«Провокация может произойти и во время Олимпиады»: китаевед Вавилов о том, начнется ли война 22.02.2022

Николай Вавилов: «Я бы не дал стопроцентной гарантии, что в Европе не будет ядерного удара» Фото: vavilov2020.ru

«Если бы Путин не поехал в Пекин, международный авторитет Поднебесной очень сильно бы упал»

— Николай, в Пекине стартовали Олимпийские игры. США объявили им дипломатический бойкот и призвали другие страны сделать то же самое. Китай, очевидно, возлагает на Олимпиаду большие политические надежды. Какие цели преследуют китайцы, что они хотят продемонстрировать миру и удастся ли что-либо сделать в сложной геополитической обстановке ожидания «большой войны»?

— Новый Китай продвигает принципиально иную, более напористую, стратегию во внешней политике — с открытием военных баз, претензиями на Тайвань в Южно-Китайском море и так далее. По сути, Пекин претендует на региональное и глобальное лидерство, в том числе такими проектами, как «Один пояс и один путь». То, что в рамках данной политики почти сотня государств все-таки отправила своих спортсменов на Олимпиаду, является подтверждением, что половина мира готова работать и с таким Китаем, который заявил свои планы на глобальное господство. И это несмотря на дипломатическую блокаду со стороны лидера западного мира США и многочисленные претензии о нарушении прав человека в КНР со стороны ведущих западных центров. В ситуации, когда лидерство в мире переходит в Азиатский регион, это очень важный внешнеполитический разрез.

Но Олимпиада в Пекине проходит не только в очень сложной внешнеполитической, но и внутриполитической обстановке. В самом Китае существует две модели возвышения. Первая — это коллаборация с Западом на условиях того, что до конца XXI века Пекин мирным способом перетянет на себя рычаги финансового, экономического и прочего влияния на мир с молчаливого согласия американских транснациональных элит. Данный подход демонстрировался и на летней Олимпиаде 2008 года при предыдущем генсеке ЦК КПК Ху Цзиньтао. Он, как мы знаем, выходец из комсомольской группы, которая тесно связана с Демократической партией США и deep state, то есть с одним из направлений мирового управления. На Олимпиаде 2008 года, куда приехало рекордное количество спортивных команд и почти 80 лидеров стран, был международный триумф Пекина и признания модели, что Китай — младший брат США с возможным выходом на глобальное лидерство в перспективе.

У Си Цзиньпина противоположная концепция внешней политики — достижение глобального лидерства без опоры на США в условиях конфронтации. Если сравнивать нынешние игры с Олимпиадой в Пекине 2008 года, которую проводила группа китайских комсомольцев, то у Си Цзиньпина результаты гораздо скромнее. И команд меньше, и лидеров стран приехали всего 30. Из них только один представитель крупного западного государства — это Владимир Владимирович Путин, не считая генсека ООН Антониу Гутерриша, который представляет устоявшуюся модель глобального управления. Остальные лидеры — это в основном главы стран Центральной Азии, а также Сербии, Польши и таких малых государств, как Монако, Люксембург, Лихтенштейн. Конечно, три десятка лидеров государств — это очень мало. И это сигнал Си Цзиньпину, что только они готовы признать его концепцию мира.

«Если сравнивать нынешние игры с Олимпиадой в Пекине 2008 года, которую проводила группа китайских комсомольцев, то у Си Цзиньпина результаты гораздо скромнее. И команд меньше, и лидеров стран приехали всего 30» Фото: © Yue Yuewei/XinHua/www.globallookpress.com

Однако надо отметить, что США не удалось устроить полную дипломатическую блокаду Олимпиады. Пропаганда КНР всем рассказывает, что американские чиновники просили визы для участия в играх. Штат Юта, который имеет тесные связи с китайским и тайваньским истеблишментом, отправил свою делегацию. То есть США не получилось задушить Китай. Для внутриполитических кругов в Америке это тоже определенный сигнал: с таким Китаем гораздо сложнее взаимодействовать. Учитывая количество спортивных команд, которые приехали в Пекин, несмотря на давление США и ковид, можно сделать вывод, что влияние Китая и США в мире сравнялось, и это при том, что между ними очень острая конфронтация.

Еще один вывод заключается в том, что с политической точки зрения только Россия, по большому счету, превращает китайские Олимпийские игры из азиатских в мировые. Если бы Путин не поехал в Пекин, международный авторитет Поднебесной очень сильно бы упал. Россия фактически спасла Олимпиаду в Пекине.

«Если бы Путин не поехал в Пекин, международный авторитет Поднебесной очень сильно бы упал. Россия фактически спасла Олимпиаду в Пекине» Фото: © Kremlin Pool/Global Look Press/www.globallookpress.com

«Си Цзиньпин сейчас в серьезных внутриполитических тисках. Его переизбрания на пост генсека могут не допустить»

— Насколько на представительство на Олимпиаде повлияли антиковидные ограничения в Китае?

— Конечно, здесь сыграли роль не только политические противоречия, но и ограничения, которые крайне жестко соблюдаются в Китае. После Олимпиады в Токио из-за многочисленных нарушений антиковидных ограничений ушел в отставку предыдущий премьер. Это была не основная причина, но весомый повод для того, чтобы сместить его с поста. В итоге к власти пришел проамериканский политик, который более компромиссно смотрит на вопрос участия японской армии в операции по защите Тайваня.

Для Си Цзиньпина это тоже важный сигнал. Тем более в Китае теоретически возможна новая волна ковида. Пропаганда разыгрывает версию, что в Ухани вирус распространился после Всемирных военных игр в октябре 2019 года, на которых присутствовали свыше 100 американских военных. Поэтому Си Цзиньпин сейчас в серьезных внутриполитических тисках. С одной стороны, ему надо провести широкое международное мероприятие, а с другой — не допустить вспышек «Омикрона», потому что его могут обвинить в том, что вспышку спровоцировала Олимпиада.

Все это накладывается на важное внутриполитическое обстоятельство. В ноябре 2022 года Си Цзиньпину предстоит переизбрание на пост генерального секретаря КПК. Сейчас у него три должности: генсек коммунистической партии, председатель КНР, то есть Верховный руководитель всех ветвей власти и глава Центрального военного комитета, то есть верховный главнокомандующий и что примерно соответствует должности руководителя совета безопасности.

Если Олимпийские игры пройдут неудачно или после них начнется волна ковида, это станет поводом для создания серьезной оппозиции Си Цзиньпину (с вовлечением в нее широких слоев руководителей КПК), чтобы не допустить его переизбрания на пост генсека. В этом особенно заинтересована проамериканская группа. И это вполне реально. Например, в 2002–2003 годах начался SARS, и он стал поводом для того, чтобы отстранить от должности главы Центрального военного комитета предыдущего генсека. Тогда кризис власти разрешился через SARS-трансфер. Сейчас такую же роль может сыграть ковид. Поэтому для Си Цзиньпина важно, чтобы Олимпиада прошла успешно.

К тому же есть опасность, что ухудшится ситуация в китайской экономике. Отдельные районы и города уже демонстрируют нулевой рост при максимальной кредитной нагрузке. Этот фактор тоже может привести к тому, что Си Цзиньпин потеряет пост. Если же вокруг Олимпиады будет складываться негативный фон или же вообще произойдет провал, то это заставит китайские власти действовать более радикально на тайваньском направлении. То есть для того, чтобы повысить внешнеполитические очки, будут предприняты усилия по возвращению Тайваня в родную гавань.

— Но Олимпийские игры являются политическим событием не только для Китая, но и для США, которые преследуют свои цели?

— Конечно. У Байдена сейчас самый низкий рейтинг с момента его избрания на фоне проблем с инфляцией, которые носят не ситуативный, а системный характер. Проблемы очень большие. Многие прогнозируют серьезный кризис в США уже в этом году — проблемы на фондовом рынке, безработица и так далее. У Демократической партии крайне низкая поддержка среди собственных сторонников в первую очередь из-за ковида и потому, что не все действия Байдена нравятся. Фактически триумф сторонников Демпартии сменился унынием. Для Байдена в преддверии выборов в конгресс, которые тоже будут в ноябре 2022 года, важно сохранить хоть какое-то присутствие демократов и не допустить победы республиканцев. Поэтому необходимо сплотить общество на фоне того, что есть общий враг в лице Китая, и что его побеждают «внешнеполитическим давлением».

Но то, что не состоялась полная блокада Олимпиады, демонстрирует, что есть страна, которая может бросить вызов Америке. В целом тенденция, которую мы наблюдаем, — уход из Афганистана, из Ирака другие провалы или очень скромные успехи демократов во всем мире — говорит о том, что у правящей партии США остается очень мало выбора, чтобы избежать радикального сценария. Они тоже могут спровоцировать Китай на тайваньскую операцию.

В итоге в том числе Си Цзиньпину из-за давления внутренней оппозиции и для консолидации общества придется действовать более радикально, Байдену — тоже.

«Есть опасность, что будет ухудшаться ситуация в китайской экономике. Отдельные районы и города уже демонстрируют нулевой рост при максимальной кредитной нагрузке» Фото: © Walid Berrazeg/Keystone Press Agency/www.globallookpress.com

«Военная провокация нужна для того, чтобы обосновать перед населением кризисное состояние»

— То есть повышаются шансы, что на Тайване может полыхнуть?

— Возникает ситуация, когда поле вокруг леса поджигают с нескольких сторон и шансов не сгореть у этого леса остается все меньше. Поэтому повышаются риски, что кризис в Тайваньском проливе все-таки произойдет.

Но необязательно, что обострение случится именно там. Возможно, и в Мьянме, где очень нагнетаются противоречия и откуда совсем недавно совершили массовый исход западные нефтяные корпорации. Как по команде встали и свернули свою деятельность Chevron, Total, Shell и другие компании, видимо, в преддверии крупного кризиса. Он может случиться, если Китаю прокси-войсками гибридной армии придется защищать действующее военное правительство в Мьянме, которое, как это ни смешно звучит, подвергнется нападению миротворческого контингента ООН с участием Великобритании и США. Повторяется ситуация Корейской войны. Не зря перед Китайским Новым годом Си Цзиньпин посетил Центральный военный округ и встретился с китайскими миротворцами. Их очень много, порядка 40 тысяч. Возможно, в Мьянме будет первая война между миротворцами — китайскими и американскими. Вообще кризисных ситуаций вокруг Поднебесной достаточно. И где-то может полыхнуть, чтобы в очередной раз консолидировать общества в Китае и США.

Одним из факторов того, что Китай попытается попробовать свои силы на внешнем контуре, в Мьянме или на Тайване, может стать ситуация на Украине. Если она усугубится, то США будут вынуждены перебросить свои силы в Восточную Европу и отвлечь их с восточноазиатского театра боевых действий. Для Китая это выгодное положение, которым он может воспользоваться после Олимпиады, а может быть, даже во время нее. Это очень реально. Почему? Казахстанский кризис случился в новогодние праздники, когда все находились в расслабленном состоянии. Сейчас в Китае тоже начались новогодние праздники плюс Олимпиада, и тоже все очень расслаблены. Не исключена крупная военная провокация. Не зря командование Вооруженных сил НОАК (Народно-освободительная армия Китая — прим. ред.) заявило о готовности к военным провокациям. Си Цзиньпин во время инспекции Центрального военного округа призвал армию к тому, чтобы защитить национальную безопасность и общественную стабильность.

Но, как мы знаем, обычно что-то происходит не там, где готовятся, а там, где никто не ждет. Вариантов кризиса очень много, вплоть до того, что будут расширяться конфликты в Средней Азии, Афганистане и так далее. Ситуация в мире развивается неблагополучно. Возможно, счет идет уже на дни.

— Насколько все может быть серьезно?

— Насколько все полыхнет и насколько серьезной может быть провокация, зависит от политической ситуации в США и Китае, доверия Байдену и Си Цзиньпину, масштаба экономического кризиса, который надвигается в США. Если этот кризис окажется сопоставимым с падением экономики в период пандемии, то есть до 30 процентов, то и провокация понадобится глобальная. Тайвань — как раз очень удобный повод для этого.

— Почему?

— На Тайване сосредоточено основное мировое производство микрочипов. А чипы — это сердце любой техники. На них держится вся промышленность, автомобильный транспорт, электроника, компьютеры, средства связи. На Тайвань приходится 94 процента участия в производственных цепочках мировой микроэлектроники. США уже заявили, что дефицит микрочипов нанес ущерб американской экономике в размере 240 миллиардов долларов. Если на Тайване случится военная провокация, то произойдет падение и остановка производства во всем мире. Это не преувеличение. И тогда можно говорить, что мировой кризис случился не потому, что было слишком много напечатано денег и инфляция захлестнула, а что во всем виновата китайская армия. Мы реально стоим перед кризисом глобального характера по типу 2001 года, когда рухнули башни в Нью-Йорке. Только сегодня провокация должна быть на порядок больше, чем события 11 сентября. Тайвань для этого вполне подходит.

— То есть военная провокация нужна прежде всего для обоснования проблем в экономике?

— Военная провокация нужна для того, чтобы обосновать перед населением кризисное состояние. Потому что если сказать, что инфляция и безработица в США — это результат многолетней работы печатного станка и ничем не обоснованной накачки экономики деньгами, то люди справедливо потребуют убрать монетарные власти и Байдена. А мы знаем, что все президенты США, которые допускали обвал бирж, больше не переизбирались.

«Естественное возникновение пандемии не исключает того, что кто-то нагнал вокруг нее страха и использовал ковид в политических и экономических целях, а также в узкокорыстных целях фарминдустрии» Фото: © Wang Zirui/Sipa Asia/Keystone Press Agency/www.globallookpress.com

«Главный итог пандемии — это отстранение от власти Трампа. К такому же сценарию вели Си Цзиньпина и Путина»

— Пандемия, по сути, тоже стала обоснованием экономического кризиса. Ведь так?

— Да. В Китае тоже печатали деньги с 2008 года, и они вливались в девелоперский сектор, автокредиты, на бытовом уровне — в смартфоны, гаджеты и так далее. Их покупали все — и горожане, и крестьяне, и стар, и млад. Но с 2017 года в китайской экономике начались кризисные явления. Население стало меньше покупать машины, смартфоны и жилье. А резкое падение покупок на потребительском рынке отмечалось как раз перед пандемией. Девелоперский сектор вообще на ладан дышит, никто не хочет покупать квартиры. Даже дефляция, падение цен не меняет ситуации. Внутренний рынок перегрет напечатанными деньгами, и они все ушли в долги. Но нельзя же сказать, что власти неправильно проводили монетарную политику, надо все на форс-мажор списать. Или, как говорят англичане, works of God, Божьи дела. «Это не мы виноваты, так случилось», — стандартная формулировка, которая используется для того, чтобы избежать ответственности. Монетарные власти после отмены золотого стандарта и привязки денег к золоту лишились всякой ответственности. Они по своему желанию включают печатный станок и выключают. За то, что идет инфляция и целые отрасли захлебываются, никто ответственности не несет ни в одной стране мира.

При этом, если мы сравним ковид с эпидемиями гриппа, которые были в 90-е годы, количество заразившихся и погибших сопоставимо или меньше. Но QR-коды для того, чтобы сходить в магазин, никто не вводил, а после массовой вакцинации во всем мире эпидемии гриппа исчезли, поэтому был сокращен коечный фонд. Никто не предполагал, что он понадобится в таких масштабах. Коронавирусами раньше так широко не болели. Теперь же коронавирус занял свою среду обитания как грипп и простудные заболевания. То есть были естественные предпосылки к распространению коронавируса. Но естественное возникновение пандемии не исключает того, что кто-то нагнал вокруг нее страха и использовал ковид в политических и экономических целях, а также в узкокорыстных целях фарминдустрии. Напомню известные учения «Событие-201», которые проходили за два месяца до начала пандемии ковида. Подразумевалось, что летучая мышь заражает скот на ферме в Бразилии, в результате пандемии погибают 65 миллионов человек за полтора года. В этих учениях участвовали глава центра по контролю и профилактике заболеваний Китая Гао Фу и будущая глава национальной разведки США при Байдене Эврил Хейнс. А спонсировали их Мелинда и Билл Гейтс и их фонд.

Даже состав участников наталкивает на рассуждения о том, что люди понимали вероятность таких событий, причем в очень короткий срок, и понимали, что его можно использовать. От банального заработка денег (а проведение масштабной вакцинации — это сотни миллиардов долларов, достаточно большой куш) до серьезных политических процессов.

А главный итог пандемии — это отстранение от власти Трампа. Если бы он осознал, что ковид имеет яркий политический подтекст, то удержался бы. Трамп шел хорошо на второй срок, не будем этого отрицать. Он сделал очень серьезную реформу в экономике, создал новые рабочие места и так далее. А население против него настроили через локдауны, первые из которых были организованы в демократических штатах — Лос-Анджелесе (Калифорния) и в Нью-Йорке. В результате локдауны привели к почтовому голосованию, которое и свалило Трампа с поста президента США.

К такому же сценарию вели и Си Цзиньпина, и Путина. Но первый еще в начале пандемии правильно понял, что речь идет о политической акции, и принял целый ряд административных мер. Началась всекитайская политическая чистка, масштабные структурные изменения, которые проходили не без помощи органов безопасности. А Путин наблюдал за тем, что происходит в Китае и США, читал правильных экспертов и тоже понял политическую составляющую этого процесса и принял определенные меры. Поэтому сейчас можно говорить, что операция по смене политических режимов, трансформации мировой экономики прошла не очень успешно. Глобальный подъем антиковидных ограничений не удался.

Обратное политическое движение тоже имеет свои недостатки. Полное игнорирование вируса приводит к заболеванию, тяжелым последствиям и смерти. В итоге, например, у президента Бразилии Жаира Болсонару, который был одиозным борцом с коронавирусом в том смысле, что отрицал эту болезнь, большие проблемы. Он может не переизбраться на новый срок. В Бразилии к власти придут левые силы, которые являются сторонниками Демпартии США. Но в целом в мире идет обратный процесс.

«Коллизия XX съезда КПК может быть далеко не компромиссной. Конечно, есть вариант, что комсомол займет половину административных постов, а группа Си — половину. Но есть и бескомпромиссный вариант, когда преимущество будет у Си Цзиньпина» Фото: © Li Xueren/XinHua/www.globallookpress.com

«Тренд канализировать негатив общества через трибунал против ваксеров расширяется»

— Речь идет о свертывании пандемии?

— Даже больше. Мы видим, что пандемию поддерживало глобальное лево-либеральное крыло. Это Байден, радикальные политики, которые проводят левую повестку в плохом смысле. Не социалистическую, а левацкую — «зеленая» экономика, ювенальная юстиция, права трансгендеров и прочих меньшинств. Сегодня лево-либеральная повестка достигла своего апогея, и тренд меняется на право-консервативный.

Наступление этой повестки можно ожидать к концу 2022 года, особенно если Си Цзиньпин выиграет политическую борьбу. Тогда право-консервативный тренд может закончиться трибуналом над людьми, которые принимали избыточные антиковидные меры — над теми, кто, несмотря на низкие цифры по смертности, накручивал статистику, уничтожал экономику, закрывал города на локдауны, что привело к избыточным тратам бюджетов, из-за чего люди лишились работы, а кто-то не получил лечения. В России, например, из-за ковида даже детям готовы были отказывать в госпитализации. И какую реакцию это может вызвать у населения?

В лучшем случае те, кто за всем этим стоял и преследовал мелкокорыстные и глобальные цели по смене политических режимов, смене энергетической повестки на совершенно неэффективную зеленую экономику, подвергнутся давлению, а в отдельных странах они предстанут перед судом. Мы будем наблюдать попытки осудить и врачей, которые получили дополнительные субсидии за каждого заболевшего, и попытки провести ревизию действий, которые происходили в 2020–2021 годах. Эти процессы будут очень сильно заметны уже в середине 2022 года, потому что глобальная попытка переформатировать мир с использованием реалий пандемии не удалась.

— И Китай будет впереди этих процессов?

— Эти процессы могут начаться в Китае, если Си Цзиньпин сохранит свои позиции. Не исключено, что за антиковидные ограничения, которые привели в значительной степени к ослаблению китайской экономики, будут искать виновных, снимать с должностей и подвергать преследованию. Коллизия XX съезда КПК может быть далеко не компромиссной. Конечно, есть вариант, что комсомол займет половину административных постов и группа Си Цзиньпина займет половину. Но есть и бескомпромиссный вариант, когда преимущество будет у Си Цзиньпина.

А на фоне того, что у Байдена дела плохи, республиканцы могут захватить конгресс в 2022 году, и демократы потеряют последний шанс выбрать своего президента в 2024 году. Для всех лояльных им сил по всему миру наступает час Ч. И если они сейчас не попытаются взять власть радикальным способом, то их отстранят естественным путем и будут судить. Поэтому в 2022 году будет реальная борьба между левым-либеральным интернационалом и право-консервативным.

Но трибуналы возможны не только в Китае, но и в Европе. Например, существует коллизия с выборами президента Франции весной 2022 года. Я не исключаю, что накал между Эмманюэлем Макроном, Эриком Земуром и другими кандидатами может кончиться попыткой право-радикальных сил убрать Макрона от власти неконституционным путем. Если во Франции к власти придут правые радикалы, они будут разыгрывать антиковидную карту также радикально, как и те, кто выступал за ковид. И таких государств очень много. В Иране пришли прокитайские силы, более право-консервативные. Ибрахим Раиси. Спектр лидеров, которые видят, что есть тренд канализировать негатив общества через трибунал против ваксеров, расширяется. Эту карту могут использовать для того, чтобы обвинить во всех грехах сторонников локдаунов. Не зря в Великобритании неожиданно произошла резкая отмена всех ограничений.

— Это произошло и в Дании, и в ряде других стран.

— Да, такую повестку открывают страны северной Европы, традиционно лояльные Великобритании. В обществе назрел максимальный негатив против антиковидных ограничений. Любой человек, кто скажет: «Давайте судить за локдаун», — будет поддержан на ура. Очевидно, что власти в Великобритании понимают, что появился мощный запрос общества осудить виновных в том плачевном положении, в котором оказалась экономика и другие сферы. Чтобы погасить этот тренд, сами идеологи локдауна (а Джонсон один из них) пытаются оседлать волну нового тренда. Они поняли, что отмена локдаунов — очень мощный политический инструмент. И, чтобы не дать населению возможности явить новых лидеров — борцов за трибунал, они сами снимают ограничения. То есть те, кто был за локдауны, пытаются не дать карты в руки правым консерваторам, которые на недовольстве в обществе могут прийти к власти и их смести. Это еще и часть политической компании лично Бориса Джонсона, который сам ходит на вечеринки и демонстрирует, что он такой же, как простые люди. Джонсон со всей его внешностью — тот еще популист.

«В Китае это уже происходит. Запрет на женоподобных мужчин, на блогеров, которые ведут себя разнузданно, на западную пропаганду, возврат к традиционным ценностям» Фото: © Tom Lasseter/ZUMAPRESS.com/www.globallookpress.com

«США объявляют Китай новой империей зла»

— Поведение Джонсона и представителей власти во многих странах, в том числе в России — наглядная иллюстрация истинного отношения элит к проблеме ковида.

— Абсолютно верно. Они понимают, что болеют главным образом те, у кого пониженный иммунитет, что ковид распространяется в основном среди бедных. Конспирологи пытаются представлять его как генетическое оружие, которое убивает по расам и приводят аргумент, что в США больше болеют черные. Но афроамериканцы просто более бедные. И уровень бытовой гигиены в их среде ниже. Будем говорить откровенно. В Гарлеме руки моют реже, чем на Манхеттене.

Возможно, это «ковидный» трибунал начнется в очень знаковой стране, которая обозначит себя лидером право-консервативного поворота. Как мы помним, в Европе 30-х годов перед Второй мировой войной было тоже две повестки. Лево-либеральная и право-консервативная. В итоге победила право-консервативная по всей Европе в негативном варианте, который заканчивается фашизмом. Тот же тренд сейчас разворачивается в мире.

— Тренд ведет к неофашизму?

— Смотря что называть фашизмом. Кастовая или классовая сегрегация общества — это одно. Но когда мы говорим о национал-социалистической партии Германии — это тоже, что и НСДАП. Гитлер изначально был социалистом. До его прихода к власти в Германии была Веймарская республика. Полный развал государственного управления, присутствие транснациональных корпораций, разгул безнравственных форм поведения, открытая проституция. В обществе сложилось устойчивое радикальное отрицание всех этих «радостей» глобального либерализма. Веймарская республика была на 100 процентов либеральной страной.

И Гитлер пришел к власти на тренде отрицания либерализма и на здоровом консерватизме. Понятно, что у самих идеологов были свои ценности, но на публику выносились ценности здоровой семьи, здорового развития человека, отрицание гомосексуальности и тому подобного. То есть, если бы не было либеральной революции в Веймарской республике, то никакая консервативная революция Гитлера не была бы возможной.

Такой же разворот произошел и в Советском Союзе, когда троцкистов отстранили от власти и Сталин пришел на волне право-консервативного поворота. Да простят меня социалисты. Но с приходом Сталина появились здоровые отношения между мужчиной и женщиной, а не какие-то там Домонтович – Коллонтай, выступавшие за лево-либеральные идеи свободной любви, как и Мао Цзэдун. Началось возвеличивание культов: Иван Грозный, Суворов, Невский. Сейчас идет повторение этого сценария. Глобальный расцвет либеральных ценностей заканчивается разворотом к радикальному правому консерватизму.

В Китае это уже происходит: запрет на женоподобных мужчин, на блогеров, которые ведут себя разнузданно, на западную пропаганду, возврат к традиционным ценностям. Си Цзиньпин — право-консервативный лидер с повесткой: здоровая семья, здоровые ценности, здоровое общество, здоровое государство. Это его роднит с Владимиром Путиным. Идеологически Си Цзиньпин и Путин находятся на одних позициях.

— Тем временем американцы предъявляют претензии к нарушению прав человека в Китае и по этой причине устраивают бойкот Олимпиаде.

— Глобальная идеологическая доктрина Демпартии США заключается в борьбе демократии с авторитарными режимами. Так Байден и его команда видят новую внешнюю политику. Третья мировая война — это борьба демократии с авторитарными режимами. А чтобы сгустить краски, Вашингтон предъявляет Пекину технологический тоталитаризм. По сути, США объявляют Китай новой империей зла. Это клише используется для того, чтобы обосновать крестовый поход против Китая и усилить на него давление. На самом деле технологический тоталитаризм происходит в самих США, где Трампа выкинули из «Фейсбука». Но когда речь идет об идеологии, факты не работают. В России, к сожалению, подхватывают американскую пропаганду против Китая, вВ том числе востоковеды-эксперты.

«В Поднебесной очень много пользователей, и целесообразно создавать свои сети для того, чтобы рынок рекламы действовал в национальных границах и деньги шли не за рубеж, а оставались внутри страны» Фото: © Sheldon†Cooper/Keystone Press Agency/www.globallookpress.com

«Если «Твиттер» не регулировать из России, его будут регулировать из США. В Китае вопрос решили просто: запретили «Твиттер» — и все»

— Вы хотите сказать, что «цифровой концлагерь» в КНР — это миф?

— Да. Миф о «цифровом концлагере» в КНР усиленно распространялся западными СМИ, прежде всего американскими, такими как The New York Times, The Washington Post и рядом других. Он заключался в том, что в Китае создана система баллов, которая ранжирует людей по рейтингу и фактически управляет обществом. Этот миф — вершина антикитайской пропаганды США. Ее потребители — в первую очередь американцы. Но такого рейтинга в Китае не существует. Китайцы над этим откровенно смеются. Однако это настолько мощная пропаганда, что русскоязычные китайцы записывают видео и недоумевают: «Где такой рейтинг? Покажите, мы не знаем».

Реальность состоит в том, что в Китае, как и в России, есть кредитная история с рейтингом, который присваивают банки перед выдачей кредита. Существует база должников, база данных совершивших уголовное преступление, база данных пассажиров-дебоширов железнодорожного и авиационного транспорта. Эти данные объединяются в единый реестр, к которому есть доступ у чиновников и всех граждан. Это очень удобно, потому что можно проверить своего контрагента, забив номер его паспорта и узнать, не находится ли человек под судом, есть ли у него задолженности, непогашенные кредиты.

Существуют рейтинги экосистемы Alibaba, как в «Яндекс-такси». Их используют частично в некоторых заведениях, например в частных школах в Шанхае как доказательство благонадежности. При этом в КНР приняты законодательные поправки, по которым можно корректировать и аннулировать эти рейтинги по суду. Государство встает на защиту прав гражданина перед диктатом цифровых корпораций, а пропаганда говорит, что власть КНР строит цифровой тоталитаризм, хотя Alibaba — на две три американо-японо-тайваньская компания.

В РФ тоже говорят, что в цифровых рейтингах мы должны брать пример с Китая. Мы действительно должны брать пример в том смысле, чтобы ограничивать произвол цифровых корпоративных диктатур. Нам предстоит большая работа по копированию китайского опыта по защите прав граждан в цифровом пространстве. В законодательстве должны быть введены понятия о цифровом пространстве и защите цифровых прав личности. Потому что цифровая сфера — это полноценная реальность. Оскорбления в интернете — это то же самое, когда вас оскорбляют на улице. Если эти вопросы не регулировать, они уйдут под контроль корпораций, которые правят бал, ведут себя нагло и цель которых — выжать из вас прибыль. Без законодательной базы вы не можете защитить свои права в цифровом пространстве. Тот же самый Сбербанк — это госкомпания, но, если Сбер начнет начислять кредитный рейтинг, вы не сможете ни карточку открыть, ни кредит взять, не заплатить за что-то. Китай работает над этим, а Россия — нет.

— А еще Китай создает суверенный интернет.

— В КНР интернет только частично суверенный. С территории РФ он почти полностью открыт. Я пользуюсь любыми сайтами, за исключением правительственных, к которым закрыт или ограничен доступ. Но видеохостинги, поисковики в КНР свои. YouTube, Google не могут диктовать свою повестку. Суверенный интернет направлен в основном на блокирование негативного контента, в том числе экстремистского и порнографического характера. При этом у китайцев есть дубляж глобальных цифровых платформ, они занимались созданием своих соцсетей с нулевых годов. Россия только в 2006 году запустила сеть «ВКонтакте», в то время в Китае уже были аналоги «Фейсбука», «Твиттера».

Речь не о свободе слова, а о борьбе с диктатурой американских соцсетей. Если «Твиттер» не регулировать из России, его станут регулировать из США. В КНР вопрос решили просто: запретили «Твиттер» — и все. Не в последнюю очередь здесь имел значение и внутренний рынок. В Поднебесной очень много пользователей, и целесообразно создавать свои сети для того, чтобы рынок рекламы действовал в национальных границах и деньги шли не за рубеж, а оставались внутри страны.

— Политика Китая по защите своего медиарынка наверняка не нравится глобальным цифровым компаниям?

— Конечно. Китай создал свой медиарынок с гигантскими доходами и регулирует его сам. Однако часть цифровых платформ находится под контролем ближайших родственников предыдущего генсека, фактически — в руках бывших руководителей КНР, в том числе из комсомольской группы. Независимый медиарынок был создан в значительной степени еще до Си Цзиньпина и ушел из-под контроля государства. Теперь это частные компании. Им выписывают штрафы. Например, соцсеть Wechat в очень сложных отношениях с государством, и чиновникам запрещено иметь в ней аккаунт. Сейчас Си Цзиньпин борется с предыдущим наследием блогосферы. Возможно, все закончится тем, что структура собственности медиарынка Китая переформируется в пользу нынешних лидеров.

