Татарский след в деле о башкирской нефтянке (Часть 2)

Р.И. Бигнов во время "похода" на Белый Дом

Чуть ранее благовещенских событий,  татары Башкортостана провели в Москве учредительный съезд Региональной национально-культурной автономии татар Р. Башкортостан (РНКАТ РБ), справедливо названный «съездом в изгнании» (т.к. власти лишили возможности проведения этого мероприятия на территории республики). В итоге власти РБ не признали эту организацию, отказав ей в регистрации под предлогом того, что она якобы татарам республики не нужна (то есть башкирскому Белому Дому, по его логике, было виднее какие общественные организации нужны ее гражданам, а какие нет). Учредители РНКАТ РБ подверглись жесткой травле в государственных СМИ республики, организация получила негласный запрет на любую деятельность на территории РБ.

В этих условиях при отсутствии иных возможностей при отстаивании прав татар Башкортостана, все татарские общественные объединения окончательно перешли в оппозицию к правящему режиму Рахимова. На базе РНКАТ РБ в январе 2005 г. был создан Координационный Совет оппозиции, главной целью которого стала борьба с М.Г. Рахимовым. Лидером оппозиции республики на долгие годы стал руководитель РНКАТ РБ Р.И. Бигнов (ныне председатель Общественной палаты РБ).

Обратим внимание, что блокирующий пакет акций Башнефти был продан именно в 2005 г. в разгар протестных  движения, когда стало ясно, что еще немного и башкирский Белый Дом вот-вот падет. В прессе на волне успеха украинской оранжевой революции тогда всерьез обсуждался вариант своей мини-революции в отдельно взятом регионе РФ.  В той ситуации федеральному центру было бы разумнее убрать непопулярного президента и сбить накал страстей в регионе. В том году акции протеста против монетизации льгот пошли в большинстве регионов страны, но нигде они не принимали столь больших масштабов. И самое главное, практически все недовольство оппозиции и общества было направлено исключительно против самого М.Г. Рахимова, который все сильнее терял контроль над реальностью. К примеру, в легендарном походе республиканской оппозиции на башкирский Белый Дом 26 марта 2005 г., участвовали 20 тыс. человек, что для даже для миллионной Уфы было достаточно большой цифрой.

Координационный совет (КС), ангажированные журналисты презрительно называли татарской оппозицией (намекая что это просто сборище татарских националистов). В этих словах была доля правды, так как основная массы ее членов, представлявших весь спектр  политических предпочтений, все же главной движущей силой стал новообразованный Региональная национально-культурная автономия татар РБ и примкнувшие к ним остальные татарские объединения. Конечно же, в башкирской оппозиции были не только татарские национальные объединения, но несомненный факт, что именно татарское национальное движение Башкортостана стал тем цементирующим элементом вокруг которого  собрались все недовольные тем беспределом, творившимся в республике. К тому же большая часть оппозиционных активистов, в том числе  за пределами Уфы состояла из представителей одной – татарской национальности. Татарскость оппозиции проявилась даже в неофициальном наименовании штаба КС, с легкой руки одного из татарских активистов получившая, из-за нахождения внутри парковой зоны, название: «Урман» («Лес»). «Татарская оппозиция» подняла первой вопрос о возвращении республиканской нефтянки в собственность государства.

Консолидация практически всей оппозиционно настроенной части политических сил  республики вокруг татарского национального движения в рамках КС, несомненно, поднимала не только престиж, но и способствовала росту его влияния на политическом поле республики. Также деятельность КС фактически способствовала и консолидации всей общественно-политической элиты республики из числа татар вокруг РНКАТ РБ и других татарских национальных объединений, вовлечение их в решение татарских национальных проблем.

Затем в результате активных репрессивных действий республиканских властей в отношении лидеров и активистов татарского национального движения, а после и всей оппозиции, первоначальный накал в Башкортостане удалось сбить. Но что самое удивительное в этой истории, за криками о «маргинальности» татарских лидеров и отсутствии их поддержки среди народа, рахимовский режим решил покончить со всеми татарским национальным движением как таковым и что называется, «окончательно решить татарский вопрос» в Башкортостане. С этой целью началась «зачистка» всех лидеров и активистов главных татарских организаций – РНКАТ РБ и Конгресса татар Башкортостана, даже тех, кто формально не входил в Координационный Совет. Проводились необоснованные обыски и бесконечные допросы председателя РНКАТ РБ и лидера Координационного Совета Р. Бигнова, на которого была даже предпринята неудачная попытка покушения; председателя Совета местной НКА татар г. Уфы, редактор газеты «Халык ихтыяры – Воля народа» М.Г. Хузин; члена Совета Местной НКА татар г. Уфы, г. редактор газеты «За местное самоуправление» Р.Р. Загреев и др. По политически мотивированным предлогам и был осужден известный в республике правозащитник Р. Давлеткужин. Преследовалась другая известная татарская правозащитница, член КС – А. Жукова. За отстаивание принципиальной позиции исполкома Конгресса татар Башкорстостана был снят с должности заведующего кафедрой Башкирского аграрного университета его председатель Р.Р. Галлямов. Был уволен с работы подполковник Милиции Дюртюлинского ГУВД, Член Совета РНКАТ РБ В. Фаттахов. Также в 2005 г. был снят с должности заведующий РОНО Мечетлинского района, член Исполкома Конгресса татар РБ Ф. Галяутдинов, за якобы «недостаточное внимание к изучению башкирского языка в школах района». В том же году, за несколько месяцев до выхода на пенсию, был уволен с должности заведующего Чекмагушевского РОНО известный педагог, заслуженный учитель республики А. Гайнетдинов с резолюцией «плохая постановка изучения башкирского языка в школах района». В 2006 г. был уволен с должности директор Байталлинской СОШ  Кушнаренковского района, руководитель одной из лучших школ района и республики, И. Кутдусов за отказ исполнить требование районного руководства об исключении татарского языка и литературы из школьного учебного плана. Позднее, в целях  устрашения против И. Кутдусова было возбуждено фиктивное уголовное дело, в рамках которого он был помещен в СИЗО как особо опасны преступник. В 2009 г. по «политическому» делу был арестован член Совета РНКАТ РБ, известный этнополитолог  И. Габдрафиков.

