Виктор Алкснис: «Нам придется нарастить свою воинскую группировку еще на 500 тысяч»

Виктор Алкснис: «Поживиться за счет РФ намерены не только государства, которые непосредственно с нами граничат. Они всего лишь лимитрофы, а реальными бенефициарами станут прежде всего США, Великобритания и некоторые другие страны Запада» Фото: © Михаил Фомичев, РИА «Новости»

«Если мы потерпим поражение на Украине, угроза дальнейшего расчленения нашей страны весьма реальна»

— Виктор Имантович, вы еще в 1990 году на сессии Верховного совета СССР говорили, что Запад замышляет расчленение России или создание «санитарного кордона» вокруг нее. Тогда еще была в разгаре перестройка и в ходу было доверие к нашим «западным партнерам». Откуда у вас появились сведения, что ЦРУ посредством всевозможных народных фронтов, созданных в союзных республиках, работает на распад нашей страны? И изменилось ли что-нибудь с тех пор? Или планы по расчленению России были сверстаны еще в ту далекую пору?

— Замечу для начала, что я обнародовал эту информацию по просьбе службы внешней разведки, что было согласовано тогдашним председателем КГБ Владимиром Крючковым. Мне передали такие сведения с понятной целью: чтобы я, будучи народным депутатом Советского Союза, выступил и привлек внимание к этой проблеме. Что я и сделал, рассказав на заседании Верховного совета о тайном совещании с участием народных фронтов в Польше, где шла речь о возможности создать так называемую Черноморско-Балтийскую Конфедерацию.

Но я вижу, что это и сейчас очень актуально. Та же Варшава периодически озвучивает свои мечты о создании «Великой Польши от моря до моря». И Запад по-прежнему заинтересован в формировании пресловутого «санитарного кордона» вокруг нашей страны, чтобы изолировать Россию и в первую очередь отделить ее от Европы. Да, собственно, и идея раздела РФ, о которой говорят многие, имеет место быть и даже успешно реализуется. Во всяком случае, если мы потерпим поражение на Украине, угроза дальнейшего расчленения нашей страны весьма реальна. О том, что Россия — это последняя на земле империя и ее необходимо «деколонизировать», периодически говорят высокопоставленные чиновники на Западе. Дескать, надо добиться того, чтобы десятки народов, интегрированных в наше государство — татары, башкиры, удмурты, буряты и прочие, — получили независимость и возможность выстроить собственную государственность. Поэтому я убежден, что это весьма серьезная опасность, и неспроста из уст российских политических лидеров, включая президента Владимира Путина, пошли разговоры об угрозе самому историческому бытию России, а Владимир Владимирович заявил даже об угрозе существованию русского народа.

Причем поживиться за счет РФ намерены не только государства, которые непосредственно с нами граничат. Они всего лишь лимитрофы, а реальными бенефициарами станут прежде всего США, Великобритания и некоторые другие страны Запада. Недаром знаменитое выражение «англичанка гадит» существует уже веками (авторство приписывается полководцу Александру Суворову — прим. ред.). Англия давно мечтает о ликвидации и расчленении нашей страны как своего основного конкурента на евразийском континенте. Сейчас в Лондоне понимают, что руками Украины у них появляется реальная возможность реализовать эту давнюю цель и навсегда закрыть русский вопрос. Все предшествующие попытки — наполеоны, гитлеры и так далее — тоже разворачивались в контексте английской стратегии по демонтажу России.

— В таком случае ответьте мне, пожалуйста, как латыш по своему происхождению: считаете ли вы, что латышский этнос был притесняемым и угнетенным в Российской империи, а затем и в Советском Союзе? Нуждался ли он в так называемой деколонизации?

— Да, я латыш и никогда не скрывал, что считаю себя латышом, хотя у меня есть и русские корни. Так вот, как латыш я могу сказать: знаю из истории, что латышская нация появилась исключительно благодаря русскому народу. До 1721 года на территории Лифляндии, Курляндии и прочих жили латышские племена. Через эти земли в течение 300 лет одна за другой прокатывались всевозможные войны. Там побывали немцы, шведы, поляки — кого только не было! А латыши оставались племенами — земгалы, курши, латгалы и так далее. В результате перманентных военных конфликтов территория нынешней Латвии практически обезлюдела. В городах жили преимущественно немцы, а сами латыши большей частью были крестьянами. Однако после Северной войны, в которой победу одержал российский император Петр Первый, впервые за многие столетия на латышские земли пришел мир. Прибалтика была присоединена к России. Удивительно, но вхождение в состав Российской империи создало условия для формирования латышской нации. До этого такой возможности просто не было. И «русские оккупанты», вместо того чтобы навсегда закрыть латышский вопрос, ассимилировать местные племена или осуществить прямой геноцид против них, вдруг начали содействовать формированию новой политической и культурной нации на их основе. Зачем-то начали отправлять латышских крестьянских детей в российские университеты, продвигать на новых территориях просвещение, развивать культуру. Об этом никто не говорит сейчас. Считается, что латыши — это европейская нация, которая имеет вековую историю. А о том, что у латышей до их «колонизации» русскими практически не было письменности, своей культуры, за исключением фольклора, народных танцев и песен, почему-то не вспоминают. Первый театр в Риге открыли русские, первый музей в Риге построили они же, а первая газета на латышском языке вышла в 1861 году в Санкт-Петербурге. И таких примеров я могу привести множество. Впрочем, даже самые ярые националисты признают, что латышская нация сформировалась во второй половине XIX века в составе Российской империи. Отсюда я знаю, что никакой латышской нации никогда не появилось бы на свет, если бы не было России и русского народа. Латышские племена попросту исчезли бы, как исчезло племя пруссов в результате завоевания Тевтонским орденом.

— Вы еще с позднего советского времени находитесь в рядах тех, кого принято называть патриотами. Вы выступали за сохранение Советского Союза, поддерживали мятежный Верховный совет в 1993 году, боролись против антинародных реформ. Сейчас патриотическую риторику наконец-то стало использовать Российское государство. Как патриот со стажем относитесь ли вы к этому с доверием? Можно ли говорить о том, что Российское государство и отечественные патриоты теперь едины в своих целях и стремлениях?

— К сожалению, никакого доверия и уверенности в искренности власти у меня нет. Это игра, причем вынужденная. Крах внутренней и внешней политики, который случился по вине многих из нынешних российских чиновников, надо как-то нивелировать и преодолеть его последствия. А это ведь реальная катастрофа! В итоге сейчас начали потихоньку разыгрывать «русскую карту» — карту народного патриотизма. Однако, если ситуация вдруг выправится при помощи этой карты, все, скорее всего, вернется на круги своя. Опять будет осуществляться политика дерусификации страны. Ведь как ни прискорбно, но я вынужден согласиться с теми русскими патриотами, которые говорят, что русские в России, по сути, являются нацией второго сорта. Когда подчеркивается многонациональный характер РФ, это понятно. При всем моем огромном уважении к русскому народу и патриотам я знаю, что построить русское национальное государство в России невозможно. Но при этом я считаю, что все национальности Российской Федерации должны принимать как должное тот факт, что именно русские являются государствообразующим народом. Это уже закреплено в нашей Конституции, но на практике не претворяется в жизнь, и это плохо.

— В вашей биографии указано, что вы были близко знакомы с генералом Львом Рохлиным, таинственно убитым в 1998 году. Насколько хорошо вы его знали?

—  Да, я сотрудничал с ним, правда, недолго. Я слышал о нем и прежде, но не был лично знаком, и мне было неожиданно и приятно, когда в один из дней в офисе Российского общенародного союза (РОС), где я исполнял обязанности секретаря и заместителя председателя (которым был Сергей Бабурин), вдруг открылась дверь и зашел Лев Яковлевич Рохлин. Он сказал, что хотел познакомиться со мной лично и начать сотрудничество. Я был польщен и, честно признаюсь, буквально ошарашен этим предложением.

Буквально через пару недель после нашего знакомства Рохлин прямо мне сказал, что готовит военный переворот. Сказал откровенно, не скрываясь. Я был поражен, в первую очередь тем, что, строя такие планы, он пренебрегает мерами безопасности. На своей госдумовской служебной машине (а в это время Лев Яковлевич возглавлял думский комитет по обороне) он мог передвигаться по Москве в совершенном одиночестве, без охраны и при этом участвовать в разных мероприятиях и встречах. К тому же он практически ни от кого не скрывал своих планов осуществить военный переворот, сместив Бориса Ельцина и его команду, и это меня тоже удивляло. Никаких мер конспирации не предпринималось. Несколько раз я ездил с Рохлиным по воинским частям, где встречался с тамошним командованием. Разговор о перевороте, точнее, о силовом, вооруженном решении вопроса о власти, также шел в открытую. Причем он сразу говорил: «Лично я на власть не претендую и не собираюсь быть военным диктатором или новым Пиночетом. Мое дело — снести этот антинародный режим. Дальнейшим пусть занимаются профессиональные политики».

