«Этот текст я писал 10 лет»: как в Москве презентовали пьесу о татарской деревне

Ровно год назад портал национальных литератур совместно с ГИТИСом проводил в Москве проект «Игровые читки», где режиссер Георгий Бобыль представлял 10 пьес, переведенных на русский язык с удмуртского, карельского, татарского, якутского, финского, кабардино-черкесского, марийского и осетинского языков.

В Москве прошел фестиваль современной драматургии народов России Фото: Иветта Невинная

«Пьеса состоит из четырех актов. Когда я написал первый, то отложил ее»

В этом году организаторы решили продолжить традицию и читать пьесы национальных авторов. Поэтому они соорудили небольшой фестиваль, куда позвали четырех драматургов, театральных критиков и специалистов по языкам народов России. В результате двух встреч получилось четыре трансляции, которые будут доступны с 27 по 30 ноября на официальном YouTube-канале проекта.

Изначально на фестиваль мог попасть любой желающий. Для этого была даже открыта бесплатная регистрация. Но то ли из-за отсутствия рекламы, то ли из-за отсутствия должного интереса в творческое пространство на бывшей бумажной фабрике пришло совсем немного людей. Фестиваль открылся читкой новой пьесы известного театрального драматурга и режиссера, художественного руководителя казанского театра кукол «Экият» Ильгиза Зайниева. Его «Дом Бургана» написан на татарском, но собравшиеся услышали русский перевод этой работы.

Фестиваль открылся читкой новой пьесы известного театрального драматурга и режиссера, художественного руководителя казанского театра кукол «Экият» Ильгиза Зайниева Фото: «БИЗНЕС Online»

На фоне белой кирпичной стены стоит ряд простых железных стульев. Их 10, соответственно, по количеству актеров в пьесе. Они быстро занимают свои места, берут в руки кипу листов с пьесой и ждут команды режиссера. Валерия Приходченко, взявшаяся за театрализованную читку, замыкает актерскую десятку и начинает рассказ.

Он о старике Бургане. Точнее, о его доме, которым тот гордился, и семье, собравшейся в нем специально, чтобы почтить память усопшего. В далекой татарской деревне в дом отца съезжаются родственники и близкие умершего. Тут и вдова Бургана Амина, его младшие дочь Фируса и сын Баязит, средний Байбулат, старший Байназар и дальние родственники Калимулла и Бадерхаят.

Никто в принципе не горюет из-за смерти главы семьи, и все решают свои бытовые проблемы. А их, как выясняется, немало. Средний и некогда успешный сын спивается по неведомой причине, первая дочь Банат не приехала на поминки отца из-за старой обиды, старший сын все еще испытывает романтические чувства к своей бывшей однокласснице Амине, на которой и был второй раз женат Бурган, а младший всячески старается походить на отца и держать в строгости домашних. Но как бы домашние ни сетовали на старые устои, найти в себе силы жить по-новому никто не может. Просто не знают как.

На фоне белой кирпичной стены стоит ряд простых железных стульев. Их 10, соответственно, по количеству актеров в пьесе Фото: Иветта Невинная

«У меня по-разному получается работать. Но именно этот текст я писал 10 лет, — рассказывает сам Зайниев. — Пьеса состоит из четырех актов. Когда я написал первый, то отложил ее. Просто понял, что не готов пока. Получилось, что отложил на 10 лет. А когда вернулся и прочитал, то воспринял его абсолютно чужим. К этому моменту у меня уже появился режиссерский опыт, и мне собственный текст понравился именно с этой позиции. Я понял, как с ним работать. Понял, что готов, и закончил за пару недель».

«Эта пьеса писалась именно как пьеса, а не текст для театра»

Драматург возвращается к важной для Татарстана и для себя лично проблеме — исчезающим деревням, меняющемуся укладу жизни, разрушению традиций. Он сам родился в небольшой деревне. Оттуда в пьесу перешли не только истории и проблемы, но и некоторые персонажи. Например, пожилая Бадерхаят или сумасшедшая жена Калимуллы Зайнап. Она, так же как и ее реальный прототип, сожгла собственный дом, чтобы «он не достался псам».

Казалось бы, эта пронзительная история строится вокруг одной семьи, но ее проблемы распространяются далеко за пределы описываемого. Не зря эпиграфом к пьесе выбрана строчка Томаса Манна: «В семье все должны стоять друг за друга, иначе беда постучится в двери». По ходу сюжета зритель понимает, что вся сплоченность дома Бургана, его традиции, устои — это не больше, чем ежовые рукавицы хозяина. И без них семья — лишь чужие друг другу и несчастные люди, которые просто не знают, как жить.

После читки слово взял известный казанский театральный критик Нияз Игламов Фото: Иветта Невинная

К тому же пьеса изобилует национальными татарскими элементами — названиями традиционных кулинарных блюд, описанием обычаев. Но если убрать эти локальные элементы и заменить татарские имена на любые другие, история подойдет любому народу. Она универсальна в своей точности и искренности.

«Эта пьеса писалась именно как пьеса, а не текст для театра. Мы иногда грешим этим, особенно когда надо делать быстро. Где-то что-то не допишешь, детали не проработаешь. А здесь получилась очень замкнутая структура», — признался Зайниев.

После читки слово взял известный казанский театральный критик Нияз Игламов. Он прочел небольшую лекцию «Два потока татарской драматургии» и попытался сформулировать причину отсутствия качественных пьес в национальных республиках. Во-первых, все меньше молодых авторов обращается к родному языку. Многие его просто не знают на должном уровне. Во-вторых, ситуацию усложняет факультативное использование татарского в местной системе образования. А в-третьих, чтобы в республике возникла качественная современная драматургия, должен образоваться мощный поток пьес. Но пока число достойных татарских авторов недостаточно, а количество пьес ничтожно мало, говорить о качестве материала просто не приходится. Исключения бывают, и «Дом Бургана» тому пример.