Евгений Минченко: «Ходят слухи, что Мишустин и бо́льшая часть его команды сохранятся, но на два года»

Евгений Минченко: «Судя по тому, как прошел отчет правительства в Государственной Думе, мы видим, что есть пул министров и вице-премьеров, которые получают несомненно высокую оценку и депутатов» Фото: Алексей Белкин

«Правительство Мишустина отработало на 4 с плюсом»

— Евгений Николаевич, в ближайшие дни произойдут переназначения различных институтов власти, начиная с правительства, так как, по Конституции РФ, действующий кабинет министров уходит в отставку после инаугурации президента. А как вы оцениваете работу правительства Михаила Мишустина?

— Я считаю, что правительство Михаила Мишустина показало очень хорошие результаты и высокий уровень управленческой культуры. Несмотря на то что задумывалось оно как правительство развития, а вынуждено было стать антикризисным. На время работы этого кабинета министров выпала и пандемия коронавируса, и началась специальная военная операция, и усилились западные санкции. Со всеми этими вызовами Мишустин и его команда очень неплохо справились.

В чем сильные стороны правительства Мишустина? Во-первых, опора на большие данные, мониторинг, отслеживание процессов в режиме реального времени с нацеленностью на быстрое реагирование. Второе — это высокий уровень координации между министерствами, ведомствами и аппаратом правительства. Я считаю, что Дмитрий Григоренко, несмотря на то что публично он не очень светится, один из сильнейших руководителей аппарата правительства за всю историю существования кабинета министров Российской Федерации. При нем система очень хорошо отстроена.

Третье. Высокий уровень доверия между членами команды. Понятно, что большинство министров и вице-премьеров, помимо чисто мишустинских, имеют определенную аффилированность с теми или иными группами влияния. При этом они работают как единая команда. Между членами правительства высокий уровень товарищеских и даже дружеских отношений. Это тоже очень важная история, потому что позитивный моральный климат в коллективе дорогого стоит.

Понятно, что есть сферы, в которых удалось добиться очень серьезных успехов, а есть не самые прорывные. Но в целом заметна общая работа, и одно без другого невозможно. Например, мы видим, что бесперебойно действуют социальные программы. Финансовая дисциплина при выполнении социальных обязательств государства находится на высоком уровне. Это, конечно, большой плюс Татьяне Алексеевне Голиковой. Но это не работало бы без качественной деятельности минфина. То есть министра финансов Антона Силуанова.

А денег в бюджете не было бы, если бы не работала энергетика. Ключевой драйвер бюджета — это достаточно высокие цены на энергоносители, которые удается удерживать. С одной стороны, за счет сделки ОПЕК+, с другой — за счет выстраивания новых цепочек поставок энергоносителей. И в этом, конечно, заслуга Александра Новака, профильного вице-премьера по энергетике. Вот так связано одно с другим.

Судя по тому, как прошел отчет правительства в Государственной Думе, мы видим, что есть пул министров и вице-премьеров, которые получают несомненно высокую оценку и депутатов. Это Денис Мантуров, вице-премьер и министр промышленности и торговли, Дмитрий Патрушев, министр сельского хозяйства, Марат Хуснуллин, курирующий строительство и инфраструктуру, и упомянутый мною Новак.

К деятельности правительства по этим четырем направлениям — энергетика, промышленность, строительство, сельское хозяйство — нареканий нет. Наоборот, они заслуживают максимально высокой оценки. Успехи в этих сферах признают даже самые жесткие критики кабинета министров. Хотя особо жестких нет, есть критические нотки у тех или иных парламентских партий. В целом я считаю, что правительство Мишустина отработало на 4 с плюсом. Герои нашего времени — Мантуров, Хуснуллин, Патрушев, Новак.

«Команда Мишустина, справляясь с текучкой, продолжает думать о будущем и выстраивать длинные стратегические цепочки» Фото: Сергей Елагин

«Мишустин очень внимателен к людям и обаятелен в общении. Это тоже важно для управленца»

— Как можно охарактеризовать работу Михаила Мишустина в качестве премьер-министра?

— Во-первых, Михаил Мишустин очень внимательный. Я был в ситуационном центре правительства, где премьер демонстрировал, как он действует, показывал специфические нюансы работы компьютерной системы постоянного мониторинга и так далее. И мое впечатление от общения с ним сложилось такое, что это человек, который очень внимателен к деталям, к информации. Есть тип руководителей, которые склонны отфильтровывать и не замечать что-то непонятное, неприятное, не укладывающееся в традиционные рамки. Мишустин — противоположный пример.

