БОЛЕЗНИ СЕРДЦА,  РОДИВШИЕСЯ ДЕТИ И ПУБЛИЧНОЕ РАСКАЯНИЕ НЕ ПОМОГЛИ «СЕВАСТОПОЛЬСКИМ» ВЫЙТИ ИЗ СИЗО. ЧАСТЬ 39-Я

Завтра, 22 июня - последний день назначенного Верховным судом РТ срока содержания под стражей восьми подсудимых по делу «севастопольских». Отпустить их – в том числе Рустема Сайманова - на свободу до окончания процесса либо оставить за решеткой, вчера решал суд. Корреспондент «БИЗНЕС Online», побывавший на процессе, услышал аргументацию защиты и обвинения по этой щекотливой проблеме. Как выяснилось в итоге, наиболее точно исход дискуссии спрогнозировал Радик Юсупов - Дракон…

РЯДОМ С ДРАКОНОМ

День начался несколько необычно: заседание переместилось в зал по соседству, освободив привычное помещение для другого, тоже громкого «дела боксеров». Пришлось «обживать» новое пространство: искать место под динамиком, вмонтированным в потолок, где можно было бы пристроить диктофон. Ряд громкоговорителей находился как раз над головами подсудимых, занимавших положенный первый ряд кресел. Эти шестеро находились  под подпиской о невыезде. Один из них, видя затруднения корреспондента, приглашающе махнул рукой, указывая на ряд как раз позади себя. Отказывать было неудобно, тем более что приглашал… сам Дракон!

– Спасибо, здесь как раз получше записывать…

– А, не волнуйтесь. Сегодня можно и не записывать.

– Что так?

– Сегодня только оргвопрос: продление меры пресечения.

– То есть… То есть кто-то может выйти из-под стражи?

Юсупов был спокоен, как дракон:

– А, ничего не будет. Все останутся на месте. Суду не надо никого будоражить. И без того…

Что – «без того», услышать не пришлось: раздалось привычно-торжественное:

– Прошу всех встать! Суд идет.

«ТРЕУГОЛЬНЫЕ ДЕЛА»

Зал под №4, через который сейчас шествовал председательствующий, радикально отличался от места, где мы («мы» – это постоянные участники процесса) вот уже с зимы усаживались на привычные места. Вроде бы те же судебные «аксессуары»: зрительские кресла с той же кроваво-красной обивкой, темного дерева барьеры так же расчерчивали помещение, отделяя сектора присяжных, обвинителей, защиты, подсудимых и, наконец, суда. Но «радикальности» присутствовали – зал был чуть не вдове меньше, но казался вдвое большим: архитекторы сделали его треугольным. Оттого он был каким-то «стремительным» что ли, и от этого почему-то возникало ощущение если не тревоги, то уж точно какой-то неопределенности. Противоборствующие стороны сегодня придвинулись друг к другу; «гипотенузу» занимали ряды высоких бархатных кресел с полусвободными подсудимыми в авангарде. Левый, более длинный «катет» включал в себя глубоко эшелонированную линию защиты с их «подопечными» в застекленном бронированном полутемном арьергарде. В центре, как и положено, – трибуна свидетелей. И, наконец, оба противоборствующих «катета» сходились во главу прямоугольного угла, на котором восседал председательствующий. Такая дислокация зрительно делала местоположение суда более возвышенным, чем прежде. На него взошел человек в черной мантии и буднично произнес:

– Садитесь, пожалуйста.

Процесс пошел.

ЗАЩИТА ИДЕТ В КОНТРАТАКУ

Обвинение зачитало ходатайство о продлении нахождения под стражей тех, кто находился под ней и сегодня. Это восемь подсудимых: Рустем Сайманов, Андрей Баринов, Александр Кургин, Максим Панаиоти, Николай Михайлов, Александр Зенюк, Фарид Фахрутдинов, Марат Ганеев. Напомним, что все они не покидали казанский СИЗО еще со времен прошлого процесса по делу «севастопольских», который завершился в прошлом году.

Государственный обвинитель зачитал текст ходатайства, в котором перечислялись преступления заключенных. Перечисление заняло несколько минут, пока не наступило время резюме: все они социально опасны, поэтому могут либо скрыться, либо оказать нежелательное воздействие на свидетелей и других участников процесса, равно как и на его ход в целом. По процессуальным нормам продление срока может составлять до трёх месяцев.

В атаку пошла защита. Ее общая контраргументация сводилась к тому, что судебное следствие практически закончилось, и «оказывать влияние» было просто не на кого: все свидетели, потерпевшие и другие, кто мог попасть в орбиту расследования, вроде бы, допрошены. Во-вторых, подсудимые уже не представляют потенциальной опасности, доказав это активной помощью в ходе досудебного расследования и долгими спокойными годами после грозных событий: с их стороны не было ни одного не то что уголовного, но даже административного нарушения. Многие явились с повинной, а подсудимый Рустем Сайманов вообще склонил к явке нескольких своих товарищей. В-третьих, у многих были личные обстоятельства, связанные либо с болезнями, либо с семьей.