Апогеем этих преследований стало разрушение в феврале 2007 г. 4-этажного здания недостроенной татарской гимназии г. Уфы. Что примечательно, на защиту гимназии вместе с татарскими активистами встали в один ряд представители общественности других национальностей, прекрасно осознавая всю поистине преступный характер этих действий. Сделано это было аккурат в 73-годовщину со дня рождения президента М.Г. Рахимова. Поэтому в «подарок» к «уважаемому» президенту от имени защитников гимназии и всего татарского народа, Р. Бигнов тогда отправил 73 обломка разрушенной гимназии.

Попытки вытолкнуть татарское национальное движение из политического поля Башкортостана создав новое татарское объединение, полностью подконтрольное властям республики, также не увенчались успехом. Нежелание идти на какие-бы то ни было уступки в деле решения застарелых национальных проблем татар, не позволила руководству РБ  сколотить «карманную» организацию даже из числа «карьерно озабоченных» лиц. Таким образом, ни разрушить татарское национальное движение, ни расколоть Координационный Совет оппозиции, властям не удалось. Деятельность репрессивного катка постепенно снижалась, рахимовский режим переходил в фазу своей агонии. Этому не в малой степени способствовали и определённые успехи «татарской оппозиции».

Кушнаренковский «филиал» Координационного Совета в лице активистов местной Национально-культурной автономии татар, после долгих лет сумел свалить «любимца» М.Г. Рахимова главу районной администрации С. Касаткина, который также под защитой своего патрона все эти годы был занят наказанием «непокорных холопов». Это был беспрецедентный случай не только для Башкирии, но и пожалуй для всей России (традиционно сельские муниципальные образования в силу ряда причин отличаются крайней степенью управляемости и редко проявляют такую последовательную «гражданскую» активность). Такой удар по близким к окружению президента людям, имел важное психологическое значение, свидетельствующее о том, что М.Г. Рахимов, более не в состоянии прикрывать «грязные» дела даже своих ближайших прислужников. Благодаря постоянной работе оппозиции по дискредитации руководителей республиканских силовых структур, они были смещены со своих должностей, а на их место пришли люди неподконтрольные М.Г. Рахимову, которые хотя и не работали на стороне оппозиции, но уже и не являлись как раньше послушной игрушкой в его руках. В этих условиях, теряя свои позиции одну за другой и находясь под постоянным прессингом оппозиции политический режим Рахимова клонился к своему логичному закату. Неудивительно, что в попытках как-то оттянуть бесславный конец, заручившись поддержкой одного из московских кланов, власти региона продали в 2009 г. остатки республиканской нефтянки – контрольный пакет акций БашТЭКа АФК «Система».

Кто-то скажет, что без воли федерального центра вопрос о приватизации башкирской нефтянки сейчас бы не подняли. Это безусловно так, и с этим трудно поспорить. Но так же безусловно и то, что без «раскачивания лодки» со стороны татарского национального движения, политический режим М.Г. Рахимова было бы практически невозможно принудить так «легко» расстаться со столь лакомым куском. Совершенно ясно, что республиканская властная элита вряд ли горела желанием распродать ТЭК не «своим» людям, несмотря на желания некоторых игроков базирующихся в пределах МКАДа. Но не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять - приватизация АФК «Система» проходила  в добровольно-принудительном порядке. Это, кстати, подтверждают и последние показания И. Изместьева. И даже после потери контроля над нефтянкой, башкирские власти все еще мечтали осуществить плавный переход власти к своему человеку. Но операция «преемник» в республике не получилась, так как политический режим усилиями внутренней оппозиции к 2010 г. окончательно одряхлел и ослаб. Положение самого президента РБ начиная с 2003 г. было крайне неустойчивым, и если бы не  поддержка со стороны федерального центра, то будучи отправленным в свободное плавание в 2005-2006 г., он не продержался бы и месяца. Федеральный центр  в принципе все устраивало – налоги  исправно платились, нужный процент на выборах исправно выдавался и до поры до времени сохранялась иллюзия стабильности и полной управляемости региона. И выборы 2003 г. стали первым звонком свидетельствующем о том, что не все в королевстве довольны своим королем и более того многие подданные готовы свергнуть своего сюзерена.

