Рустам Исхаков: «В Казани мало покупателей, которые могут носить «продвинутую» одежду»

- Рустам, вы начинали в Казани в «Парижском доме». Как вам там работалось?

- Я там работал с рвением! Все было интересно, одежда известных марок, настоящая французская. Поначалу в мои обязанности входило развешивать коллекции и оформлять витрины, для этого нужно было придумывать тему коллекции, ее образ. Потом, когда проявил себя, начал ездить в Европу, заказывать коллекции. Все проходило интересно и легко.

Рустам Исхаков: «Все ходят в «Прада»? Значит, надо ходить в «Прада»! А в действительности надо ходить в том, что тебе нравится и в чем тебе действительно комфортно»

- Вернемся еще на несколько лет назад, когда вы жили в Набережных Челнах. Чем вы там занимались?

- Учился в Училище искусств на отделении дизайна. Уже со второго курса как стажер начал работать. Это было время, когда СП повсеместно открывались и так же быстро закрывались. Я работал в СП «Свое лицо» у Ольги Пудаковой, и хотя это было время, когда существовало распределение молодых специалистов, мне дали свободный диплом. К этому времени я уже делал коллекции, побеждал на республиканских конкурсах в Казани. Когда «Свое лицо» закрылось, работал еще на нескольких швейных предприятиях.

- Стать дизайнером – это была мечта детства?

- Я вообще ни о чем не мечтал. Я рос в окружении тетушек и бабушек, мне жилось очень комфортно, и я вообще не думал, что будет дальше. Просто всегда любил рисовать. Мои родители не имели никакого отношения к миру моды, мама работала на заводе. Когда они с отцом развелись, мы из Балхаша, где я родился, переехали в Кукмор. Вскоре в Набережных Челнах началась «стройка века», мама туда уехала, я же остался в деревне у бабушки и дедушки, где и окончил начальную школу. Когда маме в Челнах дали жилье, она меня туда забрала.

- Что вспоминается из челнинского периода жизни?

- Чаще всего – училище. У нас был замечательный коллектив. А город… По моему мнению, он мало изменился. Такой же продуваемый ветрами.

«НАШ РЫНОК ОЧЕНЬ СЛОЖНЫЙ, ПОТРЕБИТЕЛЬ ЕЩЕ НЕ СОЗРЕЛ»

- Рустам, есть ощущение, что fashion-рынок в Казани, мягко говоря, не очень активно развивается. В чем препятствие?

- В инертности покупателя. Я недавно приехал из Парижа, привез по обыкновению новые ткани, почти две тысячи метров. Идей – масса. Естественно, что в таком объеме Казань все это потребить не сможет, ведь я хочу много что сделать. Но наш рынок развивается очень медленно, он очень сложный.

- В чем же причина этой инертности?

- Потребитель еще не совсем созрел. Жадно поглощает Москва, я там всегда продаю огромное количество изделий, и мне говорят: давайте, давайте еще! Естественно, что в Москве масса одежды, там есть из чего выбрать. Но в данном случае, если говорить о том продукте, что я произвожу, тут на меня работает баланс цены и качества моих изделий. Хотя, конечно, мне бы хотелось, чтобы и в Казани, где я живу и работаю, были еще более активные продажи.

Но пока наш рынок fashion пребывает в сонном состоянии. Наш потребитель пока еще не созрел до того уровня свободы, при котором нет зависимости от бренда, от марки. Все ходят в «Прада»? Значит, надо ходить в «Прада»! А в действительности надо ходить в том, что тебе нравится и в чем тебе действительно комфортно. Но до этого понимания надо еще дорасти.

- Есть способ стимулировать наш рынок?

- Я не могу сказать своим покупателям: «А ну, все быстро становитесь свободными!». Так не бывает. Этот процесс у каждого протекает индивидуально. Сейчас мы открыли еще один бутик – в «Корстоне». В основном он рассчитан на приезжих, в большинстве случаев это москвичи. Там этот уровень свободы уже достигнут.

«Студия у нас более закрыта, ее и найти-то сложно, сюда больше приходят по звонку. Студия – наша творческая лаборатория, наша кухня, наш креативный центр»

«ВСЕ, КТО ПРОДАЕТ ОДЕЖДУ В КАЗАНИ – НАШИ КОНКУРЕНТЫ»

- Кто сейчас ваш конкурент на казанском рынке fashion-индустрии?

