Драган Ристич: «Опыт работы с «Нира-экспорт» Радика Шаймиева был для меня идеалом отношений с заказчиком»

Драган Ристич: «Надо ценить, что иностранцы вкладываются в России, а не вывозят прибыль»

«СКОЛЬКО МЫ ПОТЕРЯЛИ? ДО СИХ ПОР СЧИТАЕМ»

— Драган, в последнее время ваша компания «МД Инжениринг» на слуху в связи со скандалом вокруг строительства отеля Open City в Набережных Челнах. Ваши партнеры недовольны, идут суды, предъявлены серьезные иски. Что произошло?

— В Набережных Челнах мы подписали контракт на строительство трехзвездочной гостиницы с компанией «Альфа» (входит в сферу влияния Сергея Рачкова, депутата Госсовета РТ, владельца корпорации «Расстал» — ред). Все начиналось хорошо, но затем в течение четырех месяцев инвестор не выполнял свои финансовые обязательства. Потом мы вернули их в контракт в декабре допсоглашением, которое аннулировало их нарушения, и решили работать дальше. Вроде недоразумения исчезли, но когда осталось выполнить в объекте только отделочные работы (степень готовности 90 процентов), с нами расторгли договор.

Начну с того, что во время строительства изменилась площадь объекта. Она с 9,6 тысячи квадрватных метров увеличилась до 12,4 тысячи квадратных метров.

Учитывая, что стоимость контракта осталась та же, заказчик получил большую дополнительную площадь и огромную скидку. Сколько мы потеряли? До сих пор считаем. Первоначально квадратный метр должен был стоить меньше 55 тысяч рублей, а после увеличения площадей получилось в итоге около 40 тысяч.

Мое мнение, что менеджмент, который курирует проект со стороны инвестора, некомпетентен.

Такое часто бывает: первая точка, с которой начинается недопонимание друг друга — это аванс. Аванс — это те средства, которые исполнитель получает в начале процесса строительства и он погашается последним актом. Вы не можете дать аванс и через пять дней сказать, что больше денег не дадите, пока не будет отработан аванс. Об этом нельзя отчитаться, это непрямые затраты компании. Мы должны отрабатывать аванс в течение всего процесса строительства.

Получается, что на сегодняшний день «Альфа» подала в суд иск на 106 миллионов рублей. Нам понадобилось несколько дней, чтобы только понять суть иска. Трудно понять, из чего сформирована эта сумма. Мы-то сдаем свои работы по актам. Компания отказалась подписать только последний акт, потому что была должна нам деньги. Даже если мы примем какие-то замечания «Альфы» по качеству работ, они все равно нам должны заплатить. Мне кажется, что в этом году объект точно не будет введен в эксплуатацию. Мы же готовы хоть сегодня сесть с компанией «Альфа» и договориться по всем пунктам.

Представитель «Альфы», по слухам, говорит, что Драган Ристич забрал с собой 150 миллионов рублей. Но это вообще смешно. Думаю, что здесь проблема поглубже.

— В чем же?

— Я не буду ничего комментировать, лишь расскажу две притчи. Кто как хочет, тот так их и поймет.

Во-первых, притча про «БАУЕР Казань» (об этом неудачном сотрудничестве стало известно после того, как строительство торгового комплекса «Бахетле» на Танковом кольце в Казани весной 2009 года стало предметом судебного спора между двумя строительными компаниями — «БАУЕР Казань» и ЗАО «МД Инжениринг». Тогда стороны обменялись исками: сербская требовала от казанской выплаты 62,7 млн. рублей, а последняя — 97 млн. рублей — ред.).

