Перед Курбан-байрамом по уже сложившейся традиции начинается конкурентная борьба за клиента «Перед Курбан-байрамом по уже сложившейся традиции начинается конкурентная борьба за клиента» Фото: «БИЗНЕС Online»

БУКВАЛИСТЫ ЛОГИКУ ХАНАФИТОВ РЕШИТЕЛЬНО ОТВЕРГАЮТ

Перед Курбан-байрамом по уже сложившейся традиции начинается конкурентная борьба за клиента, готового раскошелиться на жертвенного барашка. Нынешний год не стал исключением. Снова интернет пестрит зазывными религиозными баннерами, и снова в мечетях республики раздают визитки аффилированных торговцев скотиной. Однако пандемия коронавируса несколько потеснила планы исламских коммерсантов. Сразу в трех городах Татарстана — Набережных Челнах, Нижнекамске, Альметьевске — решили отказаться от организованных площадок для массового забоя животных. Причина вполне ясна: там карантинное здравомыслие победило лоббизм бизнесменов в тюбетейках. Отрадно, что хоть где-то здоровье людей ставят превыше наживы. И все же радость эта относительная, ибо сам данный конфликт стал возможным лишь потому, что мы в республике не до конца следуем ценностям мазхаба Абу-Ханифы (читай: традиционного ислама татар).

Абу-Ханифа от других коллег по богословскому цеху отличался последовательной ориентацией на рационализм. Собственно его школу так и называли асхаб ар-рай, то есть сторонники разума/рационального суждения. Абу-Ханифа и другие мусульманские рационалисты всегда искали глубинный смысл религиозных предписаний ислама, сообразно которому и действовали. Их идейными оппонентами выступали так называемые асхаб аль-хадис, то есть люди предания или, иначе говоря, буквалисты, которые гордились тем, что следуют не духу, а букве религиозного закона.

В качестве примера разницы этих двух подходов можно привести «скоромную милостыню» (фитра садака), которая раздается состоятельными верующими по завершении поста в священный месяц Рамадан. Пророк предписывал давать эту милостыню натуральным продуктом: финиками, пшеном, изюмом и т. д. Поначалу собственно никакой другой разумной альтернативы такому подходу не существовало: первая община мусульман преимущественно жила натуральным хозяйством и натуральными же продуктами помогала своим нуждающимся членам, что было естественно и вполне логично. Но жизнь не стояла на месте, халифат развивался, экономические реалии усложнялись. И как следствие ханафиты выносят фетву, согласно которой фитра садака можно раздавать не только натуральными продуктом, но и его денежным эквивалентом, ибо деньги, как писал ученик Абу-Ханифы Абу-Юсуф, удовлетворяют потребности нуждающихся наиболее полным образом.

Это и есть рациональное осмысление религиозных предписаний. Изначальный смысл «скоромной милостыни», рассуждают ханафиты, заключается не в раздаче продуктов как таковых, а в помощи бедным. И раз у нас появился инструмент — деньги, — который делает эту помощь более эффективной, то почему бы им не воспользоваться? В самом деле, ведь беднякам нужна не только еда, но и лекарства, одежда и т. д. Пусть сами решают, какие из своих потребностей им закрывать.

Буквалисты же данную логику ханафитов решительно отвергают. Они рассуждают в следующем ключе: раз Пророк нам предписал раздавать «скоромную милостыню» натуральным продуктом, то мы так и будем поступать — в строгом соответствии с буквой религиозного закона/предания. До сих пор это мышление живет в мусульманской среде: не все мазхабы признают правомочность денежного эквивалента для фитра садака. Поэтому не удивляйтесь, если увидите, как в конце Рамадана благотворители-буквалисты несут в мечети мешки с зерном, желая облагодетельствовать им бедняков. В деревнях такая помощь, возможно, еще уместна, но вот в современном городе она превращается в чистый абсурд и даже больше — в издевательство над бедными людьми! Но буквалисты зачастую этого даже не понимают, ибо не привыкли включать мозги.

ТАК МЫ СМОЖЕМ ПОМОЧЬ КУДА БОЛЬШЕМУ КРУГУ ЛЮДЕЙ, ПРИЧЕМ БОЛЕЕ ЭФФЕКТИВНО

Жертвоприношение в Курбан-байрам является аналогом «скоромной милостыни». Все дело в том, что в исламе предписанная канонами благотворительность бывает двух видов: фард (строго обязательная) и ваджиб (тоже обязательная, но не так категорично, как фард). К первой категории относится закят, раздаваемый ежегодно в любое время, который определяет сам меценат. А ко второй — фитра садака, которую раздают по случаю Ураза-байрама и курбан, мясо которого раздают по случаю Курбан-байрама.

Выше мы уже видели, что «скоромная милостыня», согласно ханафитскому толку, может быть заменена на денежный эквивалент. Возникает закономерный вопрос: почему исламские рационалисты не распространили ту же логику и на жертвоприношение — курбан? Ответ, полагаю, кроется в суровых реалиях жизни прошедших веков. В прежние времена мясо было роскошью. Без всякого преувеличения многие люди его ели только лишь по праздникам, да и то не всегда, чего не скажешь про сыпучие продукты, которыми раздается фитра садака. Поэтому в расширительном толковании курбана просто не возникало практической необходимости: мясо всегда оставалось приоритетом бедняков.

