Пять мифов о казанском купце "Михляеве"

Обещанным другим человеком, подхватившим эстафету казанских мифов у Петра I, станет крупнейший казанский богач начала XVIII века Иван Афанасьевич «Михляев». Напомню, что в прошлой статье развенчивался миф об остановке отца Отечества в бытность в Казани в «Михляевском» доме и о праздновании им здесь своего 50-летия. Но этим «Михляевские» мифы не ограничиваются.

Миф №2: На момент приезда в 1722 году в Казань Петра I «Михляев» имел здесь собственную суконную фабрику, на которой дела шли лучше, чем на казенной. И что она располагалась под Кремлем.

В сказке (тогда - официальное показание), поданной на ревизию «Михляевым» 3 мая 1723 года, он показал себя лишь владельцем двух винокуренных (около Алат и в Свияжском уезде) и двух кожевенных заводов (около Казани и около Алат), пайщиком (пока еще) московского полотняного завода и заявил, что ИНЫХ ЗАВОДОВ У НЕГО НЕТ. Не видим мы его собственной суконной фабрики и в  подробнейшем завещании, сделанном им в 1728 году. В нем – лишь о его доле в казенной фабрике: «часть мою положенную в компанейство деньгами на содержание казанские суконные фабрики, а именно десять тысяч рублев, и что из того надлежит прибыли из компанейства мне взять, оное все передаю всепокорно Его Императорскому Величеству, куда да благоволит определить». Не отсюда ли произросли легенды об одарении им в Казани императора множеством золотых и серебряных денег на двух больших блюдах, а его женой – большой чашкой жемчуга?

Микромифом можно считать и утвердившееся время его смерти (1728 г.) – на самом деле это всего лишь время составления его второго (последнего?) завещания.

А, вот, к Кремлю суконка имела прямое отношение. Правда, не частная, а казенная. В ведомости 1727 года о ее состоянии есть запись: «В 725-м году, по Указу Правительствующего сената, велено им (губернскому начальству в лице губернатора Артемия Волынского,  – С.С.) дать для показанной мануфактуры в Казани в каменном городе двор каменной, который строил бывшей губернатор господин граф Апраксин, с огородом и с проезжим местом, а принят ли оной и во что оценен, ведомости не прислано». Этот каменный двор впоследствии стал Государевым двóрцем, затем Обер-комендантским домом, а ныне его территория - не что иное, как резиденция президента Татарстана.

Церковь соборная святых апостол Петра и Павла на снимке Ю. фон-Каница 1779 года

Миф №3 (прокрался даже в Татарскую энциклопедию): Петр I передал казенную суконную мануфактуру в собственность «Михляеву».

Это не так. Первые две «пятилетки» суконкой (тогда – шерстяной завод) командовали подполковник А. Грузинцев (с 1714 г.) и вице-губернатор Н. Кудрявцов (с 1719 г.). Петр I был недоволен состоянием дел на производстве и на 10-ю годовщину завода передал его в частные руки. Выбор пал на известного российского бизнесмена - «отъезжего» торговца (Архангельск, Астрахань, Сибирь, Испания, Персия, Китай и др.), крупнейшего в Среднем Поволжье подрядчика вина, крупного заводчика (собственные предприятия и совладение бывшим казенным полотняным заводом в Москве) и агрария, речного судовладельца, кредитора-ростовщика «Михляева». Проживавшего, к тому же, в Казани. Однако с целью аккумуляции капитала и размножения завода «Михляев» обязан был создать «кумпанство» из 5-ти крупнейших в регионе купцов. Ими, помимо его, стали казанец Борис Пушников и симбирец Осип Твердышев, назначенные правительством, а также, чебоксарец Михаил Игумнов и симбирец Василий Издеберский. И только после смерти «Михляева» его жена Авдотья Ивановна со своим братом Афанасием Федоровичем Дряблым (впоследствии – Дряблов) сначала избавились от компанейщиков, а в 1835 году получили от Анны Иоанновны привилегию на потомственное владение суконной фабрикой и слободой.

