«Знаете, почему при царе многодетные семьи были? Романовы не платили пенсии»

Сергей Чесноков демограф, руководитель оргкомитета проекта «Демографическая платформа.РФ»

— Борьба с абортами поможет решить демографическую проблему. И, говоря об инициативе запрета абортов в частных клиниках, это конкретное влияние на повышение рождаемости, потому что в государственных клиниках идет предабортное консультирование. В результате около 10–15 процентов женщин отказываются от прерывания беременности и сохраняют жизнь малышу. Около половина абортов проходит в частных клиниках, а если женщины будут вынуждены обращаться в государственные, то, значит, отговоренных будет в 2 раза больше. Речь может идти о 100 тысячах дополнительных рождений ежегодно. Это достаточно большая цифра. Нарушаются ли при этом права женщин? Нет. Просто все переводится из платных клиник в государственные, где ведется статистика в полном объеме. Плюс не во всех частных клиниках женщинам могут оказать квалифицированную помощь, если, например, аборт пройдет неправильно. Скорее так даже защищаются права женщин в части оказания медицинской помощи. Если случится что-то в частной клинике, то повезут в государственную.

Очень много других инструментов, которые использует государство в части повышения рождаемости. Многие пособия пролонгировались на период беременности. Будет правильно, если все пособия и меры распространятся на период беременности. Тогда статус беременной окажется значительно выше. Плюс очень значимая мера — это введение скидок для беременных. В ряде регионов это уже делается в рамках «Дня беременных», но эта политика должна быть постоянной. Мер поддержки достаточно много, но я считаю, что должны быть меры еще и мотивирующие. То есть меры в развитии просемейной культуры, культуры беременности, культуры того, как сообщить о беременности, как принять маму из роддома, как вступить в брак, где найти вторую половину. Очень много у нас пробелов в части культуры, потому что в 90-е в России насаждалась западная культура планирования семьи и контроля за рождаемостью. Сейчас государство развернулось в другую сторону, но сейчас нужно восстанавливать просемейную культуру.

Я думаю, вполне возможно, что в России полностью запретят аборты. Но это произойдет после того, как законодательно будет защищена жизнь и все общество наконец-то осознает, что ребенок до рождения — это такой же человек, как и после появления на свет. Должна быть популяризация научных данных о жизни ребенка до рождения, тогда, думаю, многие сами откажутся делать аборты.

Мария Арбатова писатель, поэт, драматург, общественный деятель

— Опыт Польши, которая наиболее близка и понятна нам из стран, запрещающих аборты, показал, что демография от этого ничуть не увеличилась, зато ухудшилось репродуктивное здоровье женщин, которые начали делать аборты подпольно и полуподпольно. Там, к примеру, подходят корабли в нейтральные воды и в чудовищных антисанитарных условиях женщинам делают ту же самую процедуру. В результате демографическая история как бы минусуется. Но обслужили ксендзов. Что касается какого-то волшебства [повышающего рождаемость], то его пока в мире не существует и никакие финансовые вливания, как показывает скандинавский опыт, где уже столько нагрузили [рожающих дотациями], а все равно не рожают, все равно приходится мигрантов завозить в индустриальных масштабах. Поэтому будущее демографического прорыва, на мой взгляд и на взгляд демографов, которых я цитирую, только в качественной адаптации мигрантов.

Женщины никогда не будут из-под палки рожать больше, чем им нужно, чем они могут и чему отвечает их представление о социально ответственном материнстве. Будут рожать алкоголички, маргиналки, что мы и видим. В прошлом году только детей убито 80 человек. Причем туда не вошли все оставленные на морозе… Вот как в сегодняшней новости — она родила и в пакете положила ребенка в сугроб. Хорошо, что мимо шел человек, который услышал детский плач. И ведь такое повсеместно… Верю ли я, что в нашей стране могут совсем запретить аборты? В нашей стране, может, и могут запретить легальные аборты. Но нелегальные аборты еще не удалось запретить никому. И, например, есть опыт Латинской Америки, где главная причина смертности молодых женщин — это как раз те самые криминальные аборты.

