Англицизм «шутинг» в последнее время прочно вошел в словарь современного россиянина в значении «массовая стрельба» после того, как наша страна, включая Казань, столкнулась в подобными трагедиями. Между тем у слова shooting есть вполне себе и мирное значение — «съемки». Именно всевозможные шутинги — это возможность заработка для «белого» населения Гоа, самого маленького по площади штата Индии. Именно здесь живет сейчас журналистка из Набережных Челнов Анастасия Леонтьева. В своем материале для читателей «БИЗНЕС Online» она рассказывает, почему «лица славянской наружности» все чаще появляются в клипах индийских исполнителей и как немцы умудряются зарабатывать, оказавшись в местных тюрьмах.
Анастасия Леонтьева: «Пережидание шторма, возможно, чем-то сродни пребыванию в тюрьме — ты остаешься наедине с собой в замкнутом пространстве квартиры без возможности покинуть ее, без связи с внешним миром»
«Циклон в форме жопы надвигается на побережье, а Гоа аккурат посередине»
Понедельник — день тяжелый, особенно если он начинается с тропического шторма. Тауктае (переводится как «язык дракона») встретил Гоа непроницаемой стеной дождя и шквалистым ветром, порывы которого, как потом напишут, достигали 180 км/ч. «Циклон в форме жопы надвигается на побережье, а Гоа аккурат посередине», — шутили накануне в русскоязычных чатах. Впрочем, много шутить не получилось — сотовая связь, а вместе с ней и интернет начали работать с перебоями и вскоре приказали долго жить. Пропало электричество, а вместе с ним — вода. Оставалось только ждать, пока стихия нагуляется и все вернется на круги своя.
По залитому дождем балкону направляюсь к соседу — пожилому немцу по имени Майкл. Он рассказывает, как пол его комнаты поутру оказался залитым водой, а в соседнем доме ветром выбило окно. Пьем кофе и наблюдаем, как опасно раскачиваются пальмы во внутреннем дворе. Шум дождя смешивается с яростным шипением океана — наш гестхаус стоит почти на пляже, так что нам «повезло» больше других.
Майкл хорошо знает Гоа — он бывал здесь еще в хипповские 60-е и теперь вспоминает это время с ностальгией, сетуя, что «раньше было лучше». Сейчас ему 62, у него двое взрослых детей, бизнес, который развивается без его участия, и домик в Баварии с ухоженным садом и любимой собакой. За свою жизнь Майкл дважды побывал в тюрьме. В первый раз это было невыносимо, поскольку он еще не имел никакого понятия о местных порядках. А вот во второй раз он подготовился хорошо, да так, что организовал в колонии подпольную торговлю ценными предметами и веществами. За этим занятием Майкл провел два года, после чего вышел на свободу с кругленькой суммой.
«В этой колонии были 2 тысячи человек, но я работал только с тремя, — рассказывал Майкл. — Первый сидел уже 7 лет и хорошо знал тюрьму — его поймали, как и меня, за нелегальную продажу. Второй — мошенник, строил элитные дома и не платил рабочим. А третий был убийцей — он застрелил свою девушку, когда она сдала его полиции. Я отдавал им часть товара, а они распространяли его среди заключенных. Сам я почти ничего не делал, но у меня всегда было все, что мне нужно. В тюрьме, в отличие от обычной жизни, тебе некуда спешить, у тебя есть время присмотреться к людям и понять наверняка, кому можно доверять, а кому — нет. Конечно, имелся риск — нам за такое могли накинуть еще по пять лет. Но я люблю рисковать. А еще тюрьма научила меня жить в гармонии с собой — там это просто необходимо, иначе ты будешь потерян».
Пережидание шторма, возможно, чем-то сродни пребыванию в тюрьме — ты остаешься наедине с собой в замкнутом пространстве квартиры без возможности покинуть ее, без связи с внешним миром. Утром следующего дня, когда дождь прекратился, такие же «заключенные» — постояльцы окрестных гестхаусов — стали подтягиваться к ближайшему колодцу. Набрав воды и умывшись, все разъехались кто куда, осматривать территорию и добывать продукты (в связи с локдауном магазины по-прежнему работали только до полудня). Арамболь (самая крупная и наиболее приспособленная для туризма прибрежная деревня на северном побережье Гоа — прим. ред.) постепенно приходил в себя после шторма: тут и там местные жители убирали поваленные деревья, чинили линии электропередач, разгребали то, что осталось от прибрежных кафе: бо́льшая часть деревянных построек была разнесена в щепки. Через пару дней восстановили электричество и полностью освободили дороги от завалов, что позволило заново порадоваться простым благам цивилизации. Никто из друзей не пострадал — видя друг друга на улицах, мы теперь как-то по-особенному говорили друг другу «привет». В копилку совместно пережитого опыта, помимо пандемии и незапланированной эмиграции, добавился еще и тропический шторм. Беда не приходит одна — и в Индии это правило работает железно.
