image22.jpg

ВЫ ЖДЕТЕ ХОДОРКОВСКОГО?

Корреспондент «БИЗНЕС Online» прилетела в Берлин утренним рейсом и прямиком направилась к гостинице «Адлон», где разместился бывший олигарх. Надо сказать, место Ходорковский выбрал прекрасное — в самом центре Берлина, рядом с Бранденбургскими воротами и Рейхстагом. К слову, российское посольство также располагается в пешей доступности на Унтер ден Линден. Никакого столпотворения около гостиницы не было, были лишь одинокий оператор местного телеканала и обычные толпы туристов, фотографировавшихся около Бранденбургских ворот.

— Вы ждете Ходорковского? — спросила наш корреспондент.
— Да, — ответил молодой человек и потер уже покрасневший нос. Он оказался оператором одного из местных телеканалов.
— Вы его сегодня уже видели?
— Нет, но сегодня будет пресс-конференция в музее Берлинской стены, — сказал молодой человек.
— Знаю, но еще рано, два часа еще есть. Для этого я и здесь.
Оператор утвердительно покачал головой.

Тогда корреспондент «БИЗНЕС Online» решила не медлить и направиться прямо в музей, тем более что хотелось занять место поближе. Музей Берлинской стены располагается на Фридрихштрассе — пешком минут 15 - 20.

К тому моменту около музея уже толпились съемочные группы, фотографы. Машины телеканалов были расставлены вдоль всей улицы. Журналист Клеменс из «Франс пресс» рассказал, что уже утром видел Ходорковского и показал фотографии, на которых бывший олигарх выходил из машины, улыбался. Журналист любезно показал, где вход на пресс-конференцию и посоветовал поторопиться занять место, хотя в запасе было еще не менее полутора часов.

Вход в здание был огорожен стойками с синими лентами.
— Где тут вход, аккредитация? — поинтересовалась наш корреспондент, услышав русскую речь.
— Проходите так, — улыбнулся молодой человек и поднял ленту. — Лучше поторопитесь в зал, там уже мест мало.

Удивительно, но на входе никто не остановил. А вот зал действительно был заполнен наполовину, причем ту, которая была около импровизированной сцены, далее располагался ряд операторов, которые отгораживали вторую часть зала. Там уже пришлось довольствоваться изображением на экране. Все журналисты слонялись по залу, пытаясь прорваться к сцене, но так и уходили ни с чем, там негде было не только присесть, но даже привстать. Еще час продолжалось хаотичное броуновское движение прессы по залу, после чего охранникам пришлось встать на пути тех, кто пытался пройти к сцене — там уже объективно негде было встать. Во второй, менее удачной половине зала, также все места были заняты. Может, место и было выбрано символично, однако для такого рода событий явно не было обустроено, что и отмечали коллеги.

— Я спрашивал места в первых рядах — все занято, — пожаловался Владимир из русскоязычной газеты в Германии «Европа-Экспресс».
— Как вы думаете, почему именно в Германию приехал Ходорковский? — решила поддержать разговор наш корреспондент, так как шансы попасть в первые ряды уже были равны нулю.
— Традиция, наверно, — усмехнулся он. — Солженицын же тоже сразу прилетел к Белю в Кельн. Германия как бы традиционный защитник прав человека. Не думаю, что так специально, но все равно подобное уже было.

«МИША, ВЫХОДИ!»

Тем временем стрелки приближались к 13 часам (16 часов по мск), зал был полон, а Ходорковского еще было. Все гадали, с какой же стороны он появится. Кто-то предполагал, что экс-олигарх войдет через обычную дверь, другие делали ставку на лестницу, откуда охранники, одетые с иголочки, с одинаковыми красными галстуками начали постепенно теснить фотографов.

Ходорковский опаздывал. Внезапно послышались неразборчивые женские крики.
— Украинки что ли приехали? — предположил Владимир.
— Думаете, FEMEN? — ответила наш корреспондент.
— Кто их знает... Опять разделись, наверное.
Это были не они. Корреспондент «БИЗНЕС Online» так и не удалось узнать, кто это был — обзор загораживала массивная колонна.

2.jpg

Между тем все внимание журналистов было приковано к лестнице, откуда в сопровождении спустились родители Ходорковского и, с трудом пробравшись через толпу, прошли в первый ряд. Их сын все еще не появлялся. Напряжение росло — все нацелили свои объективы на лестницу, однако там туда-сюда бегал только полненький молодой человек. Героя дня видно не было.
— Может, ему надо аплодировать? — предложил кто-то.
— Или кричать: «Миша, выходи!» — шутили в ответ.
К слову, русскоговорящих журналистов, по всей видимости, было подавляющее большинство.

«МЫ НЕ МОЖЕМ ЗАДАВАТЬ ВОПРОСЫ!»

Наконец, появился тот, кого все ждали. Кажется, Ходорковский не ожидал такого ажиотажа вокруг своей персоны — на его лице читалось удивление, но в то же время он улыбался. Журналисты моментально бросились за ним. Еле-еле он добрался до сцены. Но фотовспышки не прекращались. Никто не отходил от него.

