«Стыдно было при нем говорить чепуху»: умер Анатолий Найман – поэт и секретарь Ахматовой

Во время мероприятия у Анатолия Наймана случился обширный инсульт. А спустя несколько дней литератора не стало Фото: Dmitry Rozhkov — собственная работа, CC BY-SA 3.0, commons.wikimedia.org

«Он презирает вас меньше других»

В прошлом году Анатолию Найману исполнилось 85 лет, но возраст не запер его в четырех стенах. Напротив, известный поэт продолжал работать, выступать с докладами и лекциями. 17 января он как раз читал доклад об Осипе Мандельштаме на конференции в Высшей школе экономики в Москве. Во время мероприятия у него случился обширный инсульт. А спустя несколько дней литератора не стало. Это трагическую информацию сообщила приемная дочь поэта, известный критик и журналист Анна Наринская.

Найман родился в 1936 году в Ленинграде, окончил одну из старейших школ России «Петришуле», а затем — Ленинградский технологический институт. Поначалу зарабатывал на жизнь на заводе, а потом — переводами. «Сперва переводил так называемые стихи нацменьшинств. Авторы были люди милые, ну почти все. Может быть, когда они собирались на свой секретариат или партактив, это была жуть. А так — симпатичные. Жил я тогда, считайте, нище», — говорил Найман в одном из своих последних интервью.

В 1959 году поэт познакомился с Анной Ахматовой. И совсем скоро общение переросло в плодотворное сотрудничество. Найман стал ее литературным секретарем и соавтором по переводам стихов итальянского поэта Джакомо Леопарди. Кроме того, Анатолий Генрихович дружил с Евгением Рейном, Дмитрием Бобышевым, Иосифом Бродским. Хотя сам Найман дружбой это не называл.

В 1959 году поэт познакомился с Анной Ахматовой. И совсем скоро общение переросло в плодотворное сотрудничествоФото: © А. Воротынский, РИА «Новости»

«Не думаю, что Бродский с кем-то дружил. Лучше всего об этом сказал его отец. Однажды нам с Бродским дали перевести несколько стихотворений Умберто Сабы. И вот папа Бродского мне звонит: „Вы перевели?“ — „Да, заканчиваю“. Он: „А мой идиот еще не брался“. Я: „Знаете, он за это время написал несколько стихотворений, одно часто мешает другому“. — „Какие стихотворения? Кому они нужны? Скажите ему, что срок сдачи прошел, хоть что-нибудь скажите…“ Я спрашиваю: „Почему вы думаете, что мои слова на него произведут впечатление?“ На что Александр Иванович ответил: „Он презирает вас меньше других“. Огрубленно, но смысл какой-то в этом был…» — говорил Найман.

Еще одним из знаменитых друзей поэта был писатель Сергей Довлатов, который даже сделал его одним из героев своих «Записных книжек». «Найман — интеллектуальный ковбой. Успевает нажать спусковой крючок раньше любого оппонента. Его трассирующие шутки ядовиты. Наймана был не только замечательным поэтом. Он был самым язвительным человеком в Ленинграде. Он говорил колкости даже Ахматовой. Как-то раз я представил Найману одного моего знакомого из Центрального ЛИТО. Найман спросил его: „Вы поэт?“ Мой приятель с достоинством кивнул. Найман предложил: „Прочтите строчки три“», — писал о товарище Довлатов.

Собственные стихи Анатолий Генрихович писал с 1950-х годов, но в советскую пору они распространялись только в самиздате, а к широкому читателю пришли в перестройку. Тогда же стала публиковаться автобиографическая проза Наймана с рассказами о ленинградской поэтической среде советского времени и литераторах — своих современниках. Книга «Роман с „Самоваром“» повествует об истории создания и работе русского культурного центра в нью-йоркском ресторане «Русский самовар».

Владимир Вишневский: «У меня такое редко бывает, но когда я начинаю читать Наймана, то не могу остановиться до последнего абзаца» Фото: Mark Nakoykher — собственная работа, CC BY-SA 4.0, commons.wikimedia.org

«Найман — один из самых остроумных людей, которых я читал»

«Это такая большая потеря для России, для меня лично. Мы были соседями, жили через несколько домов, — вспоминает в разговоре с „БИЗНЕС Online“ писатель и друг Наймана Алексей Слаповский. — Анатолий Генрихович был редким собеседником, просто уникальным. Мы нечасто встречались, но всегда подолгу говорили, пока гуляли в Тимирязевском лесу, где я теперь нечасто бываю. Ощущение, что оба опасались сблизиться. Он не слишком настойчиво звал в гости, я уклончиво обещал, но так и не собрался. В наших характерах было слишком много таких особенностей, правил, которые чреваты стесненным соблюдением деликатностей вместо простого душевного общения. Мне грустно, больно, очень жаль, что никто больше не услышит его слов. Они всегда были с подтекстом, игрой ума, печальной усмешкой. Но он умел слушать так, с таким внимательным оценивающим интересом, что стыдно было при нем говорить чепуху. Без людей, при которых стесняешься быть дураком, жизнь становится пошлой. Прощайте, Анатолий Генрихович».

Среди почитателей литератора был и поэт Владимир Вишневский. «У меня такое редко бывает, но когда я начинаю читать Наймана, то не могу остановиться до последнего абзаца. Правда, это не преувеличение. Это настолько мощно! Он был очень знаменитым и ярким поэтом и, конечно, переводчиком, прозаиком, настоящим путеводителем по душам. И, кроме того, Найман — один из самых остроумных людей, которых я читал», — признался поэт в беседе с нашим корреспондентом.

Среди многочисленных откликов на кончину Наймана эмоционально выглядят слова директора Государственного музея истории российской литературы им. Даля Дмитрия Бака. На своей странице в «Фейсбуке» он написал: «Умер Анатолий Генрихович Найман. Страшное горе. Огромный поэт. Прекрасный человек. Я всегда чувствовал, что он есть, где-то рядом — в Москве, в Петербурге, в истории русской словесности. Его смерть — ужас для всех нас. Для меня — на особицу, мы пожали друг другу руки за четыре минуты до рокового события. Ничего подобного я прежде не знал: такая тонкая грань между улыбкой человека, раздумчиво и спокойно говорящего о встречах с Анной Андреевной в 1959 году, и небытием, между метельным январем 2022-го и вечностью. Светлая память, дорогой Анатолий Генрихович! Царствия небесного! Вы с нами, нам осталось разгадывать, что вы хотели нам рассказать о встречах с ААА».