... Уголовное дело в отношении Тимура Аюпова Вахитовский райсуд мог бы рассмотреть за один рабочий день, но в силу ряда причин «удовольствие» растянули на два месяца
 Фото: «БИЗНЕС Online»

«ВОЗМЕСТИЛИ УЩЕРБ?» – «ВАША ЧЕСТЬ, ПРИЛОЖИЛ ВСЕ УСИЛИЯ. НО...»

Уголовное дело в отношении руководителя комитета по информационным технологиям ассоциации малого и среднего бизнеса РТ Тимура Аюпова Вахитовский райсуд мог бы рассмотреть за один рабочий день, но в силу ряда причин «удовольствие» растянули на два месяца и два судебных заседания. Сегодня федеральный судья Ильдар Салихов решал судьбу подсудимого, чьи признательные показания легли в основу громкого уголовного дела «лизинг-грантоедов», самым громким фигурантом которого стал теперь уже экс-президент ассоциации Хайдар Халиуллин. «Разговорчивость» Аюпова и полное признание вины обеспечили рассмотрение его дела в особом порядке, в отличие от еще 23 фигурантов расследования. Поэтому суду предстоит только провести судебные прения и огласить приговор, тогда как судебное разбирательство того же Халиуллина, предположительно, затянется минимум на год.

В суд сегодня Аюпов пришел самостоятельно в сопровождении двух адвокатов – Елены Дорониной и Нурии Тагировой. Он появился задолго до начала судебного заседания, когда двери суда были закрыты на обеденный перерыв, и поэтому был вынужден ждать окончания судейской трапезы. Но и после этого Аюпова любезно попросили подождать, перенеся заседание на полчаса. В ожидании прихода судьи Салихова подсудимый в компании защитников молчаливо сидел на скамейке. Одет он был просто: синяя полосатая рубашка и светло-синие джинсы, вид у него был не то чтобы изможденный, но изрядно уставший от всех этих следственных перипетий.

Всех наконец пригласили в зал заседания. В соседнем помещении в этот момент должен был стартовать процесс по делу о поджоге машины совладельца «Галереи вин» Якова Цейнштейна, одним из обвиняемых по которому проходит главный юрист Татсоцбанка Артем Ильдеяркин. Но судебные слушания отложили из-за ошибки конвоя по доставке одного из фигурантов. 

Уточнив личности присутствующих на судебном заседании и убедившись, что сам подсудимый находится в зале, судья напомнил, что перерыв в рассмотрении дела был дан Аюпову для решения вопроса о возмещении причиненного ущерба.

— Возместили ущерб? — бодро поинтересовался судья у Аюпова.

— Ваша честь, приложил все усилия. Но, к сожалению, нет ни расчетного счета, куда возможно возместить средства, ни какой-то другой возможности... — зачастил с объяснениями подсудимый.

— Ваша честь, этим делом мы занимались с адвокатом, лично и по телефону, сейчас стадия такая: «Деньги от вас мы принимать не будем, пока не будет решения суда о взыскании», — вмешалась Тагирова, передавая диалог с потерпевшей стороной.

В диалог включился представитель минэкономики РТ Алексей Нигматуллин. 

— Так как Аюпов не является получателем субсидии, мы не можем принять от него денежные средства, — заметил он и объяснил глубину юридического казуса. — Те основные лица, которые являются обвиняемыми по данному уголовному делу, получали субсидии на реализацию иного проекта от министерства экономики. Аюпов не является получателем субсидии от минэкономики, и свои денежные средства, как известно с его слов, он получал за оказание каких-то услуг. Поэтому сейчас мы не можем ему представить реквизиты, потому что у нас реквизиты либо Республики Татарстан, либо бюджета Российской Федерации, откуда выделяются деньги на субсидии. Если мы сейчас представим реквизиты бюджета РТ и нам «упадут» эти деньги, придет Счетная палата, и мы не сможем пояснить, откуда эти деньги взялись на нашем счету. То есть из бюджета деньги не выделялись, которые Аюпов хочет возместить.

Своими объяснениями Нигматуллин нарисовал замкнутый круг, в центре которого оказался подсудимый: он возместить ущерб бюджету республики хочет, но минэкономики не желает потом объяснять надзорным органам природу этих отчислений. Судья даже ненароком предложил отправить возмещенный ущерб в бюджет России. Но и там денег от Аюпова никто не ждет. При этом речь идет всего лишь о части причиненного ущерба – примерно о 250–300 тыс. рублей из общей суммы в 21 млн рублей. По крайней мере, адвокаты объяснили корреспонденту «БИЗНЕС Online», что никто толком не подсчитывал, сколько надобно вернуть Аюпову – «досудебка» все-таки...

— Тем самым у нас подсудимый лишается возможности получить смягчающие обстоятельства по делу, — констатировал Салихов. 