Гипермаркет «Бахэтле» на Танковом кольце

По последнему решению суда трехлетней давности, а мы очень долго судились, «БАУЕР» должен нам почти 50 миллионов рублей. Потом компанию объявили банкротом, и мы остались без этих денег. С «БАУЕРОМ» мы вообще работали без аванса — деньги только после выполнения работы, поэтому мы им теоретически ничего не могли быть должны. Но судья Арбитражного суда в Казани принял решение, которое, мягко говоря, удивило. Проиграв в первой инстанции, с наших счетов очень оперативно сняли около полумиллиона долларов, которые нам больше никогда не вернули. Потом мы добились решения следующей инстанции, что все это неправильно, но суд длился с такими огромными перерывами, что «БАУЕР» успел обанкротиться.

Это был некий первый тревожный звоночек. Но потом был второй крупный для нас суд, который идет до сих пор. Недавно нашим заказчиком выступила петербургская компания «Кредо», с которой был подписан договор. Мы построили и сдали три объекта для управления делами президента России на Валдае. Идет недоплата по контракту — 78 миллионов рублей. Мы ждали два года, терпели, заканчивается исковой срок давности, и вдруг на нас питерцы подают в суд. С нас требуют взыскать 450 миллионов рублей, хотя контракт заключен на 440 миллионов. Объекты построены, сданы, замечаний к качеству нет, а с нас еще требуют 450 миллионов. Суд назначает экспертизу из трех организаций. Выбирает самую неизвестную, стоимость которой 90 тысяч рублей. Проходит экспертиза и суд выносит решение, что мы должны «Кредо» 46 миллионов рублей. Сейчас мы подали апелляцию. В решении суда написано, что эти 46 миллионов — пени за нецелесообразно потраченные деньги! Это был второй колокольчик. Сейчас прошли уже два заседания в Апелляционном суде, на которые представители экспертизы не явились и, таким образом, не ответили на несколько сотен вопросов, которые для них подготовили суд и мы. Назначено третье заседание, но, боюсь, что и на нем они не появятся по простой причине — они не могут ответить ни на один из имеющихся вопросов. Они просто не проводили экспертизу.

И мне стало еще более тревожно, когда я увидел, что в Набережных Челнах с нас просят 106 миллионов. Не побоюсь сказать от имени всех строителей, возьму на себя такую смелость: все строительные компании нуждаются в защите.

В основном получается, что строители всегда виноваты в чем-то. В Набережных Челнах мы построили объект очень быстро — за год с лишним. Проектирование там вели не мы, и, кстати, с этим очень интересная ситуация. В конце мая у нас спрашивают, почему не сделан фасад, хотя есть документы, что только в середине июня приносят проектное решение. Истцы сами игнорируют свои же документы.

Офис ТАИФа

Тем не менее, несмотря на эти ситуации, мы продолжаем работать в России и надеемся на справедливость. Надо ценить, что иностранцы вкладываются в России, а не вывозят прибыль. Например, здесь мы открыли один ресторан, а в Сербии за эти же деньги могли открыть четыре.

«ШЕКСПИРОВСКИХ СТРАСТЕЙ» В ДЕЛЕ НЕТ»

— Кстати, о ресторане «Порто Мальтезе». Мы освещали другую конфликтную ситуацию о рассмотрении Арбитражным судом РТ иска ООО «МД-Арх» к Азату Гайнутдинову о признании договора займа, по которому компания получила 2,5 миллиона рублей от ответчика, недействительным. Проясните, пожалуйста, ситуацию вокруг ресторана «Порто Мальтезе».

— Я не расскажу вам ничего сверхъестественного об этом конфликте: мы обратились по этой ситуации в правоохранительные органы. Возбуждено уголовное дело, и не одно. Ведется проверка. К огорчению журналистов, никаких «шекспировских страстей» в деле нет.

Мое мнение обо всем этом определено тем, что мы обратились в органы. Если человек чувствует себя обманутым, он обращается в полицию. Надеюсь, мы обратились, куда надо и следствие во всем разберется. Мы хотим законной справедливости. Какой-то итог, конечно, будет.

— Вопрос в свете ваших слов об уголовном деле: как вы расцениваете случай с французской компанией «Леруа Мерлен», которая написала заявление в МВД на Ильдара Курманова, сына бывшего министра юстиции РТ. Вы также участвовали в тендере на строительство гипермаркета, верно?

