КАМАЗ объявил об ужесточении кадровой политики — в частности, уволенные за брак никогда не смогут устроиться на автогигант снова. Эксперты «БИЗНЕС Online» приветствуют инициативу и предлагают сделать базу данных открытой для других работодателей. Благо цифровые технологии это позволяют. Впрочем, есть риск переборщить — один раз уволенный сотрудник получит такое же клеймо, как отсидевший зэк.
Особо отличившихся планируется не просто увольнять, а с волчьим билетом, правда, внутреннего действия — бракоделов занесут в камазовскую базу персоналий с тем, чтобы они не смогли устроиться на предприятия автогиганта вновь
«ОБЩЕСТВО ДОЛЖНО ЗНАТЬ ИНДИВИДУУМА, КТО ОН И ЧЕГО ОТ НЕГО МОЖНО ОЖИДАТЬ…»
КАМАЗ намерен ужесточить санкции, применяемые к своим работникам за бракованную продукцию. Особо отличившихся планируется не просто увольнять, а с волчьим билетом, правда, внутреннего действия — бракоделов занесут в камазовскую базу персоналий с тем, чтобы они не смогли устроиться на предприятия автогиганта вновь. Об этом говорит в свежем выпуске газеты «Вести КАМАЗа» начальник отдела аудита продукта и процессов департамента качества Наталья Сидорова.
«Прорабатывается вопрос ужесточения мер за обеспечение качества, — цитирует Сидорову издание. — Ранее на КАМАЗе существовала подобная практика. Скажем, на петле качества-1, если рабочий не подтверждал качество выполняемой операции (клеймение, штамп рабочего, подпись), ему могли понизить разряд или уволить. Кроме того, велась база данных по работникам, уволенным за брак для исключения их последующего трудоустройства в подразделения КАМАЗа. Мы уже приняли ряд мер по стимулированию за качество. В 2018 году во многих подразделениях была отменена сдельная оплата труда, которую недаром считали угрозой для качества. Одновременно в системе премирования персонала увеличилась доля качества. Для рабочих минимальный размер доли премии за качество составил 50 процентов — до этого она „размывалась“ среди прочих показателей. Для управленцев (включая членов правления) 25 процентов премии каждого руководителя зависят от показателей качества, а они измеряются с учетом удовлетворенности клиентов».
Получив бракованную деталь, работник имеет полное право выключить станок и остановить процесс до устранения проблемы. Не сделав этого, сотрудник рискует собственной репутацией или премией
«МЫ ВЫХОДИМ НА ДРУГОЙ УРОВЕНЬ, ПОТРЕБИТЕЛЬ НЕ ПРОСТИТ НАМ ОШИБКИ»
Как рассказал «БИЗНЕС Online» руководитель пресс-службы ПАО «КАМАЗ» Олег Афанасьев, действующие разнообразные меры воздействия на бракоделов на заводе были введены не менее пяти лет назад. К ним относятся дисциплинарные взыскания, лишение премий, есть и статья об увольнении за брак, но в основном используются первые две позиции.
«Ужесточение наказаний за брак действительно предусматривает возможность занесения работника во внутреннюю базу с тем, чтобы в будущем не принимать его на работу, — подтверждает Афанасьев. — На самом деле подобная практика, когда человек уволен с одного завода за определенные провинности и на другой мы его уже не возьмем, тоже работает не первый день. Это касается воровства, выхода на работу в состоянии алкогольного опьянения, распития спиртных напитков на производстве и ряда других тяжких нарушений. К настоящему времени вопрос качества вышел для нас на первое место, и мы всерьез намерены покончить с браком, вплоть до таких жестких мер. Безусловно, они не коснутся каких-то мелких ошибок — речь идет о системном браке, который привел к существенным финансовым, технологическим и имиджевым потерям компании. Условно говоря, если из-за чьего-то брака были вынуждены остановить конвейер, сорвать выпуск продукции, то в таком случае мы, конечно, вынуждены принимать жесткие меры. Коротко говоря, есть определенная степень брака, влияющая на конечный продукт, — с ним мы в первую очередь и боремся».
«Теперь многие работодатели пришли к тому, что жизнь коротка и шарик круглый, и начали друг другу помогать рекомендациями. Тренд века в том, что на смену сарафанному радио приходит цифровизация»
По объяснениям руководителя пресс-службы, система контроля качества на КАМАЗе построена на понятном принципе: никто не должен пропускать брак через себя. Получив бракованную деталь, работник имеет полное право выключить станок и остановить процесс до устранения проблемы. Не сделав этого, сотрудник рискует собственной репутацией или премией — если брак будет выявлен на следующем этапе, санкции коснутся именно предыдущего звена, а не фактического виновника. «Это жесткая система, но она не является ноу-хау КАМАЗа, — отмечает Афанасьев. — Мы позаимствовали такой опыт у зарубежных предприятий, которые отличаются повышенным качеством продукции. Все-таки выходим на другой уровень, в иной сегмент рынка, где потребитель не простит нам какие-то ошибки и недоделки».
