Константин Черемных: «Так, как троллят Трампа, не троллили никого из его предшественников»

«Та непримиримость, которую мы видим сейчас, адресована далеко не только личности Дональда Трампа» Фото: kremlin.ru

«Мы привыкли к тому, что демократы — это левые. Но исторически было наоборот»

— Константин, тем, кто был недавно в Соединенных Штатах, бросается в глаза, что американское общество действительно расколото на сторонников и противников Трампа. Такой раскол по отношению к собственному президенту уже случался? Насколько типична такая ситуация для США и к чему она приведет в этом году? Ведь Трамп никуда не уходит, он хочет быть президентом и второй срок.

— Нельзя сказать, что это ситуация новая, но в период, когда США имели такой державный статус, как сейчас, подобная атмосфера была только вокруг президента Никсона: в период накануне выборов Никсона, практически все время работы его администрации и период его импичмента. Ситуация, довольно близкая сегодняшней, была.

Что отличает нынешнюю ситуацию? Это идеология Демократической партии. Та непримиримость, которую мы видим сейчас, адресована далеко не только личности Дональда Трампа. Ведь если бы она была зациклена только на нем, то среди его противников обнаружился бы и круг достаточно значимых республиканских политиков, которые были бы склоны голосовать вместе с демократами за какого-то нового президента-республиканца, более «двухпартийного», приемлемого для обеих партий, который был бы более склонен идти на компромисс как по внутренним, так и по международным вопросам.

Сами демократы любят говорить о феномене Трампа, объясняя все проблемы самой его личностью. Это рефрен, который постоянно повторяется в продемократических американских СМИ, а фактически все мейнстримные СМИ являются продемократическими, за исключением Fox News, но и это условное исключение, поскольку в эфире Fox News присутствуют постоянно, в том числе и противники Трампа.

И весь этот мейнстрим, так же как и карьерные деятели Демократической партии, как и нынешний только что избранный состав палаты представителей, предпочитают «валить» Трампа, ставя ему в вину раскол общества, его поляризацию. Все сводится к проблеме трамповского bigotry, то есть в переводе ближе к русскому языку это «национальное чванство», которое на языке демократов одновременно приравнивается к расизму, нетерпимости, мизогинии, гомофобии и к «экоскепсису», как именуется отрицание вины человека в глобальном потеплении.

Если же посмотреть на набор претензий, которые предъявляются Трампу, то он характеризует на самом деле не самого президента, а тех, кто их предъявляет. Потому что идеология демократической партии не всегда было такой.

— А как менялась исторически идеология демократов?

— Мы привыкли к тому, что демократы — это левые. Но, во-первых, исторически было наоборот: во времена Линкольна плацдармом правых, именно белых, националистических и социально-консервативных южан была Демократическая партия, и только в 1880-х произошла смена знаков. Во-вторых, Демпартия XX века, особенно при Франклине Делано Рузвельте, связывала прогресс и социальную справедливость с развитием индустрии и инфраструктуры, с освоением земли и недр, с развитием технологий, из которых выросла американская космическая программа. Общественным воплощением социальной справедливости, в свою очередь, было профсоюзное движение, привязанное к индустрии и развивавшееся вместе с ней.

Но потом, начиная с Джимми Картера — кстати, установившего на крыше Белого Дома солнечную батарею, — Демпартия занялась демонтажом своих приоритетов. Она стала продвигать законы, затрудняющие промышленное и инфраструктурное развитие, а ее электоральная политика сместилась с рабочего класса на меньшинства в любом смысле слова. Это сказалось на политическом выборе многих американцев, особенно из Среднего Запада, который из индустриальной пояса стал «Ржавым поясом», и даже целых субэтнических групп англосаксов: при Рузвельте, например, большинство американских ирландцев были демократами, в том числе родители Стива Бэннона, сегодня — наоборот.