Александре Хильдебрандт пришлось на трех языках успокаивать коллег.
— Мы не сможем начать конференцию — отойдите! Мы хотим спокойно общаться, отойдите обратно, давайте начнем конференцию! Вниз! Вниз! Спуститесь, отойдите! Нам нужно место, потому что мы не можем задавать вопросы. Если камеры не отойдут, мы не сможем начать конференцию, — повторяла она на английском, немецком и русском.

Наконец, все успокоились. На экранах появился Ходорковский. Он выглядел свежим, совсем не похожим на человека, который 10 лет провел в неволе. На нем был темно-синий костюм, волосы коротко пострижены.

— Дорогие друзья, я от всей души благодарен всем вам, кто пришел сюда сегодня. Я понимаю, что у всех разные цели, разные интересы. Но в какой-то мере я это воспринимаю как интерес и ко мне, и к моей стране. И я за это благодарен, — начал он, немного волнуясь и иногда поглядывая в написанную, видимо, заранее речь.

— Моя цель сегодня, главная цель — выразить благодарность. Я прекрасно понимаю, что если бы не усилия очень многих людей и у нас в стране, и во всем мире, я бы сегодня был не здесь, — добавил он. По словам Ходорковского, большую роль в его освобождении сыграли СМИ, друзья, бизнес-партнеры и главное — семья. Если бы я не чувствовал этой поддержки, мне было бы трудно выдержать.

Кроме того, Ходорковский поблагодарил Ганса-Дитриха Геншера и Ангелу Меркель. «Его усилиями была достигнута точка, с которой, может быть, дело ЮКОСа, приведшее к десяткам, если не сотням сломанных судеб, дело «ЮКОСа» начало заканчиваться, наконец, спустя десятилетия. Я очень благодарен фрау Ангеле Меркель, о роли которой в том, что я сегодня на свободе, я, вот, узнал, находясь уже здесь, и имею возможность пользоваться теми источниками информации, которые для большинства из вас являются абсолютно обычными. Для меня они все новые — Facebook, Twitter. Когда я попал в тюрьму, этого ничего не было», — пояснил он.

Тут же Ходорковский попросил прощения за то, что не сможет вдаваться в подробности, так как до сих пор за решеткой остаются его друзья — Платон Лебедев и Александр Пичугин. Кроме того, не закрыто и третье дело «ЮКОСа».

«Я НЕ СИМВОЛ»

Далее Ходорковский попросил не считать его символом того, что в России больше не осталось политзаключенных. «Я прошу вас воспринимать меня как символ того, что усилия гражданского общества могут привести к освобождению даже тех людей, освобождение которых не предполагалось никем. Нам просто надо продолжать работать над тем, чтобы в России, да и в других странах мира, политзаключенных не осталось. Во всяком случае, я буду делать в этом направлении то, что от меня зависит», — заявил бывший олигарх.

Далее Ходорковский отвечал на вопросы журналистов (полная стенограмма пресс-конференции нами дана в отдельном тексте). К сожалению, задать их удалось далеко не всем — большая часть прессы сидела за «кордоном» операторов. Как показалось нашему корреспонденту, Ходорковский говорил четко, спокойно, никуда не спешил, движения его были плавными, он часто улыбался. Создалось ощущение, что он, безусловно, рад такому вниманию со стороны СМИ к своей персоне, что говорит о том, что за 10 лет, проведенных в колониях, его имя как минимум не забыли. А как максимум — Ходорковский стал символом либеральной оппозиции, заняв приблизительно то место, которое в 1970-е занимал Солженицын. Кстати, тем удивительнее был тот факт, что МБХ ограничился всего 45 минутами общения с прессой. Казалось бы, после стольких лет заточения можно было бы ответить всем собравшимся корреспондентам на все вопросы... Разительный контраст, кстати, с президентом Путиным, который в минувший четверг общался с прессой более четырех часов. И еще одно сравнение, увы, не в пользу экс-политзэка номер один, удар, так сказать, по его демократичности. На самом деле он в этот день дал пресс-конференции — одну для всех, где побывал ваш корреспондент. И вторую — более продолжительную, закрытую, где собрались избранные либеральные медиа — «Дождь», «Эхо Москвы», «Новое время» и т. д.

==video2192==

К сожалению, организация мероприятия была не на высшем уровне, поэтому многие журналисты так и остались безымянными, порой о содержании их вопросов приходилось догадываться из ответов самого Ходорковского.

Уже после пресс-конференции Ходорковский вновь, продираясь через толпу журналистов, скрылся на втором этаже, куда вскоре последовали и его родители. А пресса тем временем ринулась к другому выходу, откуда Ходорковский должен был выехать из музея. Причем, жаждущих еще раз взглянуть на него собралось столько, что они оказались на проезжей части. Но никого это, собственно, не смутило, пожалуй, только зевак и туристов, которые не были в курсе, какую «звезду» дожидаются столько съемочных групп. Корреспондент «БИЗНЕС Online» наблюдала уже за происходящим из окна напротив. Когда машина отъехала, разошлась и пресса. И уже ничего на Фридрихштрассе не напоминало о Ходорковском или каком-то чрезвычайном событии.

Елена Колебакина, Казань-Берлин-Москва