Как в одной лодке с Евгенией Даутовой оказались Гульнара Сергеева и сам ВЭБ.РФ

До 6 человек выросло число ответчиков, которых могут привлечь к «субсидиарке» в банкротстве «КЗСК-Силикон». Среди них — инициатор и главный идейный вдохновитель «силиконового» проекта Евгения Даутова Фото: minstroy.tatarstan.ru

и вэб, и минпромторг могут стать соответчиками по долгам «кзск-силикон»

Арбитражный суд Татарстана еще 5 июля 2018 года принял заявление конкурсного кредитора «КЗСК-Силикон» московского ООО «Метар-Инжиниринг» о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц. Речь идет как о материнской компании ОАО «Казанский завод синтетического каучука», так и о руководителях «КЗСК-Силикон» и членах его совета директоров. На сегодняшний день в этом списке 6 человек, включая инициатора и главного идейного вдохновителя «силиконового» проекта Евгению Даутову. Гульнара Сергеева попала под замес уже в этом году, как, к слову, и замдиректора департамента химико-технологического комплекса и биоинженерных технологий минпромторга РФ Александр Орлов. Интересно, что в этом списке, по данным нашего источника, оказались и члены совета директоров, представляющие госкорпорацию ВЭБ.РФ, кто голосовал против ключевых решений совета и отказал Даутовой в дофинансировании. По некоторым данным, это Вадим Викторович Филиппов и Станислав Анатольевич Герасимчук.

Напомним, АО «КЗСК-Силикон» было признано несостоятельным в самом начале 2018 года и в отношении его имущества введена процедура конкурсного производства. Инициатором банкротства выступило московское ООО «Метар-Инжиниринг», с которым не расплатились за выполненные поставки на строящийся завод. Ныне это конкурсный кредитор с требованиями на 45,8 млн рублей. Аналогичная ситуация, говорится в заявлении, сложилась с другими подрядчиками. Согласно реестру кредиторов «КЗСК-Силикон», общий объем задолженности только по госконтрактам составляет 344,86 млн рублей.

Напомним, финансирование АО «КЗСК-Силикон» осуществлялось на основании кредитного соглашения, заключенного с ВЭБ.РФ в рамках программы, предусмотренной постановлением правительства РФ от 3 января 2014 года. По кредитному соглашению банк обязался открыть заемщику кредитную линию на 7,8 млрд рублей для дофинансирования затрат в рамках реализации проекта. Дополнительными соглашениями к кредитному соглашению эта сумма подтверждалась. Однако в итоге банк выдал под «силиконовый» проект только 3,4 млрд рублей. В феврале 2016 года ВЭБ в одностороннем порядке остановил финансирование «КЗСК-Силикон», не оплатив исполненные госконтракты более чем 20 поставщикам и подрядчикам. По каждому из них госкорпорация проводила проверку, но оснований для отказа в оплате услуг установлено не было. Однако и денег подрядчики не получили.  

«БИЗНЕС Online» запросил у госкорпорации комментарии по делу о привлечении к субсидиарной ответственности, но на момент публикации ответ не поступил. 

АО «КЗСК-Силикон» было признано несостоятельным в самом начале 2018 года, и в отношении его имущества введена процедура конкурсного производства Фото: «БИЗНЕС Online»

Гульнара Сергеева: «ДЕЙСТВОВАЛА ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ПО УКАЗАНИЯМ РОСИМУЩЕСТВА»

Так и получилось, что известный адвокат Сергеева, в 2017 году покинувшая пост руководителя территориального управления Росимущества по Татарстану ради возвращения в профессиональную деятельность, неожиданно для себя самой оказалась в одной компании с Даутовой. «БИЗНЕС Online» побывал на судебном заседании по рассмотрению дела о привлечении ее к субсидиарной ответственности. 20-летний адвокатский опыт Сергеевой сразу же дал о себе знать. Ее представитель Руслан Рахманкулов, впервые появившись на судебном заседании, сразу же ходатайствовал о том, чтобы перевести его в стадию предварительного. «Возможно, какие-то документы были приобщены, но мы их не видели. Кроме того, есть явная необходимость в том, чтобы уточнить конкретно, в чем мы обвиняемся: с чем в действиях членов совета директоров не согласны кредиторы и управляющий», — перечислил он.

