Сергей Плуготаренко: «Общий вектор законодательства для рунета остается запретительным»

Сергей Плуготаренко: «Сегодня мобильная экономика России генерирует 217 тысяч рабочих мест. 97 процентов компаний использует мобильные технологии в своей деятельности» Фото: ©Владимир Песня, РИА «Новости»

«ДЛЯ БОЛЕЕ БЫСТРОГО РАЗВИТИЯ РЫНКА НЕОБХОДИМО СНЯТЬ РЯД БАРЬЕРОВ»

— Сергей Александрович, для начала объясните, что такое мобильная экономика рунета, каков ее объем и какое количество рабочих мест она обеспечивает.

— Под мобильной экономикой мы подразумеваем влияние мобильных технологий на онлайн- и офлайн-экономику, а также вклад мобильных технологий в ВВП страны. В экосистеме мобильной экономики мы выделяем четыре уровня.

Первый — прямой вклад: это фирмы, предоставляющие устройства, связь и контент потребителям и коммерческим компаниям.

Второй — косвенный вклад: поставщики и провайдеры услуг, которые обслуживают компании первого уровня.

Третий — доходы от повышения эффективности работы и дополнительная выручка, получаемая предприятиями малого и среднего бизнеса и промышленными предприятиями благодаря существованию мобильных устройств.

Наконец, четвертый — преимущества, полученные потребителями в связи с использованием мобильных устройств и возможностью их подключения к сети.

Сегодня мобильная экономика России генерирует 217 тысяч рабочих мест. 97 процентов компаний использует мобильные технологии в своей деятельности. Мобильная экономика вносит существенный вклад в российскую, в связи с продолжающейся мобилизацией использования интернета этот вклад будет только увеличиваться.

— С какими показателями она закончила 2018 год?

— Мобильная экономика в целом растет в соответствии с теми прогнозами, которые были сделаны на основе результатов исследования «Мобильная экономика – 2016». По итогам 2018 года прямой вклад мобильной экономики в экономику России должен составить 1,6 миллиарда рублей, или 1,7 процента ВВП, косвенный вклад (второй уровень) — 1,5 миллиарда рублей, или 1,6 процента ВВП.

— Онлайн-ретейл — самый крупный по объему сегмент цифровой экономики. Во всем мире массово закрываются супермаркеты и торговые центры. При этом доходы крупнейшего интернет-магазина мира Amazon растут как на дрожжах: за 6 лет его выручка выросла в 5 раз, достигнув 80 миллиардов долларов. В России летом 2017 года Сбербанк и «Яндекс» договорились о создании совместной площадки электронной коммерции на базе агрегатора «Яндекс.Маркет». Общая стоимость проекта оценивается в 60 миллиардов рублей. Каким образом будет развиваться интернет-торговля и как она будет влиять на культуру потребления?

— Интернет-торговля будет продолжать расти. Будет увеличиваться число заказов в российских интернет-магазинах. Мы прогнозируем выход на этот рынок растущего числа В2В-игроков. Онлайн-покупки все больше и больше станут совершаться с мобильных устройств, в связи с чем, в свою очередь, будет расти число мобильных платежей. Для более быстрого развития рынка необходимо снять ряд барьеров, таких, как, например, запрет на онлайн-торговлю лекарствами и алкогольной продукцией, а также уточнить понятие дистанционной торговли.

«Онлайн-покупки все больше и больше станут совершаться с мобильных устройств, в связи с чем, в свою очередь, будет расти число мобильных платежей» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ОБЩИЙ ВЕКТОР ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОСТАЕТСЯ ЗАПРЕТИТЕЛЬНЫМ»

— Какую роль в российском сегменте интернета играет государство?

— Государство во многом определяет правила игры, и в целом, к сожалению, можно констатировать, что тренд «охранительно-запретительного» регулирования отрасли сохраняется. Хотя в этом году, по результатам экспертного опроса для итогового дайджеста «Право в IT», количество законодательных инициатив, оцениваемых отраслью положительно, выросло в 2 раза по сравнению с 2017 годом (24 против 12 процентов). Хочется верить, что это знаменует перелом в тренде и начало сотрудничества государства и бизнеса.

— Можете поподробнее рассказать об этих инициативах и реакции на них бизнес-сообщества?

— В 2018 году произошли достаточно серьезные изменения как в области государственных инициатив по регулированию интернета, так и в отношении к ним экспертов. Доля инициатив, оцениваемых положительно, значительно выросла за счет сокращения «нейтральных» законопроектов. В большинстве своем это постановления правительства и законопроекты, внесенные на рассмотрение правительством и ОГВ. Частично они находятся в треке программы «Цифровая экономика». Другая часть направлена на исправление давно существующих регуляторных изъянов (ярким примером такой инициативы является законопроект о недискриминационном доступе провайдеров в жилые дома). Как я говорил, долю положительных инициатив оценили в 24 процента. Вместе с тем значительная доля резонансных инициатив за этот период имеет концептуальную поддержку экспертов, но она неоднозначна вследствие наличия важных отсылочных норм, которые на данный момент не определены. Это следствие недостаточной проработанности или качества даже тех законопроектов, которые бы могли принести пользу отрасли или обществу. При этом мы вынуждены отметить высокую долю отрицательных инициатив: общий вектор законодательства продолжает оставаться запретительным.

Основными направлениями регулирования в 2018 году стали: антипиратские инициативы; регулирование соцсетей и контента; регулирование сферы оборота данных; новые требования к операторам связи.

«Цифровые технологии все больше и больше влияют на традиционные отрасли, проникая во все сферы жизни человека, общества и государства» Фото: «БИЗНЕС Online»

«НИЗКИЙ УРОВЕНЬ ГОТОВНОСТИ К БУДУЩЕМУ ОБЪЯСНЯЕТСЯ ТЕМ, ЧТО ЧАСТЬ ДЕНЕГ ОТРАСЛЬ ВЫНУЖДЕНА ВКЛАДЫВАТЬ В АДАПТАЦИЮ ПОД НОВЫЕ ТРЕБОВАНИЯ»

— Минувшим летом Международный институт управленческого развития (IMD) обнародовал рейтинг цифровой конкурентоспособности за 2018 год. Россия в нем заняла 40-е место из 63 государств, поднявшись на две позиции. По шкале знаний страна заняла 24-е место, по шкале технологий — 43-е, по готовности к будущему — 51-е. Это один из худших показателей не только среди развитых стран, но и среди стран с так называемой переходной экономикой. Нас в рейтинге обошел даже Казахстан. Как вы это прокомментируете?

— Вопрос в том, что скрывается внутри этих индексов. Высокое место по шкале знаний объясняется тем, что технологическое образование в России по-прежнему одно из лучших в мире, российские IT-специалисты высоко оцениваются не только на внутреннем, но и на зарубежных рынках труда. Что касается технологий, то здесь мы наблюдаем достаточно весомый вклад государства в развитие инфраструктуры в части обеспечения доступа в интернет. Но при этом можно констатировать недостаточное финансирование научно-исследовательских разработок и высокие инвестиционные риски. Низкий уровень готовности к будущему можно объяснить тем, что часть средств, которую отрасль могла бы вложить в развитие технологий и бизнеса, она вынуждена вкладывать в адаптацию под новые требования законодательства, такие как, например «пакет Яровой». Таким образом, у России есть сильные стороны, но есть и что улучшать. И движение в этом направлении идет, о чем свидетельствует то, что мы движемся вверх по рейтингу.

— Согласно исследованию «Экономика рунета», проведенному вашей ассоциацией, вклад цифровой экономики в ВВП России год назад составлял 2,1 процента, вместе с мобильным сегментом — 5,06 процента. Что изменилось за прошедший год?

