Фаррух Ташбаев: «На месте преступления мне сказали: «Покажешь здесь, а если не сделаешь, мы тебя убьем... либо волонтеров позовем»

Фаррух Ташбаев: «Я ни в чем не виноват, не убивал я Василису!»

ЗВЕРЬ В СУДЕ

В зале, где проходило предварительное слушание по делу Фарруха Ташбаева, которого обвиняют в убийстве 8-летней Василисы Галицыной, была усилена охрана. Процесс будет проходить за закрытыми дверями от начала и до конца согласно требованиям Уголовно-процессуального кодекса, поскольку дело касается несовершеннолетней и половой неприкосновенности.

Напомним, по версии следствия, 2 февраля около 16 часов Ташбаев, управляя автомобилем Chevrolet Niva, на Казанском проспекте в Набережных Челнах увидел шедшую по обочине дороги 8-летнюю девочку. Выйдя из машины, Ташбаев, как полагает следствие, ударил ее по лицу, затем схватил и усадил в автомобиль, угрожая дальнейшим применением насилия. Вывезя малолетнюю в Заинский район, злоумышленник недалеко от деревни Мустафино избил девочку, совершил в отношении нее насильственные действия сексуального характера и изнасиловал. Затем с целью скрыть содеянное Ташбаев ударом ножа убил потерпевшую, скинул ее тело в кювет на обочине дороги, забросал его снегом и скрылся.

После исчезновения девочки в ее поисках приняли участие волонтеры из разных городов России. Через три дня по подозрению в убийстве Ташбаев был задержан. По сообщениям полиции, он сознался в содеянном и показал место, где спрятал тело. Но через несколько недель стало известно, что обвиняемый отказывается от показаний, которые давал ранее, заявив о давлении со стороны правоохранительных органов.

Согласно заключению комиссии судебно-психиатрических экспертов, на момент совершения инкриминируемых деяний мужчина не страдал каким-либо хроническим или временным психическим расстройством, но обнаруживал признаки расстройства сексуального предпочтения – педофилии в сочетании с нарушением ролевого поведения, садизмом.

Юрий Удовенко: «Ташбаев свою вину не признает. На мой взгляд, огромное количество доказательств, приобщенных к делу, получены с нарушением требований закона»

Освещать сегодня процесс в Верховный суд Татарстана приехали в небывалом количестве журналисты – все они кинулись к стеклянной клетке, как только судебные приставы завели Ташбаева в зал.

«Я ни в чем не виноват, не убивал я Василису!» – с этих слов начал разговор Ташбаев.

ИСПОВЕДЬ ТАШБАЕВА

Несколько минут подсудимый рассказывал свою версию произошедшего и вновь делал упор на том, что из него «выбили» признательные показания под пытками.

«Мне отказали в детекторе лжи, пичкали всякими уколами и лекарствами, – голос Ташбаева дрожал, он сильно волновался и как будто давно ни с кем не разговаривал. – После того как меня пытали, привезли в СИЗО-5, и я попросил обезболивающие, но мне отказали. Хотел написать заявление, но мне не давали конверты, ждал их три недели. На четвертую неделю мне дали конверты без марок. Хусниев (начальник управления МВД России по городу Набережные Челны Файзулла Хусниев – ред.) говорил: «Бери все на себя, мы тебя под другой фамилией отправим, под другой статьей». Меня три раза вывозили на то место, где нашли труп, но я видел его только на фотографии. Есть свидетели, которые подтвердят, что тело девочки нашли еще до того, как меня вывозили в поле. Следователь говорил: «Как пензенский маньяк, три года посидишь, найдем настоящего преступника и тебя отпустим». Если я действительно ее убивал, зачем мне нужно было в деревне вместе с ней людям на глаза показываться? Я никогда детей не трогал! Когда мы ездили на место преступления, мне сказали: «Покажешь здесь, а если не сделаешь, мы тебя убьем якобы за попытку бегства, либо позовем волонтеров, половина из них пьяные, они сожгут дома твоих родственников».

«Мне сказали: «Покажешь здесь, а если не сделаешь, мы тебя убьем якобы за попытку бегства, либо позовем волонтеров, половина из них пьяные, они сожгут дома твоих родственников»

СТОРОНА ОБВИНЕНИЯ О РАССКАЗЕ ТАШБАЕВА – ЭТО ОБЫЧНАЯ ТАКТИКА ЗАЩИТЫ

Реакция адвоката потерпевших, семьи убитой Василисы, Руслана Мадифурова была вполне предсказуемой – исповедь «Зверя из Челнов» он счел тактикой защиты.

«Его вина доказана, и мы не в первый раз сталкиваемся с тем, что подсудимые заявляют о воздействии на них. Но каждый раз его жалобы на сотрудников ширятся, становятся ярче, обрастают новыми фактами. К суду присяжных, глядишь, будут новые истории. А что ему остается, кроме как отрицать очевидное?»

По словам Мадифурова, если суд присяжных признает Ташбаева виновным, он будет просить о пожизненном лишении свободы подсудимого.

«Ташбаев свою вину не признает. На мой взгляд, огромное количество доказательств, приобщенных к делу, получены с нарушением требований закона, – рассказал газете «БИЗНЕС Online» адвокат Ташбаева Юрий Удовенко перед началом судебного процесса. – Поэтому сегодня я намерен заявить ходатайство об исключении их из дела. Их около тридцати – ряд экспертиз и многие другие. По ходу судебного следствия (в зависимости от того, какие ответы нам будут давать люди, которые будут допрашиваться) мы будем принимать соответствующие решения, какие доказательства принимать, о чем заявлять, о чем нет. Сегодня мы заявим ходатайство, какие доказательства исключить из дела, как недопустимые, а суд примет решение об их допустимости или недопустимости. На основании доказательств, которые останутся, присяжные вынесут вердикт».

==video1468==

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Однако сегодня участники процесса за закрытыми дверями провели не более 25 минут. Оказалось, что суд отложил предварительное слушание на среду, 22 мая. 

«С момента получения обвиняемым постановления о назначении предварительного слушания прошло только два дня, а должно пройти три рабочих дня: пятница, понедельник и вторник. Постановление Ташбаеву вручили в пятницу», – объяснил газете «БИЗНЕС Online» гособвинитель Марат Нуриев.

СЕЙЧАС МОЖНО ГОВОРИТЬ ВСЕ, ЧТО УГОДНО

Ситуацию для газеты «БИЗНЕС Online» прокомментировали эксперты.

Александр Аввакумов – бывший заместитель начальника уголовного розыска МВД по РТ:

- Отказаться от своих первоначальных показаний Ташбаеву, наверное, посоветовал адвокат. Это проверенная тактика защиты. Самое главное – зародить искру сомнения в объективности следствия. Теперь он будет требовать, чтобы его судил суд присяжных. Сейчас столько оправдательных приговоров, которые возникают при суде присяжных.

Адвокаты – люди профессиональные. Они привыкли выступать публично, чего не скажешь о работниках правоохранительных органов. Не каждый из них может выступить публично, разжалобить присяжных.

Обычно обвиняемые начинают рассказывать, какое у них было трудное детство, что их били, вот, мол, меня незаконно хотят посадить. Волей-неволей у всех присяжных, которые являются гражданскими людьми, начинает внутри что-то скрести.

Если человек не согласен с тем, что написано в протоколе, он имеет право написать в протоколе свое замечание – так не говорил, это не делал, следователь умышленно приписал и так далее. Это предусмотрено законом. Законом также предусмотрено наличие адвоката во время предварительного следствия. Когда шло следствие, Ташбаеву был предоставлен адвокат. Адвокат должен был присутствовать на всех допросах, знакомиться со всеми протоколами. Он мог сразу заявить ходатайство о том, что его подзащитного били, выдавливали из него показания, но ничего такого не было.

Сейчас можно говорить все, что угодно. Для следствия всегда важны первоначальные показания преступников. Потом появляется адвокат, вырабатывается жесткая линия защиты.

Я помимо всего прочего являюсь председателем совета ветеранов уголовного розыска. После ЧП в отделе полиции «Дальний» я вообще поражен работой правоохранительных органов: сотрудники стали бояться задерживать людей, стали бояться жалоб, которые возникают в любом случае. Не так посмотрел, не то сказал, не так сделал… Если ты будешь абсолютно идеальным, все равно ты будешь неправ, потому что ты лишаешь человека свободы. И он будет придумывать, оправдываться. Придите в колонию или тюрьму. Там будут десятки родителей, родственников, которые пришли на свидание со своими родными. Кого спросишь: «За что?» Все говорят: «Ни за что». Если человек не совершал преступления, он не расскажет его деталей.

Борис Маслов – адвокат (защищал подозреваемых в организации ОПГ «Перваки»):

- Вопрос в том, окажутся признательные показания Ташбаева правдивыми или нет, соответствуют ли они действительности. Это самый важный вопрос. Если показания неправдивы, то Ташбаев правильно делает, что отказывается от них. А уж пытали его или нет – это вопрос отдельного рассмотрения, нужны доказательства. Здесь нужны конкретные юридические факты: приговоры, постановления о возбуждении дел. Разговоры разговорами. Если же первоначальные показания правдивы, то отказ от них – это форма защиты. Присяжных выберут, они и решат, чему верить, чему нет.

Айрат Хикматуллин – адвокат адвокатского бюро «Адвокатская фирма «Юстина-Казань»:

- Если показания Ташбаева были получены с нарушением закона, то, конечно, они законными и обоснованными являться не могут и не могут быть положены в основу того приговора, который может быть вынесен. Если в отношении Ташбаева действительно применялись незаконные методы, абсолютно справедливо, что он отказывается от этих показаний.

Во-первых, Ташбаев мог не заявить о пытках во время следствия, так как его адвокат не был его защитником изначально. Во-вторых, адвокат не может всегда неотлучно находиться при своем подзащитном. Таким образом, он не может исключить полностью возможность пытки. Только если его подзащитный сам ему пожалуется и доведет до его сведения, что пытки применялись, только в этом случае адвокат может обратиться с заявлением, жалобой и так далее.

В моей практике был случай, когда я защищал человека, и он сообщил мне, что в отношении него в следственном изоляторе применялись пытки, его пытали током. Я тут же потребовал медицинского освидетельствования. Было установлено, что у него действительно имеются телесные повреждения. От имени своего подзащитного я обратился с заявлением в следственный комитет для того, чтобы провели проверку.

Я не хочу утверждать или верить в то, что у нас появилась система, которая эти пытки применяет. Полагаю, что пытки – это действия отдельных отморозков, которые не желают работать, но хотят продвижения по службе.

Опыт «Дальнего» показывает, что ничего исключать нельзя. Следователь, как Пинкертон, должен расследовать дело. Дедукция, знания, экспертизы и так далее. Это очень сложная и кропотливая работа. Доказать вину человека, установить все факты и обстоятельства достаточно тяжело. Куда проще воткнуть в человека провод и пустить ток – и все, у тебя дело раскрыто.

Газета «БИЗНЕС Online» будет следить за ходом этого резонансного дела.