Как Тутберидзе взломала систему

Тутберидзе просто «отбросила все лишнее», выкинув из катания все, что не оценивается баллами, и выбрав только то, что этих баллов больше всего приносит Фото: © Григорий Сысоев, РИА «Новости»

Даешь объективизм!

Весь тот ад, который последние лет 10 творится в фигурном катании, прежде всего женском одиночном, — плод реформы судейства в этом виде спорта, которая, как обычно, была затеяна с самыми честными и благородными целями. Сам по себе этот кейс крайне любопытен — ибо выходит далеко за пределы просто спорта; это, скорее, пример «запланированного провала», к которому пришли дураки со светлыми лицами — просто потому, что они в силу глупости оказались просто неспособны понять реальный смысл своих собственных реформ!

В итоге все вышло очень поучительно. Дали бы они проект своей «реформы судейства» просто любому нормальному человеку с системным мышлением, и он бы, даже не будучи знатоком фигурного катания, даже не зная, чем отличается тулуп от акселя, им бы пошагово расписал, во что в самом скором времени их реформа выльется. Потому что там все вычислялось почти математически.

Заявленная цель реформы фигурного катания. Чего они хотели? — «Счастья всем и каждому, и пусть никто не уйдет обиженным!»

Нет, ну не так в лоб — но почти. Цель была самая благая — хотели уйти от субъективизма в оценках. Чтобы все было объективно, чтобы судей перестали обвинять в пристрастности или, что еще хуже, в продажности, в том, что их оценки кем-то проплачены.

Но как добиться объективности, если в фигурном катании испокон веков одной из важнейших составляющих считают артистизм, красоту катания?! Раньше ведь это и была одна из важнейших оценок — «за артистизм»! Вон, у меня про Валиеву пишут в комментариях:

«Валиева очень красивый танец откатала на командных. Там все сборные стоя аплодировали»

«Валиева прыгает божественно красиво, за пределами человеческих возможностей»

И т. д.

Но, с другой стороны — как это отразить в объективной оценке? «Эстетизм», «красота» — дело по определению субьективное. Один судья скажет, что было «божественно красиво», второй «красиво, но не божественно», третий — «и не божественно, и не красиво». И каждый легко обоснует разными доводами, среди которых будет непременное «я так вижу». И что возразишь?

Тем более, что за оценками «артистизма» легче всего скрывать собственную «проплаченность». Допустим, некий судья получил деньги или «плюшки» от какого-то государства (в этом чаще всего подозревали как раз СССР) за то, что советского условного «Иванова» тот продвинет, а условного «Смита» — прижмет. Тот и ставит Иванову за артистизм 6.0, а Смиту — 5.0.

— Что плохого было в катании Смита?» — спрашивают судью западные репортеры, дрожа от ярости.

— Да ничего, — отвечает им судья, не моргнув глазом. — Ничего хорошего! Меня не впечатлило. Не было яркости, полетности, новизны, порыва!

— А у русского, значит, порыв был?! — совсем уж еле сдерживаются шакалы ротационных машин.

— А у Иванова — был! — бестрепетно отвечает судья.

И всё. И не поспоришь. Эстетика, мать ее!

Поэтому, проводя реформу, решили сделать судейство по максимуму в измеримых величинах. А что в катании можно измерить и посчитать? Уж наверно, не то, насколько плавно она двигается под музыку! А что тогда?

Я так и вижу, как «работали» над проблемой какие-нибудь консультанты с MBA, которых пригласили функционеры. Те, небось, спросили — черт, ну хоть что-то у вас в вашем чертовом катании можно подсчитать? И функционеры хлопают себя по лбу — точно! Прыжки! Мы ж можем посчитать, во-первых, количество прыжков, а во-вторых — количество вращений при самом прыжке!

«Так что ж вы раньше молчали!» — радостно говорят консультанты.

И сварганили новые правила судейства, которые сделали главный акцент именно на подсчете количества прыжков и количества вращений. Тройной прыжок, четверной прыжок… Чем больше — тем лучше, тем выше оценка!

А оценки за «артистизм», как самые субъективные, постарались задвинуть к черту.