Геннадий Онищенко бывший главный государственный санитарный врач РФ

— Во-первых, мы не с того конца начинаем. Правильно сказал президент, что мы обсуждаем женщину, не спрашивая ее. Но меня настораживает другое. В это активно включилась церковь, но не на своей поляне. А церковь должна все-таки провозглашать семейные ценности, те традиции, которые были тысячелетиями, когда женщина не детородная машина, а венец творения, для которой создаются все условия. А сегодня что мы сделали с женщиной? Дали ей право учиться, создавать бизнес и так далее и так далее. Поэтому президент очень мудро ответил — да, надо сейчас и помогать семьям, надо выплачивать маткапитал… Хотя это больше напоминает то, что государство покупает у женщины [ее согласие рожать]. Но все же у нас есть регионы, где эта проблема не стоит. Чечня, Ингушетия — там, пожалуйста, рожают, хотя живут в тех же условиях и на те же зарплаты. И врачи, и учителя, и так далее.

А когда мы девочку превратили не поймешь в кого — не воспитываем, не создаем ей никаких условий… Я уж не говорю о том, что «Домострой» читать надо, ведь это не религиозное издание, а сборник правил поведения в семье. Младших — к старшим, старших — к младшим. Как воспитывать девочку, как воспитывать мальчика. Это вековая мудрость, которой все народы, живущие в России, прежде всего православные, пользовались. И жили-то в гораздо более худших условиях, чем сейчас, но рожали детей. А то церковь кричит: «Давайте запретим все аборты!..» Ну давайте. И уже делали так. И что было? Какая-нибудь повитуха грубо вмешивалась в этот процесс с помощью какого-нибудь там металлического изделия. А сейчас другое. Сейчас будут принимать лекарства, которые приведут к срыву беременности, и женщин станут приводить в родильные дома, в гинекологические отделения с маточным кровотечением. Вот этого мы хотим?

Поэтому сейчас нужны кратковременные, краткосрочные меры. Первое — максимальная поддержка семьи, прежде всего — финансовая, моральная, юридическая. Чтобы женщину, бедную, не выгоняли с работы и не ставили условия, когда берут на работу: «Подпиши договор, что ты не будешь рожать. А будешь — мы тебя завтра выкинем». Это говорит частный бизнес. Но частный бизнес живет по своим законам, а государство должно выставить этому препоны.

Но в перспективе фундаментально надо вернуться к тем традициям, которые всегда существовали. Жили хуже, но детей рожали. Вы знаете, почему при царе многодетные семьи были? Романовы не платили пенсий. И каждый думал: для того, чтобы ему спокойно жить в старости, нужно много детей. А сейчас этого нет. Сейчас человек зарабатывает себе на пенсию. Я не говорю, что нужно отменить пенсии, но нужно создавать адекватные механизмы, а не просто махать шашкой. Покричали — покричали, через месяц забыли и все осталось на прежнем месте.

Алексей Уминский священнослужитель РПЦ, публицист, телеведущий

— Я, конечно, не специалист по демографии, а священник православной церкви и придерживаюсь учения нашей церкви о том, что аборт является грехом и приравнивается к убийству. Мы, христиане, считаем, что жизнь человеку дается в момент его зачатия и что человек становится человеком с момента его зачатия. И что с этого момента начинается его настоящая жизнь, а не просто какое-то скопление биологических элементов. Поэтому для человека верующего, христианина, оправдывать аборт невозможно даже в мыслях. Это решение запретное, если не касается каких-то особенных случаев, когда развитие плода идет аномально или грозит смертью самой матери. Поэтому есть определенное учение, изложенное в социальной концепции церкви, которое говорит о некоторых исключительных случаях, когда это связано с опасностью для жизни матери. Во всех остальных случаях аборт категорически запрещен.