Он пытается находить какие-то вещи, которых еще нет в его картине мира, для того чтобы обладать более глубоким пониманием процессов. Мне кажется, это очень важное качество для руководителя. При этом он делает большой акцент на цифровую и финансовую оставляющую. Очень многие процессы оценивает в логике бывшего налоговика, для которого все должно выражаться в понятных цифрах.

Мишустин очень внимателен к людям и обаятелен в общении. Это тоже важно для управленца. Особенно, когда твоя задача — выстроить работающий коллектив, когда ты не художник-одиночка, а дирижер большого оркестра. Поэтому располагающая манера взаимодействия (притом что он, конечно, может быть и жестким) очень важная характеристика.

Кроме того, Мишустин, несмотря на текучку, уделяет большое внимание вопросам стратегии. Тот объем стратегических сессий по разным направлениям и темам, который делает правительство в своем знаменитом «бункере», тоже заслуживает уважения. Потому что, с одной стороны, приходится работать в условиях кризиса и постоянно всплывающих негативных факторов, связанных и с военной обстановкой, и с внешней конъюнктурой, и с внутренними проблемами. Например, стихийные бедствия и так далее. С другой стороны, команда Мишустина, справляясь с текучкой, продолжает думать о будущем и выстраивать длинные стратегические цепочки.

— Что можно сказать о других членах кабинета? Кто из них более эффективен, кто менее, у кого есть провалы?

— Очень хорошие, позитивные характеристики я слышу от айтишников по поводу Максута Шадаева, министра цифрового развития и связи. Он очень активно заступался за отрасль, поддерживал ее. Не просто занимается рутиной, а творчески и с душой подходит к своей работе. Ирек Файзуллин. Понятно, что он член команды Хуснуллина и они тесно работают в одной связке.

То, что делает Юрий Трутнев не только по Дальнему Востоку, но и по Арктике, тоже очень важно. Еще Юрий Петрович сейчас очень много внимания уделяет новым территориям.

Много критики звучит в адрес министра науки и высшего образования Валерия Фалькова. Но я вижу, как позитивно на него реагирует ректорское сообщество и в целом сфера образования и науки. Я думаю, что тут много критики потому, что много интересантов, которые имеют доступ к коммуникационным площадкам. Понятно, что тема образования и науки затрагивает людей с высоким образовательным уровнем и высоким социальным капиталом. Соответственно, критика по этой проблематике легче получает выход в коммуникационное пространство, чем, например, по теме минтруда. Поэтому я бы отметил работу Фалькова скорее позитивно.

Много критикуют и Максима Решетникова, министра экономического развития. С другой стороны, в его адрес очень много позитивных отзывов от бизнеса, особенно от среднего и малого. И он был выдвинут на премию РАСО в номинации «От первого лица». У нас очень большой состав экспертов, несколько сот человек, мнения которых мы запрашиваем. И я был удивлен обилием позитива со стороны представителей бизнеса в адрес минэкономики.

Мы также видели, что критиковали минспорт, минкульт, минздрав. Эти министерства наиболее часто подвергались критике. И их руководители, наверное, находятся в первую очередь в зоне риска.

«МВД — очень большое хозяйство. Понятно, что Владимира Колокольцева всегда можно покритиковать» Фото: kremlin.ru

«Арест Тимура Иванова — это серьезнейший удар по группе Шойгу и его коалиции»

— Насколько адекватна, на ваш взгляд, реакция правительства на такие события, как наводнения, теракты?

— Если говорить о чрезвычайных ситуациях, то в этом задействовано не все правительство. По сути дела, МЧС и минстрой. Мы видели, что и Александр Куренков оперативно вылетал на места наводнений, и Ирек Файзуллин выезжал, чтобы заниматься проблематикой восстановления разрушенного жилья и других значимых объектов. В этом смысле кризисное реагирование на высоте. Может быть, Куренкову не хватает таланта пиарщика, который был во время нахождения на этом посту у Сергея Шойгу.