«Китай — важнейший, крупнейший геополитический партнер России, у нас гигантский товарооборот в 146 миллиардов долларов» Фото: © Zhang Ying / Costfoto/Keystone Press Agency/www.globallookpress.com

«Если мы будем жить стереотипами о Китае, прохлопаем свое будущее»

— При этом директор Института стран Азии и Африки Алексей Маслов говорит о том, что Китай хочет использовать Олимпиаду в том числе для того, чтобы обелить свой имидж. Похоже, вы с этим не согласны?

— А чего Китаю обеляться? Давайте обратимся к заявлению госсекретаря США Энтони Блинкена, которое он недавно сделал в Атланте на встрече с общиной местной синагоги. Он сказал, что Китай для США неожиданно стал совсем другим, таким, каким никогда не был. То есть произошла смена парадигмы. Китай превратился из проамериканской второстепенной державы, которая ждет, когда ей передадут власть, в один из мировых центров с самостоятельным вектором развития. Да, Олимпиада — это признание уровня величия Китая на международной арене.

За коронавирус Китай обелил себя перед миром уже многократно. Тем, что поставил на рынки миллиарды доз вакцин. В таких странах, как Камбоджа, с уст политиков не сходят слова, что китайцы им так хорошо помогли, как не содействовали американцы.

А сейчас Китаю нужно показать, что он новый позитивный гегемон, что он не будет себя вести так, как США. Что касается Тайваня, то его Китай считает своей частью. А на чужие территории он не собирается нападать.

Конечно, в Америке имидж Китая очернен. Для этого старается пропаганда. Но Китай пытается себя позиционировать как игрок, равный США. И последнее заявление посла КНР в США Цинь Гана о том, что США и Китай могут быть вовлечены в войну из-за Тайваня, говорит о том, что он ведет диалог с американцами  на равных. Он их предупреждает и увещевает остановиться, но не поступается своей позицией.

— За несколько дней до Олимпиады посол Китая в США заявил и о возможной войне на Украине. Много обсуждалась и публикация в Bloomberg о том, что Си Цзиньпин якобы попросил Путина не вторгаться на Украину. Могло ли такое быть на самом деле?

— Bloomberg исказил слова Си Цзиньпина в свою пользу. Китайский лидер мог выразить уверенность в том, что Олимпийские игры пройдут в атмосфере мира и спокойствия и ситуация на российско-украинском направлении будет стабильной. Но Bloomberg это интерпретировал так, что Си Цзиньпин попросил Путина не начинать войну. И самое главное, что якобы китайский лидер считал, что наш президент готов начать войну. Перевернули все с ног на голову и использовали обычное олимпийское пожелание как доказательство того, что Россия готовит агрессию.

Ангажированность Bloomberg очевидна. Мы понимаем, что американцы играют в свою игру, Запад хочет обвинить Россию в агрессии на Украине. Но войну может начать и Украина в отношении России. Киев — во многом зависимый от внешних игроков субъект. Другое дело, что у российской стороны на момент публикации не было контраргумента. Россия оказалась не прикрытой от провокаций, исходящих с условно китайского фронта идеологической борьбы. Хотя было очевидно, что слова лидера КНР будут по-своему интерпретировать западные коллеги. Я думаю, что причина кроется в пренебрежении китайского направления российской дипломатией, в том числе в медиапространстве. Информационная часть нашего МИДа продолжает косплеить (копировать) Псаки.

Проблема заключается в том, что Китай — важнейший, крупнейший геополитический партнер России, у нас гигантский товарооборот в 146 миллиардов долларов. Но в МИДе РФ так и не поняли, как технологически и системно взаимодействовать с Пекином, выстраивать с ним реально большую «двойку», которая руководила бы Евразией и миром. Подход к Китаю очень хаотичный.

Наша дипломатическая элита живет в представлениях 1989 года, когда ВВП Китая был в 3 раза меньше ВВП Советского Союза. А сейчас его ВВП в 10 раз больше ВВП России. Но наши дипломаты вспоминают времена, когда китайцы стояли на коленях и выпрашивали технологии, удивлялись, что у советских граждан в каждой семье был телевизор. Для России это очень чревато. Если мы будем жить такими стереотипами, прохлопаем свое будущее или, что еще хуже, появление серьезных угроз со стороны Китая.

«Почему до сих пор Украина не спровоцирована? Потому что США понимают, что война — это автоматическая победа России, а значит, потеря Тайваня и Украины одновременно» Фото: © Vitalii Kliuiev via www.imago-im/www.globallookpress.com

«США понимают, что война — это автоматическая победа России, а значит, потеря Тайваня и Украины»

— Это все потому, что наши элиты до сих пор ориентируются на Запад?

— К сожалению, наш МИД формируется в основном из прозападных кадров. Командировка в Китай считается ссылкой, а в консульство в Харбин — вообще каторгой. Все стремятся в Берлин, Лондон, Париж, Мадрид. Они не хотят замечать, что рядом с нами вырос Китай. У него современная армия, технологии, которые сильно превосходят российские. Если мы не поменяем свою политику в отношении Пекина, то однажды проснемся и увидим, что Россия — младший партнер Китая, который будет диктовать нам, что делать. Если Россия при наличии такого гигантского соседа хочет вести собственную геополитическую игру и восстановить свои позиции в мире, невозможно не учитывать Китай, не прорабатывать с ним все стороны взаимодействия. Конечно, ситуация на китайском направлении меняется, но скорость явно не соответствует историческим переменам. И происходит это во многом вопреки МИДу.

— Оправданно ли было, что нагнетание ситуация вокруг Украины упорно привязывали к пекинской Олимпиаде и проводили параллели с ситуацией Олимпиады 2008 года?

— Что такое Украина для США? Это задний двор тайваньской операции, которая может привести к потере контроля над Юго-Восточной Азией, что гораздо болезненнее, чем потеря Украины. США пытаются договориться о нейтралитете России в отношении Китая, угрожая тем, что иначе Москва окончательно потеряет Киев. Запад, несмотря на то, что у него куча проблем, ведет себя агрессивно, настойчиво, пытается продвигать свои интересы. А российская дипломатия абсолютно игнорирует основную цель американцев. Это победа над Китаем.

Поэтому мы пытаемся решить проблему Украины в рамках двустороннего диалога между Москвой и Вашингтоном. А контекст Украины глобальный, он имеет тесные связи с возможной попыткой Китая начать операцию на Тайване. В этом случае туда ввязываются все союзники Америки и отвлекаются все их ресурсы. А если США ввяжется в крупномасштабный конфликт на Украине, то они сконцентрируют все вооруженные силы и флот на этом направлении и не смогут защищаться на Тайване.

Почему до сих пор Украина не спровоцирована? Потому что США понимают, что война — это автоматическая победа России, а значит, потеря Тайваня и Украины одновременно. Если бы наш МИД наладил реальный диалог с Китаем, если бы выстроил адекватные и тесные контакты, то разговора об Украине вообще не велось бы. Москва могла бы даже предложить Вашингтону распустить НАТО и договориться о вечном нейтралитете по тайваньскому вопросу.

Но российская дипломатия решает украинский кейс только в узком контексте. У меня вообще такое ощущение, что наш МИД ни на что не влияет. Крымская операция происходила с участием министерства обороны, казахстанский кейс был решен с помощью ОДКБ. Все, что происходит во внешней политике РФ, происходит где-то параллельно с МИДом.

На консультации с США по НАТО вообще не стоит обращать внимания. Чтобы заставить НАТО либо уйти на границы 1997 года, либо распуститься, у МИДа должен быть диалог с КНР. Но МИД игнорирует китайскую повестку. Практические вопросы с Пекином вообще никак не решаются, нет ни «зеленого коридора», ни признания вакцин. Китай и Россия — два партнерских государства, но они очень слабо скоординированы, в лучшем случае — на уровне первых лиц. НАТО это прекрасно видит.