А что касается того, каким образом повышать рождаемость, чтобы таким образом решать демографическую проблему, то я просто не уверен, что эти две вещи — запрет абортов и развитие демографии — имеют прямое отношение друг к другу. Запретительные меры, которые применялись в разных странах, когда государство шло на полное запрещение абортов, приносили только дополнительные жертвы, потому что они вызывали волну криминальных абортов, которые грозили здоровью и жизни молодых женщин, решавшихся на эти поступки. А эти поступки каждый раз имеют свою мотивацию и они часто мотивированы социальными условиями, материальными и какими угодно условиями, из-за которых женщина совершает этот поступок. И сами по себе запреты здесь мало что дают.

Другое дело, что должна проводиться какая-то профилактическая работа, объяснения молодым беременным женщинам, которые раздумывают, сохранять им плод или нет, конечно, социальное ведение подобных матерей с тем, чтобы обеспечить их жизнь после рождения ребенка. С тем, чтобы все проблемы, связанные с рождением ребенка — скажем, молодой матерью без мужа в тяжелых социальных или экономических условиях — государство брало на себя. И помогало матери растить ребенка, если она его рожает без мужа и в каких-то тяжелых социальных условиях. Именно это, мне кажется, является очень важным. Не запрет абортов, а помощь молодым женщинам, которые хотят сохранить плод, хотят сохранить ребенка. Решит ли это проблему демографии, не знаю. Я думаю, что вопрос должен решать демограф, который занимается этим профессионально. Потому что с этим связано очень много разных сфер — экономических, политических, социальных и так далее. Но сам по себе абсолютный запрет абортов может обернуться новыми и новыми трагедиями. Я этого очень опасаюсь.

Рустам Батров мусульманский и общественный деятель, создатель проекта #ислам_иначе

— Считаю, что запреты — это не лучший метод для того, чтобы привносить нравственное начало в жизнь общества. Тут проблема глубже — у нас разрушается институт семьи и это такой глобальный процесс. Нам нужно об этих вещах думать. Говорить о ценности жизни, пропагандировать, показывать, что жизнь — самое главное, что вообще существует. А действуя запретами, мы лишь создадим другую проблему — сеть подпольных медицинских услуг низкого качества и опасных для здоровья. Если родители не осознают ценности жизни ребенка, не хотят иметь детей, то административное принуждение может создать еще более глубокие проблемы.

Аборт — это страшный грех. И это плохо, что он еще встречается в нашей жизни. Но грех устраняется не через запреты… То есть невозможно победить тьму, нужно просто приносить больше света. Поэтому запретами, на мой взгляд, бороться неэффективно.

Азат Рызванов директор клиник «Айболит»

— Ограничение количества абортов не решит демографические проблемы. Потому что демография напрямую связана с экономикой страны, ее благополучием. Возьмите историю — почему сейчас уходят кадры, почему дефицит кадров повсеместно? Потому что сейчас уходят с рынка труда люди, рожденные в конце 1950–1960-х. Это когда уже пришло спокойствие, началось послевоенное благополучие, оттепель… А приходят на рынок люди, рожденные в конце 1990-х. И какое это было время, помните? Да, достаточно сложное, мягко говоря. Вот и все. Вот вам два примера.

А демография начнет улучшаться лет через 7–8, когда на рынок труда придут люди, рожденные в «жирные» нулевые — после 2005 года и так дале… А то, что мы хотим ограничить аборты… Кто хочет это сделать, тот сделает. Верю ли я в то, что в нашей стране могут вовсе запретить аборты? Нет.