И сразу изменилось отношение и требования к судьям катания: теперь это должны были быть не какие-то гребаные «эстеты», а внимательные счетоводы, с наметанным глазом. Все ведь происходит быстро, а им надо считать и учитывать всё: и сколько раз прыгнула, и как высоко оторвалась, и сколько раз обернулась — полных 4 оборота или все-таки 3 и три четверти… Работа адова! Зато в итоге — объективные показатели!

Хакер Тутберидзе

И вот уже после этого можно было уверенно предсказать появление тренера-монстра типа Тутберидзе с выводком взаимозаменяемых, одинаковых и очень прыгучих малолетних фигуристок. А также то, что фигурное катание, особенно у женщин, станет спортом, в котором полноценными женщинами и не пахнет — им просто нет в нем места.

Тутберидзе взломала систему, придуманную прекраснодушными демагогами от фигурного катания. Те-то думали, что «все останется как было», только станет еще лучше — поскольку исчезнут постоянные скандалы и базарные склоки из-за «нечестного» или «несправедливого» судейства. А на деле — Тутберидзе просто «отбросила все лишнее», выкинув из катания всё, что не оценивается баллами, и выбрав только то, что этих баллов больше всего приносит.

То есть — Тутберидзе выбрала прыжки. И стала выбирать себе в воспитанницы только тех, кто готов был учиться прыгать 24 часа в сутки.

Правда, тут же выяснилось, что женщины тут безнадежно проигрывают девочкам. Тут как с той Анкой из анекдота про Чапаева, с которой они вместе спасались от белых, проползли под забором — точнее, Василь Иваныч прополз, а Анка застряла. Василь Иваныч ей яростно шепчет — ну ты чего, пролезай быстрей! А та жалуется — не могу, таз не пролезает… И Чапаев орет — да на черта тебе этот таз, брось его, пролезай так!

Беда женщин в том, что они свой таз бросить не могут — а значит, не могут и прыгать так, как легкие девочки. И поэтому хакерша Тутберидзе от женщин просто отказалась. Она берет девочек с 10 лет и натаскивает их до 14-15 лет. Лучшие с 14 лет начинают брать медали — а примерно в 16-17 уже заканчивают, поскольку у них появляется пресловутый таз.

Вот и всё. Так новые правила, направленные только на все хорошее и против всего плохого, фактически уничтожили женское фигурное катание, оставив вместо него только «девичье», или даже «девочковое». И это было ясно с самого начала, что так будет.

Почему Тутберидзе не засудили за издевательство над детьми?

Важный вопрос — почему такой монстр, как Тутберидзе, появилась именно у нас? Почему ей именно в России удалось так удачно подстроиться под главную «дыру» в правилах фигурного катания — да так мощно, что в одиночном женском последнее 10-летие полная гегемония учениц Тутберидзе?

Думается, тут дело попросту в таком «преимуществе» России, как отсутствие суда как института. Тутберидзе, возможно, с куда большей охотой работала бы на Западе, но… Там ее, скорее всего, затаскали бы по судам родители фигуристок — причем не столько тех, кто в итоге «выбился» (заработав себе на будущее кучу болячек), сколько куда более многочисленных тех, кого в итоге пришлось сбросить, как балласт. Методы тренировок у Тутберидзе, по общему мнению, абсолютно зверские, нагрузки — адские, детей Этери не щадит совсем. В России это ей сходит с рук (по крайней мере до тех пор, пока она работает на государство и выдает «на гора» результаты) — а в других странах ее могли бы и посадить, и разорить…

Поэтому в России — где власти и значительная часть «болельщиков» одержимы завиральной идеей «добиться уважения через спорт» — ученицы Тутберидзе и довели идеи международного фигурного катания до логического конца, то есть — до абсурда.

Удастся ли исправить ситуацию, просто введя возрастной ценз на соревнованиях? Возможно, да. Однако есть опасность, что с появлением ценза фигурное катание лишится заодно и части болельщиков — тех, кто обладает «наклонностями Гумберта» из набоковской «Лолиты», то есть всю жизнь ходит на фигурное катание только из желания (не всегда осознаваемого) «посмотреть на полуголых нимфеток».

Да и прыжков в женском катании после введения возрастного ценза наверняка сильно поубавится.

Алексей «Сапожник» Рощин, 11.02.2022