— Да, у нас даже был предварительный положительный результат. Первоначально выбрали нас, но затем появился кто-то, предложивший меньшую стоимость работ. А что происходит с «Леруа Мерлен» сейчас, я вообще не интересуюсь и о скандале, о котором вы говорите, я не в курсе. Я не интересуюсь политикой.

Ресторан «Порто Мальтезе»

— Как пришла идея создать ресторан «Порто Мальтезе»?

— Ресторан находится в нашей собственности, но если брать лично меня, то я не профессиональный ресторатор, а лишь собственник. Но если посмотреть со стороны глазами посетителя, то по качеству средиземноморской кухни и по качеству сервиса этот ресторан в Казани не имеет конкурентов. Официантами работают иностранцы. Похож на наше заведение ресторан «Пикассо», открытый, кстати, моими соотечественниками.

— Правда, что в вашем ресторане обедает казанская элита?

— Для нас неважно, какой пост, должность занимает человек. Официанты отнесутся одинаково ко всем посетителям. Конечно, приятно, когда приходят известные люди. Но это и логично: если это лучший рыбный ресторан в городе, то VIP-посетители обязательно будут ходить.

— Ресторан открыт по франшизе?

— Да. Мы взяли на себя ответственность: если взяли обязательства открыть ресторан, то он должен быть хорошим и достойным здания, в котором расположен.

— Рыбу вы действительно привозите свежую?

— Да. Система «Порто Мальтезе» обеспечивается двумя поставщиками — из Марокко и Франции. Каждые три дня привозится свежая рыба.

— Жилой комплекс «Европейский», в котором находится «Порто Мальтезе», вы построили?

— Авторы эскизного проекта — известные московские архитекторы Голованов и Величкин. Мы выступили генпроектировщиком и реализовали все идеи при строительстве здания. Когда зашла речь о ресторане, конечно, мы решили взять высокую планку. Я нахожусь в дружеских отношениях с владельцем бренда «Порто Мальтезе», поэтому прийти к соглашению было нетрудно. Проще работать с тем, кого знаешь.

Точно знаю, что больше мы рестораны открывать не будем. Это непрофильный бизнес, и надо обладать определенным талантом, чтобы заниматься им. Так сложились обстоятельства по проекту, финансовым взаимоотношениям, но вообще таких амбиций у нас никогда не было. Так что мы казанским рестораторам — не угроза (улыбается).

«Моя мечта — чтобы компания в будущем стала только инжениринговой. Инжениринг — это техническое и интеллектуальное сопровождение объекта. Но в нашей работе нет гарантий»

«СЕРБИЯ И ЧЕРНОГОРИЯ — ОДНИ ИЗ НЕМНОГИХ СТРАН,
ГДЕ РЕАЛЬНО ЛЮБЯТ РОССИЮ»

— В Казани открывается немало заведений сербской, югославской кухни. Как вы думаете, в чем секрет интереса к такой кухне?

— То, что открывается, — это все мелочь. Серьезным интересом это назвать нельзя. Просто приехать из Сербии за несколько тысяч километров и открыть здесь ресторан — не так уж и легко. В Казани живет маленькая сербская диаспора.

Здание бывшего кинотеатра «Спутник» на улице Профсоюзной

— В Казани достаточно успешно работали строительные компании, основанные выходцами из Сербии, Югославии. Как думаете, чем объясняется их успех здесь?

— В Югославии, например, очень сильны традиции в строительстве и вообще в технических областях. Система образования была устроена таким образом, чтобы выпускать квалифицированные кадры. Нас веками жизнь не баловала, поэтому люди привыкли работать. У народа есть определенная дисциплина в отношении работы. Строительство как продукт всегда у нас очень хорошо продавалось на разных рынках. Африка, Ближний Восток, Южная Америка, Европа — в этих регионах работали сербские специалисты.

