20 тыс. трудовых мигрантов из стран ближнего и дальнего зарубежья прилетели в этом году в Татарстан и оказались в экстремальной ситуации: коронавирус остановил работу малого и среднего бизнеса, рынков, торговых центров. О том, как мигранты переживают «коронакризис», как их лечат от COVID-19 и ждать ли голодных погромов, — в подробном материале «БИЗНЕС Online».
Неподалеку от казанской мечети «Гаилә» на улице Джаудата Файзи собрались десятки немолодых женщин восточной внешности в платках. Все они приехали за бесплатной едой
«им бы просто пару лепешек получить»
Неподалеку от казанской мечети «Гаилә» на улице Джаудата Файзи собрались десятки немолодых женщин восточной внешности в платках. Все они (кстати, не только из Казани, но и из соседних районов) приехали за едой. Бесплатной. Ее раздают в палатке, где стоит молодой мужчина в бейсболке с надписью Team Khabib. Это заместитель председателя автономии таджиков РТ Саид Шарипов, который уже несколько лет ведет свой бизнес в столице Татарстана. Естественно, строительный.
Саид собирает у всех паспорта. Проверяет имена, сверяясь со списком обширной таджикской диаспоры Татарстана. Найдя фамилию, выдает мясо и лепешки. «Сегодня не мы организовываем это, а один таджикский бизнесмен», — рассказывает Шарипов. Он не ожидал, что придет так много людей, поэтому пришлось ехать за второй партией мяса. Его Шарипов лично привозит на своем белом седане Mercedes. Через полчаса почти все женщины получают по несколько больших кусков и громко благодарят Саида. Тем немногим, кому еды все-таки не досталось, дали денег.
Саид Шарипов рассказывает: из-за самоизоляции многие трудовые мигранты в республике остались без пропитания, поэтому он и вышел помогать землякам
Заместитель председателя автономии таджиков РТ рассказывает: из-за самоизоляции многие трудовые мигранты в республике остались без пропитания, поэтому он и вышел помогать землякам. «Не допустить голодных смертей среди своих», — так мужчина объясняет свой порыв. По его словам, помощи от государства — России — приезжим ждать не приходится: ни МРОТ, ни пособия по безработице им не положено — не граждане.
«Люди постоянно приходили, чтобы получить хоть что-нибудь из еды. На все это из личного фонда я выделил около 150 тысяч рублей», — отмечает Шарипов. В первую очередь помогали тем, у кого не было денег даже на хлеб, — таких, по его оценкам, только в Казани и лишь в таджикской диаспоре около 200 человек. «Они не то что не просят денег, даже мяса не спрашивают, им бы просто пару лепешек получить. Такие обращения мне напоминали военное время», — говорит наш собеседник.
Изатулло Назаров: «Это очень страшная болезнь, всякие мысли заходили в голову. Думал, что у меня шансы 50 на 50 пережить ее»
«Первые 10 дней было тяжело»
«По моим ощущениям, 80 процентов наших людей остались без доходов на время карантина, а им нужно было и за квартиру заплатить, и домой что-то отправить», — говорит еще один уроженец Таджикистана Изатулло Назаров. Он уже 17 лет живет и работает в Казани, а на досуге пишет стихи. Здесь у него родились двое сыновей, которые сейчас с остальной семьей живут на исторической родине.
Назаров с содроганием вспоминает, как сам переболел COVID-19. Проблем с госпитализацией не возникло — мигрантов обслуживают по полису, который входит в перечень обязательных документов для пребывания в РФ. «24 дня я лечился в 7-й городской больнице. До этого пытался лечиться на дому, но не получалось помочь себе самостоятельно. Первые 10 дней было тяжело, сначала лежал в реанимации. Это очень страшная болезнь, всякие мысли заходили в голову. Думал, что у меня шансы 50 на 50 пережить ее. За время болезни я похудел на 10 килограммов», — говорит Назаров.
С «медицинской ксенофобией», о которой много говорят в Москве, он не столкнулся. «Имелось опасение, что врачи будут относиться к эмигрантам пренебрежительно, ходили такие слухи», — признается Назаров. Спустя месяц после выздоровления он благодарит медиков и считает их своими спасителями.
Без работы Назаров остался еще до болезни, т. к. большинство строительно-ремонтных работ в республике ненадолго встало. Правда, деятельность на стройках быстро восстановилась. Но к тому моменту Изатулло уже был на больничной койке. Благо, говорит он, какие-то запасы на время кризиса остались. «Так вышло, что, когда я окончательно поправился, люди стали выходить на работу. Моя бригада сейчас трудится на другом объекте, так что мы без дела не сидим», — добавляет он.