«В ближайшие годы будут внедрены элементы «цифрового следа»
С учетом же роли КАМАЗа в жизни моногорода и в вопросе занятости его населения новая инициатива выглядит достаточно значимой. Эксперты «БИЗНЕС Online» в целом поощряют подобный подход. Руководитель консалтинговой компании «Решение верное.РФ» Сергей Маслехин, в частности, считает, что «жесткие меры» КАМАЗа, напротив, довольно мягки на фоне современных трендов кадровой политики.
Сергей Маслехин: «Теперь многие работодатели пришли к тому, что жизнь коротка и шарик круглый, и начали друг другу помогать рекомендациями. Тренд века в том, что на смену сарафанному радио приходит цифровизация»
«Не знаю, каков процент брака на КАМАЗе, но убежден, что брак — штука не обязательно субъективная, зачастую он бывает и объективным, — говорит Маслехин, — Я сам работал на заводе и знаю, что брак может быть заложен и поставщиком, что сказывается в конечном счете на узле агрегатов. Есть, конечно, и бракоделы, которые нарушают технический процесс. В рациональных системах человека обучают, и если по итогам квалификация его не растет, то это брак „человеческий“ и от такого сотрудника, безусловно, нужно избавляться. Лично я, как работодатель, неисправимого бракодела тоже занес бы в черный список. Причем внутренняя база КАМАЗа — это еще ничего. Сейчас уже частично внедряется такой инструмент, как обзванивание предыдущих работодателей на предмет рекомендаций или предостережений относительно соискателя. В ближайшие годы будут внедрены элементы цифрового следа. Идеологи этого процесса вообще хотят отслеживать работника, так сказать, от зачатия — траекторию его обучения, профессиональный шлейф. Подобные резюме открыты для всех. Я думаю, это в общих интересах работодателей — не пускать в свою систему людей, которые сеют хаос или приносят убытки».
Традицию расставаться с сотрудниками полюбовно Маслехин называет «работодательским эгоизмом», который уходит в прошлое. «Теперь многие работодатели пришли к тому, что жизнь коротка и шарик круглый, и начали друг другу помогать рекомендациями. Тренд века в том, что на смену сарафанному радио приходит цифровизация. Быть может, в таких условиях люди начнут придерживаться некой культуры производства. Я сторонник конкуренции за рабочее место, это фактор качества. Деньги качество не обеспечивают, а приоритет спроса над предложением в отношении рабочих мест способствует. Китайская система социального рейтинга имеет под собой именно такую почву — общество должно знать индивидуума, кто он и чего от него можно ожидать. У нас эта культура прививается пока фрагментарно», — резюмировал Маслехин.
«ЧЕРНЫЙ СПИСОК, КОНТРОЛИРУЕМЫЙ ОБЩЕСТВЕННОСТЬЮ, НУЖЕН ДЛЯ ЧИНОВНИКОВ И ТОП-МЕНЕДЖЕРОВ»
Гендиректор челнинской группы инженерных компаний «Инжиниринг Плюс» Павел Евдокимов тоже отмечает, что сегодня работодатели интересуются прошлой карьерой претендентов на ответственные должности и это логично, ведь и работники перемывают кости работодателям на специализированных форумах. Более того, Евдокимов считает, что стартовать подобные инициативы должны с чиновников и топ-менеджеров госкорпораций.
Павел Евдокимов: «Лично я начинал бы подобные процессы не с рабочих КАМАЗа. В России чиновники и прочие топ-менеджеры, если накосячат на госслужбе или в какой-то госкорпорации, то спокойно перейдут в другую»
«Я всегда за все хорошее против всего плохого, — заявил Евдокимов. — Наверное, никто не станет отрицать, что встречаются как недобросовестные работодатели, так и работники. Я бы тоже не хотел, чтобы у меня работал человек, за которым замечен и доказан некий злой умысел. Думаю, если на КАМАЗе введут озвученную систему, поднимется вселенский вой — мол, работодатели совсем обнаглели! В последнее время общество прежде всего недовольно работодателями — они и платят мало, и условия не обеспечивают, и прочее. Но если процесс увольнения не будет ограничен заявлением и двухнедельной отработкой, то у сотрудников проснется ответственность за свои действия. Они почувствуют, что с работы увольняться по-плохому нельзя. Все-таки идея КАМАЗа, наверное, благая. Лишь бы такой она и оставалась, вопреки российским традициям».
Касательно последней ремарки Евдокимов поясняет, что необходимо отыскать золотую середину, не перегнуть палку по примеру судеб бывших заключенных, которые, выйдя на свободу, не могут найти работу и вернуться к нормальным условиям жизни. «Причем лично я начинал бы подобные процессы не с рабочих КАМАЗа. В России чиновники и прочие топ-менеджеры, если накосячат на госслужбе или в какой-то госкорпорации, то спокойно перейдут в другую. Для них нужен черный список, контролируемый общественностью — вот это гораздо более важная для страны задача. Я бы даже задал вопрос от лица общественности: „А вы, великие управленцы, с себя не хотите начать?“ Как говорится, рыба гниет с головы».
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 51
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.