Почему Рокфеллеры всегда рассматривали Украину как свою вотчину

Петр Шелест (второй слева) вышел с инициативой разрешить Украине самостоятельно торговать с заграницей. Такая смелость была неслучайной: после смерти Сталина украинская группировка внутри ЦК КПСС и Президиума ЦК набирала мощь Фото: Олег Кузьмин /Фотохроника ТАСС

«Националистический «выплеск» в Армении подтолкнул к действиям националистов на Украине»

В апреле 1965 года армяне во всем мире отмечали скорбную дату — 50 лет геноцида со стороны турок. Ее не могло оставить без внимания и руководство Армянской ССР во главе с первым секретарем ЦК Яковом Заробяном. «Для него эта дата была особенной: спасаясь от геноцида, умерли его отец и старший брат. Однако в Москве на данный счет было иное мнение, поскольку шумное празднование могло испортить отношения с Турцией», — пишет Федор Раззаков. Среди прочих настороженно отнесся к этой идее и Анастас Микоян. Он знал, что имеет множество противников в Москве, которые могут использовать любую провокацию, произошедшую во время проведения акции, против него. В итоге его опасения подтвердились. События 24–25 апреля в Ереване привели к массовым беспорядкам. Толпа людей, не попавших в Театр оперы и балета, в котором проходила церемония, начали бросать камни в двери фойе. В результате несколько человек получили ранения, а милиция была вынуждена применить брандспойты. Эта мера не помогла: толпа ворвалась в помещение театра и зал, скандируя «Земли, наши земли!», имея в виду турецкие земли. «Было предложение ввести в город войска, но Заробян делать это запретил. В итоге беспорядки длились несколько часов», — уточняет Раззаков.

Леонид Брежнев в эти дни лежал в больнице на Грановского, ему доложили о случившемся. Из Еревана позвонил Заробян, который хотел добиться личной встречи, но Брежнев его не принял — ограничился разговором по телефону. Председатель Президиума Верховного Совета СССР полагал, что спускать такое дело (беспорядки на националистической почве) партийному главе Армении не стоит, ведь это могло помочь Брежневу «ударить» по Микояну. Снимать Заробяна немедленно тоже было некстати — это бы обострило борьбу кланов в Армении. Стоит отметить, что Заробян 41 год проживал вне Армении — на Украине. По этой причине местные кланы в 1960 году отнеслись к его назначению первым секретарем не вполне благосклонно. Тот факт, что он «пробил» в Москве возможность отметить скорбную дату, было его попыткой заслужить доверие у местных кланов. Доверие Заробян заслужил, но Москва ему этих беспорядков не простила, приговорив к отставке. Также Брежнев решил использовать эти события еще для одной отставки — Микояна. Последний в июле потерял своего влиятельного родственника (были женаты на сестрах) — Анушавана Арзуманяна, умершего в 61 год. Покойный с 1956-го по 1965-й был первым директором важной межэлитной структуры — ИМЭМО — и принадлежал к сюникскому клану (союзнику самого националистического карабахского клана). В итоге к отставке приговорят и Заробяна, и Микояна. Далее из всех возможных кандидатов на замену Заробяну Кремль выберет представителя ереванского клана (соперник карабахцев) Антона Кочиняна. 

Националистический «выплеск» в Армении подтолкнул к действиям националистов и в других республиках. К примеру, на Украине: в августе 1965 года первый секретарь ЦК КПУ Петр Шелест вышел на Москву с инициативой разрешить Украине самостоятельно торговать с заграницей. Таким образом, речь шла об исключении для украинской республики в вопросе о монополии внешней торговли. Такая смелость была неслучайной: после смерти Иосифа Сталина в 1953 году украинская группировка внутри ЦК КПСС и Президиума ЦК стараниями Хрущева набирала силу и мощь. Причем группировка тоже подразделялась на кланы, как это было и на самой Украине. Среди кланов можно выделить киевский, харьковский, днепропетровский, донецкий и западенский (Западная Украина). Важно отметить, что донецкий клан при этом стоял ото всех особняком в силу своей русскости. Особенно яростно ему противостояли два клана — днепропетровский и харьковский, где украинцы смыкались с евреями. Если при Сталине донецкий «кадр» мог стать первым секретарем ЦК КПУ (Леонид Мельников, 1949–1953), то после его смерти — уже нет. С 1953 по 1990 год на этот пост теперь допускались только украинцы: Алексей Кириченко (первый этнический украинец на этом посту), Николай Подгорный, Шелест, Владимир Щербицкий, Владимир Ивашко.