Однако сегодня ситуация кардинально изменилась. Да и в наши дни есть люди, которые редко могут позволить себе мясо на столе. И все же положение с пропитанием населения в последнее столетие резко улучшилось и мясо теперь, как правило, является далеко не первоочередной потребностью нуждающихся людей, по крайней мере в развитых странах, к которым в значительной степени относится и Россия. У кого-то скопились долги по квартплате, кому-то нужно скопить на операцию своему больному ребенку, кому-то — выучить детей в университете. Другими словами, наша жизнь стала более многогранной и потребности, в том числе бедняков, — также. И потому предлагать им в качестве помощи только лишь мясо — то же самое, как помогать мешком пшеницы бедняку, живущему в городской квартире.

Отсюда возникает вопрос: если мы, несмотря на существующие хадисы, предписывающие нам раздавать «скоромную милостыню» исключительно в виде сыпучих продуктов, все же допускаем ее замену на денежный эквивалент, то почему в отношении мяса жертвенных животных не можем применить ту же логику? Это тот же ваджиб. Это та же благотворительность по случаю одного из двух главных праздников в исламе. Разве от этого кому-то станет хуже? Напротив! Так мы сможем помочь куда большему кругу людей, причем более эффективно, ибо сможем решать те их проблемы, которые для них наиболее актуальны.

Однако в данной ситуации мы ведем себя как меценатки-инстаграмщицы, которые полагают, что единственная потребность сирот в детских домах — это мягкие игрушки перед Новым годом (с ними получаются красивые селфи на фоне новогодних гирлянд), а не прозаические протекающий унитаз и сгоревшая розетка, которые просто некому починить. Только у нас вместо игрушек — мясо. Но принцип все тот же: семь бед — один ответ.

Речь идет не о том, чтобы отказаться от обряда жертвоприношения. Его гуманистический символизм крайне важен, но символ исполняет свое предназначение и без тиражирования в бесчисленных копиях. Речь о том, чтобы один из главных механизмов благотворительности в исламе перестать рассматривать как самоцель, а по-настоящему поставить на службу человеку. Разве не сказано нашим Пророком: «Лучшие среди людей — те, кто наиболее полезен другим»?

Это и будет истинный ханафизм/рационализм (и главное, гуманизм!) в действии. Но пока же нами верховодит буквалистское мышление, для которого декларируемый мазхаб Абу-Ханифы служит лишь бутафорией и ширмой, но не более.

…НЕИЗМЕННО ВЫЗЫВАЕТ ИСТЕРИКУ В СРЕДЕ МУСУЛЬМАН-БУКВАЛИСТОВ

В наши дни призывы следовать учению Абу-Ханифы вызывают ярость даже в среде тех, кто причисляет себя к его школе. В этом нет ничего удивительного. Верующие в большинстве своем иррациональны, и для них рациональные/разумные подходы к религии как красная тряпка для быка. Даже Абу-Ханифа не смог избежать нападок богословов-буквалистов, которых своими рассуждениями неизменно доводил до белого каления. Так, в «Истории Багдада» мы встречаем целую коллекцию исторических ругательств в адрес великого ученого со стороны его современников. «Абу-Ханифа ничего не разумел в фикхе, — говорили недоброжелатели богослова, — но лишь предавался дискуссиям». «Бедняга Абу-Ханифа как не был из Ирака, так же не имел ничего из знания», ибо он был «как новичок в исламе». Поэтому он «решал дела самочинно, без знания и Сунны». Он занимался бесполезным знанием, ибо был «среди людей самый невежда о том, что было, и самый знающий о том, чего не было». «Энергичные споры, которым он предавался весь день, не оставляли ему времени для подлинной науки».

Основной же удар критики был направлен именно на рационализм (рай) Абу-Ханифы. Самого мыслителя и его учеников сравнивали с порабощенными народами, которые из-за своего разума (рай) заблудились сами и сделали прежде заблудшим еврейский народ, приведя его к погибели, ведь «Абу-Ханифа и его ученики были теми, кто сбивал с Божьего пути». Это про него, говорили противники имама, в Коране сказано: «Они желают задуть Божий свет своими речами» (9:32), ведь не было «по исламу более великой смуты помимо смуты Даджжаля, чем воззрения (рай) Абу-Ханифы». Вот, дескать, почему «воззрения (рай) ан-Нумана проникли во все города, кроме Медины, а Божий посланник сказал: „Не войдет в нее Даджжаль и чума“».

Буквалисты утверждали: «В исламе не рождался никто более вредоносный (адарр) для мусульман, чем Абу-Ханифа», — ибо Пророк, дескать, оставил совершенную религию, а не ту, которая нуждается в рациональных дополнениях. Был Абу-Ханифа, по мнению его врагов, и самым злополучным (аш’ам), самым злостным (шарр). Это просто «трудноизлечимый недуг», «из-за него изменилась вся религия» и «горсть пыли лучше мнения Абу-Ханифы», ибо «слова Абу-Ханифы и навоз — одно и то же». Поэтому «паршивый» (джариб) ученый заслуживает кунью не Абу-Ханифа, а Абу-Джифа — «Человек падали».

Сегодня история повторяется. Великий идеал имама Абу-Ханифы, заключенный в рациональном осмыслении ислама, неизменно вызывает истерику в среде мусульман-буквалистов. Значит ли это, что мы должны идти у них на поводу? Нет. В противном случае возможный курбан-коллапс нынешнего года, когда риску заражения смертельной болезнью на местах массового забоя скота подвергаются тысячи людей и тысячи не получают той поддержки, в которой действительно нуждаются, покажется наименьшим из зол.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции