Сергей Переслегин: «Создаётся ощущение, что предвыборная агитация, пропаганда, и сама организация выборов ведутся без особого интереса. Это и означает реальную гибель представительной демократии, не в практической плоскости, а именно как идеи» Сергей Переслегин: «Создается ощущение, что предвыборная агитация, пропаганда и сама организация выборов ведутся без особого интереса. Это и означает реальную гибель представительной демократии, не в практической плоскости, а именно как идеи»

Паралич представительной демократии

— Сергей Борисович, грядут выборы депутатов Государственной Думы Российской Федерации. Мы уже видели предвыборные кампании четырёх главных российских политических партий. Невольно возникает мысль: «Может, вообще обойтись без выборов, чем вот так вот?..»

— Имеет смысл поговорить о кризисе демократии, о кризисе представительной демократии, о кризисе представительной демократии в России или даже о кризисе представительной демократии в России в 2021 году.

Единственная партия, которая предложила избирателю свою политическую программу — это, как ни странно, КПРФ. Существует документ, в котором определены цели, обозначены действия, расписаны шаги. Мы имеем дело с чем-то, во всяком случае, похожим на программу. Да, назвать этот документ стратегией решительно невозможно. В ней декларированная цель — «остановить рост цен», а предлагаемое действие — «остановим рост цен!» Однако 9 очевидных высказываний, большинство из которых популистские, оформлены всё же как настоящая политическая программа. Другие партии не сделали даже этого.

Возьмём, например, либеральных демократов. Честно сказать, я такого не видел за всю свою довольно длинную жизнь. Избирательный плакат ЛДПР заключается в виде слова «ЛДПР» и квадратика, в котором стоит галочка.

С моей точки зрения, у ЛДПР с таким уровнем предвыборных материалов нет серьёзных шансов. Эта партия должна здорово потерять в голосах. Всё это означает, что ЛДПР не относится к этим выборам серьёзно. Возможно, грядут серьёзные изменения внутри партии или её полная реорганизация.

Двигаемся дальше: «Справедливая Россия». На билбордах есть лицо Сергея Миронова. Он, как политик, вполне узнаваем. А в агитации на разные лады повторяется одна и та же формула: «Мы отменим пенсионную реформу!» Вопрос: что делала «Справедливая Россия», когда эту реформу проводили, остаётся совершенно открытым. Как и вопрос, каким образом она собирается эту самую пенсионную реформу отменять в нынешних экономических реалиях? В общем и целом, понятно, что рассчитан этот лозунг на очень узкий, во всех смыслах, слой электората.

Но больше всего меня удивила «Единая Россия». Я видел довольно много билбордов «Единой России». На каждом из них изображено лицо. Это большие лица людей, которых нам предлагают избрать во власть. И всюду написано: «Единая Россия». Собственно, и всё… Иногда эта информация сопровождается высказыванием типа: «За сильную и единую Россию!» В данной агитации отсутствует конкретный смысл. Что будет делать этот человек во власти — непонятно!

Всё-таки речь идет о «партии власти». У неё, наверное, есть какие-то ресурсы. Ну, по крайней мере, установку билбордов она оплатить смогла. Неужели сложно позвонить какому-то учителю обществоведения с просьбой написать десяток-другой лозунгов, которые можно разместить на этих билбордах? Приходится признать одно из двух. Либо паралич управления достиг такой степени, что это сделать просто не успели. И, может быть, 15-го сентября кто-нибудь доделает эту работу: лозунги содержательного характера всё же появятся на улицах российских городов. Либо, что ничуть не менее вероятно, никого в «Единой России» уже совершенно не интересуют фактические результаты этих выборов, ибо пропорции мест в парламенте определены заранее. И с этой точки зрения, действительно, не имеет никакого значения, каким именно образом будет вестись агитация.

— Ваши примеры больше говорят об отношении данных партий к электорату. Возможно, партии пытаются применять самые простые приемы маркетинга, минуя собственно политическое содержание. Ведь люди уже не верят никаким программам, никаким обещаниям…

— Я бы согласился с вами, глядя на предвыборную кампанию КПРФ. Их подход отвечает базовым требованиям к рекламе. У них и с цветовой гаммой лучше, и в лозунгах есть какой-то смысл… Хотя и очень примитивный, но всё-таки он есть. В этом плане возникает ощущение, что КПРФ себя хочет продать. И это хорошо! Мой внутренний ужас заключается в том, что другие партии, включая «Единую Россию», уже ничего не хотят…

Ведь даже чисто рекламный подход требует красоты, определённой культуры подачи себя.

Создаётся ощущение, что предвыборная агитация, пропаганда и сама организация выборов ведутся без особого интереса. Это и означает реальную гибель представительной демократии, не в практической плоскости, а именно как идеи.

Возьмём, например, нашу историю начала 90-х годов ХХ века. Тогда партии жёстко спорили, отстаивая свои сущностные позиции. Придя к власти, те или иные люди пытались эти позиции претворить в жизнь, более или менее искренно, более или менее успешно. Но в любом случае выбор делался исходя из политических позиций. Затем в выборный процесс пришли политтехнологи и начались манипуляции. Людям предлагают не позиции партий, а их бренды, медийные образы. Но политтехнология еще более жёсткая вещь. Это ведь не просто медийный образ, это ответ на вопрос, какой медийный образ нужен будет в данном месте в данное время. Где нужно, грубо говоря, ввернуть лампочки в подъездах, а где отремонтировать дороги, а где поставить билборд. Это следующая стадия развития демократии. Эту «следующую стадию» мы, похоже, прошли в начале нулевых годов. Сейчас начинается третья стадия — терминальная. Это когда выборный процесс полностью зарегулирован. И мы попадаем под высказывание Марка Твена: «Если бы от нас что-то зависело на выборах, нас бы туда просто не пустили…»

Конечно, можно начать причитать: «Как всё ужасно в России! У нас, как всегда, нет демократии, одна только тирания…» И дальше по накатанной схеме. Но присмотритесь к выборам в США за последнее десятилетие. Я говорю даже не о самых последних скандальных выборах, нарушения в ходе которых видны невооружённым глазом. У американцев, привыкших доверять своей политической системе, что-то сломалось. Доверие это начало потихоньку улетучиваться.

Очень похоже, что механизм представительной демократии, адекватный для ранней индустриальной фазы развития, перестал функционировать.

Форму демократии придётся менять

— В течение почти всей человеческой истории люди были привязаны к месту, где они жили. Соответственно, когда придумывали представительную демократию, естественно, делили территорию страны на территориальные участки, и люди голосовали именно от Парижа, именно от Бретани, именно от Лангедока… Это я о Великой Французской революции, где впервые это делалось. Люди на своих территориях жили, а депутаты от этих людей защищали права и интересы своих территорий. В индустриальную фазу некоторые элементы данного механизма стали сбоить. Но в целом производство по-прежнему оставалось привязанным к земле, рабочие — к производству, торговля — к рабочим. Опять же, можно было говорить о том, что депутаты представляют интересы того или иного региона. Но, обратите внимание, мы сейчас живём в мире сообществ. Это принципиально иная ситуация. Сообщества, особенно с появлением Сети, ни в коей мере не являются территориальными. И ведут они себя не как территориальные. При этом у них есть свои интересы. Но получается, что даже очень крупное сообщество, если оно неудачно распределено по территориям, иметь депутатов для защиты своих интересов, в принципе, не может. В результате возникает ситуация, когда люди перестают связывать себя с территорией. Со страной связь ещё у многих остаётся. С народом, языком — да! Но с конкретной территорией — нет! Ну, например, в частности могу сказать и за себя. Я — житель Санкт-Петербурга. Я не связываю себя с этим городом и не хочу защиты своих интересов с точки зрения проживания в нём. Мне нужна защита с точки зрения моей позиции и деятельности. И действительно, мне бы хотелось видеть в Государственной Думе представителей определённых групп и классов. Пришло время переходить от территориальных округов к формированию округов по этносу, по группам, по сообществам…

Что касается партий. Мы все столкнулись со страшными вызовами в виде пандемии, инфодемии, зримыми признаками строительства системы электронного концлагеря…

Все ждут ответа на определённые группы вопросов и вызовов. Это и экономическая блокада, это и вопрос изменения налоговой системы. Ведь для того, чтобы заставить развиваться производство, налоговую систему надо трансформировать. У каждого крупного сообщества в России есть пять, шесть, семь вопросов, которые для него жизненно важны.