- По большому счету все, кто производит и продает одежду в Казани – это наша конкурентная среда. Одежды в городе много, она очень разная, есть из чего выбрать покупателю.

- Как структурирован наш рынок?

- Есть сегмент дорогой одежды, где существует понятие «мода». И есть масс-маркет. Последний – это бутики в торговых центрах, где чек не превышает две-три тысячи. В основном это одежда из Турции и Китая. Наши основные конкуренты присутствуют в первом сегменте. Это «Парижский дом», «Подиум – люкс», развивающийся быстро VIP. Но у каждого тем не менее свой круг покупателей.

- Чем идеологически отличается одежда вашего производства?

- Она более классическая, сдержанная.

- На кого она рассчитана?

- На деловую современную женщину, жительницу мегаполиса. В течение дня она может быть в офисе, может посетить бизнес-обед, презентацию, а вечером отправиться в театр или на концерт. И в течение дня ей некогда будет переодеться, поэтому одежда должна быть универсальной. Мы шьем группу одежды, которая сопровождает именно такой образ жизни. Такая бизнес-вумен – наш основной клиент.

- Кто из казанских дизайнеров еще работает в таком ключе?

- Думаю, что никто. Я имею в виду наших производителей одежды. Но, разумеется, есть такие европейские бренды, которые производят такую же по идеологии одежду. Они продаются в Казани, но их надо искать и собирать. Потому что в бутиках, которые продают одежду, она бывает разных направлений. Мы же стараемся придерживаться нашей генеральной линии.

«ВНАЧАЛЕ У МЕНЯ БЫЛО ВСЕГО ТРИСТА ТЫСЯЧ»

- Если человек сейчас решит заниматься fashion-бизнесом, что ему нужно для успешного вхождения в рынок?

- Нужны люди, которые поначалу поддержат и объяснят. Надо не упускать малейшую возможность учиться, понять, что сразу успех не придет. Уметь налаживать связи в коллективе. А вообще у каждого свой путь. У меня в Казани он начинался, как я уже сказал, с оформления витрин в «Парижском доме», где я работал. Но я уже тогда понимал, что продвигаюсь к своей цели.

- А стартовый капитал нужен?

- Думаю, нужен.

- Когда вы ушли из «Парижского дома» и начинали свой бизнес, какой суммой вы располагали?

- Не более трехсот тысяч. Это был 2005 год. Мне нужно было уплатить за аренду помещения, купить оборудование и ткани.

- И вот вы стали владельцем собственной студии. Какие качества вам понадобились?

- У нас небольшой швейный коллектив, восемь человек, мы, по-моему, даже под понятие «средний бизнес» не подходим. Хотя когда мы называем количество наших сотрудников европейским коллегам, нам говорят, что это хорошая цифра. У нас коллектив – семья. А в семье надо выстраивать отношения – вот это качество мне и понадобилось. Я не «кабинетный» руководитель, приказы не издаю. Для меня главное, чтобы мои люди получали достойную зарплату. Я постоянно узнаю, кто и сколько в Казани в этой сфере получает, мне важно, чтобы у моих людей зарплата была не ниже. Мои специалисты должны зарабатывать больше. Люди у нас работают не только ради денег, но и ради удовольствия, которое получают от работы, поэтому текучки у нас нет.

«Бутик на Горького расположен в центре города. Он нужен для того, чтобы нас видели»

«БУТИК НА ГОРЬКОГО – НАША ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА»

- Вы сначала открыли салон, а потом бутик. В чем была принципиальная разница?

- Студия у нас более закрыта, ее и найти-то сложно, сюда больше приходят по звонку. К нам приходят те, кто нас знает, здесь у нас камерность. Студия – наша творческая лаборатория, наша кухня, наш креативный центр. А бутик был нужен для того, чтобы нас видели. Он расположен в центре города, его хорошо видно с проезжей части улицы Горького. Сюда можно зайти, померить, посмотреть. Купить. Если вдруг размер не подошел, консультанты направят заинтересованного клиента к нам в студию. И здесь мы сделаем то, что клиенту надо. Бутик на Горького – это наша визитная карточка. Он, кстати, тоже не лишен камерности – здесь тихо, спокойно, здесь можно ознакомиться с коллекцией и обдумать покупку.

- А бутик в «Корстоне» чем отличается?

- Большой «проходимостью», мы открыли его в октябре прошлого года.

- Сколько стоило его открыть?