— Ваша честь, я это объясняла, а мне сказали: «Вы хотите нас подставить, чтобы сделать смягчающие обстоятельства своего подзащитному», — заявила Тагирова.

— А официально письменно не обращались?

— Письменно нет, но несколько раз ходили и в минэкономики и в казначейство...

— В итоге что будем делать? То есть вам деньги не нужны? — начал проявлять легкое утомление судья.

— Нам деньги нужны от тех организаций, которые получали субсидии, — пояснил Нигматуллин. 

— Я по своей инициативе позвонила в фирму, которая получала субсидию. Я полагала так: 500 тысяч есть у нас, и закроем какой-то эпизод. И вы знаете, у всех лиц или счета закрыты, которые возмещение ущерба, или счета в тех банках, которые погорели, — Татфондбанк, ИнтехБанк. И там то же самое, — продолжила Тагирова. 

И тут в спор о возмещении ущерба вмешался помощник прокурора Вахитовского суда Рамиль Галеев. Он неожиданно заявил, что у районной прокуратуры есть сомнения по верности квалификации уголовного дела, и просил суд отложить слушания. С этим категорически были не согласны защитники Аюпова. Суд удалился на перерыв.

Тимур Аюпов: «Приму все меры и усилия для возмещения нанесенного ущерба. Наверное, это все»Фото: Ирина Ерохина

 «Я СВОЮ ПОЗИЦИЮ МЕНЯТЬ НЕ СОБИРАЮСЬ»

Заявленный судьей Салиховым 15-минутный перерыв превратился практически в 2 часа. Все это время участники процесса смирно сидели в коридоре, пока молодой прокурор ходил из угла в угол, о чем-то общаясь по телефону. Звонил адвокатам и следователь, что вел дело Аюпова до суда, – видимо, интересовался, как там у его подопечного дела. Заседание возобновилось. 

— Готовы к прениям? – неожиданно спросил судья, хотя речь ранее шла лишь об отложении дела.

— Да, готовы, — отвечал гособвинитель.

— Аюпов, встаньте, пожалуйста... У вас позиция по делу та же?

— Да, та же самая, — ответил Аюпов.

— Признаете свою вину, да?

— Да, ваша честь.

— Поддерживаете заключенное соглашение?

— Да, ваша честь.

— Вам понятны особенности рассмотрения дела в особом порядке и то, что в случае нарушения вашего соглашения с прокурором в последующем приговор может быть изменен? 

— Да, ваша честь. Я свою позицию менять не собираюсь.

И вновь вмешались адвокаты Аюпова, которые наводящими вопросами пусть и немного, но раскрывали личность подзащитного. Из их речей стало ясно, что на иждивении у подсудимого находятся жена и малолетняя дочь, а также отец-инвалид III группы. Аюпов в беседе с адвокатом Тагировой обещался отработать и вернуть весь причиненный ущерб – «готов приложить все усилия!» А на вопрос адвоката Дорониной подсудимый заявил, что работал, кроме ассоциации МСБ, еще в нескольких местах, включая благотворительную организацию. К сожалению, при рассмотрении дела в особом порядке материалы не оглашаются, поэтому сложно сказать, где конкретно работал Аюпов. Но точно известно, что к делу прикреплены положительные характеристики из нескольких организаций, где тот трудился.

— Квалификацию, предъявленную органом предварительного следствия, прошу считать правильной, — заявил в прениях прокурор Галеев. – Обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимому, прошу считать наличие малолетнего ребенка, а также полное признание вины. Обстоятельств, отягчающих вину подсудимого, не имеется. 

Прокурор зачитал написанное от руки на полях одного из листков ходатайство, попросив по каждому из 15 эпизодов по ч. 4 ст. 159 УК РФ («Мошенничество в особо крупном размере») назначить Аюпову по 3 года лишения свободы. Кроме того, по каждому из 15 эпизодов по п. а ч. 4 ст. 174.1 УК РФ («Легализация денежных средств») еще 2 года лишения свободы; по каждому из 13 эпизодов по ч. 2 ст. 327 УК РФ («Подделка, изготовление или сбыт поддельных документов») – по 1 году лишения свободы; по каждому из 8 эпизодов по ч. 3 ст.30, ч .4 ст. 159 УК РФ – по 1,5 года. А по совокупности путем частичного сложения назначенных наказаний прокурор попросил окончательно назначить Аюпову наказание в виде 5 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. С заявлением прокурора полностью согласился представитель минэкономики РТ. Аюпов внимательно и хладнокровно, не пошевелив и бровью, слушал прокурора и предпочел в прениях воздержаться от слов.