Пройдя вдоль западного побережья Индостана, циклон унес жизни 18 человек, еще 127 пропали без вести. Пострадали штаты Махараштра, Керала, Гуджарат, Карнатака и Гоа. Тауктае стал первым тропическим штормом, зафиксированным в Индии в этом году, и самым мощным в регионе за последние 20 лет.
«Так уж повелось, что белое лицо — необходимый атрибут почти любого индийского продакшена»
Работа для «белого человека»
Теплый весенний вечер. Заброшенный домик пастора рядом с белоснежной, выполненной в португальском стиле, католической церковью. Во дворе дома среди буйной растительности — ярко-красный кабриолет. За рулем гордо восседает подающий надежды индийский поп-исполнитель, вокруг машины и на пассажирских сидениях — «белые» парни и девушки, преимущественно славянской наружности. Action! — командует режиссер. — Everybody dance, everybody smile!
Шутинги (съемки — прим. ред.) — пожалуй, самый популярный для приезжих способ заработка. Так уж повелось, что белое лицо — необходимый атрибут почти любого индийского продакшена. Поучаствовать в создании клипа какого-нибудь начинающего певца не составляет труда — достаточно обладать европейской внешность и быть в контакте с агентами-организаторами. За день или за ночь съемок актер массовки в Гоа получает от 1,7 тыс. до 2 тыс. рупий (1 индийская рупия равна примерно 1 российскому рублю — прим. ред.) — это нижняя граница. Работа непыльная: красиво сидеть за столиком в кафе, ходить, стоять, изображая живую беседу, быть радостным и, конечно, танцевать. При этом рабочее время может замедляться или ускоряться в зависимости от задач и общего настроя команды. Бывает, съемки длятся несколько дней, и вот здесь агенты уже прибегают к различным хитростям, чтобы массовка не разбежалась. Например, если шутинг длится 6 дней и каждый день оплачивается по 2 тыс. рупий, то в первые два дня вам выдадут только половину заработанных денег, то есть по 1 тысяче. Следующие четыре дня будут оплачены полностью, а в конце съемок вы получите остаток за первые два дня.
Помимо клипов можно поучаствовать в съемках кино и фотошутингов. Зарплата зависит от бюджета заказчика, поэтому разброс довольно большой. Так, за два дня работы над промо отеля в Керале платят 16 тыс. рупий — перелет, проживание и питание предоставляются. Можно сыграть солдата в историческом фильме в Калькутте (20 тыс. рупий, 5 дней), бегуна на спортивной дорожке в Хайдерабаде (3 тыс., 1 день) или футболиста в Мумбаи (6 тыс., 1 день). Поучаствовать в съемках клипа (5 тыс. рупий, 1 день), prankvideo (2,5 тыс., 4 часа) или comedyshow (10 тыс. рупий в день, 2-4 дня). За сцену драки в индийском кино платят 7 тыс. рупий в день, за сцену с поцелуем — 20 тыс. рупий, столько же — за видеосъемку нижнего белья. Особняком стоят детские шутинги — к примеру, за фотосессию детской коллекции одежды в Мумбаи платят 10 тыс. рупий, за рекламу детского крема — 8 тыс. рупий. Для девушек также доступны вакансии танцовщиц, барменов, party-girl (общение с гостями и создание атмосферы мероприятия) и welcome-girl (встреча гостей). Всегда востребованы танцоры belly dance, фаерщики и музыканты.
«Иностранцам в Индии можно приобретать сим-карты сроком только на один или три месяца, что невыгодно, особенно если живешь здесь почти полтора года. Поэтому существует простая схема — оформить сим-карту на своего индийского знакомого»
Трудности перевода
«Я научился ценить каждый новый день, как будто это подарок. Сейчас я наслаждаюсь жизнью, потому что знаю ей настоящую цену», — простодушная улыбка Пракаша никак не вязалась с пафосом его слов. Мы заходим в магазин сотовой связи, чтобы купить по-настоящему местную сим-карту. Дело в том, что иностранцам в Индии можно приобретать карты сроком только на один или три месяца, что невыгодно, особенно если живешь здесь почти полтора года. Поэтому существует простая схема — оформить сим-карту на своего индийского знакомого.
«Мне кажется, что сейчас первая тема для разговоров в Гоа — Human Design (система, созданная Аланом Краковером, сочетающая в себе элементы из астрологии, Книги Перемен (И-Цзин), каббалы и концепции чакр — прим. ред.)», — говорит Пракаш, закуривая биди. «А вторая какая?» — спрашиваю я. — «А вторая — криптовалюта».
Пракаш — бывший сотрудник индийского спецназа, отдавший службе 10 лет. Сейчас ему 36, в его планах продолжить работу, но уже «на нормальной должности». Пракаш живет в соседнем штате, Карнатоке, и каждые выходные, невзирая ни на какой вирус, ездит в Гоа отдыхать. Он берет уроки джазовой игры на гитаре и практикует адвайту-веданту — учение вошло в его жизнь с детства и позже не раз помогало справляться с последствиями принятых решений. Русский он начал учить еще в армии, а сейчас в его рюкзаке лежит наполовину прочитанный «Идиот» Достоевского. Он говорит, что, читая русскую классическую литературу, стал намного лучше понимать современных русских.
Жизнь в интернациональном комьюнити помогает взглянуть на себя со стороны. Так, например, от европейцев можно услышать, что русские якобы «общаются только с русскими». В компании трех русских и одного европейца беседа, с большой долей вероятности, будет вестись на русском, что воспринимается как признак закрытости и высокомерия. На деле же все дело в банальном незнании английского языка, что не позволяет свободно общаться с представителями других стран. При этом среди русских бытует мнение, что европейцы ведут много пустых разговоров.
Интересно, что у русских и индийцев разные представления о том, что такое «вовремя». Опоздание на полчаса в Индии не считается хоть каким-нибудь поводом для беспокойства. Здесь в принципе легче относятся к обязательствам, и все вокруг как будто меньше нервничают. Поменять свое решение — в порядке вещей. Обещать и не сделать — в принципе, тоже. Но все это как-то беззлобно, не специально и по-детски искренне.
«Предполагалось, что в Арамболе образуется творческий коллектив, который будет выступать на дорогих индийских свадьбах по всей стране»
Ожидания и реальность
Проект DPevents, начинался, как это обычно бывает, за здравие. Предполагалось, что в Арамболе образуется творческий коллектив, который будет выступать на дорогих индийских свадьбах по всей стране. Во главе задуманного — некий Даршан (агент, решивший стать продюсером) и его русская жена. В конце сезона они устроили несколько организационных встреч, где рассказывали о планах по захвату рынка и блестящих перспективах для артистов.
«У нас есть договоренность с профессиональным хореографом Болливуда, мы поставим с вами порядка 15 танцев и будем разным составом показывать их на свадьбах, — вдохновенно говорил Дармаш. — Это будет грандиозное шоу! За одно выступление каждый из вас сможет получить больше 10 тысяч рупий».
Новоиспеченный продюсер выражал решительный настрой — репетиции через день по 2 часа, через месяц — первые заказы. Можно параллельно работать и с другими агентами, но Дармаш пообещал взять вопросы допзаработка на себя. Он сказал, что в течение месяца репетиций будет искать для своих артистов (которые по причине этих самых репетиций не могут надолго выехать из Гоа) свободные шутинги и различную работу на мероприятиях, а также поможет оформить бизнес-визу, но это уже в будущем.
Предложение Дармаша казалось вполне реальным, хотя и отдавало туманной неопределенностью. Никаких документов он подписывать не предлагал, поэтому все репетиции проводились на честном слове, надеясь на будущие заработки. Изнурительная подготовка танцев ничем не компенсировалась, и люди стали понемногу пропускать занятия. Через 2–3 недели стало понятно, что из всего списка обещаний участники проекта получили только хореографа из Мумбаи (который, к слову, действительно оказался профессионалом своего дела). Он вышел из проекта после того, как Дармаш отказался выдавать ему остаток зарплаты. Так DPevents прекратил свое существование, не успев родиться.
Спустя два месяца я встретила на пляже бывшего «одногруппника» по DPevents — маркетолога Федора. Он с гордостью сообщил, что реализовал свое давнее намерение — организовать в Арамболе покерный клуб. На первую встречу пришли 6 человек, на третью — порядка 20. Федор улыбнулся и пожал плечами: «Если тебе кажется, что от тебя ушла какая-то возможность, значит, эта возможность была не твоей, не для тебя. Твое от тебя не уйдет».
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 12
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.