«Иногда юный хоккеист еще ничего не добился, а родители просят за него квартиру»

Марат Валиуллин: «Мы ежедневно мониторим много информации через СМИ и другие источники. Очень важно понимать, что сейчас происходит в хоккейном мире. Помимо этого, просматриваем игры и тренировки» Фото: ak-bars.ru

«ПО ОДНОМУ ИГРОКУ МЫ МОЖЕМ ПРОСМОТРЕТЬ 40–50 МАТЧЕЙ»

— Марат, вы руководите селекционным отделом «Ак Барса». Сколько человек в него входит?

— Ключевой человек в селекции клуба — генеральный менеджер Рафик Якубов. Мы, можно сказать, вспомогательная служба. Сейчас в нашем отделе четыре человека. Мой помощник — Дмитрий Безруков, также воспитанник «Ак Барса». Он занимается селекцией главной команды, «Барса», «Ирбиса» и Академии хоккея «Ак Барс». Плюс тренер-селекционер и специалист, который отвечает за видео, статистику. И нам очень помогают тренеры из Академии хоккея, которые постоянно дают информацию по молодым юниорам. Не всегда хватает времени отслеживать юниорские чемпионаты, поэтому очень важно, что мы работаем в связке с тренерами академии.

Мы находимся в постоянном контакте с тренерскими штабами «Ак Барса», «Барса» и «Ирбиса». Ежедневно общаемся, обмениваемся мнениями как по действующим игрокам, так и по потенциальным новичкам.

Также мы имеем хороший контакт с руководителями хоккейного клуба «Нефтяник», тесно работаем в том числе и по школе, и по молодежным командам. Учитываем пожелания друг друга, делаем обмены, которые идут на пользу командам и игрокам. То есть формально нас четверо, но если считать всех, с кем мы взаимодействуем и от кого получаем информацию, то набирается несколько десятков человек.

— Из чего состоит рабочий день селекционного отдела?

— Мы ежедневно мониторим много информации через СМИ и другие источники. Очень важно понимать, что сейчас происходит в хоккейном мире. Помимо этого, просматриваем игры и тренировки. У нас ненормированный рабочий день, потому что в выходные постоянно играют команды Академии хоккея «Ак Барс». Фактически 24 часа в сутки ты живешь хоккеем: смотришь матчи, общаешься только с хоккеистами и тренерами. 

— Как проходит селекция по игрокам в главную команду? Вы получаете заказ от главного тренера на определенную позицию или получаете конкретную фамилию человека, который нужен ему?

— Весь сезон прорабатываются игроки, которые в начале мая выйдут на рынок. Важно знать, кто из них будет ограниченно свободным агентом, а кто — неограниченно. Там может быть порядка 400 фамилий только из КХЛ. Плюс большие списки нам приходят от агентов и скаутов по европейскому рынку. Дальше от тренера приходит заявка на хоккеиста под определенную позицию. Мы начинаем прорабатывать несколько фамилий — смотрим видеонарезки их матчей, изучаем игровые смены на льду. По одному человеку можем просмотреть его смены в 40–50 играх. В отдельных случаях выезжаем сами и смотрим за спортсменом с трибуны в течение нескольких матчей.

«Ключевой человек в селекции клуба — генеральный менеджер Рафик Якубов. Мы, можно сказать, вспомогательная служба» Фото: «БИЗНЕС Online»

— А если тренер говорит, что ему нужен конкретно этот игрок? Вы можете оспорить его, если считаете, что хоккеист не подойдет под систему команды?

— Можем, и такие ситуации бывают. Но случается, что тренер говорит, что конкретно этот игрок подходит под его систему и именно он ему нужен. Тогда мы подготавливаем информационную справку по спортсмену с его ключевыми статистическими и аналитическими данными и передаем ее тренерскому штабу и генеральному менеджеру.

Вообще, каждый новый человек в команде согласовывается и с тренерским штабом, и с президентом клуба. Наиль Маганов погружается в дела клуба, в каждый переход. Необходимость любого трансфера мы всегда обосновываем руководству. Только после этого принимается окончательное решение.

— На какие моменты вы обращаете внимание, когда ведете селекцию для главной команды?