«Еще во время войны Рокфеллеры надеялись с помощью Гитлера завладеть богатыми черноземными украинскими землями, но этому не суждено было осуществиться»

Поскольку глава ЦК КП Украины Шелест был из харьковского клана, его инициатива о самостоятельной торговле Украины с заграницей не являлась его личной прихотью. Так решили украинские кланы, которые и делегировали Шелеста. Тот опирался на «харьковских» в Москве — на Николая Подгорного (член Президиума ЦК), Владимира Мацкевича (министр сельского хозяйства СССР) и Михаила Лесечко (главный в СМ СССР по взаимоотношениям с СЭВ). «Отметим, что бо́льшую часть зерна в СССР производило три республики — РСФСР (3/5 валового сбора), Украина (1/5 валового сбора) и Казахстан (1/8 валового сбора). Также отметим, что министрами сельского хозяйства СССР в течение 36 лет (1953–1991) будут 8 человек, и 6 из них — украинцы: Владимир Мацкевич (дважды), Михаил Ольшанский, Иван Воловченко, Дмитрий Полянский, Валентин Месяц, Всеволод Мураховский. Они могли лоббировать интересы Украины и в экспорте зерна», — уточняет Раззаков.

На Западе зерновой рынок, по большей части, был в руках у Рокфеллеров, которые всегда рассматривали Украину как свою вотчину. Еще во время войны они надеялись с помощью Гитлера завладеть богатыми черноземными украинскими землями, но этому не суждено было осуществиться. Однако в середине 1960-х Рокфеллеры повторили попытку, зайдя с другого «бока». Когда летом 1965 года Брежнев отдыхал в Крыму, Подгорный, являясь вторым человеком в партии, остался «на хозяйстве» и начал действовать. Он разослал членам Президиума ЦК КПСС письмо Шелеста, в котором тот просил разрешить Украинской ССР самостоятельно торговать с заграницей. Инициатива была обоснована тем, что Украина является всесоюзной житницей: обладала примерно четвертью площадей черноземов в мире и производила до 40% различных видов сельхозпродукции от суммарного объема всех республик СССР. Однако Украина была вынуждена отдавать урожай центру по невысокой цене, что неэффективно ни с точки зрения экономики, ни с точки зрения идеологии, поскольку способствует росту недовольства у рядовых украинцев. В этой инициативе Шелеста был заинтересован и Запад. Рокфеллеровские структуры, которые торговали зерном и сельхозпродукцией, рассчитывали на то, что торговые отношения с Киевом, заключенные напрямую, будут способствовать успешному развитию не только бизнеса, но и политики. Отказ от посредничества с Москвой, по их раскладам, постепенно привел бы к полному отрыву УССР от центра.

Для достижения этой цели к переговорам с УССР была подключена и Канада, в которой проживала мощная украинская диаспора — более 300 тыс. человек. Значительное число данной диаспоры составляли «западенцы» — выходцы с Западной Украины. Премьер-министром Канады в те годы был Лестер Пирсон (1963–1968) — человек Рокфеллеров, который ранее являлся послом Канады в США (1945–1948). Позднее по протекции Рокфеллеров стал главой канадской делегации в ООН (1948–1952), а затем и премьером Канады, проводившим проамериканскую политику. Когда в 1968-м Пирсон ушел в отставку, Рокфеллеры устроили его во Всемирный банк. «Что касается отношений Пирсона с Украиной, то это именно он в ранге главы канадского МИДа осенью 1955 года лоббировал перед Хрущевым амнистию для коллаборантов, среди которых были и бандеровцы. Многие из них сначала вернулись на Западную Украину, а потом часть из них переехали в Причерноморье — на плодородные земли Херсонской и Николаевской областей», — отмечает Раззаков. 