— Сегодня наш рынок демонстрирует серьезные объемы и темпы роста: по данным РАЭК, на конец 2018 года интернет-экономика составляет уже 5,1 процента от ВВП России. Она растет в среднем на 10–15 процентов в год. Объем всех отраслей и рынков, связанных с цифровой экономикой, уже превысил пятую часть ВВП России. Это крутые показатели. И их достижению, безусловно, способствует совместная работа всех участников рынка, интернет-экономики, а также деятельность РАЭК.

Цифровые технологии все больше и больше влияют на традиционные отрасли, проникая во все сферы жизни человека, общества и государства. Сегодня фактически всю экономику можно, так или иначе, назвать цифровой. Неудивительно, что вклад цифровой экономики в ВВП России продолжает расти.

Согласно концепции семи хабов экосистемы цифровой экономики РАЭК, вклад интернет-экономики в ВВП России базируется на вкладе основных рынков, объем которых в 2018 году, по предварительным оценкам аналитиков РАЭК, составит:

— объем рынка электронной коммерции — 2 триллиона рублей (рост относительно 2017 года — 16 процентов);

— объем рынка маркетинга и рекламы — 250 миллиардов рублей (рост относительно 2017 года — 12 процентов);

— объем рынка инфраструктуры и связи — 1,8 триллиона рублей (нет сравнительного анализа, так как изменилась методика подсчета рынка);

— объем рынка цифрового контента — 75 миллиардов рублей (рост относительно 2017 года — 7 процентов).

Высокими темпами растет и аудитория интернета на различных устройствах. Так, аудитория рунета уже составляет 90 миллионов человек! Относительно 2017 года она увеличилась на 3 процента. Мобильная аудитория обогнала десктопную и продолжает расти: 24,3 миллиона человек — mobile only, 13,9 миллиона — desktop only.

Mobile опережает desktop и по эксклюзивной аудитории: 61 процент пользователей (на 9 процентов больше за год), в то время как аудитория desktop уменьшилась на 2 процента и составила 51 процент от всех пользователей интернета, которые выходят в сеть ежемесячно. Mobile значительно опережает desktop в малых населенных пунктах, в крупных городах проникновение практически идентично.

Растет время, проводимое пользователями в интернете. Средний пользователь проводит в сети порядка трех часов в день (mobile плюс desktop). Аудитория Smart TV составляет 12 процентов с приростом в 20 процентов за год.

Социальные сети — лидер по времени, проводимому во всемирной паутине, но их стремительно догоняет видео.

«Развитие новых технологий не только сокращает рабочие места, но и генерирует множество новых» Фото: «БИЗНЕС Online»

«НЕ СТОИТ ДРАМАТИЗИРОВАТЬ ВЛИЯНИЕ НОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ НА ТРУДОУСТРОЙСТВО»

— Цифровизация, искусственный интеллект и машинное обучение делают ненужными множество рабочих мест. Это прежде всего относится к таким экономикам, как наша, где превалирует четвертый технологический уклад (в передовых странах уже вовсю формируются точки роста, основанные на технологиях и практиках шестого уклада). Куда девать высвобождающуюся рабочую силу, «лишних» людей? Есть какие-то программы?

— На самом деле не стоит драматизировать влияние новых технологий на трудоустройство. За свою историю человечество пережило уже несколько технологических революций, все они сопровождались изменением требований к профессиональным качествам и исчезновением многих профессий. Бурлаки, белошвейки, гладильщицы, извозчики ушли в прошлое... Таких профессий тысячи. Надо понимать, что развитие новых технологий не только сокращает рабочие места, но и генерирует множество новых. Поэтому «лишних» людей здесь нет, есть люди, которым нужно помочь получить новые навыки, востребованные в условиях цифровой экономики. В программе «Цифровая экономика РФ» заложены показатели, связанные с переподготовкой людей, профессии которых будут мало востребованы. Это, например, разработка программ повышения квалификации по компетенциям, востребованным в цифровой экономике, повышение цифровой грамотности населения и так далее.

— Какие отрасли и профессии затронут эти перемены в 2019–2020-х годах?