Если говорить о персоналиях, то руководство МИДа ориентировано на консенсус с Западом. Это поколенческая проблема. Лавров — это концентрированная позиция веры, что Россия и США — лучшие друзья. Его пассажи в отношении Запада можно выразить такой формулой: «Друзья, давайте помиримся». А друзья уже нож приставили к горлу. Они развалили Советский Союз, Варшавский договор, находятся уже в 100 километрах от Петербурга, хотят включить Украину в НАТО и поставить ракеты под Москвой, чтобы ракета до МИДа долетела и сталинская высотка на Смоленской площади рухнула. Но вера в дружбу с США у наших мидовцев  нерушима. Религия этой веры заключается в том, что США принесли нам демократию, либеральные свободы, избирательные ценности. И Сергей Викторович — представитель этой веры — разговаривает с Западом как с другом, который ее нарушил.

Но Запад не друг и не враг России, а системный конкурент, цель которого — поставить нас под свой контроль. Свое истинное отношение к китайской проблематике Лавров показал во время прошлогоднего визита в Китай, когда надел маску с английским матерным словом.

«Совместное заявление Владимира Путина и Си Цзиньпина по итогам встречи перед открытием Олимпиады о международных отношениях в новую эпоху равнозначно новой Атлантической хартии США и Великобритании» Фото: © Kremlin Pool/Global Look Press/www.globallookpress.com

«У российского истеблишмента глубокое недоверие к Китаю. Они считают, что КНР хочет поработить Россию»

— Но Лавров же не оторван от элиты. Есть Путин, есть Шойгу, есть Патрушев. Должно же быть понимание на уровне совбеза. И Путин транслирует, что у нас прекрасное взаимопонимание с Пекином. Или мы боимся Китая, а все слова о дружбе — только риторика?

— В целом у российского истеблишмента глубокое недоверие к Китаю. Они считают, что Китай хочет поработить Россию. Конечно, само существование рядом гигантской экономики и армии — это угроза. Но от угроз не прячутся и не избегают их. В китайскую специфику надо максимально вовлекаться и создавать элементы контроля России над ситуацией в КНР. Но наши элиты не работают над этой проблематикой. Хотя она куда более серьезная, чем американо-российские отношения.

Если мы предположим, что Китай установил контроль над Казахстаном, то граница будет проходить по Волге. Это не такой уж фантастический сценарий, если мы учитываем, что Китай равен по экономике Евросоюзу. И что есть концепция по работе с этим пространством? Нет.

Времена поменялись. Китай — гигантское мощное государство. Сейчас он в одном шаге от мирового господства. И этот гегемон на границах с Россией, а не где-то через океан. Это то же самое, что Германия в 30-е годы XX века, только в 10 раз больше. Для Запада было выгодно, чтобы Россия с Китаем не коммуницировала. Но теперь и Вашингтон понимает, что если Москва окажется под влиянием Пекина, то это беспрецедентно усилит влияние Китая в Евразии и мире. И Запад уже ничего не сможет с этим сделать. Настанет век Китая. А Россия станет глобальной, увеличенной в 100 раз Украиной, которая играет не свою игру.

— А личные контакты Путина с Си Цзиньпином ситуации не меняют? Его визит в Китай вы сами назвали историческим.

— Меняют. Но Путин один. Конечно, если это наш президент, то и один в поле воин. Си Цзиньпин — тоже. Совместное заявление Владимира Путина и Си Цзиньпина по итогам встречи перед открытием Олимпиады о международных отношениях в новую эпоху равнозначно новой Атлантической хартии США и Великобритании.

Но, чтобы поменять ситуацию, нужен класс людей, которые бы работали над усилением роли России в связке «большой двойки», потому что если роль России в этой конфигурации будет сокращаться, то мы потеряем субъектность в этих отношениях. Пока создается ощущение, что только первые лица понимают, что происходит, и оставляют за собой право принятия решений. Может, это и хорошо в такой ситуации. Но в ближайшие годы в России должно быть выстроено экспертное сообщество, независимое ни от Китая, ни от Запада, выступающее за интересы России и понимающее механизмы, усиливающие наше влияние на Китай.

Пока же экспертное сообщество в России зачастую дотируется из Китая, США, стран Европы. Бо́льшая часть публичных востоковедов — бенефициары зарубежных спонсорских программ. Через институты Конфуция они получают вторые зарплаты, им оплачиваются командировки в Китай на хороших условиях, лекции, выступления. Такая же система на Западе. Поэтому, когда российская исполнительная власть обращается к экспертам, она фактически обращается к людям, ангажированным китайцами, американцами или европейцами. Собственную игру с такими силами не выстроить. Результат — провальная политика в отношении Китая, а сотрудничество развивается зачастую вопреки исполнительной власти и экспертному сообществу.

Но ситуацию можно изменить. Сейчас в Китае был энергетический кризис, мы им помогли электричеством. Газ, нефть, которые поставляются Россией, — это стратегический тыл для Китая.

— А военное партнерство?

— Военное сотрудничество — это единственная область, в которой Россия достигает беспрецедентных успехов с Китаем. Совместные учение военно-морского флота, сухопутных войск. Россия строит Китаю противоракетную оборону. А если мы кому-то строим противоракетную оборону, то эта страна фактически в наших руках. Почему так сложно проходят переговоры с покупкой С-400 в Турции? США не хочет допустить этого. Потому что если наши комплексы контролируют небо какой-то страны, то она, по большому счету, не может с нами воевать.

Да, это большой успех. Но опять же надо задавать вопрос — военное сотрудничество с Пекином усиливает наши позиции в «большой двойке» или ослабляет? Сотрудничество с Китаем не может стать однозначно выгодным. Поэтому надо выстраивать отношения так, чтобы выгода была.

Возьмем, к примеру, возможное сотрудничество Китая и ОДКБ. Одно дело, когда мы посылаем войска в Китай, чтобы помочь Си Цзиньпину по примеру помощи Токаеву, другое — если китайцы пошлют войска в Москву, чтобы помочь нам.

«Почему даже Блинкен говорит о воссоздании Советского Союза? Потому что воссоздается центр трех братских народов — России, Беларуси, Украины»

— Но по линии ОДКБ взаимодействие с китайцами возможно?

— 15 декабря на переговорах Путина с Си Цзиньпином подняли вопрос о том, что может быть сотрудничество по линии ОДКБ. Другой вопрос — в каком формате. Китай с Россией взаимодействует в рамках ШОС, в котором есть антитеррористический центр. ОДКБ в Казахстане показала свою роль по защите конституционного порядка. Возможно, КНР выступит либо наблюдателем, либо негласно войдет в ОДКБ, если создастся ситуация, когда война между Китаем и США станет реальностью, Китай обнародует свое сотрудничество с ОДКБ как последний аргумент. И тогда война с Китаем для США будет означать еще и войну с ОДКБ. Вряд ли такой сценарий рассматривается, но ОДКБ может использоваться как внешний инструмент поддержания внутриполитической стабильности в КНР, как он в Казахстане. Мы же знаем, что в Китае есть проамериканские группы, по большому счету КНР находится в предмайданном состоянии. Китайские комсомольцы составляют четыре колонны, а группа Си Цзиньпина — только пятую. Есть опасность, что внешнеполитический курс Китая попытаются изменить с помощью смены лидера через ситуацию недовольства. Мы уже видели масштабные антиковидные протесты впервые за два года. Они могут повториться и расшириться. И здесь на помощь может прийти ОДКБ как внешний инструмент наведения порядка для того, чтобы точечно погасить ситуацию.

— И все-таки, как вы считаете, будет ли в итоге война на Украине?

