Лучший балалаечник мира показал в Казани, как нужно правильно кусать струны

В 2011 года Архиповский попал в российскую книгу рекордов в номинации «Лучший в мире балалаечник»

ЗАКРЕПЛЕННАЯ ИМПРОВИЗАЦИЯ

Первые эксперименты в области новых возможностей балалайки-соло начались у музыканта Алексея Архиповского в Смоленском русском народном оркестре, где он работал солистом в начале 90-х годов. После многочисленных концертов в стране и за рубежом — уже с русским народным ансамблем «Россия» под руководством певицы Людмилы Зыкиной — он начал сольную карьеру, которая продолжается и по сей день.

В 2011 года Архиповский попал в российскую книгу рекордов в номинации «Лучший в мире балалаечник». В одном из своих интервью он признался, то уже пять лет как забросил ноты и смело экспериментирует. То, что он играет, не фиксируется в нотных знаках — все остается в голове, в руках, получается некая закрепленная импровизация. «Я не считаю себя балалаечником в общепринятом смысле... И к балалайке я отношусь не как к русскому народному инструменту, а как к инструменту, на котором можно делать все что угодно», — так говорит о себе исполнитель. Музыкальные критики не раз отмечали, что Архиповский также создал другой стиль игры на балалайке, совмещая аутентичные, гитарные и свои оригинальные приемы извлечения звука с революционным новшеством — «электрификацией» инструмента. О таланте виртуоза-балалаечника упоминал в эксклюзивном интервью газете «БИЗНЕС Online» и певец Александр Розенбаум, отметив, что Архиповский — один из тех исполнителей, кто по-настоящему удивил его.

Архиповский не просто перебирал струны — он кусал струны, ударял по деревянному корпусу, притоптывал ногами в такт, порой даже кричал: «Ээээх...»

Невероятная скорость игры и эмоциональность Архиповского с первых минут захватили внимание казанской публики. Первая композиция концерта представляла собой энергичное попурри, вторая — меланхоличную зарисовку, где звучание балалайки почти неотличимо от звучания арфы. В третьей — ритмичной и быстрой — ясно слышалась гитара. Архиповский не просто перебирал струны — он играл на инструменте одной рукой, а потом двумя руками за головой. В шутку переводил дыхание — будто от усталости — и снова начинал играть. Казалось, что возможностей инструмента ему недостаточно, он пытался извлечь из него все больше и больше звуков. Он кусал струны, ударял по деревянному корпусу, притоптывал ногами в такт, подпевал себе, порой даже кричал: «Ээээх...» «Ты посмотри, что творит! Нет ощущения, что это один инструмент, совсем нет», — шептались зрители в соседнем ряду. Они же, зрители, тихо радовались, когда слышали в струнном переборе знакомые мелодии из классики или русских народных песен. Встречались и современные вкрапления — плавная традиционная мелодия Nokia, «Розовая пантера», Jingle Bells и мотив из советского «Шерлока Холмса».

НЕ СПЕШИТЬ И НЕ ВОЛНОВАТЬСЯ

В течение всего концерта по залу передвигался молодой человек в очках, вежливо прося слушателей не снимать артиста. «Съемка запрещена, отключите, пожалуйста», — сказал он сидящему рядом с корреспондентом «БИЗНЕС Online» пожилому мужчине с цифровым фотоаппаратом. Тот послушно убрал его в сумку. Впрочем, на каких основаниях съемка была запрещена, оставалось загадкой — об этом ничего не говорилось ни в билетах, ни при входе в зал. Так или иначе, фотографу «БИЗНЕС Online» все же удалось остаться незамеченной.

Прозвучала в концерте и знаменитая «Шарманка», во время которой Архиповский, как бедный уличный музыкант, протягивал руку к залу в надежде получить вознаграждение за игру. Не обошлось и без самой популярной композиции фантастического артиста «Дорога домой», в которой ясно слышался мерный стук колес.

Архиповский был полностью поглощен игрой. Настолько, что во втором отделении он начал играть еще до того, как зрители вернулись на свои места — хождение по залу его ни капли не смущало. Когда его в завершении концерта попросили сыграть на бис, он сел на край сцены и затянул длинную и плавную мелодию, очень похожую на колыбельную. Некоторым торопливым слушателям, опрометчиво приготовившим номерки для гардероба, пришлось задержаться еще на несколько минут. Архиповский же никуда не торопился — он как будто пришел ненадолго из другого мира, мира большой музыки, где вообще не нужно никуда спешить и ни о чем волноваться.