Не обманешь — не продашь.

— Фольклорное

В центре скандала — немецкая компания Wirecard AG, заявившая в четверг о собственной неплатежеспособности, и ее аудитор EY, а вокруг — платежные системы Visa и Mastercard В центре скандала — немецкая компания Wirecard AG, заявившая в четверг о собственной неплатежеспособности, и ее аудитор EY, а вокруг — платежные системы Visa и Mastercard Фото: pixabay.com

«ДОЛЖЕН ЖЕ БЫТЬ КТО-ТО, КТО СКАЖЕТ, НАСКОЛЬКО ХОРОША ДАННАЯ КОМПАНИЯ»

В то время как Российская Федерация усердно голосует по поводу изменений в Конституцию, не чураясь, судя по фотографиям, использовать для этого важнейшего дела детские песочницы, багажники автомашин и деревянные скамейки, в Европе разворачивается скандал, который, вполне вероятно, имеет все шансы заметно изменить европейские (а возможно, и мировые) регуляторные практики. Не сказать, что свершившееся прямо-таки уникально, подобного рода события случались и ранее, но это ранее происходило один и два десятка лет назад соответственно. Речь идет о весьма вероятном ударе по одному из важнейших столпов современной мировой финансовой системы, аудиторским и рейтинговым услугам, точнее, по фирмам, их оказывающим — и таким образом ставящим на кон свою репутацию. В центре скандала — немецкая компания Wirecard AG, заявившая в четверг о собственной неплатежеспособности, и ее аудитор EY (ранее Ernst & Young), а вокруг — платежные системы Visa и Mastercard, сотни и тысячи смежников и даже примкнувшее к этой прекрасной команде правительство Филиппин. Но сначала, пожалуй, все же стоит обратиться к предыдущим событиям.

Первая история — полузабытое ныне банкротство американской энергетической компании Enron. Компания, основанная в 1985 году, задумывалась как поставщик газа для населения сначала только лишь Техаса, а затем и всех США. Дела у Enron шли в целом неплохо, к поставкам газа добавилась его транспортировка, производство электроэнергии, расширение географии работы за границы США и в иные смежные сферы, но коронной деятельностью Enron стала финансовая. Компания использовала лакуны в регулировании и законодательстве, колдуя с секьюритизацией и переоценкой активов, при этом продолжая исправно получать на свои сделки одобрение аудитора — Arthur Andersen, входившей тогда в топ-5 аудиторов вместе с Deloitte, PWC, Ernst & Young и KPMG. В течение почти 10 лет все было прекрасно, капитализация Enron бодро шла вверх, равно как и известность компании, ставшей символом, флагманом и так далее. Но когда кот все же вылез из мешка наружу, а было это в 2001 году, произошло много интересного. Так, вице-президент Enron Клиффорд Бакстер покончил с собой, регуляторные меры были усилены (так называемый закон Сарбейнза – Оксли), а аудитор Arthur Andersen, допускавший все эти хитрости, полностью растерял свою репутацию и в итоге прекратил существование. История нашла свое отражение и в лингвистической сфере — английский язык обогатился неологизмами to enron и enroning, примерно переводящимися на русский как «обмануть» или «сжульничать».

Другая история связана с разбирательствами относительно действий рейтинговых агентств (РА), имевших место перед началом острой фазы кризиса 2008–2009 годов. Более-менее детально эта тема была мною изложена пять лет назад в данном материале, здесь же отмечу, что в результате судебных разбирательств, произошедших, когда пыль от кризисных событий и антикризисных мер уже осела, стало известно много интересного. В первую очередь — то, что РА были совсем не прочь поставить тому или иному экономическому агенту рейтинг повыше, нежели рассчитанный — за соответствующее аккуратно организованное вознаграждение. Можно вспомнить и историю конфликта правительства США и РА S& P Global Ratings — когда последние поставили рейтинг ниже максимального, а первые очень сильно были недовольны, вплоть до угроз закрыть само это РА.