— Главное, чтобы игрок подходил под нашу систему. Мы оцениваем и его репутацию, в том числе имидж в медиапространстве, поведение в социальных сетях — смотрим был или нет человек замешан в каких-либо конфликтах, чтобы это не отразилось потом на клубе. С российскими хоккеистами в этом плане проще — они все на виду и мы практически все о них знаем. С европейцами намного сложнее. Каким бы хорошим спортсмен ни был, всегда есть риск, что он не сможет адаптироваться в новой стране. Поэтому мы подписываем шведов или канадцев в паре, чтобы им было легче адаптироваться в новой команде.

«В прошлом сезоне Микаэль пропустил часть матчей из-за простуды. Тем не менее Викстранд в целом оправдал наши ожидания, мы ждем прогресса в новом сезоне, адаптация у него уже прошла» Фото: ak-bars.ru

— С российским рынком понятно — вы практически всех знаете. А как вы работаете на европейском?

— Известно, что финны более приспособлены к КХЛ и уже хорошо себя чувствуют в нашей лиге, к тому же есть «Йокерит». На самом деле на гражданство человека смотрим в последнюю очередь, а изначально оцениваем его игровые качества. Например, у шведов сильная лига и хорошая система подготовки хоккеистов. Профессионализм у них на высоком уровне, ответственные ребята. По Европе механика базово не сильно отличается от России — нужно ехать и смотреть матчи самостоятельно. Так мы вместе с генеральным менеджером и тренерским штабом долго просматривали защитника Микаэля Викстранда и вратаря Адама Рейдеборна. 

— Рассказывали, что Викстранд первое время часто болел в Казани. До этого он всю карьеру играл в Швеции, а потом переехал в Россию, где другие инфекции?

— Да, в прошлом сезоне Микаэль пропустил часть матчей из-за простуды. Тем не менее Викстранд в целом оправдал наши ожидания, мы ждем прогресса в новом сезоне, адаптация у него уже прошла.

Вообще, медицинская сторона селекции в хоккее достаточная сложная. Мы во время перехода не имеем доступа к медицинским показателям игроков. В футболе в этом плане все четче и грамотнее — перед переходом спортсмен проходит медосмотр, в клубе оценивают его здоровье и только потом подписывают с ним контракт. У нас в регламенте такого нет, а если просить пройти медосмотр, то всегда может найтись клуб, где этого не попросят. А потом человек приезжает и начинает лечиться за счет клуба. Тут уже ничего не поделаешь. Потому нужно больше времени уделять поиску информации, которой нет в публичном пространстве.

— Были ли у вас летом игроки из Европы на карандаше?

— Конкретные фамилии называть не буду, но мы просмотрели очень много спортсменов в Европе и Северной Америке перед тем, как подписать Да Косту или Доуса. В Европе есть неплохие молодые хоккеисты, но с ними больше проблем — нужно выкупать их контракты, или они в любой момент могут уехать за океан, плюс адаптация. Сейчас цена ошибки еще выше — потолок зарплат диктует свои правила, поэтому иногда правильнее остановиться на уже проверенном варианте, чем искать что-то новое.

— Много ли в КХЛ таких же селекционных отделов, как у «Ак Барса»?

— Мы наводили справки, смотрели, как работают в других клубах. В ЦСКА тоже есть целый селекционный отдел под руководством бывшего игрока «Ак Барса» Алмаза Гарифуллина. В СКА полностью работает система по всем возрастам, то же самое в «Локомотиве». Думаю, во всех топ-клубах так или иначе есть селекционные отделы. Без этого сейчас никак.

«Мы посмотрели статистику Воронкова за последний сезон — он был одним из лидеров по Дальнему Востоку. Уже в 16–17 лет его привлекали к тренировкам с главной командой, около 10 игр он провел в ВХЛ» Фото: ak-bars.ru

«ВОРОНКОВЫМ ИНТЕРЕСОВАЛСЯ ЦСКА И РЯД ДРУГИХ ТОП-КЛУБОВ»

— Один из главных успехов селекционного отдела «Ак Барса» последних лет — нападающий Дмитрий Воронков, который в 18 лет переехал из Ангарска в Казань. Расскажите историю его трансфера.

— В 2018 году у нас была информация, что в «Ермаке» растет перспективный парень. Мы посмотрели статистику Воронкова за последний сезон — он был одним из лидеров по Дальнему Востоку. Уже в 16–17 лет его привлекали к тренировкам с главной командой, около 10 игр он провел в ВХЛ.

В 2018 году был финал детского первенства России, и мы приехали посмотреть на него. Увидели здорового парня с хорошим хоккейным мышлением, голевым чутьем, но который оставался сыроватым во многих аспектах, в том числе в катании. При этом он всегда шел в борьбу, участвовал в любой стычке. Ключевым оказалось не то, как он катается, а его бойцовский характер. Сразу было видно, что парень со стержнем. Если ему дать конкуренцию и внимание, то из него вырастет хоккеист. Потом мы переговорили с ним, спросили, хочет ли он играть в «Ак Барсе». Воронков ответил, что да.

— Что было дальше?

— После мы вели диалог с руководством «Ермака» по поводу суммы компенсации за игрока. Понятно, что в Ангарске хотели получить максимальную компенсацию, но времена, когда «Ак Барс» платил большие деньги и не пытался снизить цену, прошли. Нам удалось найти компромиссную сумму, которая устроила все стороны.

— А другие клубы им интересовались?

— Знаем точно, что интересовался ЦСКА и ряд других топ-клубов. Он был у них в шорт-листе. Воронкова сразу привезли на сборы «Барса». Планировали его постепенно развивать: мы понимали, что ему нужно сезон поиграть в ВХЛ в нижних звеньях. В итоге за год спортсмен спрогрессировал — его вызвали в сборную, а потом он попал в основу «Ак Барса». Если бы мы получили хоккеиста раньше, то он бы был сейчас еще лучше.

«Сафонов сильно выделялся своими габаритами и игровыми качествами. Мы увидели в нем потенциал, но сразу после финала «Локомотив» забрал его с собой в Ярославль» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Еще один игрок, которого вы привезли, — 19-летний Илья Сафонов, кандидат в молодежную сборную России. Как он попал в Казань?

— Мы его заметили на том же финале первенства России, где просматривали Воронкова. Сафонов вместе с Василием Подколзиным перешел в «Витязь» из «Серебряных Львов». В «Витязе» они вместе играли в первом звене, Илья сильно выделялся своими габаритами и игровыми качествами. Мы увидели в нем потенциал, но сразу после финала «Локомотив» забрал его с собой в Ярославль.

— У вас не было желания забрать Подколзина, который сейчас один из лидеров СКА?

— Мы тоже присматривались к нему, но нас отпугнула большая сумма компенсации за него. Также мы знали о договоренности СКА и «Витязя» о переходе данного игрока в Санкт-Петербург.

— Сафонова в итоге забрал «Локомотив»?

— Когда мы окончательно решили работать по нему, мы вышли на отца Сафонова. Он сказал, что сын уехал в «Локомотив» и они с «Витязем» решают вопрос по сумме компенсации. Мы решили пойти по другому пути: пока клубы торговались, купили билет игроку, пригласили в Казань. Показали ему тренировочную базу, ледовую арену. Сразу подкупило, что парень очень эрудированный и воспитанный. Всегда поздоровается, спросит, как дела. В конце встречи Илья нам сказал, что хочет остаться в Казани и играть за «Ак Барс», так как у нас выстроена пирамида — МХЛ, ВХЛ, КХЛ. Дальше уже оставалось решить вопрос с «Витязем» о сумме компенсации. Рафик Якубов провел переговоры, и вопрос перехода Сафонова быстро удалось закрыть.

«Я не сторонник разделять ребят на казанских и приезжих, потому что ситуации бывают разными. Казань — один из лучших городов в России по уровню жизни и точно номер один в Поволжье» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ЕСЛИ ЗНАЕМ, ЧТО РОДИТЕЛИ ЛЕЗУТ И МЕШАЮТ РАЗВИВАТЬСЯ РЕБЕНКУ, СТАРАЕМСЯ НЕ БРАТЬ ТАКОГО ИГРОКА»

— Мы видим, что селекция клуба работает, а местным ребятам в «Ак Барсе» место останется?