По данным МВД по РТ, за четыре месяца 2020 года на миграционный учет в республике успели поставить 72,1 тыс. иностранных граждан
«очень много мигрантов-нелегалов вышло из тени»
Сколько сейчас в Татарстане трудовых мигрантов, достоверно не знает никто. В МВД по РТ точных данных в ответ на наш запрос предоставить не смогли. В августе прошлого года замначальника управления по вопросам миграции республиканского ведомства Рустем Аманов сообщал, что на тот момент в республике легально пребывали 61,8 тыс. иностранных граждан. Но это только те мигранты, которые не скрываются от ФМС, а есть и серые, число которых не поддается оценке.
Тем не менее ясен тренд: границы закрыты, международное авиасообщение прекращено, а значит, новых мигрантов почти нет. По сведениям МВД по РТ, за четыре месяца 2020-го на миграционный учет в республике успели поставить 72,1 тыс. иностранных граждан — на 10 тыс. меньше, чем за то же время прошлого года. В эту статистику входят все мигранты, которые в данный период получают в республике разрешение на временное проживание, оформляют регистрацию и вид на жительство, а также те, кто встает на учет по месту фактического пребывания, — работники, студенты, туристы, прибывшие на непродолжительное время. Больше всего на учет поставлено граждан Узбекистана — 26,6 тыс. человек, на втором месте — Таджикистан (10,8 тыс.), на третьем — Казахстан (почти 4 тыс.).
По словам исполнительного директора АБНО «Новый век» (некоммерческая благотворительная организация, которая оказывает бесплатную помощь татарстанским мигрантам, в том числе медицинскую и юридическую) Эльмиры Ахметзяновой, даже при закрытых границах поток обращений в миграционной службе Татарстана не остановился. «Мы не понимаем, откуда они взялись: уже два месяца карантин, а люди сейчас только начинают оформлять документы, — рассуждает она (беседа состоялась в конце мая — прим. ред.). — У нас сложилось впечатление, что очень много мигрантов-нелегалов вышло из тени. То есть они безбоязненно вышли». Такую тенденцию Ахметзянова объясняет в том числе и тем, что миграционная служба в период пандемии стала относиться к мигрантам лояльнее.
«Очень много желающих покинуть страну. Из-за того, что нет работы и непонятно, что будет дальше»
«Сейчас же весна, а они как перелетные птицы»
По словам исполнительного директора АБНО «Новый век», некоторые потенциальные мигранты, которые весной должны были приехать в Россию, даже рады, что остались дома. «У меня есть знакомые в Таджикистане, Узбекистане, они сказали: „Мы в первый раз видим, как цветет черешня. У нас уже фрукты, овощи, картошка, капуста — мы все это продаем. Да, есть какие-то сложности с наличностью, но, так как мы сами дома, строим дома, жены довольны, что мы не уехали“. И только часть из них пострадала, которая на заработки рвалась», — пересказывает Ахметзянова.
Шарипов, наоборот, уверен, что большинство тех, кто приезжал на заработки, по-прежнему рвутся в Россию. «У нас в Таджикистане очень тяжело. Условно говоря, за те же деньги там можно купить один мешок муки, а в России — два. Недавно общался с консулом, он мне рассказал, что на очередь еще в середине мая встали 5 тысяч таджиков. Они ждут разрешения на вылет в РФ», — говорит он. Из общего числа таджиков, которых, по его данным, в Татарстане 8,5 тыс., только около 10% хотят вернуться на родину. Да и то лишь для того, чтобы жениться или навестить близких.
Глава федерации мигрантов РФ по РТ Ренат Ходжаев считает, что, как только границы откроют, можно будет ожидать всплеска миграции. «Сейчас же весна, а они как перелетные птицы, — рассуждает он. — Возможно, когда границы откроют, возникнет массовая трудовая миграция, но месяц-два пройдет — и все нормализуется: все будет как всегда. Просто в первое время окажется „небольшая пробка“».
Ренат Ходжаев: «Возможно, когда границы откроют, возникнет массовая трудовая миграция, но месяц-два пройдет — и все нормализуется: все будет как всегда. Просто в первое время окажется «небольшая пробка»
«ТАДЖИКОВ ГОСУДАРСТВО БРОСИЛО — Никакой помощи, никаких чартеров»
Граница закрыта в обе стороны — не только на въезд, но и на выезд регулярных рейсов нет. Многие иностранцы оказались заперты в России и ждут, когда смогут вернуться. Например, порядка сотни пойманных нелегалов со всего Татарстана томятся в спецприемнике в Челнах, ожидая депортации.