Сегодня любой кандидат от Демпартии, выдвигающийся на выборы на любом уровне, обращается за поддержкой вовсе не к профсоюзам, а к организации Planned Parenthood, отстаивающей «право на выбор», как эвфемистически называется право на аборт за счет бюджета, к Victory Fund, продвигающему однополые браки, а на последних выборах в конгресс почти каждый демократ обращался еще и к организации NORML (дословно — национальная организация за марихуановые права). Это «джентльменский набор» демократа, называющего себя прогрессистом. Это самоназвание имеет позитивную коннотацию: мы, дескать, отстаиваем продвинутые знания и более совершенный мир, в отличие от закоснелых ретроградов и мракобесов.

«Весь этот мейнстрим, так же как и карьерные деятели демократической партии, как и нынешний только что избранный состав палаты представителей, предпочитают «валить» Трампа» Фото: © Джастин Гриффитс-Уилльямс, РИА «Новости»

«Лидеров IT-технологий сегодня демократы возят мордой об стол»

— А проблемы экономики и промышленности демократов еще интересуют?

— До недавних пор демократы отстаивали хотя бы интересы сектора информационных технологий. Сейчас нет и этого, осталась только так называемая возобновляемая энергетика, которая якобы может заменить экологически нечистые углеводороды — «ископаемую энергетику», как говорят прогрессисты, чтобы подчеркнуть ретроградность и мракобесность ресурсов, создавших реальное американское благосостояние. Лидеры IT-технологий сегодня не в чести, их возят мордой об стол за личное богатство и за пресловутый монополизм, хотя это те самые «гении Кремниевой долины», которые создали инструмент трансформации закоснелых обществ. Какую хвалу воздавали Марку Цукербергу и Джеку Дорси во время кампании «арабской весны», которая, как прямым текстом говорила госсекретарь Хиллари Клинтон, должна потом распространиться на Россию, Индию и Китай! Но демократическая тусовка успела об этом забыть. Она зациклена на том, чтобы свергнуть Трампа, а Цукерберг провинился, поскольку не захотел выжечь каленым железом консервативный контент из своей сети.

Прогрессисты признают теперь право только на самовыражение в рамках своего набора ценностей. В Палате представителей прямым текстом предлагалось не считать демократами тех, кто не поддерживает право на аборт и не защищает трансгендеров. И без того небольшая фракция демократов, близкая к производственным профсоюзам и не зацикленная на абортах, так называемая Blue Dogs Coalition, сократилась до нескольких человек. Одновременно из палаты представителей исчезли афроамериканцы-республиканцы — целиком и полностью. Иными словами, если цветной не голосует за демократов, он считается расовым предателем. Таков последний сдвиг в американской партийной системе, и он беспрецедентен.

Сами демократы в расколе общества обвиняют Трампа. Но они трансформировались раньше. Толчком был 2012 год, когда Обаме для переизбрания потребовалось нейтрализовать индустриальную поддержку Митта Ромни. Тогда появилось движение Occupy, которое митинговало не столько против Уолл-Стрит, сколько против нефтепровода Keystone XL. В результате, когда Хиллари Клинтон в 2016 году обратилась за поддержкой к профсоюзам, ее не поддержали профсоюзы производителей труб и изоляционных материалов. Демократы сами сокращают свой электорат: сейчас, например, когда палата одобрила проект «Зеленого нового курса», можно гарантировать, что их не поддержат фермеры, кроме узкого круга «зеленых фермеров».

Чем более «прогрессивной» становится Демократическая партия, тем более она превращается в антииндустриальную.

— А в чем причина такой трансформации Демпартии в США?