Думаю, в Казани работает две-три компании из Сербии. В Москве, вероятно, работало больше. Там, где крупные заказы, легче, проще выходить на рынок иностранным государственным компаниям. Компании заключают договоры прежде всего в Москве, Санкт-Петербурге. Мы как частная компания работали в Москве, Петербурге, Петрозаводске, в Подмосковье. Один объект мы даже проектировали в Азербайджане.

Работы начнутся в ближайшем будущем. В здании расположится офис представительства компании

— У Югославии с Россией были напряженные отношения?

— Только при Сталине. Потом отношения были очень даже хорошими. Думаю, что сегодня Сербия и Черногория — одни из очень немногих стран, которые реально любят Россию.

Сербия, кстати, тоже непростая для понимания страна. Про Россию говорят: «Умом Россию не понять». Но то же можно сказать и про нашу страну. Мы не так просты. Может, поэтому нам легко найти общий язык.

— Что происходит в Сербии сегодня?

— Я никогда не был и не собираюсь становиться членом какой-либо партии, но что могу сказать: у Сербии всегда были проблемы со своими политиками, которые вели непонятно куда. У народа была депрессия, неизвестно было, на кого надеяться. При этом сербы очень веселый и дружелюбный народ. Есть культ спорта. Несмотря на то, что социальный уровень в стране низкий, люди находят возможность собраться и посидеть с семьями в выходные в кафе, ресторане. А у «Порто Мальтезе» в Казани, кстати, самый плохой день — это воскресенье. Никто не ходит, зато в пятницу вечером все забито.

Сейчас в Сербии новая власть, больше года. На ее попытки я смотрю, скажем, с симпатией. Что касается вступления Сербии в Евросоюз, то мне эта идея не нравится.

Архитекторы Дмитрий Величкин и Николай Голованов спроектировали для Казани ряд городских объектов, в том числе элитные жилые комплексы

«ОБЪЕКТЫ — НЕ СЕРИЙНОЕ ПРОИЗВОДСТВО»

— Вернемся к разговору о компании. Какие направления в строительстве охватывает ваша компания?

— Строительство, в нашей классификации, вообще включает три направления: то, что связано с гидрологией (дамбы, электростанции), нижнее строительство (дороги, тоннели, инфраструктура) и верхнее (все, что находится над землей). Мы занимаемся верхним строительством.

Стандарты нашей компании очень высокие: как профессиональные, так и социальные. На рынке тем временем не хватает кадров.

— За какие объекты испытываете гордость вашей компанией в Казани?

— Первым объектом был отель «Мираж». Мы спроектировали первый в Казани пятизвездочный отель, долго остававшийся единственным в этой категории. Итальянцы были лишь авторами дизайна интерьера, а проектировал наш белградский архитектор — Боян Забуковец. Отель был спроектирован и построен по стандартам «Хаята».

Вторым объектом стал магазин «Бэхетле» на Танковом кольце. Это очень большой торговый центр. Из-за особенностей здания незаметен его размер, но площадь составляет около 30 тысяч квадратных метров.

Также мы спроектировали и построили новое здание для ТАИФа на улице Щапова. Авторами идеи опять были Голованов и Величкин, а мы были генпроектировщиками и генподрядчиками. Этот объект очень впечатляет и по технологической насыщенности. Единственное, жаль, что объект находится не на самом видном месте в городе.

Один из проектов — вторая очередь торгового центра «Южный». Нас очень серьезно коснулось отсутствие финансирования в течение двух лет из-за кризиса. Начали, остановились на полпути, информации о том, когда продолжим, не было. Мы все-таки закончили объект совместно с нашими заказчиками, нас даже хвалил Госстройнадзор.

Крупный объект — на улице Подлужная — жилой комплекс «Европейский». Сложно сказать, кто в Казани может противостоять нам по качеству в этом объекте. Это уникальный объект, а не серийное производство. Авторы идеи — также Голованов и Величкин, а мы генпроектировщики.

— Вы сами не живете в этом жилом комплексе?

— Нет.