По словам Ходжаева, часть мигрантов успели выехать, когда о закрытии границ пошли первые разговоры, еще часть пропустили через границу с Казахстаном. Кроме того, некоторые страны начали организовывать вывозные рейсы — по примеру того, как россиянам помогали возвращаться с курортов. Относительно активно своих соотечественников забирает Узбекистан: так, например, из Казани один вывозной рейс состоялся в середине мая, еще один запланирован на июнь. Также узбекские власти вывозят своих граждан и из других городов РФ — Москвы, Екатеринбурга. Но попасть на рейс нелегко: в ФМР по РТ объясняют, что в приоритете — беременные и больные граждане. По нашим данным, к началу июня в очереди на чартер стояли порядка 6 тыс. граждан Узбекистана, проживающих в ПФО.
«Очень много желающих покинуть страну. Из-за того, что нет работы и непонятно, что будет дальше», — объясняет глава федерации мигрантов РФ по РТ, отмечая, что не все страны повели себя одинаково. «Консул Узбекистана [в Казани] очень помогает, активную позицию занимает, людей информирует. У таджиков такого нет, их как будто вообще государство бросило — никакой помощи, никаких чартеров», — говорит собеседник.
Президент федерации мигрантов России Вадим Коженов отмечает, что некоторые при возможности улететь готовы переплачивать за билет в десятки раз (естественно, речь идет о тех, у кого остались деньги, а таких немного) — до 100 тыс. при условной стоимости билета в 9 тыс. рублей. «Но проблема даже не в этом, а в том, чтобы обеспечить обсервацию по прилете. Есть своя специфика», — добавляет он. Сложность в том, что все санатории в принимающей стране забиты, а отправлять вернувшихся по домам может быть опасно, т. к. живут они зачастую большими семьями.
Большинство мигрантов в Татарстане трудятся по патентам — это специальное разрешение на работу, которое нужно ежемесячно продлевать
КВОТЫ НА МИГРАНТОВ ИЗ ДАЛЬНЕГО ЗАРУБЕЖЬЯ СОКРАТИЛИСЬ В 10 РАЗ
Большинство мигрантов в Татарстане трудятся по патентам — это специальное разрешение на работу, которое нужно ежемесячно продлевать. Его получают граждане из стран с безвизовым въездом. Работники из государств с визовым режимом (в основном страны дальнего зарубежья) могут приехать только по приглашению работодателя: для этого компания должна подать заявку на квоту в минтруд.
В последние годы число выделенных квот резко сократилось. Как пояснили в минтруде РТ, подобное вызвано падением спроса со стороны работодателей. Так, на 2018-й квота составляла 4,6 тыс. человек, в 2019-м падение на тысячу — 3,7 тыс., а на текущий год — всего 446!
«Это связано с тем, что из-за сложной эпидемиологической ситуации закрыты границы для въезда в РФ», — признает заместитель министра труда РТ Клара Тазетдинова. Выделению квот, по ее словам, предшествует межотраслевой «мониторинг»: в том числе оценивается уровень предлагаемых зарплат и возможность удовлетворить потребность предприятия за счет россиян. «Зачастую вакансии удается закрыть нашими выпускниками. Тогда комиссией принимается решение, что размер квоты можно сократить», — объясняет она.
По словам замминистра, в Татарстан все же чаще привлекают граждан из стран с безвизовым въездом. «Они работают на основании патентов. Такие люди могут въезжать без приглашения и уже на территории РФ получают патенты на рабочую деятельность», — объясняет Тазетдинова. За первые четыре месяца оформлено 9,2 тыс. патентов. Всего действующие патенты имеют 27,5 тыс. иностранных граждан. Стоимость патента — порядка 4,2 тыс. рублей в месяц, но во время пандемии российские власти пошли навстречу мигрантам и отменили плату на три месяца. Впрочем, этот срок истекает 15 июня, продлят ли послабление — пока неизвестно.
В общей совокупности, по оценкам ведомства, в Татарстане трудятся порядка 30 тыс. иностранных сотрудников — это менее 1% от числа занятых в экономике республики. Но опять же подчеркнем: официально занятых.
«БОЛЬШЕ ВСЕХ ПОСТРАДАЛИ ТЕ, КТО ТОРГОВАЛ В ТЦ И НА РЫНКАХ»
Больше всего иностранных рабочих в РТ задействовано в строительном бизнесе — доля оценивается министерством труда в 70%. Следом идет общепит, а замыкает тройку сельское хозяйство. Всего в иностранных специалистах заинтересовано 1 375 организаций Татарстана, уточняют в ведомстве. Однако сказать, сколько иностранцев осталось без работы, в министерстве затрудняются. Они ведь зачастую регистрируются в статусе временного пребывания, а, согласно закону о занятости, безработными могут быть признаны только люди, имеющие вид на жительство. «Но на портале России мы ведем мониторинг режимов неполной занятости либо увольнений. Как он показывает, по состоянию на 2 июня из числа мигрантов только 45 приехавших иностранцев работают в режиме неполной занятости, а в связи с сокращением были уволены 15 человек», — заключила Тазетдинова.