Что касается терактов, то у нас, конечно, есть очевидная проблема с массовой террористической активностью на территории Российской Федерации. С другой стороны, мы видим только то, что не удалось предотвратить. Но есть же еще огромное число предотвращенных терактов. В этом смысле я бы сказал, что и ФСБ, и МВД работают достаточно эффективно. Если говорить о «Крокусе», то там была проблема протоколов. Когда предъявляют претензии в связи с тем, почему силовики не заходили в здание, надо понимать, что было ожидание повторения сценария «Норд-Оста». То есть террористы заходят в здание и захватывают заложников. Соответственно, неподготовленный заход силовиков мог бы привести к массовым человеческим жертвам. То есть была такая логика и под нее выстраивали протоколы: блокировать, готовиться и так далее. Но в «Крокусе» случился другой тип террористического акта. Зашли, расстреляли, подожгли и ушли. В этом была сложность реагирования, как мне объясняли специалисты. Поэтому когда критикуют правоохранительные органы в связи с ситуацией в «Крокусе», то не очень понимают, как выстроены протоколы, какие есть инструкции и так далее.

— Каковы позиции главы МВД Владимира Колокольцева?

— МВД — очень большое хозяйство. Понятно, что Владимира Колокольцева всегда можно покритиковать. С Колокольцевым вообще поразительная вещь. Сразу же после того как его назначили министром внутренних дел еще в 2012 году, начали ходить слухи о его скорой отставке. Но в итоге он оказался одним из старожилов правительства Российской Федерации и находится на своем посту уже 12 лет. Но в целом я бы сказал, что психологическое восприятие органов внутренних дел серьезно улучшилось за последние годы.

— Как вы оцениваете работу других силовых министров? В частности, Сергея Шойгу?

— Шойгу, конечно, подвергался очень жесткой критике. Но в итоге мы видим, что российская военная машина показала свою устойчивость и эффективность. Факты налицо. Так называемое украинское контрнаступление, а на самом деле наступление, провалилось. Так или иначе Российская армия продвигается вперед. Снарядного голода, насколько можно судить из открытых источников, больше нет. Это, как я понимаю, в плюс Мантурову, Чемезову и, наверное, еще группе частных компаний, которые активно включились в решение этой проблемы. Я не уверен, что было бы правильно их называть, чтобы они под санкции не попали. Но, помимо подразделений «Ростеха» и государственных компаний, есть еще и частные заводы, которые внесли очень серьезную лепту в решение этой проблемы. Кстати, после прихода Юрия Борисова в «Роскосмос», как я понимаю, качественно улучшилась работа нашей спутниковой группировки. Это очень многие специалисты отмечают. Но в публичном интервью не могу погружаться в детали.

— На днях в министерстве обороны произошел серьезный скандал в связи с арестом заместителя Шойгу Тимура Иванова. Может ли он отразиться на кадровых перестановках в военном ведомстве? Стоит ли расценивать его как сигнал перед формированием нового правительства?

— Арест Тимура Иванова — это серьезнейший удар по группе Шойгу и его коалиции, к которой, помимо него, можно отнести представителей «Семьи» Бориса Ельцина, бизнесменов Геннадия Тимченко и Олега Дерипаску, спикера Совета Федерации Валентину Матвиенко.

— Насколько эффективен Сергей Лавров, который возглавляет МИД уже 20 лет?

— Сергей Лавров, я думаю, скорее в плюсе, учитывая тот факт, что у него выстроена альтернативная модель коммуникации со странами глобального Юга. Особенно серьезный прорыв произошел на африканском направлении за последнее время. Поэтому уж на четверку, а может, и на четверку с плюсом Лавров в представлении Путина работает. У нас есть очевидные проблемы во взаимоотношениях с Западом. Но тут что мы можем сделать, если они фактически выбрали линию на отказ от любых официальных контактов с Российской Федерацией?

«Ключевой вопрос в том, каким будет курс нового правительства. Потому что есть несколько развилок» Фото: Алексей Белкин

«Все выглядит так, что сам Мишустин никуда уходить не собирается»

— Можно ли по оценкам в элитах, по отчету правительства в Госдуме сделать вывод, что Мишустин останется премьер-министром? Какие у него шансы?

— Примерно полгода назад я оценивал шансы Мишустина остаться премьером на 60 процентов. Сейчас считаю, что его шансы выше: 70 процентов на 30. Об этом говорит не только отчет в Госдуме. Есть набор и других косвенных признаков. Мишустин очень уверенно держится. В том же самом отчете в Государственной Думе он очень много внимания уделял долгосрочным целям и задачам. То есть, по крайней мере, все выглядит так, что сам Мишустин никуда уходить не собирается. Его доклад я даже назвал презентацией на будущее.

Но понятно, что, помимо деловых качеств, могут быть и какие-то другие основания для принятия кадровых решений. Сейчас активно ходят слухи, что Мишустин и бо́льшая часть его команды сохранятся, но на два года. Озвучивается такая критическая цифра. Говорят, что премьера переназначат, а наиболее масштабные перестановки в правительстве произойдут после выборов в Госдуму в 2026 году.