— Это в первую очередь те профессии, которые легче всего алгоритмизировать, — юристы, консультанты, бухгалтеры. Не думаю, что нам стоит ожидать сильных перемен в ближайшие два года, но в перспективе 5–10 лет перемены уже могут стать видимыми.

— Не так давно Илон Маск заявил, что в области искусственного интеллекта (ИИ) наблюдается двойной экспоненциальный рост. «Год назад все думали, что компьютер победит чемпиона по игре го минимум лет через 20. Весной это произошло. А теперь компьютер может играть 50 одновременных матчей против лучших игроков мира без единого шанса на поражение», — сказал он. Некоторые эксперты утверждают, что программный прорыв в ИИ может случиться в любой момент и с технической точки зрения все уже готово. Как с этим дела обстоят в России?

— Действительно, искусственный интеллект развивается очень стремительно. К 2030 году его вклад в мировой ВВП может составить 15,7 триллиона долларов, или 14 процентов ВВП. Из них 6,6 триллиона долларов — за счет увеличения производительности, 9,1 триллиона долларов — за счет увеличения потребительского спроса вследствие совершенствования товаров посредством ИИ.

Что касается нас, то объем российского рынка искусственного интеллекта и машинного обучения в 2017 году составил 700 миллионов рублей. По прогнозам, к 2020 году объем российского рынка ИИ и машинного обучения составит порядка 28 миллиардов рублей. В 2007–2017 годах на исследования и разработки в области ИИ в России было выделено 23 миллиарда рублей.

Рынок искусственного интеллекта в РФ находится на ранней стадии развития, которое имеет как положительные, так и отрицательные тенденции. В частности, на сегодняшний момент факторами, сдерживающими его развитие, являются высокая стоимость внедрения, доступ и обработка данных, недостаточное количество успешных российских кейсов, невысокий уровень автоматизации в традиционных отраслях, а также нехватка квалифицированных кадров.

В качестве положительных тенденций можно отметить тот факт, что активный интерес к решениям ИИ в России уже проявляют ретейл, финансовый сектор и промышленность.

— По итогам прошлого года в мире насчитывалось 8,4 миллиарда устройств, подключенных к интернету. Число таких подключений стремительно увеличивается. А значит, растут и угрозы, связанные с «сетевым коллективизмом». Их можно разделить на две категории. Первая — акты киберагрессии на государственном уровне. Вторая — та, что проистекает от киберпреступников, мошенников, террористических организаций и нелегальных сообществ. Что происходит у нас в этой области?

— В основе киберпреступлений лежат в большей степени политические мотивы. Фокус в создании сложных вирусов, а также проведении многоступенчатых целевых атак сместился от финансово-мотивированных киберпреступников к проправительственным хакерам. В 2018 году самой значительной проблемой стали side-channel-атаки и новые уязвимости, обнаруженные в микропроцессорах разных вендоров. В ближайшем будущем они могут сильно повлиять на рынок безопасности, поскольку их невозможно эффективно устранить при помощи программных обновлений.

Главные цели киберпреступников — энергетический и банковский секторы, однако в ближайшем будущем жертвами кибератак все чаще будут становиться индустриальные предприятия и системы промышленной автоматизации.

Что касается нашей страны, то оценка рынка высокотехнологичных хищений в России в первом полугодии 2018 года составила 3,2 миллиарда рублей (минус 32 процента по сравнению со вторым полугодием 2017-го). Из них 547 миллионов (минус 12 процентов) — это хищения у юридических лиц с троянами для ПК, 192 миллиона рублей (минус 77 процентов) — хищения у физических лиц с Android-троянами.

— И последнее: какой сценарии развития рунета в 2019–2020 годах в целом?

— Рунет будет расти. Продолжит увеличиваться роль мобильной составляющей, цифровые технологии будут проникать в традиционные офлайн-отрасли. В целом мы смотрим в будущее позитивно, несмотря на наличие ряда сдерживающих факторов.