— Я не сторонник разделять ребят на казанских и приезжих, потому что ситуации бывают разными. Казань — один из лучших городов в России по уровню жизни и точно номер один в Поволжье. Бывает такое, что семья переезжает на постоянное место жительства в столицу РТ и отдает своих детей в академию. Тот же Хованов — он из Саратова, Журавлев из Нижнего Новгорода. Если парень приезжает к нам в 10–11 лет на голову сильнее остальных, разве мы будем отказываться от него? Дальше мы вкладываем в игрока свои силы, развиваем его. Если ребята приезжают из других городов и не проходят в первые два звена, то мы от них отказываемся.

Приезжают не только из регионов, но и из остальных районов республики. Один или два сильных хоккеиста на возраст только увеличивают конкуренцию и позволяют всей команде расти. Основную массу в академии составляют местные ребята — это базовый принцип, который заложен в нашей стратегии. 

— Как вы контактируете с муниципальными школами Татарстана, которых очень много?

— Со всеми у нас хорошие отношения. Если ребята не проходят по нашей школе, мы отдаем их в муниципальные и всегда готовы принять обратно. Постоянно об этом говорим родителям. С приходом Дмитрия Квартальнова мы каждый год проводим бесплатные сборы для выпускников муниципальных школ — просматриваем всех перспективных ребят из «Волны», «Стрелы», «Динамо», «Зиланта». Этим летом большая группа ребят работала на просмотровых контрактах с «Ирбисом».

У нас сейчас развивается 19-летний Артур Бровкин, который пришел к нам из муниципальной школы «Стрела». У парня уже есть хет-трик в МХЛ, а в прошлом сезоне он сделал покер в одном из матчей и сразу получил приглашение в основную команду. В Альметьевск отдали несколько парней из муниципальных школ. С «Ак Барсом» на сборах занимался нападающий Руслан Галимзянов из Богатых Сабов. Помимо него в «Ирбисе» еще играют другие выпускники муниципальных школ — Владимир Мосин, Денис Комков, Эмиль Галиаскаров.

— Были перспективные игроки, за которых вы проиграли борьбу другим клубам?

— В свое время мы просматривали Кирилла Марченко, Ивана Морозова и Данила Галенюка, которые сейчас играют в СКА. Работали по ним, не могу сказать, что проиграли борьбу — сами ребята изъявили желание перейти в систему СКА.

«У нас сейчас развивается 19-летний Артур Бровкин. У парня уже есть хет-трик в МХЛ, а в прошлом сезоне он сделал покер в одном из матчей и сразу получил приглашение в основную команду» Фото: ak-bars.ru

— На что вы первым делом обращаете внимание, когда просматриваете игроков? Какие ключевые критерии?

— В первую очередь на характер, который видно сразу на льду, — идет парень или нет в силовую борьбу, участвует ли в стычках. Второе — игровое мышление. Важно понять, играет ли он по заданию тренера, как возвращается в оборону и правильно ли бежит на смену. Тут помогает личный опыт в хоккее — понимаешь, чего хочет от спортсмена тренер, видишь рисунок игры команды, а дальше уже смотришь, насколько человек вписывается в него. 

Третий критерий — катание. Есть несколько критериев, как его оценивать. Тем более у игрока каждого амплуа есть свои нюансы. Четвертый — личное общение. Важно узнать, как парень мыслит и какой он в жизни. Если я пришел на хоккей, то фокусируюсь на игре интересующего нас спортсмена, слежу конкретно за его сменами, поведением на скамейке, взаимодействием с партнерами. И все равно смотрю за остальными игроками из обеих команд. Бывает такое, что приехал смотреть одного, но при этом отмечаешь других интересных ребят.

— Во время личного общения ребята могут надеть маску и общаться неискренне.

— Если спрашивать в лоб, они всегда отвечают так, как есть. В юном возрасте они еще не умеют обманывать или делают это неуклюже. Во время диалога сразу складывается картина, что за парень, чем он дышит. То же самое касательно родителей. Если игрок нам интересен, мы общаемся с родителями. Наводим справки по нему, узнаем, какое влияние на ребенка оказывают взрослые, и после этого делаем для себя выводы.