— То, что она проповедует, не является наследием Демпартии XX века. Это скорее наследие искусственно созданного идеологического продукта, который сформировался в 1960-х на основе так называемой культуры new age и назывался тогда «третий путь». Речь идет о героях так называемой революции рока, секса и наркотиков, противопоставивших себя любому авторитаризму, будь то западному или советскому, и отвергали не только политико-административные иерархии, но и традиционные религии. Одним исчадием зла в их понимании был тоталитарный коммунистический режим, а другим — Ватикан, как олицетворение авраамических религий. В первом пункте основополагающего документа «третьего пути», второго гуманистического манифеста Пола Курца, церковная иерархия приравнивалась к коммунистической диктатуре. Молодежь, которая их слушала, подкупал их антимилитаризм, благо их пафос как бы сам по себе возник из протеста против вербовки на войну во Вьетнаме. И как-то осталось незамеченным, что в манифесте Курца ничего не значилось о праве человека на жизнь. Там говорилось о праве на самовыражение, а кроме того, на суицид и на эвтаназию. И в том же тексте права человека приравнивались к правам животных. Это был прямой вызов, прямое отрицание прежде всего морали авраамических религий. С тех пор, правда, два пункта манифеста Курца устарели: во-первых, самовыражение допускается только в прогрессистском духе, и ни в каком другом, а во-вторых, человек уже не равен животному, он хуже, поскольку только он повинен в глобальном потеплении.

На примере с Цукербергом может показаться, что у сегодняшних демократов совсем короткая память. Но свою связь с «революцией 60-х» они отлично помнят, и ветеранов этой революции они приглашали на мероприятия Occupy, где они бряцали гитарами в промежутках между выступлениями активистов-индейцев и докторов «потеплительных наук». Для полной аналогии с атмосферой 1960-х не хватало пацифистского пафоса: как назло, пресловутый Трамп все время старался кого-то с кем-то помирить, в Афганистане или на Ближнем Востоке. Но 2 января Трамп, наконец, проявил свою «диктаторскую сущность», запустив беспилотник в генерала Касема Сулеймани. И тут те самые демократы, которые с пеной у рта обвиняли Трампа в подрыве национальной безопасности, дружно ударились в пацифизм — с явным облегчением, поскольку вернулись к стереотипу хиппи. А прогрессистский медиамейнстрим, как по команде, стал трубить о третьей мировой войне. В свою очередь, местные прогрессистские СМИ занялись целевой обработкой «неустойчивых» республиканцев, чтобы они вместе с демократами проголосовали за импичмент.

«И Трамп, и Сальвини воюют не с демократами и не с мигрантами. Они воюют с международным фондовым конгломератом»

— Но они же куда раньше зациклились на импичменте — почему, если попытка пересмотреть результат выборов уже провалилась и Клинтон даже не претендует на 2020 год? Если Трамп не соответствует стереотипу милитариста-вояки, что их раздражает в нем больше всего?

— Трамп раздражает спонсоров Демпартии, поскольку в прямом смысле отнимает у них хлеб с первого дня своего президентства. Первая же серия его исполнительных актов отменяла введенные Обамой экологические нормативы, сковывавшие все сферы производства, в том числе и область девелопмента, в которой Трамп работал. Более того, если бы эта сфера тоже не оказалась объектом давления со стороны продемократических фондов, вряд ли бы Трамп задумался о политической карьере.

Потом он инициировал выход США из Парижского соглашения. Ну не верит он в глобальный экологический ужас, о котором рассказывает Грета Тунберг. Не верит, и всё. Из этого следует, что огромное количество ведомств, научных центров, университетских кафедр (почти треть штатного состава только Колумбийского университета) и аппаратчиков НКО, которые до сих пор были посвящены пропаганде вот этого глобального экологического ужаса, остаются не при делах. А им оказаться на улице не хочется.

Вот, например, бывший экономист Джеффри Сакс, который был одним из известных теоретиков вашингтонского консенсуса, а потом пошел на работу в Колумбийский университет в Институт Земли и очень быстро там «перековался» в совершенно классического идеологического прогрессиста, продвигая тему глобального потепления. Более того, он стал настолько большим авторитетом, что его специально пригласил в Италию министр образования Лоренцо Фиорамонти, задумавший внедрить учение о глобальном потеплении в школьные программы по всем предметам.