— Костяк правительства может остаться для того, чтобы провести анонсированные непопулярные реформы?

— Идея была такая. Сейчас обновленный состав правительства реализует пакет непопулярных мер. А через два года уходит и дает свободу рук новому кабинету министров.

Ключевой вопрос в том, каким будет курс нового правительства. Потому что есть несколько развилок. В частности, тема потенциальных непопулярных реформ. Скажем, налоговая реформа. Какой она будет? Как будет воспринята населением? Это большой вопрос. Дальше. Реформа ЖКХ. Президентом ставится задача — сделать глобальную перезагрузку всего жилищно-коммунального хозяйства, чтобы минимизировать историю с авариями. Но возникает вопрос: откуда брать деньги? Ответ: видимо, у населения. Я думаю, что есть риск значительного роста стоимости услуг ЖКХ.

Еще одна очень серьезная развилка — это вопрос с мигрантами. Потому что внутри власти есть две позиции. Одна — строительно-инфраструктурного блока: если хотите масштабные инфраструктурные проекты и перезагрузку ЖКХ, то миграционный поток надо увеличивать. И есть позиция силовиков и социального блока. Силовики говорят: больше мигрантов, больше риск для безопасности. А социальные министры говорят: вы такие, конечно, молодцы, везете к нам мигрантов, а они едут с семьями, и в итоге мы получаем дополнительную социальную нагрузку. Мигрантов же надо обеспечить образовательными услугами, медициной и так далее. И не только их самих, но и членов их семей. Вот и получается дополнительная социальная нагрузка. Эти дискуссии в кулуарах идут сейчас достаточно остро. В какую сторону качнется стрелка весов, пока неочевидно.

— Решение будет приниматься на уровне правительства или последнее слово за президентом?

— Это принципиальная стратегическая история. И, конечно, окончательное решение будет принимать президент.

«Остается вероятность, что и Собянин, и Воробьев могут пойти на повышение» Фото: Алексей Белкин

«Очень высокая устойчивость «Политбюро 2.0». Вполне прочные позиции у всех его участников»

— Во многом это определяет и подбор кадров?

— Конечно. В том числе поэтому. Допустим, если мы много строим и ввозим много мигрантов, то это один вариант. Тогда, грубо говоря, премьер-министром может стать Хуснуллин. А если побеждает концепция опоры на свои силы и жесткого ограничения миграции, то правительство может возглавить Патрушев-младший, например. С другой стороны, Мишустин, как наемный менеджер, может реализовывать любой курс, который ему задаст президент.

— Если Мишустин и его команда останутся в правительстве еще на два года, то насколько существенными могут быть перестановки сейчас?

— Ключевой момент — остается Мишустин или нет. Если остается, то с высокой долей вероятности сохранится Григоренко как его правая рука. С остальными надо смотреть. Возникают разные варианты. Понятно, что наибольшая устойчивость у тех министров и вице-премьеров, которые стали объектом позитивных оценок и со стороны Мишустина, и со стороны Государственной Думы. Это Мантуров, Хуснуллин, Патрушев, Новак.

Причем ходят упорные слухи, в частности, о повышении Патрушева до позиции вице-премьера. Что касается других перестановок, то много говорят о приходе в правительство Максима Орешкина на позицию первого вице-премьера. Обсуждается возможность прихода в правительство кого-нибудь из губернаторов.

— Например, Антона Алиханова из Калининграда, о котором пишут, что он возглавит минэкономики или Росимущество?

— В том числе говорят и об Алиханове, что он придет в правительство. Кто-то из губернаторов может войти в правительство, а кто-то из министров может перейти в губернаторы.

— Какие шансы у Сергея Собянина и Андрея Воробьева войти в новый состав правительства? Не отразились ли на шансах последнего, скажем, аварии в сфере ЖКХ?

— Я думаю, что ситуацию с авариями команда Воробьева отыграла и вывела на позитив. А по теракту в «Крокусе» вопросы явно не к губернатору Подмосковья. Не знаю, какие у них обоих шансы перейти в правительство. Но остается вероятность, что и Собянин, и Воробьев могут пойти на повышение. Называют и Сергея Цивилева, губернатора Кемеровской области, и еще ряд фигур, которые могут перейти в правительство. А дальше это уже вопрос общей картины, которая в голове у одного человека.

Формирование новых институтов — это большой многосоставный пасьянс. Будут же изменения и в администрации президента России.