— Многие родители губят карьеры своих детей?

— Увы, родители иногда перегибают палку, и карьера их детей складывается не так, как могло быть. Яркий пример — Кирилл Кабанов. Я много общаюсь с родителями, объясняю им, что не нужно думать о каких-то сиюминутных выгодах. Иногда начинают просить квартиры за своих детей, еще какие-то немыслимые требования выдвигают клубу, хотя их ребенок пока ничего не добился и не факт, что это случится.

— Наверняка при таких родителях и сами дети начинают себя вести неправильно.

— Да, поэтому я и говорю, что если человек нас заинтересует, то очень важно лично с ним поговорить. Иногда ребята не понимают, что мы приглашаем их в один из лучших клубов России. Случается, что сразу в лоб спрашивают, какие деньги вы нам дадите. Парень, о каких деньгах речь? Работай — и все будет. Так что иногда лучше сразу отказаться от такого игрока, который может плохо влиять на коллектив.

«Мы давно к этому шли и хотели, чтобы в нашей школе был старший тренер (Айрат Кадейкин, слева). Мы хотим, чтобы больше наших ребят играло в клубе» Фото: ak-bars.ru

— «Авангард» недавно заявил про 11 воспитанников в своем составе. Перед «Ак Барсом» стоит подобная задача?

— У нас сейчас 11 человек, которые прошли нашу хоккейную систему. Перед нами стоит стратегическая задача, чтобы к 2023 году в составе было 70 процентов таких игроков. От сезона к сезону мы идем к этой цели. На конец минувшего сезона у нас через заявку главной команды прошли 43 процента своих воспитанников. На этот сезон ставится задача в 45 процентов.

— С нового сезона в системе клуба появился тренер по развитию Айрат Кадейкин. Чем он занимается?

— Мы давно к этому шли и хотели, чтобы в нашей школе был старший тренер. Мы желаем, чтобы больше наших ребят играло в клубе. Пандемия нам в какой-то степени помогла — у нас больше времени появилось подумать над организацией всего процесса. Кадейкин проработал пять лет в «Барсе», у него оттуда выходили перспективные ребята.

Сейчас он будет индивидуально работать с перспективными игроками. Это не подкатки, а именно индивидуальные тренировки, которые будет прописывать тренерский штаб «Ак Барса». Такая работа идет на протяжении всего сезона.

— Как вы будете составлять списки из перспективных игроков?

— У нас уже есть общий список ребят от 13 до 19 лет, по которому мы постоянно вместе с Кадейкиным будем отсматривать наиболее перспективных спортсменов, следить за тренировочным процессом и играми.

«Помню, что Дмитрий Квартальнов забрал эту шайбу и отдал ее мне на скамейке запасных. Эта шайба тоже хранится дома» Фото: ak-bars.ru

«В 31 ГОД СТАЛ САМЫМ МОЛОДЫМ ТРЕНЕРОМ ВХЛ»

— Вы уже в 17 лет попали в главную команду.

— Да, первые сборы с основной командой я провел в 17 лет у Юрия Ивановича Моисеева. Сначала играл за вторую команду, был там одним из лидеров, и на следующий сезон как раз ввели лимит на двух молодых игроков в главной команде. Я прошел сборы, а потом вместе с «Ак Барсом» начал полноценный сезон уже при Владимире Вуйтеке. Помню, во время предсезонной подготовки мы выиграли все 17 матчей, а в стартовом матче чемпионата проиграли ЦСКА со счетом 0:5. За нас, кстати, тогда выступал Петерис Скудра. Я в этом проигранном соревновании получил приз лучшему игроку. Приз — тарелка — до сих пор у меня хранится дома.

— Вы ведь играли в одной тройке с Данисом Зариповым?

— Да, с нами еще выступал Женя Федоров, а в обороне играли Владимир Чебатуркин и Константин Корнеев. Это было четвертое звено. Единственную шайбу за «Ак Барс» я забросил «Магнитке». Данис подъехал и сказал: «Держи клюшку на льду у левой штанги», я так и сделал, а шайба сама прилетела ко мне на клюшку. Данис уже тогда был мастером, хоть и выходил в четвертой тройке. Помню, что Дмитрий Квартальнов забрал эту шайбу и отдал ее мне на скамейке запасных. Эта шайба тоже хранится дома.

— А почему не удалось закрепиться в «Ак Барсе»?

— На тот момент в «Ак Барсе» на первом месте был результат. В то время не стояла задача развивать молодежь. К тому же клуб мог позволить себе подписать почти любого хоккеиста. Я попал на тот сезон, когда случился локаут в НХЛ и у «Ак Барса» появился самый звездный состав в мире.

— Что было дальше в вашей карьере?

— Начались ссылки. Было соглашение с «Нефтяником» — я поехал сначала туда, куда отправляли всю молодежь. Никуда в аренду не отдавали, только в Альметьевск. Меня в «Витязь» и «Спартак» звали, но клуб не отпускал. В итоге я пять сезонов провел в «Нефтянике», играл за «Спартак», «Ариаду», «Казцинк-Торпедо» и ЦСК ВВС. Никогда не любил сидеть на месте и ни о чем не жалею.

— Какой была ВХЛ тогда?

— Намного сильнее за счет того, что игроки там выступали более возрастные.

— Говорят, наоборот, вышка сильнее сейчас.

— Я не согласен с этим. Тогда в высшей лиге играли такие хоккеисты, как Королюк и Марков. А сейчас лигу искусственно омолаживают. Молодые спортсмены приходят в команду, им не у кого учиться, они варятся в собственном соку. Выступая с возрастными игроками, ты набираешься опыта, получаешь ценные советы на льду или банально учишься правильно вести себя в быту. В наше время было именно так.

— Вы завершили карьеру в 29 лет. Почему так рано?

— Еще когда я играл в «Ариаде», решил для себя, что нужно стремиться к другому. Жизнь спортсмена однотонная: встал, позавтракал, пошел на тренировку, вечером матч. Я был совершенно не приспособлен к другой жизни. Я бы мог дальше сидеть в ВХЛ, но хотел иного для себя.

Последние годы игровой карьеры я начал изучать агентский бизнес, читал книги. Очень хотел стать агентом. Начал сотрудничать с Валерием Матвеевым, который на тот момент был одним из сильнейших в России. Потом понял, что это не мое и клубная работа мне более интересна.

В 2015 году я принял решение поехать в Нижний Тагил. Меня позвали на должность спортивного директора. У нас на тот момент был очень сильный состав и стояли высокие задачи. Но за год до моего прихода «Спутник» провел «Русскую классику», у клуба закончились деньги (улыбается). В итоге нам совместно с директором приходилось три-четыре месяца ребят настраивать на работу, хотя зарплату не платили. Приходили, объясняли, что нужно потерпеть.

Потом из-за проблем с деньгами ушел в отставку и главный тренер Владимир Голубович. Вместо него я в 31 год провел четыре матча главным тренером. Я был самым молодым тренером ВХЛ. Из четырех игр под моим руководством мы выиграли три.

— Вы были один на лавке?

— Да, со мной оставался только видеооператор. Никаких помощников не было. Перед первой игрой я провел собрание, две недели не спал, думал над тактикой и что мы станем делать на льду. Этот опыт я навсегда запомнил, но потом все равно ушел из клуба, потому деньги так и не появились.

— В «Ак Барс»?

— Да, в начале 2016 года Равиль Шавалеев позвал меня в «Ак Барс» на должность скаута, мы работали вместе с Михаилом Сарматиным. Потом создалась Академия хоккея, и меня пригласили на должность заместителя директора. Это был для меня новый вызов. Там я занимался в основном организационными вопросами, курировал школу казанского «Динамо», которую основал вице-президент федерации хоккея Татарстана Андрей Рябов. Сейчас эта школа на равных борется по многим возрастам со школой «Ак Барса», есть хорошая конкуренция внутри академии.

Когда в августе 2017 года Рафика Якубова назначили на пост генерального менеджера, Наиль Маганов поставил перед клубом несколько задач, одна из них — создание селекционного отдела. Меня позвали руководить таким.