- Недорого. Нам пришлось набрать персонал и оборудовать примерочную. Строить в «Корстоне» ничего нельзя, они даже кронштейны нам дали свои.

- Как часто бывают продажи в Москве?

- Они у нас проходят постоянно.

«ЦЕНА КОЛЛЕКЦИИ – ОКОЛО ПОЛУТОРА МИЛЛИОНОВ РУБЛЕЙ»

- Что вообще за необходимость участвовать в российских неделях моды в Москве? Ведь это, наверняка, затратно.

- Конечно, если брать показы новых коллекций, которые проходят два раза в год, это удовольствие не из дешевых. Но игнорировать неделю моды нельзя. В последнее время мы не так часто устраиваем показы, а больший акцент делаем на участие в шоу-руме. Для меня шоу-рум – это мониторинг. Есть дизайнеры, которые не появляются на своих стендах, я к таковым не принадлежу. В шоу-руме – активная посещаемость: люди смотрят, меряют, спрашивают, а я им все рассказываю – и про коллекцию, и про историю бренда.

Мне интересно: сколько человек подошло к той или иной модели, какие модели не вызвали интереса. Потом мне уже предстоит думать, где я допустил ошибку. Я же понимаю, что не делаю стопроцентно успешные коллекции, все мы живые люди и можем где-то ошибаться. Мониторинг в шоу-руме – это возможность делать вещи более коммерческими, более продаваемыми. Шоу-рум – это индикатор спроса потребителей. Для меня это важно, поэтому я делаю в шоу-руме и записи, и зарисовки. И следующая коллекция может получиться более успешной.

- Какова цена коллекции?

- По условиям недель моды дефиле не может состоять менее чем из тридцати выходов. А это 70 изделий. Ведь на манекенщице может быть не только платье, но и юбка с блузкой, пиджак. Цена одного изделия - в среднем 20 тысяч. Так что стоимость коллекции около полутора миллионов.

«Есть дизайнеры, которые не появляются на своих стендах, я к таковым не принадлежу: люди смотрят, меряют, спрашивают, а я им все рассказываю – и про коллекцию, и про историю бренда»

«ВДОХНОВИЛ БАЛЕТ»

- А как выбирается «лицо коллекции»? Модели у вас постоянно меняются…

- Лица всегда разные. Как-то это была Айгуль Мирзаянова. Она всегда мне нравилась, и когда я вел у нее в агентстве мастер-классы, понял, что Айгуль – олицетворение того, что мы делаем. Она умна, энергична, креативна и в то же время очень женственна. На многие вещи из той коллекции, лицом которой она была, меня вдохновила именно Айгуль. Многие создавались просто для нее – я взял за основу яркую палитру. Та коллекция была очень успешной, потому что таких женщин в бизнесе много, и многие из них – мои клиентки.

- Ваша последняя коллекция восходит к «Русским сезонам» Сергея Дягилева…

- Да, ее темой стал балет, а лицом - Диана Сафарова. Цветовая палитра здесь кремово-пудровая, есть немного пепельного. Она очень нежная. Как-то ко мне в студию пришла Диана, рассматривала вещи из новой коллекции. И я вдруг увидел, что это ее цвета. И было принято решение, что рекламную кампанию мы отснимем с ней. Мы придумали образ: на голове не стали делать прическу, ощущение такое, что балерина надела на голову эластичный бинт для парика и начинает гримироваться. Это дало небанальную незаконченность образа.

«У МЕНЯ РЕДКО БЫВАЕТ СБОКУ БАНТИК»

- Ваша марка прошла определенный путь: был «Рустам Исхаков», потом стал просто «Рустам». В чем оказался смысл ребрендинга?

- Я бы не сказал, что это был ребрендинг в прямом смысле слова. Фирменные цвета я не перекрашивал, логотип остался тот же самый. Мы убрали лишь мою фамилию. Дело вот в чем: в Татарстане я для всех Исхаков, это звучит привычно. В бутике на Горького в названии фамилию мы сохранили. Но так как фамилия была написана латинскими буквами и читалась тяжело, в Москве ее не могли запомнить. Как там меня только не называли! А «Рустам» для них очень просто для запоминания. Сейчас меня спрашивают: «Прочему «Рустам?» Я отвечаю: «А почему «Шанель», а почему «Валентино»? Почему бы и нет? Легко запоминается.

- Были случаи, что против вас интриговали конкуренты?