«Сальвини пока проигрывает, зато в Британии победил Борис Джонсон (на фото). На самом деле то движение против течения, которое привело к власти Трампа, началось в Британии» Фото: © Джастин Гриффитс-Уилльямс, РИА «Новости»

— Что, итальянские социалисты трансформировались вместе с американскими демократами?

— Это произошло со всем европейским левым движением, но Италия была особым случаем, поскольку она чуть было не стала бастионом консервативного возрождения в Европе. Поэтому одного только трюка с вытеснением партии «Лига» из правительства было недостаточно. И потому министром образования оказался даже не карьерный левый политик, а «доктор потеплительных наук», занимавшийся экологическим просвещением в Южной Африке.

И Трамп, и лидер «Лиги» Маттео Сальвини воюют не с демократами и не с мигрантами. Они воюют с международным фондовым конгломератом, хозяином псевдоправозащитных НПО, для которых теория климатической миграции стала оправданием собственной деятельности, а для руководства — теневой прибыли.

Сальвини пока проигрывает, зато в Британии победил Борис Джонсон. На самом деле то движение против течения, которое привело к власти Трампа, началось в Британии. Теперь же тори довели до конца свой реванш, причем, что характерно, за счет британской глубинки — эквивалента американского «Ржавого пояса». За счет детей тех рабочих, которые раньше, и даже совсем недавно, при Тони Блэре, голосовали за лейбористов.

Существенно, что это не только фронда низов.

— Вы имеете в виду, что в мировых элитах возникает противодействие радикальному экологизму?

— Последний изыск прогрессистского истеблишмента, раздувание имиджа школьницы-прогульщицы до статуса квазирелигиозного идола, не мог не вызвать ответной реакции уважающих себя ученых. Прежде чем состоялась победа Джонсона, мы увидели провал выдвижения Греты Тунберг на Нобелевскую премию мира. Кстати, провалилась не только она, но и индейский вождь, митинговавший против строительства инфраструктуры в Амазонии, где, отметим, леса выгорали прежде всего из-за отсутствия инфраструктуры. Руперт Дарволл, английский ученый и сторонник Бориса Джонсона, автор книги «Зеленая тирания», в своей статье на портале The Hill 17 января прямым текстом возложил вину за пожары и в Бразилии, и в Калифорнии на так называемых защитников природы, которые на деле оставляют беспомощными и саму природу, и людей, когда насаждают создание заповедников «нетронутого биоразнообразия», куда не может проехать пожарная машина.

Нобелевский комитет проявил свою фронду и на конкурсе по литературе. Там фаворитом считалась Маргарет Эшвуд, автор антиутопии «Исповедь служанки» о борьбе угнетенных гомосексуалов с воцарившейся в США религиозной диктатурой. Не уважили автора «пророческого» произведения: премия досталась католической польке-антифашистке писательнице и австрийскому писателю, который известен был своей защитой Слободана Милошевича в Югославии. Это был столь же явный вызов прогрессистскому бомонду, как и провал Тунберг.

Но эта фронда, как и победа Джонсона, и отставка того самого итальянского министра, которому парламент отказался выдать 3 миллиарда на «экопросвещение», — самый последний, свежий поворот. До сих пор консервативная волна сталкивалась с бешеным сопротивлением, которое не исчерпывалось кампанией за импичмент или расследованием Мюллера.

«ОДНОВРЕМЕННО С ИРАНОМ В 2019-М РАСКАЧИВАЛСЯ И ИРАК, И ЛИВАН, И ЕГИПЕТ, И ИОРДАНИЯ, И ДАЖЕ ИЗРАИЛЬ»

— А что из консервативной повестки удалось на этом фоне осуществить Трампу?