Несомненно, если бы М.Г. Рахимов проявил гибкость и хотя бы выполнил взятые на себя обязательства перед татарами республики, то можно со уверенностью сказать, что никакого дела о башкирской нефтянке не было бы и в помине. Все мы привыкли к тому, что голос общественности в наше время как правило мало что решает. Но в Башкортостане в начале 3-го тысячелетия получилось все ровным счетом наоборот. Психология директора предприятия, где все подчиняется воле начальства на всю жизнь укоренилась в мировоззрении Муртазы Губайдулловича, не позволив ему адекватно оценивать ситуацию. Любое проявление компромисса воспринималось им как проявление слабости. Как итог татарские национальные организации встали как кость в горле у правящей элиты республики, и когда к 2010 г. башкирские власти устав бороться с ними открыто признавали свое бессилие (многие уже забыли оскорбительные реплики господина И. Илишева – министра культуры РБ, высказанные им в адрес татар Башкортостана на заседании Исполкома курултая башкир в декабре 2009 г.).

Всякая сила рождает противодействие. Так и в нашем случае, выжигание каленым железом всего татарского в республике, где оно составляет третью часть населения, сыграло с первым президентом Башкортостана злую шутку. Воевать можно с одним человеком, но когда ты решаешь это сделать с целым народом, то будь готов  к такого рода последствиям. Муртаза Губайдуллович оказался не готов, и, чтобы удержать власть, был вынужден отдать последнее, что было под его контролем, так как прекрасно понимал, что уйди он в отставку под прямым давлением внутренней оппозиции, ему ничего в смысле дальнейшей карьеры уже светить не будет.

Может быть подобное противостояние, не слишком благотворно сказалось на положении татар в республике и на решении их этнокультурных интересов? Не говоря уже о том, что многие из татарских патриотов пострадали за свою принципиальную позицию. И что такое противостояние не принесло прямой пользы при решении татарских проблем. Возможно… Но пусть каждый ответит себе - а разве в данной ситуации был возможен иной вариант? В ситуации, когда президент многонационального региона позволял себе пренебрежение к интересам крупнейшего этноса республики. Возможен ли иной разговор с человеком, который дал публичное обещание выполнить политическое требование целого народа, а потом попросту «забыл» о нем. Можно ли как по другому вести себя с человеком, который не только не выполняет своих устных обещаний, но и саботирует выполнение собственного указа. Однозначно, нет! Коленно-локтевая позиция была бы, пожалуй удобна для отстаивания личных интересов отдельных людей, но никак не целого народа. Самопожертвование во имя интересов своего народа, вот что является настоящим патриотизмом. Патриотизм, это, в конце концов, не вывешивание флагов по праздникам, а готовность жертвовать чем-то. В этой связи мне вспоминаются бессмертные строки известного татарского поэта Башкортостана Ангама Атнабаева «Казанда барсы да татар, а менә син Уфада татар булып кара» («В Казани все татары, а ты попробуй в Уфе быть татарином).

Именно в таких условиях действия лидеров и активистов татарского национального движения по устранению из руководства республики М.Г. Рахимова не выглядят нецелесообразными. Репрессивной, антитатарской политики которую проводил М.Г. Рахимов, татарские национальные объединения должны были как-то противостоять. Тем более, что, судя по действиям властей, компромиссных вариантов решения «татарских» проблем к тому времени уже не осталось. В этой ситуации уступчивая позиция татарского национального движения только добавляла бы легитимности правящему президенту, не приводя к каким-либо реальным для татар РБ положительным сдвигам. К тому же, в данном случае не стоит забывать о морально-психологическом аспекте данного вопроса. Сохранение лояльности «Конгресса татар Башкортостана» или любого другого влиятельного татарского объединения, при полном игнорировании интересов татар со стороны республиканских властей, не только было бессмысленно, но и подрывало  авторитет и морально-психологическое состояние внутри самого татарского национального движения и всего татарского населения республики в целом. А это, учитывая, что татарское население Башкортостана, в силу объективных причин к этому времени внутри республики, выступало не просто как этнический, но и как этнополитический субъект, несомненно, является немаловажным фактором. Поэтому, для сохранения этнического потенциала татар республики, их пассионарной силы, морально-психологического состояния, несомненно было необходимо жесткое и принципиальное отстаивание своих интересов. Таковы неписанные правила этнополитики.

Только в этом мне видится причина того, что Башкортостан оказался одним из редких регионов РФ, где за межпереписной период (2002-2010 гг.), несмотря на политику «башкиризации»  численность татар не только не уменьшилась, а даже увеличилась, хотя и незначительно. В то время как в соседних, «благополучных», регионах Урало-Поволжья (за исключением Татарстана), численность татарского населения неуклонно снижается, и никакие «сабантуйно-фестивальные» мероприятия здесь ситуацию не спасают. Одно только это является лишним доказательством правильности выбранного тогда татарами Башкортостана пути.