— Комплекс событий, который происходит в Восточной Европе и в мире в целом, говорит о том, что война, скорее всего, произойдет. Объем приготовлений, сделанный для того, чтобы ситуация воспламенилась, огромный. Слабость киевской власти, комичность положения президента Украины, военное наращивание — все это предпосылки того, что конфликт, скорее всего, вспыхнет. Вопрос только в том, насколько он окажется кровопролитным, чем все грозит России и что произойдет дальше. Сама украинская ситуация — это только начало. После того как Киев станет ближе с Москвой, автоматически создастся полюс силы. Почему даже Блинкен говорит о воссоздании Советского Союза? Потому что воссоздается центр трех братских народов — России, Беларусси, Украины. Имея такой центр в Восточной Европе, будущее бывших советских республик предопределено. Очевидно, что Украина — это первый шаг к крупным изменениям, которые произойдут в России и ближайших государствах.

— То есть появится новый Советский Союз?

— Можно сказать и так. В восточной Европе появится некое государственное образование с населением примерно в 200 миллионов человек. Это гораздо больше, чем Польша, Германия, вся восточная Европа. То, о чем говорил Бжезинский в своей «Шахматной доске». Если от России оторвать Украину, то никакое величие ее невозможно. И наоборот: если к России присоединяется Украина, воссоединяются два братских народа, и величие России становится автоматически возможным. Это уже совершенно другая ситуация на геополитической арене и другой разговор и с Китаем, и с США.

А воссоединение Китая с Тайванем означает контроль КНР над Восточной Азией. Таким образом в мире появляется три равноценных игрока: США, Россия и Китай, которое ведут новый диалог. В целом 2022 год — это год глобального экономического кризиса, продолжение проблем, заложенных в 2019–2021 годах. И вряд ли конфликтов будет меньше. Даже начало года, когда произошли беспорядки в Казахстане, — очень яркий сигнал того, что между мировыми элитами потерян баланс. Идут постоянные попытки переформатировать, отыграть, переиграть, захватить, установить свой контроль или кого-то сбросить. Спираль закручивается. Место новой России, где будет и Беларусь, и Украина, и Казахстан, и Грузия, и все остальные государства, надо обсуждать. Но если Россия восстановит свои позиции в Восточной Европе, у нее появится свой путь. С ней уже станут по-другому разговаривать. К этому и ведет президент России. И важный элемент этого — стабильность на Востоке. Поэтому Китай ни в коем случае не должен стать нам враждебным, хотя попытки раздуть китайскую угрозу происходят постоянно, в том числе среди блогеров, которых тоже спонсируют МИД Великобритании и госдеп США. Россия может стать равноценным игроком с США и Китаем, если украинская коллизия завершится для нее благополучно. Москва это может сделать. Это будет неприятно и болезненно, но так преодолеваются политические проблемы.

«События в Казахстане, который оказался последним бастионом стабильности, — это первая ласточка и предвестие того, что теперь вообще все вот так будет происходить в Евразии. Когда последний бастион начинает трясти, это означает, что вся конструкция находится в состоянии дисбаланса» Фото: © t.me/shot_shot/via Global Look Press/www.globallookpress.com

«Генералы КНР готовы к ядерной войне и готовы уйти в катакомбы»

— То есть Казахстан был определенной точкой отсчета серьезных мировых процессов?

— Казахстан — это перекресток геополитических интересов крупнейших игроков: России, Китая, Евросоюза, Турции, Индии, США. Концентрация интересов, противоречий и перспектив всей Евразии и во всем мире. События в Казахстане, который оказался последним бастионом стабильности,  — это первая ласточка и предвестие того, что теперь вообще все вот так будет происходить в Евразии. Когда последний бастион начинает трясти, это означает, что вся конструкция находится в состоянии дисбаланса.

Такие события, как в Казахстане, будут усиливаться весь год. Многое решит способность лидеров и их команд адекватно реагировать (стратегически и тактически) на вызовы. США тоже находятся в очень сложном положении, когда игра идет многофакторная. Перед ними стоят такие же вызовы, как и  перед Россией и Китаем. Если они упустят стратегическую инициативу, уйдут из Украины, Европы и Тайваня, им не восстановиться в ближайшие 20–30 в качестве мирового гегемона, при том, что запас прочности у них большой. Поэтому все стоят перед вызовом: США, Россия, Европа, Китай. То, что происходит сегодня в геополитике, отражает смену глобальной экономики и технологического уклада, начиная от IT-сектора, биотехнологий, мета-вселенной.

Это напоминает события перед Первой мировой войной: сначала глобальный кризис с 1900 до 1903 года, потом смена технологического уклада, масштабная индустриализация, появление новых технологий типа радио и самолета, и одновременно подготовка к глобальному конфликту. Сейчас ситуация очень похожая. Простые граждане должны запастись терпением и спокойствием. Если будут приниматься неправильные решения, они очень сильно отразятся на бытовой жизни. Просто точно не будет.

— То есть события в Казахстане — это гораздо больше, чем внутренние элитные разборки?

— В Казахстане был дуумвират с 2019 года. Почему тогда не случилось ничего подобного раньше, а сейчас?  Потому что поменялся баланс игроков, на которые ориентировались и опирались силы внутри Казахстана. Произошла первая стычка за перераспределение власти. Поверьте, в Казахстане она не последняя, расклады поменяются. Токаев проявил большую и неожиданную для многих его оппонентов политическую сноровку и сообразительность. Но сможет ли он удержаться и дальше выигрывать от кризисов, покажет будущее. Но это не последняя ситуация в Средней Азии.

— При этом Путин получил от казахстанских событий необходимые ему дивиденды и показал свою силу.

— Если рассматривать казахскую ситуацию в контексте тайваньско-украинских событий, то Путину удалось удержать статус-кво. А главным дивидендом президента России окажется восстановление контроля над Беларусью и Украиной и прямой выход к европейским странам типа Польши, Венгрии, Румынии и так далее. Чтобы этого добиться, нельзя допустить появления дополнительного фронта, который отвлекал бы силы. Потому что, если в Казахстане начнется гражданская война, говорить о наступлении и продвижении на Украину станет невозможно.

— Когда можно ждать активной фазы какого-то военного сценария? После Олимпиады? Может быть, 22.02.2022?

— Шутки шутками, а все может произойти. Люди, которые правят миром, глубоко эзотеричны. Они любят разные сочетания красивых цифр типа 08.08.2008. Провокация может произойти и во время Олимпиады, по аналогии с Казахстаном, когда все были расслаблены. Может, вспыхнет на Украине, а может, на тайваньском направлении. Вообще Евразия стала настолько глобально связана, что Украина и Тайвань фигурируют в повестке одновременно. Раньше было сложно помыслить, что эти две проблемы решатся в одном ключе. Я о связи этих кейсов говорю уже чуть ли не год, а сейчас это повторяют все кому не лень. Уже президент Тайваня поддерживает Украину в официальном послании.

Но провокация может произойти там, где никто не ждет: Азербайджан, Грузия, Узбекистан, Северная Корея. Все, кто находится по периметру России и Китая, особенно те, кто между ними, — в зоне особого риска. После того, как Путин у власти 20 лет, а Си Цзиньпин — 10, у США сократился инструментарий внутриполитических провокаций. Изнутри ситуацию очень сложно разжечь, остается это делать по периметру. США понимают, что они теряют лидерство и в Европе, и в Евразии, и их задача — втянуть нас в провокации и сделать их максимально кровавыми, чтобы лишить нас статуса представительства в ООН или вообще отвергнуть ООН как нерабочую структуру, которая играет по российско-китайским правилам, что не нравится США.

— А как можно отвергнуть ООН? Распустить?

— США хотят сделать из своего саммита демократий новую Лигу наций. А мы помним, как развалилась Лига наций. Сначала из нее вышла Япония после войны с Китаем, потом, после советско-финской войны, был выведен СССР. И Лига наций утратила свой смысл. Предположим, сейчас будет украинская война. США скажут: «Да кому нужен этот совет безопасности ООН, мы прекращаем финансирование и перераспределяем деньги на союз демократий. А Китай выгоняем из-за тайваньской операции». И все. ООН фактически не существует, он будет только в качестве рудимента к «двойке» России и Китая. Вот такого характера сейчас идет переформатирование.