— Много ли Трампу удалось провести законов? По существу, единственным крупным результатом была налоговая реформа. А план модернизации инфраструктуры, о котором так много говорилось с 2016 года, перенесен теперь до второго срока Трампа, поскольку подконтрольная демократам Палата вместо этого занималась «зеленым новым курсом», который эту инфраструктурную реформу не допускает. Трампу не удалось даже провести ревизию обамовской реформы здравоохранения Obamacare.

— Почему вокруг этой реформы было так много шума?

— В варианте Обамы есть раздел 9, который имел идеологическое звучание. В страховые пакеты включалось пресловутое право на аборт независимо от мировоззрения страхуемого. Нам может показаться странным такой накал борьбы вокруг вышеназванной темы «выбора», но у этой темы уже несколько десятилетий истории. Упомянутая организация Planned Parenthood, бенефициар этого пункта и одновременно демократический донор, имела и до сих пор имеет привилегированный статус. Она ежегодно финансируется из бюджетов американских штатов, против чего республиканцы безуспешно боролись очень давно. И эта борьба касается не только Америки: получая госдотации вместе с долей средств льготных программ, Planned Parenthood действует в множестве стран мира, часто для камуфляжа под титулом «обществ планирования семьи», хотя parenthood — это не семья, а родительство, а сама организация раньше была известна как Американское евгеническое общество, а переименована была, по понятным причинам, после Второй мировой войны.

Кстати, попытка заменить Obamacare чем-то другим потерпела провал в результате сознательного саботажа одного человека: уже больной Джон Маккейн прибыл в сенат, чтобы бросить решающий голос против. В России принято считать Маккейна правым ястребом, но в сенате он по всем вопросам, которые не касались борьбы с Россией и Китаем, голосовал как левый. Человек, любимой книгой которого был роман Хемингуэя «По ком звонит колокол», был автором откровенно антикапиталистической реформы финансирования выборов (закон Маккейна – Файнголда). Будь Маккейн жив сегодня, он присоединился бы к требованию урезать президентские полномочия Трампа из-за удара по Сулеймани. И конечно, он бы с пеной у рта порицал Трампа за сделку с Китаем.

— Но ведь тот же Маккейн поддерживал кампанию Буша в Ираке…

— Маккейн, во-первых, был ближайшим другом демократа Джо Либермана, выдвигавшегося в одном билете с Элом Гором в 2000 году. Во-вторых, кампания за свержение Саддама Хусейна была изначально двухпартийной, как и поддержка грузинской «революции роз», звезда которой — Михаил Саакашвили — учился в том самом Колумбийском университета у демократа Скотта Хортона.

Раскачивание Ирана, которое предшествовало декабрьскому вторжению ополченцев в американское посольство в Багдаде, было мероприятием даже не надпартийным, а в большей степени операцией фондов. Amnesty International, раздувавшая цифры жертв иранского режима в ходе предшествовавших массовых волнений, управляется отнюдь не из Белого Дома и даже не из конгресса. Другое дело, что конгресс, когда утверждает бюджет с многочисленными «прицепами», регулярно протаскивает фондовые пожелания. Все крупные фонды имеют лобби в обеих палатах. Особенность прошлого года состояла в том, что одновременно с Ираном раскачивался и Ирак, и Ливан, и Египет. И Иордания, и даже Израиль. Думаю, что ближайшее окружение Трампа не могло не догадываться, что для него готовится политическая ловушка — как и для Сулеймани. Но сам механизм ловушки был, очевидно, не просчитан. А механизм состоял в полном воспроизведении ситуации 2012 года в Бенгази — того эпизода с гибелью американского посла, за который Трамп гвоздил Хиллари во время кампании. Если бы Трамп бездействовал, ему бы этого не простил ни истеблишмент партии, от которого он зависит в ходе кампании, ни избиратели. В таких случаях политтехнологи обычно говорят об «оптике», но нужно помнить, что она создается через контроль над СМИ. Это мы, глядя со стороны, замечаем, как в течение осени «антидиктаторские движения» устроили хаос на всем пространстве Передней Азии. Средний американский избиратель этого просто не улавливает. Как и того факта, что митинг Black Lives Matter на соседней улице имеет те же спонсорские источники, что и ливанские «кедровые революционеры» или кампания клеветы на шиитское духовенство в Ираке, которое предшествовало волнениям.