— Какие работы планируются в здании бывшего кинотеатра «Спутник» на Профсоюзной?

— Работы начнутся в ближайшем будущем. В нем расположится офис представительства компании. Здание — кирпичная заброшенная коробка. Мы выполнили проект на основании архивных документов, сохраненных чертежей. Надеемся, что это здание будет украшением города.

Жилой комплекс «Европейский»

— Какие объекты являются вашей гордостью за пределами Татарстана?

— Я очень дорожу объектом в Петрозаводске — Национальный музыкальный театр. Это исторический объект, построенный во времена Сталина. Таких объектов в принципе очень мало в России. Мы имели честь сделать реконструкцию и реставрацию здания. Работы велись в течение трех лет. Эта работа показывает доверие к нам.

В этом театре новое вписано в старое. Все сделано так, чтобы посетители не чувствовали новизны, словно все осталось прежним с той атмосферой. Это мой любимый объект.

«Я НЕ ПРИДУМАЛ ЛЕГЕНДУ О КОМПАНИИ»

— Вы профессиональный строитель?

— Да. В отрасли я работаю с 1994 года, начинал в Сербии. Там я работал сначала на государственную компанию, у которой были контракты в России. В 1994 году начал работать от этой компании в России. Частная компания появилась у меня в Москве в 1995 году.

— Вы из профессиональной семьи строителей?

— Нет.

— Почему строитель?

— Ну, тут начинается лирика (улыбается). Я отвечу вам в следующий раз.

— Расскажите об истории компании.

— Это целая группа компаний: «МД Инжениринг», «МД-Арт», «МД-Техно», «МД-Констракшн» и так далее. Все они развиваются самостоятельно.

Сокращение «МД» на самом деле вообще ничего не означает, и я не придумывал для него легенду. А вообще главный акцент в названии должен быть на слове «инжениринг». Моя мечта — чтобы компания в будущем стала только инжениринговой. Инжениринг — это техническое и интеллектуальное сопровождение объекта, всего процесса. Хочется, чтобы так было, но в нашей работе нет гарантий.

— Сколько человек работают сегодня в компании?

— Количество сотрудников меняется от проекта к проекту в зависимости от объема работ. Вообще ядро компании составляет 150 человек. Мы всегда можем обеспечить необходимое количество специалистов на объектах.

— Как вы решили переехать в Казань?

— Мой близкий друг Станислав Копривица, которого, к сожалению, больше нет, был одним из первых иностранцев, начавших работать в Казани. Когда пришло время проектировать «Мираж» (но тогда еще не было известно название отеля), он предложил мне эту работу, и я специально под этот проект появился в Казани. Подписал контракт с «Нира-Экспорт» на проектирование и строительство. Так все и началось.

Для меня тот опыт работы до сих пор является идеалом взаимоотношений между заказчиком (Радик Шаймиев — ред.) и подрядчиком. У нас не было ни малейшего недоразумения. Хочу подчеркнуть, что впечатления от совместной работы были настолько хороши, что я остался работать в Казани. Именно человеческое отношение и привело меня сюда. Потом благодаря заработанной репутации начали появляться и заказы.

— По слухам, вы поддерживаете сербскую баскетбольную команду. Это правда?

— Да, поддерживаю, но как болельщик. Я поддерживал команду раньше — «Црвена Звезда» («Красная Звезда» — ред.), был и вице-президентом. Сейчас команда играет в Лиге чемпионов. Играем на высоком уровне.

— Какие у вас увлечения? Хобби?

— К сожалению, физически не хватает времени на что-либо, кроме работы. Но увлекаюсь спортом, люблю смотреть. Люблю читать.

— Кто ваши любимые писатели?

— Андрич, Павич. Перечитал всю русскую классику, но, что бы ни говорили, больше всех нравится Толстой. Это действительно глыба. Люблю читать Булгакова. Кстати, даже Робски прочитал.

— Ну и как?

— В аэропорту купил, прочитал во время перелета. Нормально (смеется).