КРУГОВАЯ ОБОРОНА АДВОКАТОВ

В иных случаях стремление на свободу тех, кто находился под арестом, уступало адвокатскому желанию их вызволить. Услышав свою фамилию,  Панайоти коротко бросил из-за стекла:

– На усмотрение суда, ваша честь.

Адвокат не согласилась со своим подзащитным:

– Считаю, что ходатайство о продлении срока содержания под стражей необоснованно. Гособвинение не привело ни одного из оснований, которые бы указывали на то, что Панаиоти будет заниматься преступной деятельностью, скрываться от суда. Что касается подтверждения представленных гособвинением оснований, я считаю, что они - неверные, поскольку судебное следствие подходит у нас к концу, практически все доказательства обвинения исследованы. Что касается изменения оснований, то я считаю, что у обвиняемого они произошли. Это касается личной жизни моего подзащитного: за время нахождения под стражей у него родился четвертый ребенок. Это серьезный повод, чтобы изменить меру пресечения.

Председательствующий навал фамилию «Михайлов».

В ответ – уже привычное:

– На усмотрение суда, ваша честь.

Адвокат снова не согласен:

– Полностью поддерживаю адвоката Ширяеву (защитник  Панаиоти – прим. М.Б.). Кроме того, на иждивении у моего подзащитного находится дочь, которая серьезно больна, и которая нуждается в дорогостоящем лечении. Необходимо нахождение Михайлова на свободе, чтобы он, работая, мог заработать денег на это лечение.

Далее у всех – примерное повторение вышеизложенного. Никто из «севастопольских» не был против свободы, но не хотел туда любой ценой.  Ганеев не был исключением, но он встал и попросил суд об этом…

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Подсудимый Ганеев на прошлом процессе был осужден на пять лет лишения свободы и взят под стражу в зале суда сразу после оглашения приговора. Уволенный по сокращению штатов, офицер–ракетчик нашел вполне мирную работу у тех, кто впоследствии стал «севастопольскими». Он работал только шофером, как вдруг услышал вполне достоверную угрозу своей семье с пленки подслушанного разговора. Уже после ликвидации Хайдера некий Сафиуллин-Камбала, бывший финансовый мешок «жилковских», грозился отомстить всем «севастопольским», в том числе и Ганееву, и его семье. Офицер взял оружие и пошел убивать. И попал-то вроде не он, а его подельник, но на линии огня оказался маленький сын Сафиуллина, и Ганеев попал. На этот раз – за решетку…

По прошествии года после процесса №1, вспоминая его по-офицерски прямую речь в прениях и его крепкое мужское здоровье, не верилось, что сегодня за стеклом этот худой профиль и этот дрогнувший голос принадлежат подсудимому по фамилии Ганеев. И адвокат, и сам подзащитный прямо просили суд о снисхождении. Причина одна: офицер не может быть бывшим, офицер бывает больным. Весь «букет», включая ишемическую болезнь сердца, был зачитан даже не по его непосредственной или адвокатской инициативе, а по инициативе суда.

На том суд отправился принимать решение, объявив часовой перерыв.

СОВЕЩАТЕЛЬНАЯ ПАУЗА

Перерыв прошел удивительно плодотворно. Адвокатские кулуары гудели и чуть-чуть о деле («Следствие прошло! На кого они и правда могут «оказать влияние?»), и вокруг него (спорили о жанре иллюстраций к последней публикации о процессе в «БИЗНЕС Online»: «Нет, это дружеский шарж». «Да непохожа там совсем». «Надо за Масловым прятаться»…).

Обвинение комментировало события жестко, и было уверено в победе. Гособвинитель Артем Сухов:

– Они совершили особо тяжкие преступления. И наказание, которое будет им назначено, будет крайне сурово.

В адаптации с юридического наречия на общечеловеческий это, скорее всего, надо понимать так: какими бы ни были их мотивы – себя, своих близких или друзей защищать, но – вдумайтесь! – они людей убивали. Число их жертв – два десятка загубленных жизней…

Подсудимый Радик Юсупов-Дракон так прокомментировал ситуацию корреспонденту «БИЗНЕС Online»:

– Дело имеет слишком большой резонанс, чтобы кого-то сейчас освободили. Хотя Ганеева могли бы. Он здорово болеет.

– Но он отца убивал при сыне.

– Это да. И никто с этим не спорит. Но на прошлом процессе он ведь ходил под подпиской, но все знали о его деле…

РЕШЕНИЕ О ПРОДЛЕНИИ

Суд вернулся и в присутствии стоящего зала зачитал решение.

Подсудимые  Юсупов,  Миронов,  Хабипов,  Гараев,  Ханнанов,  Ямалтдинов остаются под подпиской о невыезде.

Посудимые  Сайманов,  Баринов,  Кургин,  Панаиоти,  Михайлов,  Зенюк,  Фахрутдинов,  Ганеев: их содержание под стражей продлено на три месяца, то есть до 22 сентября 2011 года.

Михаил Бирин
Рисунок Юрия Бердникова

На фото: на этом автомобиле вчера были доставлены в суд из следственного изолятора подсудимые по делу «севастопольских».