«Пять лет лишения свободы – это пять лет! Столько ребенок не будет видеть своего отца! – вступилась за своего подзащитного Тагирова. – Прошу обратить внимание, что дело рассматривалось в особом порядке. И если оно рассматривается в особом порядке, то, соответственно, назначается наказание намного ниже, чем действительно предусмотрено законом». Защитница также напомнила суду, что с Аюповым заключено досудебное соглашение, снижающее наказание. По словам адвоката, ее подзащитный вообще не имел никакого отношения к делам ассоциации, хотя вину признал полностью. «Мой подзащитный – это единственный из подсудимых, которые порядка полугода провел в местах лишения свободы. И будучи там, он всячески содействовал развитию данного дела!» — пыталась разжалобить адвокат, напомнив и о том, что именно Аюпов передал следствию все диски, флешки и другие материалы, которые легли в основу обвинения против Халиуллина.

«Надо решать вопрос: а кто-либо получить пользу от того, что ему будет назначено реальное лишение свободы, как просил представитель государственного обвинения?» — намекала Тагирова на то, что шансов возместить ущерб у Аюпова больше на свободе, чем в заключении. А тот на этих словах одобрительно покачивал головой. В завершение своей речи адвокат попросила суд назначить наказание, не связанное с лишением свободы, а также освободить имущество Аюпова из-под ареста. Второй адвокат Доронина соглашалась со своей коллегой, делая ставку на условное наказание.

— Аюпов, вам предоставляется последнее слово.

— Уважаемый суд, долго говорить не буду. Вину признаю. Хотел извиниться перед стороной потерпевшей и своими родственниками, родными и близкими, поблагодарить адвокатов и сказать, что приму все меры и усилия для возмещения нанесенного ущерба. Наверное, это все, — заключил он.

Приговор по делу будет оглашен завтра в 16:00.

Хайдар Халиуллин Признательные показания Аюпова легли в основу уголовного дела «лизинг-грантоедов», самым громким фигурантом которого стал теперь уже экс-президент ассоциации МСБ Хайдар Халиуллин Фото: «БИЗНЕС Online»

ТИМУР АЮПОВ, ПАРТНЕР ХАЙДАРА ХАЛИУЛЛИНА ИЛИ АВТОР СХЕМЫ ГРАНТОВЫХ ХИЩЕНИЙ?

Аюпова первым задержали в октябре 2016 года по делу «лизинг-грантоедов». Через полгода самым громким фигурантом расследования, начало которому положила проверка УБЭП и ПК при МВД по РТ, стал Халиуллин. 1 июня в Вахитовском районном суде РТ завершилось чтение обвинительного заключения по делу «лизинг-грантоедов», состоящего из 21 799 страниц, составленных следственным комитетом.

Сотрудники ассоциации полагают, что именно партнер Халиуллина является руководителем мошеннических операций и на его показаниях строится все уголовное дело. Следователи нарыли несколько десятков эпизодов мошенничества и покушения на мошенничество в крупном и особо крупном размере, легализации денежных средств, подделки документов. Все это связано с «Лизинг-грантами» минэкономики РТ. Якобы группа предполагаемых мошенников (Халиуллин, его супруга Марина Халиуллина и ряд приближенных к ним людей — прим. ред.) лоббировала интересы «нужных» конкурсантов, получала гранты под псевдопроекты, а затем обналичивала деньги. Следствие считает, что в конкурсе принимали участие и фиктивные фирмы, которые не вели хозяйственной деятельности, а были записаны на подставных лиц. Таким образом группа за несколько лет якобы заработала 21 млн рублей, а покушалась еще на 18.

Поначалу Аюпов как и другие фигуранты дела был взят под стражу, но затем его освободили под подписку о невыезде. На этапе следствия партнер Халиуллина заключил досудебное соглашение и получил свободу, а уголовное дело в отношении него было выделено в отдельное производство. Зато Халиуллин, его супруга и еще три предпринимателя вину так и не признали.

Правда, в следственном изоляторе Халиуллин пробыл недолго, но его заключение под стражу вызвало широкую общественную реакцию: коллеги-предприниматели выступили с открытым письмом в поддержку Хайдара Хайрулловича, на карандаш взял дело бизнес-омбудсмен РФ Борис Титов.

Спустя год после начала расследования, в октябре 2017 года, Халиуллин устами своего адвоката Павла Мазуренко заявил: «Мой подзащитный, конечно, понимает, что косвенно виноват, что доверился не тем людям... К сожалению, это была большая ошибка, но он не виноват с точки зрения уголовного права. Тем не менее он готов возместить ущерб, готов свою часть, скажем так, взять на себя». Спустя полгода, в апреле 2018 года, экс-президент ассоциации МСБ сказал в суде уже сам: «Я вину не признаю, но морально считаю себя ответственным за сложившуюся ситуацию». После этого с Халиуллина сняли меру пресечения в виде домашнего ареста, рассмотрение его уголовного дела продолжится в этом месяце.