Миф №4: Иван Афанасьевич был Михляевым

Настоящая же его фамилия – Микляев. Под такой фамилией Иван Афанасьевич широко представлен в документах различных фондов РГАДА (Российский государственный архив древних актов). И не только там, но и на подлинных вещах эпохи. Так, на рукояти напрестольного креста Петропавловского собора в Казани есть надпись: «лета (1722 г.) месяца мая 9 числа. Состроил сей святый крест себе с мощми усердною своею любовию и желанием Иоанн Микляев…». На обороте святого Евангелия из Петропавловского собора имеются слова: «Честное сие и священнейшее Евангелие построено… от прииждивения благоговейнаго и честнаго господина Иван Афанасьева сына Микляева…». Микляевым же называет Ивана Афанасьевича в своем письме об отдаче ему шерстяного завода Петр I. Наконец, в самом раннем описании церквей Казани XVIII столетия, составленном в 1739 году географом Михайлой Пестриковым, в статье о «Церкви соборной святых апостол Петра и Павла на Воскресенской улице» дважды упомянут Иван Микляев.

Неясно: откуда же тогда появился Михляев? Можно предположить, что с лжицы (причащальная ложка) этого же собора, на которой есть подпись: PETER MICHLAOFF. Исследователи, от которых пошло написание Михляев, видимо, сделали поспешный перевод, упустив, что сочетание «CH» в английском в ряде случаев произносится и как «К» - (например: Michael, chlorine, пр.) Магия Больших краеведов XIX века (Рыбушкин, Баженов, Загоскин, Пинегин) столь велика, что Микляев и его дом еще долго, пожалуй, будут оставаться Михляевым и Михляевским в трудах местных писателей.

Церковь Покрова Пресвятыя Богородицы (ул. Баумана, 5, лит.1)

Миф №5: Петропавловский собор построен в память пребывания в Казани Петра I

Был когда-то в центре Казани Николаевский сквер. А в 50-летие Владимира Ильича Ульянова (Ленина) его переназвали в «Сад имени тов. Ленина». Такое случается. Но сходного переименования чего-либо в Казани в 50-летие Петра Алексеевича Романова не было. В том числе – и ныне существующего Петропавловского собора.

Вообще-то имена храмов часто бывают старше их самих. Некогда возникшая на конкретном месте церковь могла менять или сдвигать свои храмы. Но название главного храма или престола, иногда – придела, обычно сохранялось. Такая же история и у «нашего» собора.

Еще за полтора столетия до пребывания у нас Петра I на этом же месте некий поп Василий и миряне поставили «церковь верховных апостол Петра и Павла». Об этом нам говорят Писцовые книги по г. Казани 1566-1568 годов. Но дело не только в этом.

Живший смежно с церковью Петра и Павла и ставший в начале XVIII века, пожалуй, первым казанским олигархом Среднего Поволжья купец гостиной сотни Казани Иван Микляев, вознамерился обновить церковь. Новый огромный собор сохранил имя святых Петра и Павла. Такое решение Микляев принял, конечно же, не зная о будущих планах императора посетить Казань во время Персидского похода 1722 года. Это произошло не позднее 1720 года, когда Микляев заключил два договора о поставке извести и камня «к строению церкви Петра и Павла». Первый был заключен с помещичьими крестьянами села Ключищи Свияжского уезда, которые обязались поставить в Казань «извести 400 кадей, самой доброй, кипелки, до 400 камени степенного» в декабре 1720 года, второй – с крестьянами того же помещика из деревни Завражной о поставке в декабре же 200 кадей извести и 200 штук камня. Считается, что церковь строилась дважды, потому что в первый раз «по неискусству каменщиков она пала». Как бы то ни было, в 1726 году она была кончена и освящена.

Думается, здесь уместно сказать, что Микляев построил в Казани не одну, а две церкви. И, вероятно, первой из них была церковь Покрова Богородицы. Большое строительство заставило Микляева организовать собственное производство кирпичей. Были сооружены сараи с печами, завезены глина и дрова. В ноябре 1721 года 4 его подрядчика обязались сделать и обжечь в его хозяйских сараях и его дровами 180 тысяч штук кирпичей за 134 руб. 10 коп.

В Казани тогда было две Покровские церкви. Неясно: какую из них строил Микляев? Одна была разобрана и заново в 1883 году выстроена на месте, где в 1938 году встал жилой дом служащих УНКВД Татреспублики, более известный казанцам как – «Дом чекиста». Эта церковь датируется 1682 годом. Другая  пятиглавая - выстроенная не ранее 1703 года, что сближает ее по времени со строительством Петропавловского собора, – сохранилась до наших дней (ул. Баумана, 5).

Не она ли и есть еще один памятник знаменитому казанцу XVIII века Ивану Афанасьевичу Микляеву?

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции