Михаил Блинов: «Для меня Путин – некий фон, который поселился в сознании»

Михаил Блинов: «В России не принято делать открытий, только подражать западному миру» Фото предоставлено Askeri Gallery

«Люди с самого рождения уже те, кем они будут впоследствии»

— Михаил, как вы начали рисовать? Как близкие относились к этому увлечению: поддерживали или, наоборот, предлагали заняться более полезными делами?

— Я начал рисовать с детства. С искусством в семье никто не связан, но мои родители всегда меня поддерживали и относятся к моим занятиям с большой гордостью. В последнее время стал замечать, что люди с самого рождения уже те, кем они будут впоследствии. Это не фатализм, конечно, но что-то схожее. Как же можно чему-то препятствовать, если подобное уже произошло?

— Вы закончили Уфимское училище искусств и Уфимскую академию искусств. Как, на ваш взгляд, в Уфе обстоит дело с изобразительным искусством?

— Сложно, тем более с современным. Думаю, что даже в проекте такого не будет, несмотря на то что Уфа достаточно богатый город, но увы, в плане ИЗО — это темная деревня со скучающими обывателями. Я подумал, что в Москве есть возможность заняться прогрессивным искусством, и это будет востребовано, поэтому переехал. Но я ошибался.

«Спортивные работы как раз своего рода эксперимент. Это совсем не то, чем я занимаюсь. Мой подход в данной серии — сделать то, что никогда бы не осуществил» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Почему ошибались?

— Я думаю, это уже все знают. В РФ не принято делать открытий, только подражать западному миру. Ну, например, сейчас в России нет Нео Рауха и нет, допустим, Гени. Я имею ввиду художников такого же достоинства. А есть подражатели, улавливающие что-то модное, извлекающие манеру, но не являющиеся создателями своего видения. Честно говоря, среди русских современных художников я всегда выделял только Леонида Ротаря. Нехорошо, конечно, имена называть, но что поделать. Это как раз пример большого и непохожего на западное искусство.

— Кто помог вам освоиться в столичном арт-мире?

— Мне очень повезло: я ходил по галереям, делал рассылки и, конечно же, получал отказы, но в одну из них меня все же взяли, куратор этой галереи также является художником, он сказал, как надо делать. Думаю, без них я бы не справился.

— Полина Аскери рассказывала, что вы просто отправили свое портфолио в Askeri Gallery.

Полина Аскери: «Меня можно удивить только крутым произведением искусства»

— Повторюсь, думаю, мне очень повезло, большое спасибо Полине! Художников довольно много, галерей очень мало, и, конечно же, найти понимание и поддержку — большая редкость.

— Ваши работы, пожалуй, самые провокационные в выставке «Игра миров». Причем сразу по нескольким темам. Для начала — те, которые окутаны сексуальным флером. Как картина Kitchen, например. Или аналогичная композиция, только с людьми, а не с котами, за которыми смотрят звери. Какое место в своем творчестве вы отводите сексу?

— Про секс, значит? Подобное получается как будто случайно, особого места я не отвожу. Мне хочется найти наиболее выразительное средство для работы. Это главная задача: суммировать поток, что приходит, и, конечно, не останавливаться на чем-то одном. Создавать различные стилистические ситуации — тоже цель. Хотелось бы делать работы в множестве разных направлений, пока есть такая возможность! 

Основательница ASKERI GALLERY Полина Аскери Фото: «БИЗНЕС Online»

— А спорту? Теннис и легкая атлетика кажутся вам особенно художественными и выразительными или вы реально следите за спортом? Может, занимаетесь чем-то?

— Спортивные работы как раз своего рода эксперимент. Это совсем не то, что я делаю. Мой подход в данной серии — создать то, что никогда бы не осуществил. Но сам спортом я не занимаюсь. 

— Я заметила, что именно серия работ «Стратосфера», некоторые из которых сейчас в «БИЗОNе», сильно отличается по цветовой гамме. Они очень яркие, насыщенные и вместе с тем не перегруженные элементами. На контрасте с подавляющим большинством темных работ напрашивается вопрос — что вас подвигло на цвет?

— Цвет оттенил фигуры, придал выразительности, это техническая составляющая.

«Как-то мне заказали картину с Путиным и Шойгу. Вышло ужасно»

«Это выводит Казань на другой уровень»: выставка «Игра миров» в «БИЗОNе»

— Следующая провокация — политическая. Это портрет Путина. Почему вы захотели нарисовать Владимира Владимировича и окружили его зверями?

— Я часто пишу Путина, но не связываю его с политикой. Для меня это всем известный объект, символ, который поселился в сознании, без провокаций и пристрастий. Можно сказать, что он некий фон.

Как-то мне заказали картину с Путиным и Шойгу. Вышло ужасно.

— А кто заказал и что не получилось?

— Заказал коллекционер.

— В какие еще ситуации вы погружали образ Путина? Помимо соседства со зверями.

— Путин был только со зверями, ну и под снегом еще.

«Я часто пишу Путина, но не связываю его с политикой. Для меня это всем известный объект, символ, который поселился в сознании, без провокаций и пристрастий» Фото: «БИЗНЕС Online»

— У вас есть портрет Владимира Владимировича, где он чем-то напоминает Льва Толстого. С такой окладистой бородой, вдумчивым взглядом. Почему захотели представить его таким образом?

— На самом деле для меня очень плохой тон, когда художник желает дать объяснение своим работам. Это получается настолько вымученно. Время концептуализма давно на исходе. Идея превыше изображения больше не работает. Причем работы с плохими мыслями также плохи, но вместе с тем я убежден, что самое ценное для художника — необъяснимая тайна вымысла. То, что никто, кроме него, не видит, не укладывающаяся ни в какие умные высказывания. Философия, конечно, хорошо, но это изобразительное искусство. И изображение все же важнее, но при том оно перетекает и во внутреннее содержание. Здесь связь неделимая.

— Как вы переживаете происходящее в стране: митинги, задержания, информационную войну?

— Политикой не интересуюсь.

— Есть такая фраза — хочешь поссориться с человеком, поговори с ним о сексе, политике и религии. Кажется, нам осталась только последняя тема. Почему вы разговариваете со зрителями о том, о чем многие предпочитают молчать?

— Честно говоря, не понимаю немного, мне кажется, вряд ли я с кем-то разговариваю, просто стараюсь делать работы и искать своеобразное решение, к религии отношусь с большим приятием, у меня много работ на данную тему! 

— Например, образ Девы Марии. Но там же на контрасте со смиренным выражением лица девушки изображена развеселая Пинки Пай из My Little Pony. Что вы хотели подобным сказать?

— Ничего не хотел сказать, это контрастное сочетание, вызывающее несколько произвольных мыслей.

«Хотелось бы сказать, что для меня обязательно реалистическое изображение, но через авангардное видение» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Не думаю, что я пока делаю что-то особенное»

— На сайте галереи написано, что вы определяете свой стиль как «мистический реализм». 

— Этот термин случайный, просто нужно каким-то образом обозначить то, что я делаю.

— А можете обозначить привычными и известными терминами?

— К сожалению, нет. Не думаю, что я пока делаю что-то особенное. Но, полагаю, мне все же это очень скоро удастся. Хотелось бы сказать, что для меня обязательно реалистическое изображение, но через авангардное видение.

— О вас написана еще такая интересная вещь: «Запечатленная в сумрачных тонах отрешенная реальность, наполненная мистическими опасностями и эротизмом, приоткрывается нам, давая заглянуть в полное загадок подсознание художника». Доверяете своему подсознанию, когда думаете над новой работой? Как у вас происходит данный процесс?

— Наверное, вряд ли можно отследить, как и что приходит. Просто иногда появляются удачные сочетания. Все довольно прозаично. Думаю, это неотъемлемая часть того, кто подобным занят, очень естественный процесс.

— Какое чувство вас сильнее всего вдохновляет?

— Никогда не замечал и не выделял того, что приносит некий восторг. Не знаю, к сожалению.

— Полина Аскери говорила, что вы уходите в негативное искусство. Для вас это более сильный импульс?

— Да! Полина очень хорошо меня знает. Это сильно привлекает, о подобном можно говорить всегда, здесь бесконечность для творчества!

«Если я и допускаю какое-то зло в работах, то это затем, чтобы ощутить жалость и сделать добро. Только вряд ли кто-то настолько проникнется моими работами»

— Потому что зло — всеобъемлюще и привлекательно, а добро слишком скучно?

— Если я и допускаю какое-то зло в работах, то это затем, чтобы ощутить жалость и сделать добро. Только вряд ли кто-то настолько проникнется моими работами. Было бы слишком по-дурацки так думать. Добро вовсе нескучно, просто говорить о подобном не приходится. К нему идет стремление, но, видимо, через темные леса.

— Почему, как вам кажется, людям всегда так интересна чернота в личности? Нам нравится смотреть на отрицательных персонажей в кино, читать о них в книгах.

— Видимо, желание к их исправлению или уничтожению.

— Какая концепция вам ближе: чтобы в художнике бушевал конфликт или чтобы он созерцал прекрасное?

— Думаю, что все вместе. Это же дополнение.

— Искусство может быть психологической терапией?

— Да, конечно. 

— Вы себя таким образом лечите или, наоборот, погружаетесь в размышления?

— Да, размышления, очень пространные. Это большое удовольствие.

— Художник должен быть голодным?

— Нет, конечно. Подобное совсем реликтовый стереотип. Почему? Художник такой же человек, он так же создан, с расчетом на подавление возникающего чувства голода 3–4 раза в день. Тоже просто нужны деньги, много.

— Какой вызов перед самим собой вы осваиваете в данное время? Над чем работаете?

— Хочу сделать как можно больше работ с лучшим качеством. Огромное спасибо за вопросы! Они были хорошими.