Кроме того, по мнению Рахманкулова, нужно привлечь третьих лиц и истребовать некоторые документы. Он отметил, что Сергеева действовала исключительно по указаниям, полученным от федерального агентства по управлению федеральным имуществом: необходимо привлечь в данное дело его, а также минпромторг, который консультировал Росимущество по принятию решений. «Сергеева представляла (в совете директоров „КЗСК-Силикон“ — прим. ред.) интересы РФ как акционера. Указания как действовать выдавал центральный аппарат Росимущества, а она была руководителем территориального управления по Татарстану», — конкретизировал юрист.

Но Росимущество — непрофильное ведомство: всю политику развития «КЗСК-Силикон» определял минпромторг РФ. «Профильное министерство полностью курировало и контролировало ведение этого проекта», — подчеркнул представитель Сергеевой. В том числе, по его словам, оно консультировало Росимущество по вопросам повестки дня, по голосованию.

Он же нашел в суде союзника в лице бывшего директора «КЗСК-Силикон» Владислава Клиенкова. Тот подтвердил, что завод строился по федеральной целевой программе, которая курировалась как раз минпромторгом. По словам Клиенкова, все договоры участия РФ в акционером капитале были тройственными: подписывались минпромторгом, Росимуществом и самим предприятием. Как выяснилось, заседания совета директоров, по которым ныне и предъявляют претензии кредитор и конкурсный управляющий, проводились заочно — по опросным листам. «В материалах арбитражного дела есть протоколы, но почему-то нет бюллетеней, по которым видно, кто голосовал. В частности, в протоколе стоит подпись председателя СД Даутовой и секретаря заседания, но нет подписи, например, Сергеевой и Орлова», — подытожил Рахманкулов.

Отметив, что единственным доказательством того, что они принимали участие в заседании совета директоров, будут бюллетени, он просил суд истребовать их у конкурсного управляющего.

На вопрос «БИЗНЕС Onlinе», что думает по этому поводу сама Гульнара Ильдусовна, она как истинный юрист сказала следующее: «Я не вижу смысла комментировать что-то заранее, пока идет судебный процесс. Это [было бы] просто даже неправильно».

К слову, бывший директор КЗСК Клиенков отнесся к ситуации с изрядной долей юмора и скептицизма: «У меня где-то на полу валяется 4 миллиарда. Думаю, суд во всем разберется. Если я не виноват, схожу на эти миллиарды в ресторан...»

Арбитражный суд РТ вернется к данному вопросу сегодня, 23 апреля.

Гульнара Сергеева неожиданно для себя самой оказалась в одной компании с Даутовой Фото: tatarstan.ru

«РОССИЙСКИЙ БИЗНЕСМЕН НАУЧИЛСЯ СКРЫВАТЬ СЕБЯ В ПАУТИНЕ СВОЕГО ХОЛДИНГА»

Насколько реально привлечение к субсидиарной ответственности и кто в управлении «КЗСК-Силикон» находится в группе риска, «БИЗНЕС Online» спросил у экспертов.

Наргиза Ибатуллова — юрисконсульт юридической фирмы «Татюринформ»:

— Масштабные изменения, которые в 2017 году были внесены в федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)», устанавливают новые правила привлечения руководителей должника к субсидиарной ответственности. Они применяются, если при процедуре конкурсного производства имущества явно недостаточно для удовлетворения требований кредиторов.

Введено понятие контролирующего лица должника. Под ним понимается физическое или юрлицо, имеющее либо имевшее право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять его действия, в том числе по совершению сделок и определению их условий. И такими контролирующими лицами могут быть признаны не только руководители или члены органов управления должника, но и люди, занимающие должности главного бухгалтера, финансового директора и т. д.