Я присутствовал на нескольких таких встречах, в частности в Кантемировской танковой дивизии, Таманской мотострелковой дивизии и так далее, и видел, что командиры этих частей доверяли Рохлину и верили, что он способен осуществить задуманное. К другим лицам из рохлинского окружения они относились достаточно холодно, так что можно сказать, что все держалось лишь на фигуре Льва Яковлевича. Его авторитет и влияние в армии были огромны. Поэтому, я думаю, противники Рохлина избрали самый стопроцентно надежный вариант решения проблемы — устранить главного фигуранта. Как говорил Борис Ельцин незадолго до убийства Льва Яковлевича: «Мы сметем этих Рохлиных». В итоге Рохлина все-таки убили (в убийстве генерала обвинили его жену — прим. ред.), и с его смертью рассыпался силовой сценарий патриотического переворота. Другого человека, которому могли бы так же поверить, на его место просто не нашлось. Это было, я считаю, хорошо просчитанное убийство, и угроза ельцинской власти с этой стороны была снята.

«К моему глубокому сожалению, Российская армия далеко отстала от новейших требований и, по сути, не готова к ведению современной войны» Фото: © Алексей Майшев, РИА «Новости»

«Если мы разрушали себя на протяжении более 30 лет, то за год-два толком ничего не восстановить»

— Как вы оцениваете состояние нашей армии спустя 10 с лишним лет после так называемых сердюковских реформ? Да, оно не блестящее, как показала спецоперация на Украине, но так ли оно плохо, как это малюют наши недоброжелатели?

— Я очень переживаю за нынешнее состояние российских Вооруженных сил. Мне, как полковнику Советской армии, отслужившему 25 лет в ВС, очень больно и горько наблюдать происходящее. К моему глубокому сожалению, Российская армия далеко отстала от новейших требований и, по сути, не готова к ведению современной войны. Все это наглядно показала нам специальная военная операция. Тогда возникает законный вопрос: куда ушли триллионы рублей, вложенные в отечественную армию за последние десятилетия? Почему, невзирая на официальные заявления, что наша армия оснащена самыми современными видами оружия, которому «нет аналогов в мире», мы воюем на Украине преимущественно с помощью вооружения 1980-х годов? Зачем в 90-е и нулевые была проведена крупнейшая за всю российскую и даже мировую историю деиндустриализация России с уничтожением тысяч заводов, включая оборонные предприятия? И кто за все это ответит?

То, что мы видим сегодня в реальности, — серьезный позиционный кризис в зоне спецоперации, где Российская армия встретила упорное сопротивление украинских ВС. Идет борьба на истощение. Учитывая, что у нас нет, как в Великую Отечественную войну, ни союзников, ни ленд-лиза, а собственная оборонная промышленность, мягко говоря, находится в весьма сложной ситуации и не способна обеспечить все армейские потребности, то впереди у нас очень печальные перспективы.

— Какие отрасли оборонной промышленности вы считаете приоритетными для восстановления в первую очередь?

— Поймите, для того чтобы сейчас исправить ситуацию, нам могут понадобиться десятилетия. Если мы разрушали себя на протяжении более 30 лет, то за год-два толком ничего не восстановить. Технологическая отсталость России, связанная в том числе с деградацией фундаментальной и отраслевой науки, с уничтожением высокотехнологичной промышленности, слишком велика, чтобы можно было перепрыгнуть эту яму за короткий срок. К примеру, Иосиф Сталин в 1931 году поставил перед Советским Союзом задачу совершить промышленный рывок за 10 лет. Причем он угадал — ровно через 10 лет началась Великая Отечественная война. Помните, что он сказал на всесоюзной конференции работников соцпромышленности? «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». И в СССР закипела реальная работа при всех трудностях, провалах и ошибках. К 1941-му это позволило создать достаточно мощную советскую оборонную промышленность. Да, потом началась война, которая в первые годы разворачивалась для нас не слишком удачно. Это просто чудо, что мы успели эвакуировать сотни заводов с территорий, оказавшихся под немецкой оккупацией. Пока мы не восстановили эти заводы на новых местах, пока не построили новые предприятия и не получили станки, металлы и другие важные вещи по ленд-лизу, на протяжении двух лет, в 1941–1942 годах, мы терпели поражение. Однако, когда к 1943-му наша промышленность начала выполнять планы, наметился перелом в боевых действиях. Когда же к 1944 году по выпуску оборонной продукции мы превзошли Германию, на которую работала промышленность Австрии, Чехословакии и некоторых других стран, мы тем самым предопределили нашу победу. Не только мужество и героизм нашего народа сыграли свою роль в том, что в мае 1945-го над Рейхстагом развевалось красное знамя, но в первую очередь наша промышленность и экономика в целом.

Поэтому я сейчас и повторяю, что залог нашей победы на Украине не только мужество наших солдат и офицеров, воюющих в очень сложных условиях, но в первую очередь правильно организованный тыл, который мог бы обеспечить нашу армию и наши военные успехи.

А теперь представьте себе нашу электронику, которой практически нет. Ведь за 30 лет уничтожены все предприятия, некоторые из них работали еще со сталинских времен! После этого мы никак не занимались развитием собственной электронной базы. У нас сегодня вообще нет электронного машиностроения. Если раньше мы делали оборудование для производства микросхем, то потом почему-то посчитали, что это не нужно. Сколько потребуется времени, чтобы все это восстановить? Десятилетия? Но у нас этого времени нет. Как мы будем теперь выпутываться в условиях санкций и при том, что на Украину идет все более возрастающий поток современного оружия? Судьба всей России теперь зависит от того, сумеем ли мы каким-то образом и в кратчайший срок запустить работу своей оборонной промышленности и начать за год, два или три выпускать все то, что насущно необходимо нашей армии уже сегодня. Но дадут ли нам эти два-три года? Я очень сильно в этом сомневаюсь.

«Мы не применили ТЯО, что лично я считаю серьезной ошибкой. Президент должен был выступить по телевидению, обратиться ко всему мировому сообществу и сказать, что, раз Украина нанесла удар по нашим ядерным силам, это дает нам основания для применения ядерного оружия» Фото: kremlin.ru

«Думаю, что наше единственное спасение — это наше ядерное оружие»

— Хорошо, тогда каков, на ваш взгляд, запас прочности у России? Знаете, как тяжелобольной пациент спрашивает у врача: «Доктор, сколько мне осталось?»

— Думаю, что наше единственное спасение — это наше ядерное оружие. В данном случае я говорю о тактическом ядерном оружии (ТЯО). И я убежден, что в недалеком будущем нам, к сожалению, придется его применить на Украине. Другого пути спасти себя от стратегического поражения, об угрозе которого говорит Путин и которое может привести к гибели России, я лично не вижу. У нас просто может не остаться иного механизма воздействия. И это наше великое счастье, что, невзирая на все проблемы, которые я перечислил по поводу нашей промышленности, у нас пока еще остался этот ракетно-ядерный щит. Мы должны сегодня ставить памятники Сталину, Берии, Курчатову и Королеву за то, что они этот щит создали. Сегодня он дает нам последнюю гарантию в том, что мы все-таки сможем выстоять.

— Но не последует ли на применение ТЯО на Украине соответствующий ответ со стороны мировых ядерных держав?

—  Нет, это исключено.

— Почему?

— Потому что ответный удар будет означать уже применение стратегического ядерного оружия (СЯО). В таком случае развернется полномасштабная ядерная война с использованием СЯО — главным образом между РФ и США, поскольку мы имеем 60 процентов от всего ядерного вооружения во всем мире. Это будет означать гибель всей человеческой цивилизации. Уцелеет разве что кто-то в Австралии, Новой Зеландии, на других окраинах мира. Но Европа, США и Канада будут снесены с лица земли. У России в силу огромности ее пространств есть шанс, что часть ее населения уцелеет. Но ущерб будет ни с чем не сравнимым. Я думаю, вы понимаете, что ни у руководства США, ни у правительств Великобритании, Франции и Германии нет готовности умирать за какую-то Украину. Неспроста все здравомыслящие лидеры Запада постоянно подчеркивают, что прямой конфликт с РФ недопустим. Они воюют руками Украины и будут продолжать поставлять им новейшее оружие, за исключением ядерного. Могу допустить, что Запад начнет поставлять Киеву и какие-то дальнобойные ракеты типа «Томагавка», которые последний раз масштабно использовались в Сирии во время известной атаки американцев на объекты, которые они считали оснащенными химическим оружием. Однако для применения стратегического ядерного оружия там сумасшедших нет. Никто не хочет умирать за какую-то Украину ни среди населения, ни среди правящего класса. Поэтому разговоры о том, что в случае применения нами ТЯО по нам тут же нанесут удар западные страны, я считаю не более чем страшилками.