В нашей с китайцами повестке дня был реальный Севморпуть, а в Варшаве — фантазийное Триморье. Это был момент первого троллинга Трампа на геополитическую тему: дескать, ты выиграл Польшу, а Путин — Китай Фото: kremlin.ru

«ОТКРЫТИЕ СУДОХОДСТВА ПО СЕВЕРНОМУ МОРСКОМУ ПУТИ — ОТКРОВЕННЫЙ ПЛЕВОК В ЛИЦО ЭТОМУ ПРОГРЕССИВНОМУ СООБЩЕСТВУ»

— Закон CAATSA, где Россия приравнена к Ирану и Северной Корее, вносился покойным Маккейном. Но уже совсем недавно было внесено еще два закона, прямо направленных против интересов России. Почему законодатели обеих партий так зациклены на российской угрозе даже после того, как дело Мюллера сменилось «украгейтом»? Ревнуют нас к Китаю, который сами же называют главной угрозой?

— Это тоже «оптика». А сложилась она накануне гамбургского саммита G20 2017 года. Так получилось, что Трампа техасские лоббисты накануне зазвали в Варшаву, а в это время в Москву прибыл Си Цзиньпин. В нашей с китайцами повестке дня был реальный Севморпуть, а в Варшаве — фантазийное Триморье. Это был момент первого троллинга Трампа на геополитическую тему: дескать, ты выиграл Польшу, а Путин — Китай. Так, как троллят Трампа, не троллили никого из его предшественников. Последняя игра слов совсем недавно, в декабре, была придумана Джорджем Конуэем, «ужасным» мужем советницы Белого дома. Он приделал к сокращению POTUS (President of The United States) приставку im, получилось imPOTUS. Ну не хотел Трамп 2 января, чтобы этот неологизм к нему прилип. Глупо и нелепо, конечно, когда один консерватор убивает другого. Они могли договориться, если бы их не стравили фонды. Кстати, недавно выяснилось, кто в Белом Доме Трампа первым задумал убить Сулеймани. Это был не Болтон, которому успели приписать этот сценарий, а его предшественник Г.Р.  Макмастер…

Военные стратеги насторожились в связи с российско-китайским сближением по своим понятным мотивом, а прогрессисты — по другим. Дело в том, что открытие судоходства по Северному морскому пути совместно с Россией — это просто откровенный плевок в лицо этому прогрессивному сообществу. Потому что в их глазах это особо циничный поступок, ведь судоходство там открывается потому, что Китай и Россия признают: ну да, вы правы, будет всемирное потепление, ну раз так, лед растает, торговать удобнее станет. То есть, используя их же логику, им наносится удар — ведь они ратуют за сохранение природы в Ледовитом океане. За создание там тотального заповедника и запрет любого судоходства выступают Гринпис и подобные организации (кстати, Джонсон включил Гринпис в список экстремистских организаций). Но это еще не все. Если Китай отдаст приоритет Севморпути или даже просто будет располагать этой альтернативой, кто потеряет хлеб с маслом? Все те, кто зарабатывает на уязвимых местах действующего, южного Морского пути, как и сухопутных ветвей Шелкового пути через Среднюю Азию и Кавказ. Их услуги обесценятся. Если, например, кто-то создаст обстановку напряженности вокруг Суэцкого канала, это уже не потрясет индексы и котировки, и все многолетние расходы на суррогатных революционеров, сепаратистов и пиратов умножатся на ноль.

— То есть Китай проявил себя не только как конкурент США в экономическом развитии, но и как «обидчик» глобального прогрессистского сообщества?