В татарстанском отделении федерации мигрантов считают, что проблема намного серьезнее, но не теряют оптимизма, уверяя, что сейчас работы в Татарстане много, «даже больше, чем самих мигрантов». В организации сами пытаются помочь иностранцам: постоянно подкидывают вакансии — где-то помочь на стройке подсобными работами, подработать в кафе и за городом, в том числе вахтовым методом.
Больше всего иностранных рабочих в РТ задействовано в строительном бизнесе — доля оценивается министерством труда в 70%
«Больше всего пострадали предприниматели, которые работали в торговых центрах и на рынках, — считает Шарипов. — 80 процентов наших сограждан приехали с товаром для сезонных продаж и просто не могли реализовывать свою продукцию. Никто заранее нас не предупреждал о закрытии „Новой Туры“, Big Zur и других мест продаж. Накануне начала самоизоляции пришла СМС-рассылка, что люди не могут выйти на работу. Все деньги у них были вложены в оборот. Далеко не все оправились от этого. Мало кто создал страницы в „Инстаграме“ или во „ВКонтакте“, чтобы перейти в онлайн. Я общаюсь с людьми, которые просили меня о помощи, хотя у них две-три точки есть в Казани», — отмечает бизнесмен.
«Люди стали терять в деньгах, — добавляет Назаров. — У меня родственники работают водителями автобусов. В самое трудное время они выходили на службу, но людей мало ездило. Тогда у них оставалось по 300–400 рублей в день, а раньше получалось 2–3 тысячи заработать»
На регулярно звучавшие призывы ограничить трудовую миграцию, чтобы дать рабочие места безработным из России, наши эксперты реагируют сдержанно. «Плохо всем — это правда, — говорит Коженов. — Но мигрантам хуже, потому что у местных есть хотя бы жилье. Если они не заплатят квартплату — ну потом сделают это, в данной ситуации из квартиры человека никто не выдворит, а мигрантов выгоняют пачками. Это огромная проблема: мало того, что платить нечем, так его еще и выгнали».
Помогать надо всем, считает Ахметзянова. «Есть благотворительные организации, которые к нам обращаются: дескать, у мигрантов остались семьи, дети, у мужа нет работы, давайте им поможем. У меня очень четкая позиция на эту тему: давайте помогать, но в первую очередь местному населению — оно тоже лишилось работы, у него тоже дети. Те же татары, русские — давайте помогать всем. Чем мигранты отличаются, например, от наших шабашников, которые дачи строили? Не надо мигрантов „выдирать“ из общества, как что-то извне», — считает исполнительный директор АБНО «Новый век».
«Мигранты оказались в тяжелой ситуации, в которую попал весь мир»
КУДА МИГРАНТУ ПОДАТЬСЯ?
Стройка, судя по всему, по-прежнему останется гастарбайтерским «бастионом», хотя сами застройщики не любят об этом говорить. Строительные компании, к которым «БИЗНЕС Online» обратился за комментариями, — «Ак таш», «#Суварстроит», «Ак Барс Девелопмент» — не стали отвечать на вопросы издания. В офис компании «Энка Иншаат Ве Санайи Аноним Ширкети» (возводит бизнес-центр «ТАИФ» в центре Казани) дозвониться не удалось. К слову, фирма получила самую большую квоту в текущем году — она заявила о потребности почти в 300 работниках. В ООО «Стройпромсервис», также получившем в этом году квоту минтруда, отметили, что информация об иностранных работниках конфиденциальная.
Источник издания в одной из стройфирм РТ рассказал, что солидные застройщики не особо стремятся работать с гражданами стран СНГ, т. к. зачастую те приезжают лишь на сезон и в этом плане их нельзя назвать надежными работниками — могут собраться и уехать в разгар стройки. Кроме того, нужно оформлять документы и ждать проверок. При этом всегда есть спрос на особо квалифицированные кадры, на тех, кто умеет работать с эксклюзивными материалами (например, специалисты из Югославии), но и зарплаты у них выше.