Так или иначе, и аудиторы, и рейтинговые агентства пережили эти случаи. Это и понятно — данные экономические институции в принципе появились  в силу наличия спроса на их услуги. Должен же быть кто-то, кто скажет, насколько хороша данная компания, достойна ли она моих денег — и при этом государственной такая структура быть, по сути, не может, поскольку конфликт интересов, гипотетический (но прорывающийся в реальность) в случае частной структуры, становится просто неотвратимым в этом случае. Но сейчас, в связи с делом Wirecard AG, вопросы могут возникнуть вновь, и при этом возникнут они в самое неподходящее время, когда вся мировая экономика страдает от последствий борьбы с COVID-19.

«ДРУГИЕ ИГРОКИ В ЭТОЙ СФЕРЕ ТАКИМИ КЛИЕНТАМИ ЗАЧАСТУЮ БРЕЗГУЮТ, НЕ ЖЕЛАЯ ПОРТИТЬ СЕБЕ РЕПУТАЦИЮ»

История Wirecard AG во многих аспектах повторяет историю Enron. Компания была основана как финтех-стартап в 1999 году и в целом влачила довольно печальное существование до 2002 года, когда чуть было не закрылась вместе с глобальным схлопыванием дотком-пузыря. Этого не случилось: в компанию на позицию исполнительного директора пришел Маркус Браун. Он фактически пересобрал бизнес-модель компании, сфокусировав ее на ключевом направлении, стремительно развивавшемся в те годы, — предоставлении услуг приема платежей в интернете. При этом компания в качестве основной клиентуры выбрала онлайновый игорный бизнес и сайты с платной порнографией, здраво рассудив, что деньги им от посетителей тоже надо как-то принимать, а другие игроки в этой сфере такими клиентами зачастую брезгуют, не желая портить себе репутацию.

Подход «деньги не пахнут» себя вполне оправдал, в Wirecard пошли деньги сначала из Европы, потом — и из других регионов. В 2005 году мюнхенский стартап вышел на открытый рынок посредством механизма «обратного IPO», когда публичная компания InfoGenie AG, имеющая биржевой листинг, но стоящая копейки, продалась Wirecard. Что интересно, в результате этой сделки акции Wirecard сразу оказались в категории Prime Standard Франкфуртской биржи, эта категория является по прозрачности и следовании регуляторным нормам более высокой, нежели «общая» General Standard. Различия эти достаточно серьезны: для попадания в Prime надо давать ежеквартальную отчетность, устраивать аналитические конференции, публиковать финансовый календарь и вести отчетность по международным стандартам. Wirecard, получив эти преимущества, обрела интерес инвесторов — и занялась активной экспансией уже в планетарном масштабе.

Практически сразу после получения листинга на бирже Wirecard основала банковский дивизион, он получил соответствующую лицензию — и это позволило компании, заключив соответствующие договоры, выпускать карты Visa и Mastercard. В 2007 году было открыто подразделение в Сингапуре, а в 2008 году компания представила новый продукт для безопасных платежей — виртуальные кредитные карты с заранее переведенными суммами. Рост продолжился с 2011 года, когда на фоне многочисленных эмиссионных программ ФРС и ЕЦБ ростом отреагировали фондовые рынки; Wirecard, обогатившись на полмиллиарда евро, пришла в Австралию, Новую Зеландию, ЮАР и Турцию. Механизм экспансии был простым — на новом месте открывается дивизион, нанимает специалистов, после чего начинает скупать игроков на местном рынке осуществления платежей, резко поднимая охват, объем осуществляемых транзакций и в целом собственную капитализацию.

История продолжалась и дальше. В 2015 году в Индии был куплен крупный местный платежный оператор, годом спустя Wirecard вышла на крупный американский рынок, также в том же году была осуществлена экспансия в Бразилию. География постоянно расширялась: Индонезия, Малайзия, Дубай, разумеется, Wirecard работала и в России, плотно сев на рынок платежей букмекерских контор. Наконец, в 2018 году к компании пришел главный успех — она вошла в число 30 «голубых фишек» индекса DAX Франкфуртской фондовой биржи. В том же году объем транзакций, осуществленных Wirecard, составил внушительные $125 млрд при сотнях тысяч коллаборантов, от мелких интернет-магазинов до гигантов вроде Rakuten и Qatar Airways. Наконец, еще через год Wirecard пришла в континентальный Китай: предварительная работа по окучиванию покупок китайских туристов в Европе принесла свои плоды.

«СИТУАЦИЯ ПОСЛЕ ДЕЛА ENRON И РЕЙТИНГОВОГО СКАНДАЛА ВСЕ ЖЕ ИЗМЕНИЛАСЬ»

Надо сказать, что ситуация после дела Enron и рейтингового скандала все же изменилась. Когда кто-то демонстрирует бодрый и активный рост, всегда найдется кто-то другой, который начнет копаться и выяснять, так ли это на самом деле. Еще с 2015 года британская Financial Times в серии статей стала утверждать, что Wirecard имеет, скажем так, слабые места и недоработки в деле ведения счетов и в бизнес-модели в целом; Wirecard реагировала посредством предоставления хорошей отчетности и заявлений что все в порядке. Вслед за этим, уже в 2019 году, последовало предъявленное подозрение в фальсификации отчетности и отмывании денег, акции Wirecard рухнули, компания пообещала судебный иск к FT за ложь, диффамацию и манипулирование рынком. Параллельно Wirecard был заключен контракт с KPMG для проведения, скажем так, совсем уж независимого аудита; напомню, что долговременным подрядчиком Wirecard была другая компания из топ-4 — EY. Видимо, предполагалось, что правда в итоге восторжествует и все обвинения с Wirecard будут сняты, но в итоге вышло иначе.

В апреле 2020 года KPMG заявила, что не получила от Wirecard всего пакета документов, который бы объяснял и закрывал имеющиеся обвинения, поэтому и результат аудита нельзя назвать позитивным. Акции рухнули еще на четверть, а всей историей плотно заинтересовались немецкие правоохранительные органы. После этого ситуация покатилась под откос: в начале июня в офисе прошел обыск, 18 июня компания заявила, что с ее счетов каким-то образом пропало более $2 млрд и что Wirecard совместно с EY ищут эти деньги, вроде как находящиеся в филиппинских банках. Браун резко ушел в отставку и был арестован по обвинению в раздувании объемов продаж. Наконец, 25 июня Wirecard официально заявила о собственной неплатежеспособности, а EY аккуратно сообщили, что здесь имеет место «сложное продуманное мошенничество, много акторов по всему миру действовали сообща с единой целью — осуществить обман» и что «даже самый хороший аудит не может вскрыть все».

История эта, на самом деле, только теперь и начинается. Заявление о неплатежеспособности (и, соответственно, невозможность выполнять свои обязательства) — реальность, и сейчас на основе ее начнется долгое разбирательство, что же все-таки произошло на самом деле. Особо интересует степень вины отдельных акторов и структур: с одной стороны, EY и Wirecard вроде как вместе ищут пропавшие деньги, с другой, акционеры Wirecard подали к EY иск по поводу возможного ненадлежащего исполнения своих обязанностей по аудиту. Добавим, что для EY это уже не первый скандал за последний год: в настоящий момент британский регулятор ведет расследование по аудиту базирующегося в ОАЭ частного больничного оператора NMC Health, проведенного EY, схожая ситуация и с китайским дивизионом EY и его аудитом местной кофейной сети Luckin Coffee.

Морали у истории этой нет, это всего лишь краткий экскурс в конфликты мировых корпораций. Изменения в Конституцию — важнее.