившихся писем, которые режиссер писал, когда работал над постановкой спектакля «Три аршина земли». «Как-то в разговоре с Татьяной Швец я выяснила, что она должна была оформлять в 1972 году спектакль „Три аршина земли“. Шла переписка с ней», — вспоминала Султанова. Правда, сначала Салимжанов просил режиссера Аркадия Каца из Риги: «Сосватай художницу на разовую постановку со мной в нашем городе». Но тогда спектакль запретили, поэтому Салимжанову пришлось объяснять причины самой Швец в письме. «Короче, втянули мы вас в дело, которое, к великому сожалению, не пришлось по вкусу „большому начальству“. Автор попал в „немилость“ и страшно переживает», — пишет режиссер своей рукой. Только в 1986 году состоялась премьера спектакля, причем, по словам Султановой, концепцию оформления Швец сохранили.


Впрочем, искусствовед и сама лично была знакома с Салимжановым, правда, по ее признанию, недолго. Они познакомились через Ильдара Ханова (Султанова была его гражданской женой) в конце 1990-х, а в 2002 году режиссер ушел из жизни. «Салимжанов приезжал к нам домой, они дружили, — говорит она. — Помню, состоялась премьера спектакля „Ильгизар + Вера“, и он спросил, понравился ли спектакль. Когда я отметила, что меня интересует сценография, изучаю творчество наших художников, первый вопрос был: „А как вам сценография?“ Я сказала, что очень интересно, но в то же время с сохранением традиций — татарский дом, русский дом, а в центре дерево, который символизирует основную идею спектакля».

Тогда же, по словам Султановой, она поинтересовалась, почему театр им. Камала не ставит Бертольта Брехта. «Он мне откровенно сказал, что наш зритель еще не готов воспринимать Брехта, его эстетику, но со временем созреет. Марсель Хакимович постоянно использовал приемы эпического театра Брехта, но дал возможность поставить молодым режиссерам», — отметила куратор выставки. Так, по ее словам, уже в 1987 году театр готов был поставить спектакль Дамира Сиразиева по Брехту, но из-за юбилея Владимира Ленина постановку сняли. «Тогда все строго было. Отношение к театру было как к важнейшему звену идеологического фронта, — объясняет Султанова. — Марсель Салимжанов тоже был иногда в плену, но никогда себе не изменял. Он всегда отстаивал свою позицию на каждом худсовете, где постоянно присутствовали представители минкультуры и обкома партии, всегда достойно им отвечал».

Театр им. Камала не только оказал финансовую помощь, но и предоставил значительную часть экспонатов

«ФОРМЫ, ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЙ ЯЗЫК НАДО МЕНЯТЬ, НО ДЕЛАТЬ ЭТО ПОСТЕПЕННО»

Несмотря на то что сам Салимжанов так и не написал мемуаров, он охотно говорил. «Мне было любопытно, как он размышлял о развитии театра, что говорил о развитии национального театра», — продолжает куратор выставки. Многочисленные фотографии и афиши спектаклей перемежаются с цитатами Марселя Хакимовича. «Формы, выразительный язык надо менять, но делать это постепенно», — говорил режиссер в 1993 году. Или еще в 1969-м отмечал: «Я свою эстетику никому не навязываю. Я как художник вижу более глубоко и хочу вложить в спектакли глубокие мысли». По словам Султановой, все эти цитаты она выискивала в протоколах худсовета театра, выступлениях на различных мероприятиях и в прессе.

«Конечно, я понимаю, музей пытается удержать воспоминания о нем, как можно дольше их сохранить. Мне кажется, что самая большая память будет передаваться от учеников к ученикам. Все, что он заложил в меня, своих учеников, актеров, продолжает жить», — уверен Бикчантаев.

Выставка продлится до 10 февраля. Цена билета — 150–300 рублей.