По совбезу, видимо, пока наиболее вероятен консервативный вариант. Патрушев Николай Платонович, скорее всего, сохранит свою должность. В том числе учитывая тот факт, что буквально на днях был утвержден новый состав научного совета при совбезе под председательством Патрушева.

— А что происходит в «Политбюро 2.0» на фоне формирования нового правительства?

— Очень высокая устойчивость «Политбюро 2.0» (неформальная структура принятия решений, сложившаяся вокруг Владимира Путина, в которой участвуют люди из ближнего круга президента РФ, доклады о «Политбюро 2.0» регулярно публикует компания «Минченко консалтинг» — прим. ред.). Вполне прочные позиции у всех его участников. Под вопросом только Мишустин. Если говорить о Кириенко, то он или останется на своей позиции, или пойдет на повышение. С точки зрения политического менеджмента и единый день голосования прошлой осенью, и выборы президента с беспрецедентными цифрами по явке и по процентам поддержки были проведены на высоком уровне. Я думаю, что Путин скорее доволен работой команды Кириенко. Понятно, что в его ведении не только внутриполитический блок. По факту функционал Кириенко еще шире.

— На какую позицию может перейти Кириенко в случае повышения?

— Муссируются разные слухи. Но в итоге Путин сделает по-своему.

«Я считаю, что у нас впереди планеты всей «Росатом». По эффективности управления, разнообразию задач, инновационности» Фото: Андрей Титов

«В «Политбюро 2.0» произошла достаточно серьезная консолидация на фоне выборов президента»

— Не обострилась ли в «Политбюро 2.0» внутриэлитная борьба на фоне формирования правительства и других институтов?

— Нет. В «Политбюро 2.0» произошла достаточно серьезная консолидация на фоне выборов президента. На самом деле очень уверенно себя чувствуют и Патрушев, и Собянин, и Сечин, и Чемезов, и Ковальчуки, и Ротенберги. У всех пока достаточно прочные позиции и примерный баланс между этими группами. Я бы сказал, что сегодня по уровню влияния на первом месте коалиция Сечин – Ковальчук, на втором — Чемезов – Ротенберги. Но это не принципиальное отличие.

— А Дмитрий Медведев?

— Медведев себя прекрасно чувствует. Все задачи, которые были ему поставлены по ВПК, набору контрактников, выполнены.

— Как думаете, он так и останется в своем нынешнем статусе?

— Может, останется. Кстати, о Медведеве регулярно пишут, что он заместитель Патрушева. Но Медведев не заместитель Патрушева в совете безопасности. Он заместитель Путина. У нас председатель совбеза — президент. И по факту Медведев занимает позицию вице-президента. Конечно, тут есть нюанс. Если в США вице-президент автоматически заменяет президента, то у нас, по Конституции, это выглядит иначе.

— Вы уже сказали о Кириенко. А как можно оценить работу администрации президента в целом?

— Достаточно успешно. По крайней мере, президентская кампания была проведена на очень высоком уровне. И с точки зрения сценария кампании, и с точки зрения активности самого президента.

Что касается других институтов, то я считаю, что у нас впереди планеты всей «Росатом». По эффективности управления, разнообразию задач, инновационности. Сбер стал уже не просто банком, а полноценной экосистемой. Кстати, у нас Греф получил премию РАСО в номинации от «Первого лица» за серьезный вклад в продвижение Сбера. Эта премия дается тем руководителям, которые демонстрируют высокий уровень коммуникационной эффективности и очень сильно добавляют к бренду возглавляемой ими структуры. В этом году у нас в данной номинации три победителя — Греф, Хуснуллин и Алексей Комиссаров, ректор РАНХиГС.

— Если все-таки новым премьером станет не Мишустин, а кто-то другой, не будет ли это означать, что он автоматически становится преемником Путина или до следующих выборов президента все можно много раз переиграть?

— Я думаю, вероятность того, что Мишустин будет преемником, не очень высокая. Он все-таки не принадлежит к исторической части команды, а приглашенный менеджер. Понятно, что уровень доверия к нему со стороны Путина за последнее время очень сильно вырос и свои деловые качества он продемонстрировал. Но все равно Мишустин — это не человек, который совсем-совсем внутри.

— У кого сегодня наибольшие шансы стать преемником Путина — у Дмитрия Медведева, Дмитрия Патрушева, Алексея Дюмина?

— Список преемников Путина далеко не закрыт. Могут появиться и достаточно неочевидные фамилии. Скамейка запасных довольно широкая.