Нина Останина председатель комитета Госдумы по защите семьи, вопросам отцовства, материнства и детства

— Мое мнение не отличается от мнения президента РФ, который на прямой линии сказал, что надо защитить права женщин и сначала позаботиться о мерах социальной поддержки будущих молодых мам, тех детей, которые уже родились. Также позаботиться необходимо сначала о том, чтобы наши организации здравоохранения отвечали своевременным вызовам. Позаботиться о здоровье женщины, о том, чтобы у нее была уверенность, что она не останется одна с проблемами, а потом уже призывать женщин рожать детей. Я против вмешательства в личную жизнь, считаю, что вопросы рождения детей — это вопросы будущих родителей, мужчины и женщины, а не вопросы, которые решает власть. Задача власти — сделать все, чтобы у этих семей было желание рожать детей. Я не знаю тех женщин, которые не желали бы стать мамами. Единственное, чего они опасаются, — отсутствие жилья, гарантированного дохода.

Главный инструмент изменения демографической ситуации — нужно включиться государству в социальную поддержку. Мало только одной пропаганды, хотя она тоже очень нужна, потому что сегодня общественные настроения воспринимают многодетную семью как маргинальную семью. Нам нужно, чтобы все общественное пространство излучало любовь к детям, многодетным семьям. А дальше государство должно взять на себя меры социальной поддержки. Например, в нашем комитете сейчас создана рабочая группа по законопроекту о студенческой семье. Правительство мне говорит: «Мы не можем поддержать студенческую семью, у нас нет определения». Хорошо, дали определение, но проект не был поддержан. Что мы предлагали? Семейное общежитие и стипендия не ниже прожиточного минимума, и, чтобы ребята не бросали учебу и не брали академотпуск, нужна социальная няня, которая будет присматривать за ребенком, пока студенты учатся.

Евгений Минченко политолог, президент «Минченко консалтинг»

— Практика запрета абортов была в стране при Сталине. И она породила огромное количество трагедий. Когда эти аборты делают подпольные бабки-повитухи, часто это заканчивается смертельным исходом или последующим бесплодием, а это никак не приводит к улучшению демографической ситуации. К предложениям о полном запрете абортов я отношусь как к вредным и идиотским. Понятно, что в частной клинике за деньги, с высокой долей вероятности, можно получить эту услугу, к которой люди прибегают не от хорошей жизни, в более комфортных условиях. Сложно осуждать этих людей. К идее запрета абортов в частных клиниках отношусь негативно.

При этом я абсолютно согласен, что ребенок — это подарок Господа. Мы должны делать все, чтобы женщины принимали решение о сохранении ребенка, но он должен быть рожден для радости, а не для мучений. Например, сейчас в США, в штате Техас, идет процесс, где женщине запрещают делать аборт даже по медицинским показаниям, при том что врачи убеждены: ребенок либо умрет при родах, либо умрет через несколько месяцев. Тем не менее эти упертые фундаменталисты давят на мать. На мой взгляд, это демонстрация той абсурдной практики, по поводу которой нам не надо обезьянничать.

Что надо сделать для подъема демографии? Увеличить выплаты, льготы и возможности отдать ребенка в ясли с максимально раннего возраста, а с этим у нас по-прежнему есть проблемы. Максимально широко поддержать практику суррогатного материнства. Оно у нас есть, но очень сильно ограниченно. Следующий важный момент — работа над репродуктивным здоровьем женщин. Кроме того, нужно уйти от этого хамского тона по отношению к женщинам: «Ну-ка, давай быстро рожай, потом получишь высшее образование». И работать надо не только с женщинами, но и мужчины должны понимать свою ответственность.

Айрат Фаррахов депутат Госдумы РФ, экс-министр здравоохранения Татарстана

— Всегда говорил и говорю о том, что запреты и ограничения никогда не способствовали решению вопроса. Президент тоже самое сказал. Мы алкоголь запрещали, и все знают, к чему это привело. Число абортов в стране на самом деле низкое. Я думаю, что в нашей стране не случится запрета абортов.

Эльмира Булатова директор Казанского государственного цирка

— Я полностью поддерживаю нашего президента — права и свободы женщин, как и всех граждан страны, должны соблюдаться. Решение демографической проблемы мне видится в активном просвещении молодежи, в усилении государственной помощи беременным, молодым матерям, многодетным семьям. Одним словом — в расширении социальной политики государства, а не в запретах.