Но мне кажется, что Россию и Китай все-таки не ждет такое же будущее, как милитаристскую Японию, потому что Запад беспрецедентно деградировал. В Первую и Вторую мировые войны была классическая Европа с ценностями римского права, науки, просвещения, гуманизма. Сегодня Европа уже не та, чтобы выиграть цивилизационно противостояние. Франция — это государство арабов, в Германии на 30 процентов решают турки, в центре Лондона живут одни пакистанцы. США — государство чернокожих и латиноамериканцев.

Мы идем к торжеству Востока. По итогам всех длительных пертурбаций в течение 10 лет сформируется новая Евразия, в центре которой будет Китай. А Россия, скорее всего, займет важную позицию союзника КНР. Если Москва правильно воспользуется ситуацией, к концу века она сможет превзойти по силе Советский Союз, потому что в Китае заложены такие социальные, демографические и политические проблемы, что пик его величия придется на середину века, а дальше произойдет спад.

— То есть, когда нынешнюю ситуацию сравнивают с Карибским кризисом, это не совсем верно? На фоне переформатирования мирового устройства ситуация может действительно взорваться?

— По китайскому календарю существуют малые 60-летние циклы и большие 120-летние. Карибский кризис был ровно 60 лет назад. Тогда страны стояли перед ядерной войной. Сегодня ядерная война снова на повестке дня. Чем отличается нынешний кризис от Карибского? Тогда произошло противостояние всего двух держав: СССР и США. И кризис разрешился двойным компромиссным решением. СССР вывел свои ядерные ракеты с Кубы, США — из Турции. Проблема нынешнего кризиса состоит в том, что есть треугольник. А в треугольнике дела гораздо сложнее решаются, чем в двустороннем порядке. При этом у нас с США взаимопроникновение элит, координация дипломатии на порядок выше, чем с нашим китайским союзником.

И даже если мы свой малый «карибский кризис» вокруг Украины разрешим с США, вероятность того, что разрешится кризис со стороны еще и Китая, крайне мала. КНР, в отличие от нас, имеет реально действующий объект инфраструктуры на Кубе. Китайцы поменяли кубинского посла и резко повысили его ранг. Я не исключаю, что Китай располагает вооруженными силами там. В конце концов крупнейшей морской державе ничего не стоит под видом контейнеров перевести на Кубу ракеты и размесить. Влияние китайцев на кубинскую элиту сейчас гораздо больше, чем наше. Мы ее бросили 20 лет назад.

Генералы КНР очень радикально настроены. Их психология не пересекается с миролюбивой внешней политикой Пекина. Они готовы к ядерной войне и готовы уйти в катакомбы. Не исключено, что сейчас ведется торг вокруг США в том ключе, насколько они готовы подвинуться в мире. Если они сильно подвигаются, Байден проигрывает. И что тогда остается демократам? Развязать войну на Украине или Тайване и под соусом этой войны выйти на второй срок Байдена либо провести любого другого своего кандидата, например Александру Окасио-Кортес.

Сейчас патовая ситуация Карибского кризиса. Но снаряд дважды в одну воронку не падает. Кризис может совсем по-другому закончиться. Необязательно большой ядерной войной, но несколько локальных войн вполне может быть.

«Запад теряет экономическое лидерство над миром. В этом случае нужно уничтожить своих потенциальных конкурентов. Поэтому разговоры о ядерном конфликте стали звучать все громче. Запад пытается показать, что он пойдет на все. И он готов пойти на все» Фото: © Emmanuele Contini/ZUMAPRESS.com/www.globallookpress.com

«Возможно такое применение ядерного оружия, что оно не вызовет глобального ответа»

— Сейчас США делают большую ставку на Австралию…

— Самое интересное, что речь идет о создании атомного флота на территории Австралии, фактически — о ядерном оружии. В Китае это именно так и воспринимают. Но главная интрига AUKUS — в том, что Япония не захотела входить в этот союз. Она совсем не хочет быть уничтоженной в конфликте с Китаем. Концепция использования Японии против Китая со стороны США стала не эффективной. Китай пытается перетянуть Японию на свою сторону экономически в рамках новых договоренностей и торговых соглашений.

Да, сегодня Запад теряет свое цивилизационное лидерство. Финансовые, промышленные круги, хозяева, которые привыкли руководить миром на протяжении последних 300 лет, больше не могут полностью контролировать ситуацию. Но если вопрос встанет об окончательной потере Западом лидерства в мире, то он развяжет ядерную войну. В решимости западных лидеров нет сомнений. Не стоит думать, что это травоядные люди и поборники мира. Сколько раз они демонстрировали бесчеловечную политику геноцида в разных регионах мира, стирая с лица земли население Ливии, Ирака, Сирии, Афганистана, Вьетнама, Югославии. Если надо будет применить ядерное оружие, они это сделают. Бомбардировки Хиросимы и Нагасаки не оставляет в этом сомнений.

Таблетка от этого — возможное применение ядерного оружия со стороны Китая или России. Такая перспектива сегодня тоже есть. Почему Запад вдруг заговорил об этом? В том числе НАТО. У нас что, закончился безъядерный век? Причина в том, что Запад теряет экономическое лидерство над миром. В этом случае нужно уничтожить своих потенциальных конкурентов. Поэтому разговоры о ядерном конфликте стали звучать все громче. Запад пытается показать, что он пойдет на все. И он готов пойти на все.

— Если все готовы применить ядерное оружие, как избежать самоуничтожения всего мира?

— А будет ли самоуничтожение? Есть случаи масштабного применения ядерного оружия — Хиросима и Нагасаки. Есть масштабные аварии на ядерных объектах — Чернобыль и Припять. В Хиросиме и Нагасаки спустя 50 лет полная рекультивация земли, никаких мутаций. Два города существуют. Там рождаются здоровые  люди. Действующий премьер Японии Фумио Кисида — уроженец Хиросимы. Сильный, активный, пышет здоровьем. Припять полностью восстановилась. Там нет никакого избыточного фона.

Эти обстоятельства заставляет политиков и военных думать, что глобального уничтожения из-за применения ядерного оружия не случится. Более того, из-за новых систем ПРО далеко не все ракеты достигнут целей. Поэтому локальное применение ядерного оружия, как бы страшно это ни звучало, допустимо. Тем более что в условиях экономического кризиса будут уничтожены старые индустриальные зоны, которые не эффективны по сравнению с роботизируемым производством. И это еще накладывается на то, что в западной политике есть круги, которые вынашивают идеи сократить населения Земли. Лишние люди в роботизированную эпоху не нужны.

— Но совсем недавно, в начале года, пять ядерных держав — Россия, США, Китай, Великобритания и Франция — выступило с совместным заявлением о неприменении ядерного оружия. Это не является гарантией всеобщего мира?

— Эти государства договорились о неприменении ядерного оружия против друг друга. Но это не значит, что не случится локальных ударов против третьих стран. В эпоху переформатирования мира возможно такое применение ядерного оружия, что оно не вызовет глобального ответа.

Это тоже повышает вероятность ударов в отдельных регионах. Пакистан, Афганистан, Средняя Азия, Ближний Восток, Южно-Китайское море, Филиппины, Африка — все в зоне риска. Восточная Европа — тоже. Европа, которая до сих являлась синонимом комфортного проживания, становится глобальной периферией. А периферия — это место столкновения интересов глобальных держав.

То, что сегодня происходит на Украине, было немыслимо 20–30 лет назад. Более мирной границы с Россией трудно было представить. А сейчас в общественном дискурсе уже все привыкли к слову «война». По большому счету, и Казахстан — это дальняя часть Европы, как бы странно это ни звучало. Экономика Казахстана встроена в Европу максимально, больше всех стран Азии, не считая Турции. Неслучайно, что в этой периферии Европы в первые дни 2022 года начался конфликт. Он подберется к сердцу Европы, которую ждет масса локальных конфликтов. И я бы не дал стопроцентной гарантии, что в Европе никогда не будет ядерного удара.