Еще одно прибежище мигрантов — общественный транспорт. В ассоциации предприятий АТП РТ отказались отвечать на вопросы издания о том, сколько в казанских автотранспортных предприятиях трудоустроено гастарбайтеров и останется ли в них потребность и дальше. Хотя, например, еще в 2013 году на одном из совещаний в мэрии Казани сказали, что шоферов из стран ближнего зарубежья в Казани 650 человек — тогда это было около 30% общего водительского состава.
Несложно заметить, что часть мигрантов работают в такси. Однако, по словам владельца одного из таксопарков «Яндекс.Такси» в Казани Владимира Козлова, в последнее время их стало намного меньше. «„Яндекс“ ужесточает работу приложения и езду по чужим правам и аккаунтам. Требуются права РФ, стаж более трех лет», — объясняет он возможную причину. В «Яндекс.Такси» на запрос «БИЗНЕС Online» не ответили.
Коженов отмечает, что в Москве достаточное количество мигрантов работает в сфере доставки еды, однако в последнее время и там возникают проблемы. «Сейчас уже оттуда люди звонят и жалуются: мол, нас начинают потихоньку заменять на тех, у кого есть российское гражданство, — говорит глава федерации мигрантов РФ. — Наверное, чтобы не возиться с документами: патенты, оформления, уведомления, в три дня не успел уведомить — штраф в 40 тысяч… проще выгнать. А ведь человек нормально работал и в прошлом году, и в этом. А сейчас в силу того, что большое количество людей осталось без работы, пошла такая сегрегация».
Он же добавляет: достаточно вакансий есть в южных регионах, но мигранты неохотно едут туда из Москвы. Причин может быть несколько: меньше платят, тяжелый ручной труд. «Конечно, когда будет последняя копейка, [поедут]…» — говорит Коженов.
«Мое мнение: мигранты оказались в тяжелой ситуации, в которую попал весь мир. Но у нас, я думаю, будет хватать рабочей силы и без них, — считает Ахметзянова. — Сейчас такое время, что местное население, которое хочет работать, будет искать работу, кто не хочет — не найдет и не станет искать».
Мечети служат не только духовным, но и общинным центром притяжения. Там можно обсудить все последние новости диаспоры или найти работу для только что приехавшего в Казань
ЖДАТЬ ЛИ ВЗРЫВА преступности?
Наши собеседники не верят в расхожие страшилки о всплеске этнической преступности, локомотивом которой станут оставшиеся без куска хлеба мигранты. «Говорить, что повысится преступность из-за мигрантов, некорректно, — считает Ахметзянова. — Во-первых, они боятся совершать преступление, потому что уехать не смогут. Это какой-то сдерживающий фактор для них: куда ехать; куда я побегу, если жить негде; где скрыться?»
Бандитский эффект возможен в Москве, городе потребления, к которому отношение у мигрантов как к чему-то чуждому и уважения не вызывающему. Другое дело — Татарстан и Казань: республика и город пусть умеренно, но все же мусульманские. «Очень много мечетей, где следят за своей паствой, у старейшин большой авторитет», — говорят наши источники в силовых структурах. Действительно, мечети служат не только духовным, но и общинным центром притяжения. Там можно обсудить все последние новости диаспоры или найти работу для только что приехавшего в Казань. Все мечети, разумеется, давно и плотно под колпаком у силовиков, которые вербуют там своих информаторов и «агентов влияния», держа ситуацию под относительным контролем.
«Те, кто трудится, помогают неработающим»
Хотя помощи извне мигрантам ждать не приходится, большинство наших собеседников считают, что первые выстоят — к трудностям не привыкать. «Если говорить в общих чертах, что им делать: надо смотреть везде, где только можно, любые вакансии, но не соглашаться на работу, где выплаты через один-два месяца. Необходимо искать такую, где платят хотя бы раз в неделю. Нужно максимально экономить, не тратить ни на что лишнее», — дает совет президент ФМР.
Ахметзянова подчеркивает, что у мигрантов очень сильная диаспорная система, в нынешних условиях это им помогает. «Я не думаю, что все мигранты голодают — они экономные, наверняка скучковались. Если раньше по 5 человек жили, то теперь — по 10–15, по копейке собирают на эту квартиру. Они все друг про друга знают, друг другу помогут. Дают в долг, кусок хлеба делят. Тем более была Ураза. Те, кто трудится, помогают неработающим: лепешки дадут, картошку, кусок мяса. Они не такие прихотливые, как мы», — говорит она.
«Может, прозвучит не очень корректно, но они (мигранты — прим. ред.) часто говорят: „Мы станем делать дуа — и все будет хорошо“. Сейчас такая ситуация, что совет „делайте дуа“, наверное, единственный», — добавляет Коженов.
Инфографика: «БИЗНЕС Online»
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 233
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.