По результатам анализа судебной практики можно сделать вывод, что в настоящее время доказательственная база по делам о привлечении к субсидиарной ответственности сводится лишь к тому, чтобы предоставить доказательства признаков контролирующего лица. Судебных актов, которыми указанные лица привлекаются к ответственности, стало гораздо больше, в частности в практике Арбитражного суда РТ.

Банкротство физлица не освобождает его от возможности привлечения к субсидиарной ответственности.

Глеб Медведев — арбитражный управляющий:

— Сейчас приблизительно в 40 процентах процедур банкротства подаются заявления о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих лиц должника, под которыми подразумеваются руководство и собственники организации, действия которых принесли ущерб ей и кредиторам и могли послужить (или послужили) причиной банкротства. Из них судами удовлетворяется также около 40 процентов.

Процесс привлечения к ответственности, предмет доказывания и прочее проработаны управляющими и банкротными юристами в достаточной степени.

В 2018 году к ответственности привлечены более 2 тысяч человек. Размер субсидиарной ответственности суммарно составил более 330 миллиардов рублей.

Другое дело, что стоимость имущества привлеченного к ответственности лица может быть недостаточна для погашения неудовлетворенных требований кредиторов или компенсации причиненного ущерба. Отдельно стоит упомянуть номинальных руководителей, которые зачастую не просто не в курсе деятельности организации, а могут даже не подозревать о том, что в отношении них вынесены судебные акты о привлечении к ответственности.

Тем не менее есть случаи привлечения к субсидиарной ответственности реальных руководителей. Это, например, предприниматели, которые вели бизнес по 20–30 лет. Они необязательно являются миллиардерами. Но имущество в виде дорогостоящих квартир, дач, автомобилей, рублевых и валютных счетов и ценных бумаг у них имеется. И на все это может быть обращено взыскание.

Рушан Маликов — старший юрист юридического агентства «ЮНЭКС»:

— Практика привлечения бенефициаров и менеджеров корпораций (далее — контролирующие лица) берет свое начало из английской доктрины «снятия корпоративной вуали». Ее суть заключается в запрете неразумного и недобросовестного поведения со стороны контролирующих лиц. Например, коммерсант, заведомо зная о невозможности погашения задолженности, предпринимает попытки спасения бизнеса и вывода активов. В результате таких действий корпорация не получает какой-либо выгоды, при этом страдают ее кредиторы. Кроме того, порой корпоративная структура бизнеса настолько запутанная, что привлечение теневых бенефициаров при отсутствии формальной аффилированности становится невозможным.

Российская судебная практика идет по пути расширительного толкования понятия «контролирующее лицо» через фактическое влияние на деятельность корпорации. Так, в деле Межпромбанка (а его банкротство стало одним из крупнейших в банковской системе России) Сергей Пугачев был признан контролирующим лицом на основании свидетельских показаний. Судом было установлено, что в офисе банка у него было отдельное помещение, хотя он не числился ни его владельцем, ни управленцем. При этом все крупные сделки подлежали визированию (одобрению) со стороны Пугачева.

Законодатель пошел по схожему пути. Об этом говорит появление отдельной главы в законе о банкротстве. Последние новшества позволяли воздействовать на имущественную массу контролирующего лица в максимально короткие сроки. В данном случае кредитор мог заявить иск и в первой процедуре, при этом возрастала вероятность ареста личного имущества виновного лица. Такое положение вещей повышает реальность получения денег, не дожидаясь продолжительного (год и более) рассмотрения дела.

Развитие института напугало бизнес и научное сообщество. Высказывались опасения, что это приведет к удвоению ответственности и размытию ограниченной ответственности собственников юрлица. Появился риск привлечения не только «предводителей» корпорации, но и работников (например бухгалтера, финансового директора).

В первую очередь риск ответственности возлагается на высший менеджмент. Затем на прицеле владельцы бизнеса.

Личное банкротство не списывает субсидиарные долги. Нет предела совершенству — судебной практике есть к чему стремиться. Этому поможет и оглядка на зарубежный опыт. Западный правопорядок научился бороться с недобросовестным банкротством, не перегибая с применением данного механизма.