Так вот, получается, что ни одна партия даже не пытается предложить какие-либо внятные ответы на эти вопросы. В их предвыборной агитации речь идёт исключительно о потреблении: «Мы вернём пенсионный фонд, мы остановим рост цен». Нет ответа на вопрос, каким образом можно остановить рост цен в условиях серьёзного производственного кризиса. Как это вообще можно сделать?! Партии перестали понимать, что их основная задача — отвечать на базовые вызовы, стоящие перед страной и народом. Они потому и партии, что каждая из них должна предлагать свой особый ответ на главные вызовы. А избиратели пусть определяют, чей ответ им кажется более адекватным. И если не получилось решить проблему у одной партии, возможно, в следующий раз получится у другой. Но сейчас на базовые вызовы истории ни одна партия ответа не предлагает.

— Получается, что особо не стоит оплакивать представительную демократию, раз она сама себя изжила? И правы те, кто относится к теме выборов пренебрежительно и ведут кампанию спустя рукава.

— Помните, говорили, что при товарище Сталине невиновных людей регулярно сажали, а иногда и стреляли с формулировкой «за вредительство». Всё это ужасно! Но когда начинаешь изучать реальную управленческую деятельность чиновников в нашем государстве, то очень быстро приходишь к выводу, что, может быть, невинные жертвы были не так уж и невиновны. Есть партия «Единая Россия» — партия власти. Есть президент страны — Владимир Владимирович Путин. Кто-то ему предлагает идею: в условиях кризиса необходимо выплатить пенсионерам по 10 тысяч, а силовикам — по 15 тысяч рублей. И эта мысль фиксируется как президентское распоряжение. Скорее всего, данная инициатива никак была не связана с выборами 19-го сентября. Скорее всего, долгие разговоры о росте цен, инфляции и сделавшая несколько оборотов в государственной системе инициатива привели власть к желанию чуть-чуть приподнять определённые слои населения. Но сделано это было в настолько неудачном месте — на съезде «партии власти», настолько в неудачный момент — перед самыми выборами, что с любой точки зрения это доброе дело воспринимается как явный подкуп избирателей. Ну, это ещё ладно! В конце концов, никто не привлечёт «Единую Россию» по этой статье — не посмеют… Но гораздо хуже другое. В любой другой ситуации пришедшие 10 тысяч рублей были бы реальным подарком любому из пенсионеров. И это вызвало бы у него, скорее всего, позитивную реакцию. Но в ситуации, когда это происходит за три недели до выборов, подарок выглядит как мелкая подачка, направленная на чисто цирковой рефлекс собачки. То есть дали сахарок — иди голосовать. Такие вещи оскорбляют людей. Совершенно очевидно, что те, кто проектировал эту операцию, вовсе не рассчитывали разрушить общество. Это точно не входило в их планы. С точки зрения партии власти и её узкокорыстных интересов — это явное головотяпство! С точки зрения интересов страны как целого — это вредительство! Вот и хочется задать вопрос. Люди, которые это сделали, неужели они не будут наказаны?

Говоря же о кризисе представительной демократии, я ведь не имел в виду ничьего заговора, ни тем более ситуации, что, мол, «сдохла и слава Богу». Я имел в виду всего лишь следующее: сложность современной жизни, производственных и управленческих процессов очень сильно возросла, а техника работы с этими процессами столетней давности явно устарела. Система перестала работать. Она функционирует по инерции. Именно поэтому в неё никто особенно и не вкладывается. Все тихо ожидают, пока она умрёт сама.

Беседовала Наталья Луковникова

«Завтра», 8.09.2021