- Больше бывают разговоры. Очень много говорят. Говорят, например, «ну что это за платье? В нем же ничего не меняется, сбоку бантик – и все». Хотя у меня редко бывает сбоку бантик. Ну ладно, пусть говорят, говорить можно все, что угодно. Для меня важен уровень продаж и мое живое общение с клиентами.

«Я ношу одежду известных европейских марок, но при этом, не стесняясь, могу сказать, что ношу одежду и российских производителей тоже»

«Я – НЕ «НАФТАЛИНОВЫЙ» ДИЗАЙНЕР»

- Вас иногда упрекают, что нет «нового слова».

- Ну и что? Я уже перерос все эти удовлетворения своего эго. Творить не знаю для кого? Зачем? Все это давно ушло, наступила эпоха реализма. У женщин есть проблемы, они не могут найти то, что им нужно. А я это необходимое могу им дать.

У меня на неделе моды был такой случай. Шла женщина пятьдесят восьмого размера мимо стендов с опущенной головой, потому что ничего не могла для себя найти и разочарование было полное. Я взял ее за руку, подвел к своей коллекции и сказал, что у меня есть то, что ей нужно. Она не верила до тех пор, пока я не протянул ей платье. Она надела его, посмотрела в зеркало и у нее потекли слезы. Счастливые слезы. Поэтому когда мне говорят, что мало креатива… Креатив ради креатива мне не нужен.

Мало покупателей, которые могут носить «продвинутую» одежду. Хотя, конечно, я всегда держу руку на пульсе, я не хочу быть нафталиновым дизайнером, который зациклился на платьях-футлярах. У меня всегда есть одежда для более молодых и смелых покупателей, но эта одежда не является базовой в наших коллекциях.

- А как реагируют на это покупатели?

- Женщина приходит в бутик и видит ультрамодную одежду. «О, это класс!», - звучит возглас. Но потом выбирается все-таки та одежда, которую можно реально носить. Так что в коллекции в неравных пропорциях нужно сочетать и креатив, и базовую одежду.

- Каков финансовый уровень ваших клиентов?

- Я не заглядываю к ним в кошельки. Думаю, что они не работают в бюджетной сфере. Это те люди, которые хотят работать и хотят зарабатывать. Когда я слышу: «Ой, дорого!», мне бывает неловко. У нас же штучные вещи, они не могут стоить дешево. Если у нас дорого, можно пойти в любой бутик в торговом центре и купить вещь за две тысячи.

«В коллекции в неравных пропорциях нужно сочетать и креатив, и базовую одежду»

«Я НЕ ТОТ ДИЗАЙНЕР, КОТОРЫЙ СИДИТ НА ТРОНЕ И ЗАДАЕТ НАПРАВЛЕНИЯ»

- Кстати, почему во многих модных домах наряду с «размерами Твигги» стали выпускать одежду для женщин больших размеров?

- Это нужно для коммерческого успеха марок. Глупо зацикливаться на тридцать шестом размере, когда продажи падают. Большие размеры всегда востребованы. У меня год от года в коллекциях размеры прибавляются. И продажи растут.

- А что надо делать, чтобы получать и деньги, и удовольствие одновременно?

- Надо соблюдать баланс, о котором мы только что говорили и не надо отрываться от тех людей, для которых ты это делаешь. Я не тот дизайнер, который сидит на троне и задает направления. Пока не будешь общаться и вникать в суть того, что женщине нужно, ничего не получится.

- У вас в бутиках большие скидки. Отчего это – стоимость изделия изначальна была завышена?

- А у других?.. Скидки делаются для того, чтобы избавляться от вещей из коллекции, не солить же их. Нет такого понятия «завышенная цена», просто новая коллекция стоит столько и столько. Ценоообразование у меня такое же, как у всех. А скидки… Сезон прошел, надо стимулировать продажи. Кстати, часть вещей у нас вообще не сальдируется, это относится к базовым вещам, которые всегда актуальны и находят своего покупателя.

«СШИТЬ СЕБЕ ФУТБОЛКУ МОГУ, НО НАДО ЛИ?»

- А где вы сами одеваетесь? В свою продукцию или в продукцию конкурентов?

- Я всеяден и спокойно отношусь и к брендам, и к более демократичной одежде. Я ношу одежду известных европейских марок, но при этом, не стесняясь, могу сказать, что ношу одежду и российских производителей тоже. Есть у меня одежда Антонины Шаповаловой, Натальи Глазковой – чудесные вещи. У каждого следящего за модными тенденциями человека сейчас должны быть вещи от российских дизайнеров. Очень люблю миксовать одежду дорогих марок и не очень дорогих. Кое-что могу сшить себе сам, если в этом имеется необходимость. Хотя я как сапожник без сапог – мне жалко тратить время на себя.