— Если мы обратим внимание на высказывания Джорджа Сороса в прошлом году (а Сорос известен именно как спонсор НПО в «узких местах» вроде Ферганской долины или Албании), то он, начиная с Давосского форума 2019 года, взялся повторять одно и то же: что Китай, и именно во главе с Си Цзиньпином, страшно опасен для глобальной демократии — якобы из-за проекта системы социального кредитования, которая, предположительно, представляет собой систему тотального контроля над гражданами.

«В Китае лучше других понимают, что экологические догматики противоречат сами себе, когда пугают мир исчерпанием ресурсов и сами же усиленно исчерпывают запасы редкоземельныхх металлов» Фото: © Владимир Астапкович, РИА «Новости»

«КИТАЙ НЕ ВЕРИТ СКАЗКАМ ОБ ЭФФЕКТИВНОСТИ ВЕТРЯКОВ ВОПРЕКИ ЗАКОНАМ ФИЗИКИ»

— Китайские успехи в сфере искусственного интеллекта, особенно в технологии распознавания лиц, привлекает внимание уже несколько лет. Почему же Сороса только год назад осенило?

— Думаю, дело вовсе не в этих технологиях, а в том, что Китай вышел из фондового подчинения. Еще недавно китайский лидер вроде бы соглашался с альфой и омегой глобальной повестки дня, ускоренно развивал у себя солнечную энергетику и даже установил обязательную долю электромобилей в импорте из Европы. Но в 2018 году в Пекине инициировали программу постепенной отмены госдотаций для ВИЭ, а с прошлого года фирмы этого профиля, как и следовало ожидать, стали банкротиться.

А на экосаммите в рамках генассамблеи ООН Китай восстал против экологических «накруток» на авиаперевозки. Само собой, навязанные именно на этом саммите меры по «озеленению» агросектора Китаю, с его огромной потребностью в дешевом продовольствии, тоже не могли понравиться. Я не исключаю, что куклу Греты Тунберг достали из-под циркового занавеса именно в ответ на китайский «оппортунизм».

— На что же рассчитывали в Брюсселе со своей экологической догматикой?

— На Давосском форуме – 2017 Брюссель тужился продемонстрировать альянс с Пекином против Трампа, которого выставляли тогда всеобщим позорищем, маргиналом и временным явлением. Тогда казалось, что если даже Китай не вполне искренне разделяет императивы наднациональных фондов, то он имеет в них интерес как поставщик редкоземельных металлов для солнечных батарей. А поскольку те же металлы используются в военной технике, то и бюрократия НАТО была при своем интересе. А теперь, когда Пекин раскрыл карты, надзорные НПО вдруг заметили, что китайские компании добывают в Конго колумбит-танталит для нужд электроники и, дескать, пуще других эксплуатируют детский труд. А одновременно эти мировые НПО занялись Гонконгом и Синьцзяном. Китай знал, откуда ветер дует: та же Аmnesty International включена им в список нежелательных организаций. И когда Трамп летом прошлого года прямым текстом посоветовал Пекину не ждать прихода к власти демократов в США, поскольку будет хуже, это прозвучало убедительно.

А что касается взглядов на энергетику, то у Китая давно уже своя позиция. Они не стали верить на слово сказкам об эффективности ветряков вопреки законам физики, и лучше других понимают, что экологические догматики противоречат сами себе, когда пугают мир исчерпанием ресурсов и сами же усиленно исчерпывают запасы редкоземельныхх металлов. Китайцы заинтересовались другими способами получения энергии и первыми начали освоение неисчерпаемых запасов придонного газа («горючего льда»). Больше того, заразили этим интересов других: судя по турецкой прессе, интерес Анкары к Восточному Средиземноморью связан не только с традиционными углеводородами, но и с газогидратами.

Во второй части интервью — о том, кто главные конкуренты Трампа на выборах от демократов, кому выгоден импичмент и почему его процедуру начали именно в эти сроки, что общего у скандальных расследований «российского» и «украинского» досье и что стоит за торговой сделкой Китая и США.