«Пока Брежнев и «украинцы» делали ставку на Рокфеллеров, Косыгин был уполномочен взаимодействовать с Ротшильдами по линии строительства их «финансовой империи»

Свою игру вели и Ротшильды. В конце января 1965 года умер Уинстон Черчилль, который был многолетним другом Виктора Ротшильда («кошельком» этого банкирского клана). На похороны в Лондон из Москвы была отправлена представительная делегация: Константин Руднев (глава Госкомитета по науке и технике), его зам Джермен Гвишиани (зять Алексея Косыгина), маршал Иван Конев и другие. Во время этой поездки прошли первые негласные переговоры Гвишиани и Ротшильдов после отставки Хрущева (октябрь 1964 года), на которых была обговорена совместная стратегия по дальнейшим взаимоотношениям. Пока Брежнев и «украинцы» делали ставку на Рокфеллеров, Косыгин был уполномочен взаимодействовать с Ротшильдами по линии строительства их «финансовой империи» (через Моснарбанк и его главу Андрея Дубоносова). Для этого в феврале Москву посетил глава иностранного офиса Джозеф Томпсон, а в марте в Лондон отправился уже глава советского МИДа Андрей Громыко. Подобные визиты обеспокоили Рокфеллеров, поэтому в мае они пошлют в Москву своего человека — Сайруса Итона. Тот, будучи 17-летним юношей, в 1900 году познакомился с Джоном Рокфеллером — младшим. Рокфеллер по совету своей жены взял парня к себе на работу охранником и секретарем. В 1937-м Джон Рокфеллер скончался и Итон стал работать с его сыновьями — Нельсоном, Уинтропом и Дэвидом. Их совместным проектом стало Пагуошское (в этом канадском местечке Итон родился) движение ученых, созданное в конце 50-х для межэлитных связей между Западом и Востоком. Так Итон стал интерлокером (связником) и познакомился с Хрущевым, который позже даже наградил его Ленинской премией. После отставки Хрущева Итон вплотную работал с Косыгиным и Брежневым. Официальной «ширмой» для этих контактов служила фирма Итона «Тауэр интернэшнл», которая вложила капитал в ряд советских проектов. В дальнейшем контрольный пакет акций этой фирмы выкупит другой интерлокер из США — Арманд Хаммер.

«Затевая эпопею с возможной торговлей Украины с заграницей, Подгорный действовал в союзе с Брежневым, но тот должен был остаться в тени (для этого специально было выбрано время его отпуска). Несмотря на то что Брежнев и Подгорный являлись конкурентами (принадлежали к разным украинским кланам — днепропетровскому и харьковскому), тут они действовали сообща, объединившись против общего соперника — Косыгина, которому как главе Совмина и куратору связей с Ротшильдами инициатива Шелеста была невыгодна прежде всего», — полагает Раззаков. Он также отмечает, что идея плана принадлежала Подгорному. Брежнев должен был поддержать его внутри Президиума, правда только в том случае, если бы большинство выступило за. Украинцы рассчитывали на поддержку Брежнева, Подгорного, Шелеста, Кириленко, Полянского и Шверника. Однако в оппозиции могли быть представители русского клана Косыгин, Суслов, Шелепин, Воронов и примкнувший к ним белорус Мазуров. В связи с событиями в Ереване непонятно было, какую позицию займет Микоян. 25 августа 1965 года Брежнев вернулся в Москву из отпуска в Крыму. А 2 сентября состоялось заседание Президиума ЦК КПСС, на котором обсуждалась просьба первого секретаря ЦК КП Украины Шелеста предоставить его республике возможность самостоятельно торговать с зарубежными странами. Большинство членов Президиума эту инициативу не одобрили. Солировали же в этом хоре члены русского клана Суслов, Шелепин, Мазуров. Их поддержал Косыгин, понимавший, откуда дует ветер. Они выдвинули против Шелеста убойные обвинения в искажении ленинской внешней политики и национализме. Эти доводы в свете недавних событий в Армении выглядели особенно весомо. В частности, Суслов и Косыгин сообщили, что в городе русской славы Севастополе все вывески на магазинах и названия улиц написаны на украинском языке. Шелепин возмущался, что в Севастополе при вручении награды флоту русской славы — Черноморскому — все выступления были на украинском, а в Крыму, где большинство жителей русские, передачи по радио, телевидению ведутся на украинском языке. Секретарь по идеологии Петр Демичев предположил, что в украинском ЦК в Киеве почти не осталось русских.