«Надо любить то, что делаешь. Не ставить во главу угла деньги и получать удовольствие от своего дела»

- А есть марки, которые вы никогда на себя не наденете?

- Таких марок нет, я стараюсь одеваться по-разному.

- Что, по-вашему, делает человека стильным?

- Стиль – это наш внутренний стержень. Он может быть только у свободного человека. Не надо смотреть ни на кого, надо слушать свой внутренний голос.

- Вы согласны с утверждением, что лучший аксессуар женщины – это мужчина?

- Не соглашусь. Не понимаю мужчин, которые воспринимают женщину как элемент престижа, и не понимаю женщин, которые говорят, что мужчина для них – всего лишь фон, чтобы смотреться хрупкой. Нельзя использовать людей таким образом. Гораздо плодотворнее – работать над собой.

«МОЯ ОДЕЖДА ОЧЕНЬ «ПИТЕРСКАЯ» ПО СТИЛИСТИКЕ И НАПРАВЛЕННОСТИ»

- У вас есть гуру в моде?

- Их очень много, но я не фанат. Каждый дизайнер мне интересен по-своему. Например, я очень люблю Вячеслава Зайцева, но как личность. Он первый из наших кутюрье покорил Европу, тогда все заговорили о российской моде. Он настолько верен своему стилю, что иногда кажется: надо отдать его архивы молодым, пусть вольется свежая кровь. Но он никого к себе не подпускает, к своему дому. Хотя это не мешает ему быть знаковым дизайнером, великолепным графиком и живописцем, писать стихи. Лакруа мне нравится за театральность, Соня Рикель – за игривые полоски. Мне много кто нравится. Я это люблю, принимаю, но без фанатизма.

- Вы не ревнуете своих покупателей к другим маркам?

- По моему мнению, наши клиенты – это не только наши клиенты. Человек должен покупать все, что захочет, и ни в коем разе нельзя ругать продукцию конкурентов. Это недопустимо. Нельзя внушать клиентам, что наша марка единственная и неповторимая, а все, что у других – это плохо. Сейчас в Казани, например, можно купить вещи Игоря Чапурина – отлично, есть из чего выбрать.

«Новая коллекция появится уже в середине февраля, это будет вход в весенне-летний сезон»

- Вы не собираетесь открывать бутики в Москве и Санкт-Петербурге?

- Жизнь ведет к этому. Нужен бутик в Москве, меня о нем все чаще и чаще спрашивают москвичи. Конечно, мою одежду закупает бренд «Модельеры.ру» в Новоарбатском, но этого мало. Пока бизнес-плана открытия бутика в Москве нет, но все идет к этому. И в Петербурге часто спрашивают, когда же там будут продаваться мои модели. Дизайнеры, которые показывались на неделях моды в Петербурге, говорят, что моя одежда очень «питерская» по стилистике и направленности.

- А в Казани есть планы открыть еще бутики?

- Хотелось бы, но в Казани нет центров с моим форматом. Вот в Париже в «Галерее Лафайет», например, первый этаж отдан под косметику, второй – под недорогую одежду, третий – под одежду дорогих марок, дальше идут товары для дома. И под самой крышей – кафе и рестораны. У нас в Казани пока нет таких ценовых и стилистических сегментов.

- Когда в Казани появится новая коллекция?

- Мы планируем вывесить ее уже в середине февраля, это будет вход в весенне-летний сезон. Тогда как в Европе в это время уже будут представлять летние вещи, но наш климат отличается. В феврале в нашем регионе еще лежит снег. Женщина в это время готова купить светлое пальто, но уж никак не летнее платье. Теперь мы делаем отдельно летнюю и весеннюю коллекции. Новая весенняя коллекция этого года призвана навеять весенние настроения, в ней есть голубые тона, цвет ванили – такой желтовато-размытый.

- И, наконец, традиционный вопрос рубрики «Персона»: три ваших совета для успеха в бизнесе?

- Любить то, что делаешь. Не ставить во главу угла деньги и получать удовольствие от своего дела. Всегда быть настроенным на то, что все получится, ведь в жизни все возможно.

Спонсор проекта "Персона"