— В каких случаях мы можем применить ТЯО? В случае крупномасштабного наступления ВСУ, блокады Крыма с последующим туда вторжением украинских нацистов? Удара по российским регионам, не диверсионного, как недавно в Брянской области, а силами военной группировки?

— Об этом все уже сказано в документах, регламентирующих ядерное сдерживание и введенных в действие указом президента РФ. Собственно, один из возможных поводов для применения ТЯО уже случился, я подразумеваю удар по нашим ядерным силам, нашим стратегическим бомбардировщикам в Энгельсе в декабре прошлого года. В соответствии с принятой нами же государственной политикой в области ядерного сдерживания после этого должен был последовать удар по той территории, с которой средствами обычного вооружения было произведено нападение. Поскольку это создало для нас угрозу потери боеспособности части ядерного потенциала. Но мы не применили ТЯО, что лично я считаю серьезной ошибкой. Президент должен был выступить по телевидению, обратиться ко всему мировому сообществу и сказать, что, раз Украина нанесла удар по нашим ядерным силам, это дает нам основания для применения ядерного оружия. Это дестабилизирует ситуацию в мире, но ответственность за это несет не Россия, а те, кто санкционировал удар по нашему ядерному объекту.

«Я думаю, что скрытая мобилизация осуществлялась на протяжении всего минувшего года, чтобы закрыть образовавшуюся брешь» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Нам, вероятно, придется нарастить свою воинскую группировку еще на 500 тысяч»

— Если нам удастся избежать радикального ядерного сценария, есть ли у России шанс победить просто на поле боя? И какой воинский контингент в зоне спецоперации может нам для этого понадобиться?

— Точные цифры неизвестны, мы можем прикидывать только ориентировочно. К началу специальной военной операции на Украине у нас на линии боевого соприкосновения находились до 200 тысяч человек. Плюс мобилизация дала еще 300 тысяч. Таким образом, мы можем предположить, что у нас в зоне СВО находятся около 500 тысяч военнослужащих.

— А как же потери?

— Да, безусловно, минус потери. Но я думаю, что скрытая мобилизация осуществлялась на протяжении всего минувшего года, чтобы закрыть образовавшуюся брешь. Рекрутировались контрактники, в состав подразделений зачислялись добровольцы. Что до Украины, то она путем драконовских мобилизаций, которые мы все могли отслеживать по открытым источникам, довела численность своей воюющей группировки примерно до миллиона, а по некоторым данным, до 1 миллиона 200 тысяч человек. Тем не менее прошлой осенью с помощью мобилизации мы смогли добиться паритета по численности в зоне СВО до 500 тысяч человек, перейти к стратегической обороне и нейтрализовать наступательные планы Украины. Однако, для того чтобы развернуть успешное наступление, военная наука на основе векового опыта предписывает создание не паритета, а превосходства в живой силе не менее, чем три к одному. То есть если брать эти цифры, которые очень приблизительны и известны нам только из открытых источников, то как военный человек я могу предположить, что у нас на линии боевого соприкосновения все равно сохраняется соотношение два к одному в пользу Украины. Значит, нам надо проводить еще одну мобилизацию. Чтобы хотя бы просто восстановить утраченный с осени паритет, нам, вероятно, придется нарастить свою воинскую группировку еще на 500 тысяч. Повторюсь, это очень приблизительные данные, но, судя по ряду открытых сведений, что-то подобное имеет место быть.

— Вопрос к вам как к полковнику авиации в отставке: сегодня все помешались на беспилотных летательных аппаратах, но насколько это новое слово в авиационной промышленности? И сможем ли мы здесь чего-то добиться, если будем заниматься развитием этой отрасли?