Напомним, при Сталине в руководстве Украины еще работали «москали»: Никита Хрущев, Алексей Епишев, Николай Патоличев. В 50-е годы эта практика прекратилась при потворстве Хрущева и Подгорного, который 6,5 года (1957–1963) был первым секретарем ЦК КП Украины. В Секретариате ЦК КПУ (как и в Президиуме) были сплошь одни украинцы: Шелест (первый секретарь), Николай Соболь (второй секретарь), Александр Скиба (главный идеолог), Антон Гаевой, Иван Грушецкий, Василий Комяхов, Александр Ляшко. Аналогичная ситуация наблюдалась еще в одной республике — Армении, где в Секретариате (как и в Президиуме) работали только армяне. В прочих республиканских в Секретариатах как минимум один человек (обычно второй секретарь) был из славян. В основном из русских, хотя в трех республиках это были украинцы: в Латвии — Николай Белуха из Полтавы, в Таджикистане — Игорь Коваль из Одессы, а в Казахстане — Виталий Титов из Харькова, который являлся человеком Подгорного и должен был информировать его о делах «зернового» контура в этой республике. На Подгорного работал и Михаил Лесечко. Они сошлись в конце 50-х, когда Подгорный возглавлял ЦК КП Украины (1957–1963), а Лесечко был зампредом Госплана УССР (1957–1958). Теперь же Лесечко был уже постпредом СССР в СЭВ (1962–1977), где курировал торговые отношения. Поэтому, после того как в 1977 году падет Подгорный, тут же отправят на пенсию и Лесечко. 

Возвращаясь к заседанию Президиума от 2 сентября 1965-го, стоит отметить следующее: поддержанный другими коллегами, Шелепин потребовал провести на Украине Пленум ЦК, чтобы жестко разобраться с «националистами». Шелест и Подгорный выступили против этого. Все решил голос Брежнева, который не хотел углубления этой конфронтации, поскольку это бы усилило позиции Косыгина и Шелепина и ослабило позиции «украинцев». Брежнев настоял на том, чтобы Пленум на Украине по данному вопросу не проводился. Шелесту, по его словам, следовало учесть критику и обсудить вопрос с украинскими товарищами. В итоге вопрос о внешней торговле для Украины будет закрыт. Шелест и Подгорный в отличие от Микояна и Заробяна усидят в своих креслах. Микояна же в декабре 1965 года уберут с поста главы Президиума Верховного Совета СССР, и эту должность займет Подгорный, который теперь войдет во властный триумвират. Заробяна отправят в отставку в феврале 1966-го и захотят удалить из страны, сделав послом. Но вмешается Микоян, который сохранит в своих руках нити управления «Спюрком», оставшись в составе ЦК КПСС и Президиума ВС СССР. Заробяна переведут в Москву, сделав замминистра электротехпрома СССР (1965–1974). В Армении при этом ничего не изменится — русских в партруководстве не будет до 1973 года, пока вторым секретарем не назначат Павла Анисимова. На Украине первый русский в Секретариате ЦК появится в 1976-м, и тоже второй секретарь — Иван Соколов, хотя и тот будет из «харьковских» (родился в Харьковской области). Позволив Подгорному занять пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР, Брежнев приставит к нему своего человека в роли его заместителя. Им будет Кирилл Ильяшенко, родившийся на Украине в молдавской семье. «С 1945 года он станет работать в Молдавии и дорастет до поста завотделом художеств, литературы и искусства местного ЦК (1951–1953). Именно в это время молдавское ЦК возглавлял Брежнев (1951–1952), который взял Ильяшенко на заметку и двигал его наверх — сначала в Молдавии, а потом и в Москве, создавая под себя сразу две команды — «молдавскую» и «днепропетровскую», утверждает Раззаков. В то же время Суслов, наблюдая, как армяне и украинцы используют национальную карту и все активнее проникают в РСФСР (в ту же Москву), а к себе русских почти не пускают, начнет усиливать Русскую партию. Поздним летом 1965 года (как только стало известно об инициативе Подгорного — Шелеста), Суслов добился создания ВООПИК (Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры), чтобы на его базе создать оплот для «державников» («русистов»). Правда, в этом вопросе Суслову все же пришлось пойти на компромисс с «молодым волком» из русского клана — Шелепиным.

Телеграм-канал «Незыгарь»