— Могу сказать, что именно СССР когда-то был первым в мире по беспилотным летательным аппаратам. В каждой воздушной армии военных округов существовали части, вооруженные беспилотниками. Я говорю в том числе о «Стрижах», Ту-141, разработанных к началу 1970-х годов конструкторским бюро Туполева. Они предназначались в основном для ведения разведки — ударных беспилотников тогда еще не было. Сейчас их активно использует и модернизирует Украина, в том числе под ударные. А тогда Советский Союз был первым. Но потом посчитали, что это никому не нужно, и списанные советские беспилотники использовались Российской армией преимущественно в качестве учебных воздушных целей. Связано это было с целым рядом проблем, в том числе с деиндустриализацией страны. Теперь восстановить все не так просто. Тем более что конфликт на Украине, к несчастью, показал бессилие нашей авиации — она принимает очень небольшое участие в боевых действиях. Здесь, как и во многих других отраслях, нам придется начинать буквально с нуля.

«Так не бывает, чтобы братский народ методично нас убивал! Все это очень трудно согласуется друг с другом» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Украинцы, на мой взгляд, сейчас ничем не отличаются от другой «братской» славянской нации — поляков»

— В одном из ваших недавних интервью меня удивила фраза, что нам пора перестать относиться к украинцам как к братьям. Почему вы так считаете?

— Я пессимист, когда речь заходит о концепции славянского триединства в лице русских, украинцев и белорусов. Хотя бы потому, что прекрасно вижу и знаю настроения в той же союзной Беларуси, где население не слишком жаждет ощущать себя русскими и не очень (мягко говоря) поддерживает идею о вхождении в состав РФ. При этом белорусские власти и лично Александр Лукашенко вроде бы настроены пророссийски, но и это очень условно. Я хочу обратить ваше внимание, что в Беларуси за последние годы были ликвидированы практически все пророссийские политические организации и лидеры. В лучшем случае они были загнаны в подполье. И это в братской союзной Беларуси!

А на Украине в течение десятилетий, еще с советского времени, проводилась политика откровенной украинизации, и она дала свои ожидаемые всходы. За последние 30 лет произошло успешное формирование украинской нации. Если до 1991 года это была условная украинская нация (хотя она уже имела свой язык и культуру), то после крушения СССР, трех десятков лет активного «украинства» и борьбы с русским языком, культурой и историей, воспитания молодежи в украинском духе появилась реальная украинская нация, враждебно настроенная к русскому народу. Рассчитывать, что «это все ничего» и, когда мы победим, исключим из братского украинского народа жалкую кучку бандеровцев в 2–3 тысячи человек, а в остальном украинском народе тут же проснется любовь к русским, очень наивно. То, что сейчас происходит, не забудется никогда. Приходится констатировать, что мы и украинцы, сегодня скорее русские и украинцы, — два враждебных друг к другу народа. И украинцы, на мой взгляд, сейчас ничем не отличаются от другой «братской» славянской нации — поляков.

Дело даже не в том, что мы сейчас конфликтуем с украинцами на поле боя. Давайте уж говорить откровенно: с 1991 по 2014 год мы проводили политику умиротворения Украины, умасливания ее, предоставления льготных кредитов и всяческого выражения братских чувств, а в ответ получали фигу, ужесточение позиций по отношению к России и русским и наконец открытое враждебное отношение. А мы ведь, казалось бы, уже проходили через что-то подобное в своей истории. Я напомню, что в первые месяцы Великой Отечественной войны официальной советской доктриной, которая проводилась на всех уровнях и пропагандировалась через СМИ, предписывалось видеть в солдатах фашистской армии простых немецких пролетариев. «Они одеты во вражеские шинели, но они наши классовые братья», — утверждала пропаганда. Политруки проводили соответствующие занятия в армии. «Смотрите, скоро немецкие солдаты прозреют и повернут штыки против Гитлера, свергнут его, после чего мы сольемся в братских объятьях». И советским бойцам массово внушали это, пока «братья по классу» уничтожали наши города, сжигали деревни, расстреливали мирных людей в Бабьем Яру и так далее. Потребовалось пережить все эти ужасы, пройти через череду страшных поражений, прежде чем лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» сменился на более простой, но своевременный: «Убей немца!». Только это позволило нам в итоге победить.

Я представляю сегодня наших российских солдат на линии боевого соприкосновения, что они думают, постоянно слыша по телевизору, что украинцы — это наш братский народ, неотъемлемая составная часть триединого русского народа… А когда надо идти в атаку на «братьев», то что можно сказать им в качестве напутствия? «Пожалуйста, если будете их убивать, делайте это с любовью и нежностью?» Но это же абсурд, уничтожение мотивации для наших солдат воевать и одолевать врага! Если им каждый день твердят, что это братский народ, в то время как этот народ воюет ожесточенно, уверенно и смело… Но ведь так не бывает, чтобы братский народ методично нас убивал! Все это очень трудно согласуется друг с другом.

— Если к триединству русского народа вы относитесь с пессимизмом, то как быть с другой концепцией — с «красным проектом», социализмом? Помнится, как народный депутат СССР вы входили в группу «Союз», выступавшую за сохранение Советского государства, да и потом неоднократно высказывали свои симпатии к социалистическим идеям. Можем ли мы построить СССР 2.0?

— Нельзя, как известно, дважды войти в одну и ту же воду. Ведь одна из причин гибели Советского Союза заключалась в том, что к моменту краха страны марксистская идеология переживала самый серьезный кризис. Первое в мире пролетарское государство действительно строилось в начале XX века на марксистских постулатах. Но позднее в изменившихся исторических условиях, когда началась интенсивная научно-техническая революция, а на Западе, напуганном Октябрем 1917 года, приступили к построению социальных государств, эти постулаты превратились в догмы. Эксплуатация человека человеком, которая реально присутствовала в обыденной жизни в 1920–1930-х и даже 1940-х годах, практически исчезла на Западе в послевоенный период. Начал исчезать пролетариат, зато формировался внушительный средний класс. Вот кого в нынешней РФ мы могли считать пролетариатом по своему классовому сознанию?

— Иногда на эту роль примеривают офисный планктон…

— Резонный вопрос: если сегодня офисный планктон является пролетариатом, то какое у него классовое сознание? Думаю, что практически никакого. Поэтому, пока не появится новая марксистская идеология, говорить о новом коммунистическом или даже социалистическом проекте преждевременно. Развитие марксизма остановилось в 1920-е годы. Последним теоретиком марксизма был Владимир Ленин, в крайнем случае Иосиф Сталин, но он больше действовал, чем писал теоретические статьи. На этом идеологическое развитие остановилось. В СССР существовали сотни институтов марксизма-ленинизма, целая Академия наук, но они переписывали одни и те же догмы, появившиеся во второй половине XIX века или в начале XX-го. Но наука не может просто остановиться в своем развитии, иначе она перестает быть собой. Когда я сегодня читаю некоторых наших коммунистов, мне становится жутко. Ну, ребята, на дворе 2023 год, XXI век, а вы все излагаете на основе догм более чем столетней давности, да еще и пытаетесь на этой основе объяснить происходящее в стране и вообще в мире.

Почему во всех крупнейших странах современного мира коммунистические движения умерли? А ведь еще в 1950-е годы, вскоре после нашей победы над фашистской Германией, это были мощнейшие движения, реально влиявшие на ситуацию в своих государствах. Сегодня ничего этого нет. Налицо кризис, несмотря на то что коммунистических партий только в России уже не один десяток и каждый день регистрируются новые. Но почему-то они больше не пользуются влиянием в той стране, которая когда-то была первым пролетарским государством в истории человечества.

Я знаю, что социалистическая революция в России, случившаяся в 1917 году, оказала огромное влияние на всю цивилизацию, она проложила новый путь — к построению социальных государств, отказу от эксплуатации человека человеком, что довольно удачно использовали в так называемых развитых странах, которые официально являются капиталистическими. В любом случае, пока не появится новая теория, которая сможет объяснить, что происходит сейчас, почему потерпела поражение социалистическая идеология прошлого века и что нам делать дальше, думаю, что построение СССР №2 невозможно. Как это ни печально признавать, но распад Советского Союза и появление на месте бывших союзных республик независимых, суверенных государств необратимы, что бы кто ни говорил. Ликвидировать их теперь можно только военным путем. Рассчитывать на то, что эти народы все осознали и вот-вот кинутся в объятия РФ, не приходится. Тем более что современная Россия, к сожалению, не может предложить ничего привлекательного, благодаря чему все должны стремиться в ее объятия.